Рецензии
| Леночка, дорогая, как я рада, что теперь на этом сайте я могу прочитать твои стихи!
Ты молодец! Правильно сделала, т.к. Стихи.ру стал каким-то слишком деловым, там очки покупаются за деньги.
Здесь же все как-то по-домашнему уютно. И твоя Пчелка Майя добавляет тепла и уюта!
Спасибо тебе, дорогая, твоему Ало-сердцу!
С нежностью,
Таня | | Уважаемый автор, Ваше стихотворение затронуло самую больную сейчас для нас всех проблему – отношения России и Украины. Надеюсь, что никакая политика и экономика не нарушат нашу духовную общность, наше генетическое единство, не говоря уже о географической нераздельности.
Спасибо Вам за искренние переживания, за добрые слова об Украине – моей родине!
Хотелось бы подарить Вам свое стихотворение об Украине:
***
О, Украина!
Моя судьба, хоть я ее не выбирала.
Тебе единой,
Что ни отдать, – конечно, будет слишком мало.
Я приросла к тебе корнями глубоко.
Их оторвать, конечно, было б нелегко.
Моя родная,
Моя возлюбленная с детства сторона!
Моя земная,
Моя небесная, волшебная страна!
Твоей земли на целом свете нет щедрей!
Твоей души на целом свете нет добрей!
С тобою,
С тобой одной навек остаться суждено.
Судьбою
Такое счастье – в Украине жить – дано!
С твоих сердец по капле мёда собирать..
О, Украина, ты – моя родная мать!
Твои напевы –
Прекрасней всех, что люди пели на земле!
Как королевы,
Прекрасны женщины! И в городе, в селе
Они такие хороводы заведут,
Что околдуют лишь за несколько минут!
О, Украина!
Моя судьба, которой я не выбирала.
Тебе единой,
Что ни отдать, – конечно, будет слишком мало.
Я душу отдала б навек одной тебе,
Когда бы не было России на земле.
***
С уважением,
Татьяна | | Уважаемые читатели!
Как показал отзыв Дмитрия Родионова, некоторые почему-то считают, что это стихотворение предназначено для детей ?).
Но оно было написано вовсе не для девочки, а для молодой девушки - Ани Смоленской, студентки, которая в тот период времени только что перестала быть ребенком, у нее уже был "милый", но в душе и во многих поступках она всё ещё оставалась ребёнком-шалунишкой, как и этот ветерок...
И с любовью тоже пыталась играть, по-детски наивно, как ребенок...
Правда, теперь она уже повзрослела, вышла замуж, у нее есть свой ребенок.
С уважением,
Татьяна | | Зеркальное рондо
…………..«А зеркала – и взор их голубой! –
…………..Тебя лишь тем от суеты излечат,
…………..Что краткий миг свидания с тобой
…………..В их мимолётной памяти отмечен».
…………..…………..Эльвира Юрасова «ЗЕРКАЛА»
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=67408
О нас снимают «фильмы» зеркала –
В отелях, магазинах и квартирах,
И сохраняют в памяти дела,
Что отразились в их зеркальном мире.
…………..А ночью отдыхают зеркала,
…………..Прокручивая кадры «киноленты»
…………..О жизни, что пред ними протекла,
…………..И воскрешают разные моменты.
Пускай в хрустальной памяти зеркал
Лишь светлые событья сохранятся,
И что бы этот мир добрее стал,
Пускай исчезнет зло в стеклянном глянце.
…………..И ночью, отдыхая, зеркала,
…………..Перебирая кадры «киноленты»
…………..О жизни, что пред ними протекла,
…………..Припомнят только светлые моменты.
Тогда воспоминаньями зеркал
О ясных днях любви и счастье нашем
Вдруг озарится грустный жизни бал,
И мир, хоть на мгновенье, станет краше.
О нас снимают «фильмы» зеркала…
2006-01-27 | | Уважаемый Дмитрий!
Спасибо Вам за отзыв о моем стихотворении "Шалунишка-ветер".
Но оно написано вовсе не для девочки, а для молодой девушки, которая только что перестала быть ребенком, у нее уже есть "милый", но в душе и во многих поступках она всё ещё ребёнок-шалунишка, как и этот ветерок...
С уважением,
Татьяна | | Дорогая Леночка-Пчёлка!
Спасибо тебе огромное за добрые слова, за такой чудный конкурс!
Как мёд на раны...
С нежностью и благодарностью,
Таня | | Здравствуйте, уважаемый Руслан!
Ваше стихотворение заслуживает всяческого внимания.
Однако рецензию на него писать уже не надо - Ваш диалог с Таким-то-Сяким уже и есть рецензия с Вашей собственной интерпретацией.
Спасибо!
С уважением,
Татьяна | | Рецензия на стихотворение «Зеркала». Автор: Эльвира Юрасова
ЗЕРКАЛА
Автор: Эльвира Юрасова
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=67408
Меня всегда манили зеркала:
Их чистый свет, их зренье колдовское.
Всего лишь льдинка тонкого стекла …
Но зеркало порой в тебе раскроет
Такую неизведанную суть,
Которую ты сам бы не заметил.
Вовеки не заполнится сосуд –
Твоя душа пока живёшь на свете.
Таится в мёртвой памяти стекла
Живое волшебство твоих движений.
Всего одна минута истекла,
Вмещая столько разных отражений!
Лишь зеркалом отмечен каждый жест
В твоём существованье многоликом,
И ловит взгляд, пока не надоест
Цветные пятна, солнечные блики…
Лишь зеркала, твой отражая быт,
Подскажут с проницательностью вещей –
Ты знал об этом в детстве, но забыл! –
Что говорить и видеть могут вещи.
Преображая формы и тела,
Ломая сущность каждого предмета,
И нас порой меняют зеркала,
Пугая достоверностью при этом.
Необратимы в мнении своём –
И честные кристально, и кривые…
Порою мы не сразу узнаём
В себе судьбы приметы роковые.
Досадные, случайные черты:
Дань – опыту,
Дань – возрасту,
Дань – моде…
С годами изменяешься и ты,
Нет ничего застывшего в природе.
А зеркала – и взор их голубой! –
Тебя лишь тем от суеты излечат,
Что краткий миг свидания с тобой
В их мимолётной памяти отмечен.
***
РЕЦЕНЗИЯ
………………………У Зеркала – своя душа,
………………………Она зовётся Зеркалица,
………………………И тот, кто в Зеркало глядится,
………………………Пускай посмотрит не спеша
………………………И улыбнётся, чуть дыша,
………………………Не замутив его дыханьем.
………………………Такое робкое созданье,
………………………Она волшебно хороша –
………………………И улыбнётся Зеркалица,
………………………И глянет ласково в глаза,
………………………Чтоб только правду рассказать, –
………………………И тут же в Вас преобразится.
………………………………………………Богданова Т.В. «Зеркалица»
Уважаемые авторы и читатели!
Как и при рецензировании стихотворения Эдуарда Караша «Проси прощения» (http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=66544&p=91),
попробую проанализировать данное стихотворение, которое привлекло меня своей зеркальной хрустальностью. Делать это буду в соответствии с п.5.10 Положения о данном конкурсе.
Приведу цитату из Положения (http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=proje cts/91/rules.html):
«5.10. При подведении итогов предварительных этапов конкурса в анализе стихотворений предполагается первоочередное внимание обращать на поэтичность произведений и стараться вскрыть в рецензиях и обзорах представленное многообразие проявлений поэзии в конкурсных стихах. Кроме этого важно отметить наличие сюжета и соответствие использованных поэтических и технических средств характеру и теме стихотворения, а так же его фонетику, смысловую многоплановость и оригинальность авторских трактовок».
Итак, приступим к анализу, хотя мне лично больше по душе синтез. Поэтому будем рассматривать, как с точки зрения разных критериев рецензируемый автор синтезировал (т.е. создал, ибо всякое творчество есть синтез) свое произведение.
1. Поэтичность.
С моей субъективной точки зрения, поэтичность есть общий дух произведения, его воспринимаемость на уровне подсознания. Зеркало вообще одно из самых загадочных явлений окружающего мира. Автор очень чутко выбирает точные слова, характеризующие эту загадочность:
«Меня всегда манили зеркала:
Их чистый свет, их зренье колдовское.
Всего лишь льдинка тонкого стекла …
Но зеркало порой в тебе раскроет
Такую неизведанную суть,
Которую ты сам бы не заметил.
Вовеки не заполнится сосуд –
Твоя душа пока живёшь на свете».
Такие стихи трудно рецензировать, они говорят сами за себя. Их даже не надо расшифровывать, ибо истинная поэтичность придает им всеобъемлющий смысл. Зеркала – как «обычные» зеркало, зеркала глаз, зеркала наших душ… Все зеркала, что мы знали в жизни, вспоминаются при чтении этих стихов. Но, конечно, прежде всего, те зеркала, в которых отражается наша душа.
Волшебные строфы произведения Эльвиры создают поистине сказочную атмосферу Зазеркалья…
2. Наличие сюжета.
Сюжет стихотворения – рассказ о восприятии Зеркал лирической героиней. Она раскрывает сущность Зеркал – они отражают события жизни человека и хранят память о них:
«Таится в мёртвой памяти стекла
Живое волшебство твоих движений.
Всего одна минута истекла,
Вмещая столько разных отражений!
Лишь зеркалом отмечен каждый жест
В твоём существованье многоликом,
И ловит взгляд, пока не надоест
Цветные пятна, солнечные блики…»
Даже при описании подробностей автор сохраняет таинственно-романтическое настроение:
«Лишь зеркала, твой отражая быт,
Подскажут с проницательностью вещей –
Ты знал об этом в детстве, но забыл! –
Что говорить и видеть могут вещи».
Итак, вещи, в том числе Зеркала, могут говорить и видеть. Конечно, Зеркало с его стеклянной поверхностью, больше других “вещей” подходит для того, чтобы следить за человеком. Следить и преображать:
«Преображая формы и тела,
Ломая сущность каждого предмета,
И нас порой меняют зеркала,
Пугая достоверностью при этом».
Автор пишет о Зеркалах, как о живых существах, с которыми мы общаемся всю жизнь, и они имеют своё мнение о нас:
«Необратимы в мнении своём –
И честные кристально, и кривые…
Порою мы не сразу узнаём
В себе судьбы приметы роковые.
Досадные, случайные черты:
Дань – опыту,
Дань – возрасту,
Дань – моде…
С годами изменяешься и ты,
Нет ничего застывшего в природе».
3. Поэтические и технические средства и их соответствие характеру и теме стихотворения.
(Данный раздел рецензии, конечно, наиболее субъективен, т.к. автор рецензии не владеет этими средствами в совершенстве и не владеет также терминологией).
Стихотворение синтезировано из четырех строф, каждая из которых несет определенную смысловую нагрузку.
Первая – вводная, в ней ставится задача – рассказать о Зеркалах, которые всегда манили лирическую героиню: «Меня всегда манили зеркала»
Вторая – рассказ об отражениях:
«Таится в мёртвой памяти стекла
Живое волшебство твоих движений».
Третья – о том, что Зеркала меняют нас:
«Преображая формы и тела,
Ломая сущность каждого предмета».
И, наконец, четвертая – финальная – подводит итог стихотворению:
«А зеркала – и взор их голубой! –
Тебя лишь тем от суеты излечат,
Что краткий миг свидания с тобой
В их мимолётной памяти отмечен».
Такая форма стиха напоминает классическую сонатную форму музыкального произведения (также из 4-х частей). И хотя ритм стихотворения практически не меняется на всем его протяжении, автор все же передает изменение ритма через внутреннее напряжение сюжета:
Первая строфа (аналог быстрой первой части сонаты) – заканчивается строками
«Вовеки не заполнится сосуд –
Твоя душа пока живёшь на свете».
Первая строфа – зеркально-хрустальная, звонкая, как и должна быть первая часть классической сонаты.
Вторая (аналог анданте) написана как бы акварелью, еле уловимыми полутонами:
«Лишь зеркалом отмечен каждый жест
В твоём существованье многоликом,
И ловит взгляд, пока не надоест
Цветные пятна, солнечные блики…»
Третья строфа (аналог скерцо) – изменение ритма передано изменением длины строки:
«Порою мы не сразу узнаём
В себе судьбы приметы роковые.
Досадные, случайные черты:
Дань – опыту,
Дань – возрасту,
Дань – моде…
С годами изменяешься и ты,
Нет ничего застывшего в природе».
И, наконец, четвертая строфа – короткий, но мощный финал, завершающий эту «сонату» в стихах.
Используемые в стихотворении рифмы представляются мне достаточно точными, создавая полноценный поэтический мир, но без излишнего оригинальничанья, что не отвлекает от общей нити произведения.
4.Фонетика
При прочтении вслух стихотворение звучит исключительно мелодично. Анализ здесь представляется излишним: произведение настолько музыкально, что его можно петь…
Приведу лишь несколько, на мой взгляд, наиболее музыкальных строк:
«Их чистый свет, их зренье колдовское.
Всего лишь льдинка тонкого стекла …»
«Живое волшебство твоих движений».
«Порою мы не сразу узнаём
В себе судьбы приметы роковые».
5.Смысловая многоплановость.
Безусловно, стихотворение имеет много разных планов, т.к. Зеркала рассмотрены и как отражающие поверхности, и как активные СОучастники – СОбеседники всей жизни человека, сохраняющие память о нем...
6.Оригинальность авторских трактовок.
Оригинальность авторской трактовки состоит, на мой взгляд, в том, что Зеркала рассмотрены с разных сторон, как почти живые существа, участвующие в жизни человека…
***
В заключение, автор рецензии приносит извинения автору стихотворения за вольную трактовку произведения, а у читателей – за недостаточный профессионализм рецензирования. | | Здравствуйте, уважаемый Николай!
Замечательное стихотворение-песенка, трогательно-лирично-трагическое!
Особенно трогательны Ваши строки:
"Снились синице березы и ивы,
Заросли тёрна, крушины, крапивы,
Снились птенцы, желторото-крикливы…
Лето ей снилось - такие дела!"
И все-таки Ваша синичка не сдавалась Зиме, сражалась до последнего!
Спасибо Вам за такое чудное стихотворение в морозную зиму, в Татьянин день! Это истинный подарок для меня!
Будем жить и бороться с Зимой и Морозом!
С уважением,
Татьяна | | У Зеркала – своя душа,
Она зовётся Зеркалица,
И тот, кто в Зеркало глядится,
Пускай посмотрит не спеша
И улыбнётся, чуть дыша,
Не замутив его дыханьем.
Такое робкое созданье,
Она волшебно хороша –
И улыбнётся Зеркалица,
И глянет ласково в глаза,
Чтоб только правду рассказать, –
И тут же в Вас преобразится. | | Уважаемая Надежда!
Видимо, Элла Крылова имела в виду, что она станет кариатидной рострой - памятником, т.к. (см. примечания ниже)
"Ростральная колонна -- мемориальное сооружение, разновидность триумфальной колонны. Воздвигалась в честь побед в морских сражениях. Ствол колонны украшался скульптурным изображением носовых частей кораблей (рострами)"
Вот таким памятником - кариатидой ростральной колонны - и видит себя Элла Крылова.
Конечно, это весьма сложный образ.
Возможно, я и не права.
С уважением,
Татьяна
*Фигура на носу корабля - РОСТРА или, если быть чуть точнее, КАРИАТИДНАЯ РОСТРА.
* Ростра --
1) ораторская трибуна на римском форуме, украшенная носами кораблей, взятых в качестве победных трофеев в 338 г. до н. э. при Анции во время 2-й Латинской войны и в 31 г. до н. э. в битве при Акции, где потерпел поражение флот Антония и Клеопатры;
2) декоративный мотив древнеримского происхождения: изображение носа корабля. Ростры символизировали победу над военно-морскими силами врага.
[Лат. rostra -- мн. число от rostrum -- клюв, морда; нос корабля.]
Ростр -- таран с металлическим наконечником в виде головы какого-либо животного в носовой части древнеримского военного корабля.
Ростральная колонна -- мемориальное сооружение, разновидность триумфальной колонны. Воздвигалась в честь побед в морских сражениях. Ствол колонны украшался скульптурным изображением носовых частей кораблей (рострами). Знамениты две ростральные колонны на Стрелке Васильевского острова в Санкт-Петербурге (1806, архитектор Ж. Тома де Томон).
http://subscribe.ru/archive/rest.word.znaet e/200102/01030559.html#rostra | | Безусловно, Вы правы, уважаемый Владимир, когда пишешь стихотворение, иногда совершенно неважно, к кому обращаешься, на чьи стихи откликаешься. Логика памяти и ассоциаций порою уводит нас далеко, когда мы чем-то "зацепляемся" за чужой стих...
Но, используя незнакомые слова и понятия, всегда рискуешь остаться понятым не до конца.
Посему все же лучше использовать всем понятные слова. Или хотя бы разъяснять их в примечаниях (все же надо уважать читателя!).
Ностальгические настроения Имануила весьма чувствуются, однако они чувствовались бы еще лучше, если бы были расставлены хотя бы некоторые знаки препинания - акценты. Мне кажется, помимо читателя, надо уважать еще и язык, на котором пишешь.
Впрочем, это мое сугубо личное мнение.
Стихотворение Имануила Глейзера, безусловно, заслуживает самой высокой оценки, может быть, именно потому, что незнакомые слова "зацепляют", заставляют вникнуть в суть.
Жаль только, что не всех.
С уважением,
Татьяна Богданова | | ЧТО ТАКОЕ ПОЭЗИЯ?
В Поэзии главное – это не рифмою,
невиданной прежде, весь мир удивить,
не новой пророчицей – истинной Пифией –
воображенье людей поразить.
В Поэзии слушаю
светом согретую,
пылающую от нетерпения душу.
Уважаемый Поэты и читатели!
Позвольте высказать несколько мыслей о Поэзии. В первом своем “эссе” я высказывала как бы “свои” мысли, не затемняя их цитированием. Здесь же попробую восполнить этот пробел и дам некоторые ссылки.
Как отвечал Иннокентий Анненский на вопрос: «Что такое поэзия?» "Этого я не знаю. <...> Вообще есть реальности, которые, по-видимому, лучше вовсе не определять. Разве есть покрой одежды, достойный Милосской богини?" [http://www.gym10.tob.ru/Site_liter/site2005 /annensky/a4.htm].
Но мы все же углубимся в «поэтические дебри»…
1. Поэзия – это не просто противоположность Прозе. Она находится в ином пространстве, в пространстве души. И это отнюдь не одномерный мир пародий и шуток, не двумерный мир басен, не четырехмерный мир Прозы (3-мерное пространство +1-мерное время образуют 4 измерения Прозы). Поэзия – это многомерный мир души. Поэтому в ней существуют разные измерения, но все они образуют единое поэтическое пространство.
И прежде всего это касается поэтического языка.
Как пишет Мишель Уэльбек, «Язык прозы приводит в некую систему различные наблюдения, доводы, факты; по сути, главным образом факты. События сами по себе произвольные, но, описанные с высокой точностью, пересекаются в нейтральном пространстве и нейтральном времени. Какой-либо оценочный или эмоциональный аспект исключен из нашего видения мира».
С позиции Жана Коэна, «поэзия – это не проза плюс что-то еще; поэзия – это не больше, чем проза, она – нечто иное [Мишель Уэльбек Мир как супермаркет» http://lib.aldebaran.ru/author/uyelbek_mish el/uyelbek_mishel_mir_kak_supermarket/uyelbek_mishel_mir_kak_supe rmarket__1.html]
Если говорить кратко: «Задача Поэзии – в том, чтобы возвышаться над Прозой».
2. Поэзия – это Музыка слов, воплощенная Мечта. Аккорды души, звучащие в такт, а иногда и сбиваясь, как сердечный ритм сбивается от волнения. Симфония эмоций и мыслей.
И рифма здесь только помогает, но не является необходимой.
Ведь когда требовали от Шостаковича, чтобы он писал так, как Моцарт, все настоящие музыканты понимали, что это невозможно, что музыка развивается. Поэзия тоже растет и развивается.
Но, как говорит Мишель Уэльбек о позиции Жана Коэна, «поэзия все же рассказывает о мире – о мире, каким воспринимают его люди».
3. Почему же на конкурсах Литературного портала «Что Хочет Автор» зачастую требуют лишь рифмованные стихи? Почему осуждают неточные рифмы, неровный ритм, практически не обращая внимания ни на содержание, ни на мелодию стихов, ни на их внутреннюю гармонию? Ни на общий ритм звуков, чередование гласных и согласных, повторы, которые так важны для музыкальности стихотворения.
«Жан Коэн приходит к выводу, что по сравнению с обычным, прозаическим языком, служащим для передачи тех или иных сообщений, язык поэзии позволяет себе значительные отклонения. Этот язык постоянно использует неуместные эпитеты («белые сумерки» у Малларме; «черные ароматы» у Рембо). Он не выдерживает проверки очевидностью («Не раздирайте его двумя вашими белыми руками» у Верлена; прозаический ум удовлетворенно хихикает: у нее что, есть еще третья рука?). Он не боится быть в чем-то непоследовательным («Руфь грезила, Вооз видел сон; трава была черной» у Гюго; «две констатации, между которыми не усматривается никакой логической связи», – подчеркивает Коэн). Он упивается излишествами, которые в прозе называются повторами и сурово преследуются. Совершенно вопиющий случай мы находим в поэме Федерико Гарсиа Лорки «Плач по Игнасио Санчесу Мехиасу», где в первых пятидесяти двух строках слова «пять часов пополудни» повторяются тридцать раз. Для подтверждения своего тезиса автор проводит сравнительный статистический анализ поэтических и прозаических текстов (причем эталоном прозы – и это в высшей степени показательно – для него являются тексты великих ученых конца XIX века: Пастера, Клода Бернара, Марселена Бер-тело). Тот же метод позволяет ему установить, что у романтиков отступления от нормы гораздо значительнее, чем у классиков, а у символистов достигают еще большего размаха».
4. Набор рифмованных слов, зачастую выдаваемый за стихи, но не имеющий ни мелодии, ни глубокого смысла, - разве это Поэзия? Даже если в нем много разных слов, много оригинальных рифм. Но Лермонтовский «Парус» с его рифмами «бежит» – «скрипит» гораздо поэтичнее многих изысков, не имеющих романтического ореола.
«Пафос романтизма - в его вере в высокое, именно возвышенное предназначение человека - наивная, упорная, казалось бы, безосновательная вера на фоне формирующихся буржуазных отношений. Лозунг нового времени - не "люблю" или "верю", но "мыслю, следовательно, существую". Существую - извлекаю пользу из мира с помощью разума. А романтики, может быть, прорвались к глубинам бытия, недоступным ratio, недоступным субъекту-деятелю, который "конструирует" бытие вместо того чтобы внимать его голосу. К чему и призовет впоследствии Хайдеггер, понимая, что плачевен конец человечества, заявляющего вслед за пушкинским Сальери "музыку я разъял как труп, алгеброй гармонию поверил". Это человечество "живет и добивается счастья", идя по трупам, и в числе их оказалась музыка (читай - поэзия). Пытаясь определить, о-предЕлить ее, мы о-предЕлили самих себя, создав свой мир, поэзия же осталась за его пределами: она не вмещается в скорлупу. Но "стоит у двери и стучит"… Слышите? » [Лилия Егорова // http://lilia-egorova.boom.ru/poetry.html]
В статье "О современном лиризме" (1909) Анненский пишет, что "благороднейшее назначение" слова - "связывать переливной сетью символов "_я_" и "_не-я_", гордо и скорбно сознавая себя средним, - и притом единственным средним, между этими двумя мирами" (с. 338-339). Анненский не раз сопоставляет поэзию романтиков с современной ему поэзией, и при этом его интересует исторически изменившаяся психология современного ему поэта. Романтическое _я_, пишет он, "...противопоставляло себя целому миру, будто бы его не понявшему"; _я_ современного поэта стремится к слиянию с миром, понимая обреченность этого стремления. Это _я_, "...которое не ищет одиночества, а напротив, боится его; _я_, вечно ткущее свою паутину, чтобы эта паутина коснулась хоть краем своей радужной сети другой, столь же безнадежно одинокой и дрожащей в пустоте паутины..." (с. 206). [http://www.gym10.tob.ru/Site_liter/site2005 /annensky/a4.htm].
5. Поэзия – это Искусство. И здесь не так важно, какими приемами пользуется Поэт, важно лишь то впечатление, какое он производит на душу читателя. А это впечатление, прежде всего, эмоциональное, может быть достигнуто разными приемами, вплоть до тривиальных рифм, повторов, кажущейся наивности.
«Согласно Жану Коэну, цель поэзии – создать глубоко алогичный язык, в котором заблокирована всякая возможность отрицания. В информирующем языке то, что существует, могло бы не существовать или существовать иначе в другом месте либо в другое время. Напротив, поэтические отклонения призваны создать «эффект безграничности», при котором пространство утверждения охватывает весь мир, не оставляя места для возражений. Это сближает поэзию с более примитивными человеческими проявлениями, такими как плач или вопль отчаяния». Жан Коэн кратко формулирует свою теорию в следующей фразе: «Поэзия – это песнь означаемого».
Даже ученые-физики признают за Поэзией особую роль в познании мира человеком.
«Перед лицом концептуальной катастрофы, разразившейся после первых открытий квантовой теории, иногда высказывалось мнение, что теперь следовало бы создать некий новый язык, некую новую логику, а может быть, и то и другое. Понятно, что прежний язык и прежняя логика не годились для отображения квантовой Вселенной. Однако Бор не соглашался с этим. Поэзия, подчеркивал он, – вот доказательство того, что искусное, а порой и допускающее противоречия использование обычного языка позволяет преодолеть его границы».
6. Важно, чтобы Поэт владел всеми приемами Поэзии, но использовал лишь самые необходимые. В Поэзии, как и в любом истинном Искусстве, главное – уменьшение избыточности слов и средств. Поэзия тем и отличается от Прозы, что умеет более лаконично высказать то, на что в Прозе уходят десятки и сотни страниц романов. И выбор лишь необходимых, но все же достаточных средств для выразительности стихотворения не менее важен, чем оригинальность произведения.
Как считает Жан Коэн, «Поэзия разрывает причинно-следственные связи, она постоянно играет с взрывоопасной абсурдностью, но поэзия не сводится к абсурду. Она – абсурд, наделенный творческой силой, она творит новый смысл, странный, но стихийный, бездонный, волнующий душу».
7. Поэзия – это выражение Красоты окружающего мира, его гармонизация, способ усовершенствования человека. Поэтому наиболее важно создавать внутренне гармоничное произведение, не нарушая его дух, его атмосферу, его образный мир, его ауру.
«Поэзия, как полагает Жан Коэн, стремится к стиранию граней: объект, субъект, окружающий мир сливаются в единое, возвышенное лирическое целое».
8. Поэзия – это удел избранных. Поэтому не надо так переживать, что не все мы дотягиваем до уровня истинной Поэзии. Важно уметь наслаждаться Поэзией окружающего мира, Поэзией человеческой души, Поэзией человеческих отношений.
Известны слова Мартина Хайдеггера: "поэтически живет человек".
Как считает Жан Коэн, «некоторые способы восприятия мира сами по себе есть поэзия. Все, что помогает стиранию граней, превращению мира в однородное и нерасчленяемое целое, обладает силой поэзии (как, например, туман или сумерки). Некоторые предметы, не будучи поэтичными сами по себе, могут рождать поэзию, поскольку они, одним своим присутствием заставляя забыть о границах пространства и времени, внушают особое психологическое состояние (и надо признать, что авторские дискурсы об океане, о руинах, о корабле весьма и весьма впечатляют). Поэзия – не просто иной язык, это иной взгляд, особый способ видеть окружающий мир и все вещи в этом мире».
9. Поэзия – хрупкий цветок, который с таким трудом, с такой самоотдачей, выплескивая своё самое сокровенное, выращивают люди с легкоранимыми душами. Не надо грубо попирать этот цветок, не надо топтать души Поэтов сапогами грубой критики.
Как считал Анненский, «эстетически оправдан только такой метод анализа, при котором критик, отталкиваясь от конкретного содержания художественного произведения, развивает заложенные в нем «мысли-импульсы», наполняя их историческим и философским содержанием своей эпохи. Только при этом условии "поэзия" может быть осмыслена как явление, эволюционирующее во времени».
«Чтение, по Анненскому, есть содумание, сотворчество при различном ходе ассоциаций. Чем шире ассоциативные возможности произведения, тем более неисчерпаемо и совершенно оно в художественном отношении. Мысль, стимулирующая ассоциации, - залог эволюции и бессмертия художественного произведения. "Гамлет" для Анненского прежде всего - уникальное воплощение необъятной полноты ассоциативных возможностей слова и мысли. Отсюда соображение о "разнообразии Гамлета" не только в пределах читательских восприятий, но и в пределах самой трагедии. Шекспир, пишет Анненский, "...провидел столь тайное, что не мог не отразить словами Гамлета безумия и хаоса души. Несоизмеримость слов с душевными движениями и фатальная лживость их должны были таким образом выступить на свет с особенной яркостью" (с. 164).» [http://www.gym10.tob.ru/Site_liter/site2005 /annensky/a4.htm].
Таковы могут быть принципы литературной критики и в настоящее время: прежде всего, “содумание, сотворчество при различном ходе ассоциаций ”. Развивая заложенные в произведении”мысли-импульсы”, проникаться самим духом поэтического произведения, которе иначе не можут быть ни осмыслено, ни “сопережито” читателем-критиком (ведь каждый читатель – критик!).
В эссе Надежды Коган, предложенном на данном конкурсе, высказаны замечательные мысли о возможном (и желательном) пути развитии современной Поэзии:
«Может быть, нам и вправду нужно вернуться в живое творчество средних веков, в которых каждый мастер знал, что он творец по образу и подобию Божьему, а мир есть Божье Слово, и наша задача - его услышать и воплотить.
И вслед за Белинским, почитавшим "художественность", как соответствие платоновским идеям, нам стоит ориентироваться не на логику произведения, не на его соответствие былым теориям, а на спонтанную попытку осознать окружающий мир. И себя в нем... А в качестве критерия взять любовь.»
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=67465
Поэтому, безусловно, рассматривая любое поэтическое произведение, прежде всего, с самых общих позиций: вносит ли автор вклад в мировую культуру, какова художественная (эстетическая, нравственная, общечеловеческая) ценность произведения, нужно задаваться и такими вопросами:
Служит ли произведения для возвышения человеческого духа, либо, наоборот, принижает, унижает личность и общество?
Служит ли оно высшим идеалам либо, наоборот, опровергает, отрицает их?
Как модно сейчас говорить, какую энергетику содержит произведение: положительную или отрицательную?
Несет ли оно любовь или ненависть?
Как пишет Надежда Коган, «в качестве критерия взять любовь».
В Поэзии слушаю светом согретую, пылающую от нетерпения душу…
С уважением,
Татьяна Богданова | | Уважаемый Михаил!
Ваша статья очень интересна, хотя и достаточно трудна для восприятия.
Но, мне кажется, на Ваше эссе как бы отвечает Лилия Егорова. Приведу здесь ее эссе:
***
Что такое поэзия?
http://lilia-egorova.boom.ru/poetry.html
Что такое поэзия?
(это жизнь за пределами.
Понимаю, что crazy я,
Только б не переделали…)
Одна из важнейших черт эпохи романтизма - пристальное внимание к поэзии как к виду искусства… и не только. В поэзии романтики увидели адекватный способ постижения мира; первородная бессознательная жизнь вселенной предстает универсальным принципом. Поэзия везде и во всем, ее нельзя определить, ибо у нее нет пределов. Известны слова Мартина Хайдеггера: "поэтически живет человек". Постараемся, отталкиваясь от этой формулы, провести некоторые аналогии. Действительно, во многом можно обнаружить сходство жизни человека даже с единичным литературным произведением, не говоря уже о поэзии в широком смысле слова, понимаемой как гармония и красота в любом творчестве или как принцип самого бытия. Так, например, испанский философ Мигель де Унамуно, один из первооткрывателей экзистенциальной новеллы, подвел под нее определенный фундамент - идею человеческой реальности, как особой реальности "вымышленного существа", жизнь которого - сочиняемая и созидаемая им самим новелла. Далее, современный исследователь, на мой взгляд, слишком математизирует (и этим депоэтизирует) человеческую личность, но все же: "Будем Эго рассматривать как текст, задаваемый функцией распределения p(m). Эго человека можно рассматривать как совершенно особый живой текст, непрестанно реинтерпретирующий себя". Попытаемся, исходя из вышесказанного, провести небольшой "сравнительный анализ" жизни человека и стихотворения. Начнем с того, что любое стихотворение имеет автора, даже если он - "неизвестен". И человек - тоже. До какого-то времени в прошлом нашим автором считался Бог, но вот Ницше провозгласил "Бог умер", и теперь наш автор - неизвестен. И стоит ли удивляться, что считанные десятилетия спустя постмодернисты объявили о "смерти автора" в мире текстов? Стихотворение ограничено неким ритмом и рифмами. Рифму можно назвать "осознанной необходимостью": предыдущая строка определяет последующую, как действия человека в прошлом детерминируют будущее, уменьшая количество возможных вариантов. Стихотворение циклично: здесь есть и рефрены, и разбиение на строфы. Жизнь человека идет тоже если не по кругу, то по спирали: стоит вспомнить хотя бы ежегодные повторяющиеся праздники или нашу жизнь по расписанию каждый день, неделю, месяц, год. Практически в каждое стихотворение автором заложен какой-то смысл, причем оно только выигрывает, если он не на поверхности, не на виду, а именно "имеется в виду". Так и жизнь человека приобретает совершенно другой оттенок, если вся она освещена изнутри единым смыслом, хотя бы смысл этот и не был очевиден для окружающих. Конечно, стих может существовать и без смысла, одной только магией музыки, как и человек продолжает жить, потеряв смысл. Но в таком случае, на мой взгляд, человек просто доверяет бытию и верит, что смысл все-таки есть, хотя бы и неизвестный. А жить с убеждением, что смысла вообще нет - как писать стихи без вдохновения и надежды, что они кому-то нужны - трудно и неприятно. Как уже было сказано, наиболее серьезно относились к поэзии романтики. Именно тогда, в 18 веке, с возникновением романтизма, поэзия по-настоящему вбирает в себя философию. Пафос романтизма - в его вере в высокое, именно возвышенное предназначение человека - наивная, упорная, казалось бы, безосновательная вера на фоне формирующихся буржуазных отношений. Лозунг нового времени - не "люблю" или "верю", но "мыслю, следовательно, существую". Существую - извлекаю пользу из мира с помощью разума. А романтики, может быть, прорвались к глубинам бытия, недоступным ratio, недоступным субъекту-деятелю, который "конструирует" бытие вместо того чтобы внимать его голосу. К чему и призовет впоследствии Хайдеггер, понимая, что плачевен конец человечества, заявляющего вслед за пушкинским Сальери "музыку я разъял как труп, алгеброй гармонию поверил". Это человечество "живет и добивается счастья", идя по трупам, и в числе их оказалась музыка (читай - поэзия). Пытаясь определить, о-предЕлить ее, мы о-предЕлили самих себя, создав свой мир, поэзия же осталась за его пределами: она не вмещается в скорлупу. Но "стоит у двери и стучит"… Слышите?
***
С уважением,
Татьяна | | Здравствуйте, уважаемая Надежда!
Совершенно согласна с последними двумя Вашими абзацами.
искусство должно быть понятно и ПРИЯТНО не только избранным: ибо если произведение не понятно читателю, он может воспринять его просто как попытку издевательства над собой!
Но ведь художники творят для ВСЕХ, и Микельанжело понятен был не только Рафаэлю, как Леонардо да Винчи приемлем не только для искусствоведов.
Тем более стихи, стихия слов в лирическом убранстве, что призвано лишь приукрасить этот бренный мир.
Здесь каждый творит для себя - а значит, и для всех, и посему невежество в Поэзии приемлемо, ведь это не философия, а эмпирический способ отображения мира - внешнего и внутреннего. И народные песни невежественных крестьян более поэтичны, чем творения иных философов от Поэзии.
Как все мы умеем видеть сны, так и всем нам дана от природы способность создавать художественные образы.
Поэзия нужна нам разная, ибо для каждого звучит своя струна души, а в целом - симфония мира.
Спасибо Вам, уважаемая Надежда, за надежду на то, что в Поэзии "нам стоит ориентироваться не на логику произведения, не на его соответствие былым теориям, а на спонтанную попытку осознать окружающий мир. И себя в нем... А в качестве критерия взять любовь".
С уважением,
Татьяна | | В Поэзии слушаю светом согретую, пылающую от нетерпения душу. Рецензия на стихотворение «Кариатида» Эллы Крыловой
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=66962&pid=91
I. ВВОДНАЯЯ ЧАСТЬ.
Уважаемые авторы и читатели!
Прошу прощения за смелость, но нам всем не хватает рецензий.
И поскольку среди нас все-таки мало профессиональных критиков, а у них не всегда есть время для написания подробных рецензий, приходится этот пробел заполнять нам – непрофессионалам. И пытаться по мере своих слабых сил все-таки высказывать свое мнение о публикуемых на конкурсе стихах.
Предыдущие рецензии мною были написаны по определенной схеме, взятой из Положения о данном конкурсе.
На сей раз я выбираю другой способ рецензирования, опираясь на свое, как назвал его Илья Майзельс, «эссе» «Музыка Души-4. Мысли о Поэзии».
В этом «эссе» я попыталась дать несколько определений Поэзии и ее отличий от Прозы.
Здесь кратко приведу их и перейду непосредственно к рецензии.
1. Поэзия – это не просто противоположность Прозе. Поэзия – это многомерный мир души. Поэтому в ней существуют разные измерения, но все они образуют единое поэтическое пространство. Если говорить кратко: «Задача Поэзии – в том, чтобы возвышаться над Прозой».
2. Поэзия – это Музыка слов, воплощенная Мечта. Аккорды души, звучащие в такт, а иногда и сбиваясь, как сердечный ритм сбивается от волнения. Симфония эмоций и мыслей.
3. При рассмотрении поэтических произведений следует обращать внимания как на содержание, так и на мелодию стихов, на их внутреннюю гармонию.
4. Романтичность, присущая истинной Поэзии, гораздо важнее, чем высокая техничность.
5. Поэзия – это Искусство. И здесь не так важно, какими приемами пользуется Поэт, важно лишь то впечатление, какое он производит на душу читателя.
6. В Поэзии, как и в любом истинном Искусстве, главное – уменьшение избыточности слов и средств. И выбор лишь необходимых, но все же достаточных средств для выразительности стихотворения не менее важен, чем оригинальность произведения.
7. Поэзия – это выражение Красоты окружающего мира, его гармонизация, способ усовершенствования человека. Поэтому наиболее важно создавать внутренне гармоничное произведение, не нарушая его дух, его атмосферу, его образный мир, его ауру.
8. Поэзия – это удел избранных. Поэтому не надо так переживать, что не все мы дотягиваем до уровня истинной Поэзии. Важно уметь наслаждаться Поэзией окружающего мира, Поэзией человеческой души, Поэзией человеческих отношений.
9. Поэзия – хрупкий цветок, который с таким трудом, с такой самоотдачей, выплескивая своё самое сокровенное, выращивают люди с легкоранимыми душами. Не надо грубо попирать этот цветок, не надо топтать души Поэтов сапогами грубой критики.
Итак, если говорить кратко: Поэзия – это часть Художественной литературы, а не просто рифмованное «нечто».
Поэтому, по большому счету, любое поэтическое произведение следует рассматривать, прежде всего, с самых общих позиций: вносит ли автор вклад в мировую культуру, какова художественная (эстетическая, нравственная, общечеловеческая) ценность произведения? Служит ли произведения для возвышения человеческого духа, либо, наоборот, принижает, унижает личность и общество? Служит ли оно высшим идеалам либо, наоборот, опровергает, отрицает их? Как модно сейчас говорить, какую энергетику содержит произведение: положительную или отрицательную?
В Поэзии слушаю светом согретую, пылающую от нетерпения душу…
II. РЕЦЕНЗИРУЕМОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ
Кариатида
Автор: Элла Крылова
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=65956
А мне, быть может, еще предстоит
стоять одной из кариатид,
поддерживая закат.
Полуулыбка небрежна чуть,
небрежно ткань прикрывает грудь,
и тело - складок каскад.
А мир вокруг - сумасшедший мир,-
истертый, исхоженный злом до дыр,
весь в дрязгах и суете,
металл меняет на хлеб, а хлеб -
на камень, и всякий - слеп, и не слеп
лишь солнца глаз в высоте.
И солнце мое золотит плечо,
его объятие горячо.
Я - рострою корабля.
И столько лазури в глазах моих!
А солнце - вечный, верный жених,
и будет утро, земля.
Сквозь пальцы мои прорастает мох.
Проходит сколько - не счесть - эпох,
но только вечность одна
известна мне. И пускай в песок
рассыплются бедра, живот, сосок,
мраморная стена, -
я буду стоять посреди Ничто,
сама - ничто, пустота, не то
зияние и зазор,
не то простор и сиянье, и
открытый, как бездны и выси твои,
живое пространство, взор!
******************************
ПРИМЕЧАНИЯ (ПО ПОВОДУ СЛОВ «РОСТРОЮ КОРАБЛЯ»):
*Фигура на носу корабля - РОСТРА или, если быть чуть точнее, КАРИАТИДНАЯ РОСТРА.
* Ростра --
1) ораторская трибуна на римском форуме, украшенная носами кораблей, взятых в качестве победных трофеев в 338 г. до н. э. при Анции во время 2-й Латинской войны и в 31 г. до н. э. в битве при Акции, где потерпел поражение флот Антония и Клеопатры;
2) декоративный мотив древнеримского происхождения: изображение носа корабля. Ростры символизировали победу над военно-морскими силами врага.
[Лат. rostra -- мн. число от rostrum -- клюв, морда; нос корабля.]
Ростр -- таран с металлическим наконечником в виде головы какого-либо животного в носовой части древнеримского военного корабля.
Ростральная колонна -- мемориальное сооружение, разновидность триумфальной колонны. Воздвигалась в честь побед в морских сражениях. Ствол колонны украшался скульптурным изображением носовых частей кораблей (рострами). Знамениты две ростральные колонны на Стрелке Васильевского острова в Санкт-Петербурге (1806, архитектор Ж. Тома де Томон).
http://subscribe.ru/archive/rest.word.znaet e/200102/01030559.html#rostra
Уникальная находка
http://www.mediatext.ru/docs/4868
21 августа. Подводно-археологическая экспедиция "Память Балтики" в ходе работ на месте Выборгского сражения подняла ростр (центральную фигуру носовой части) шведского корабля "Хедвиг Элизабет Шарлотта". Корабль, названный в честь шведской королевы, имел богатую отделку, не уступавшую дворцовым украшениям, выполненную из дерева (предположительно, из дуба, сосны или липы) фигуру пока трудно идентифицировать. Возможно, это некое мифологическое существо. Весит фигура 400 кг, имеет длину 2,6 метра и ширину 1 метр. Ростр был покрыт охрой и золотой краской. Сейчас деревянный мифологический зверь находится в выборгском музее подводной археологии и члены экспедиции занимаются его консервацией по методике специалистов Эрмитажа. В дальнейшем предполагается осуществить точную идентификацию фигуры, при этом планируется провести подробные исследования материалов, хранящихся в отечественных архивах и в архивах Стокгольма. 62-пушечный корабль "Хедвиг Элизабет Шарлотта" - один из трех линейных кораблей, потопленных в ходе Выборгского сражения. Он был обнаружен экспедицией в 1994 году, в 1999 году с него была поднята 24-фунтовая чугунная пушка, ее дубовый станок и якорь. В этом году коллекция пополнилась еще одной замечательной находкой - ростр корабля.
*********************************** **********
III. РЕЦЕНЗИЯ
1. В Поэзии слушаю светом согретую, пылающую от нетерпения душу…
Чего же жаждет, каким светом согрета душа поэта, написавшего это замечательное стихотворение?
А мне, быть может, еще предстоит
стоять одной из кариатид,
поддерживая закат.
Полуулыбка небрежна чуть,
небрежно ткань прикрывает грудь,
и тело - складок каскад.
Как мне представляется, это произведение может лучше всего дать ответ на вопрос, что такое Поэзия и чем она отличается от Прозы. Автор начинает стихотворение сразу с середины своих размышлений о жизни, о судьбе, о предназначении человека. Такое возможно, наверное, только в Поэзии, которая подразумевает подсознательное единение читателя с автором уже с первых строк. Автор (или лирическая героиня?) высказывает свое затаенное желание – воплотиться в кариатиде на носу корабля – стать «рострою корабля». Романтические мечты о море, о солнце…
И столько лазури в глазах моих!
А солнце - вечный, верный жених,
и будет утро, земля.
Слияние с морем, с солнцем, с природой, служение людям…
Мечта о вечной жизни, о вечной и чистой любви… «солнце – вечный, верный жених»…
2. Автору удалось создать действительно симфонию, гармонически сливаясь с кораблей, морем, прошлым и будущим…
Сквозь пальцы мои прорастает мох.
Проходит сколько - не счесть - эпох,
но только вечность одна
известна мне. И пускай в песок
рассыплются бедра, живот, сосок,
мраморная стена, -
Эта музыка не только гармонична, но она пронизана чувством вечности и тленности человека и его творений, его слабости, малости перед лицом вечности…и величия духа.
я буду стоять посреди Ничто,
сама - ничто, пустота, не то
зияние и зазор,
не то простор и сиянье, и
открытый, как бездны и выси твои,
живое пространство, взор!
Кариатида, в которую воплощается лирическая героиня, будет стоять посреди того «Ничто», которое образуется на месте нынешней и будущей жизни…смотреть ввысь, в бездны «живого пространства»…
3. Мелодия стихотворения – песенная, немного заунывная, как песни моряков, уходящих в дальнее плавание и не ведающих, вернутся ли, какие земли их встретят, какая пучина упокоит их души…
4. Содержание стихотворения, его сюжет – оригинальны и романтичны, философски осмысленны.
А мир вокруг - сумасшедший мир,-
истертый, исхоженный злом до дыр,
весь в дрязгах и суете,
металл меняет на хлеб, а хлеб -
на камень, и всякий - слеп, и не слеп
лишь солнца глаз в высоте.
Отрицание окружающего сумасшедшего и примитивного мира, который погряз «в дрязгах и суете»… Автор высказывает одну из мыслей древних греков о том, что можно смотреть и не видеть. Можно смотреть и быть слепым, «и не слеп «лишь солнца глаз в высоте». А люди, не видящие и не замечающие красоту окружающего мира, не осознающие ни красоты настоящего, ни трагизма своей бренности, - «слепы».
Героиня стихотворения уходит от этого мира, предпочитая воплотиться в кариатиде, чтобы только не видеть этого мира, чтобы общаться с морем и солнцем, безднами и вечностью…
5. Искусство, с которым автор переносит нас в свой романтический мир, нельзя, как мне кажется, разделить на составляющие. Стихотворение гармонично в слиянии ритма, рифм, звуков, образов…
6. Автор лаконичными средствами выражает всю полноту своего представления о мире и о месте человека в этом мире. Можно лишь восхищаться мастерством автора в передаче света и теней, ощущений кариатиды и дыхания вечности…
7. Автор создает истинно гармоничное произведение, выбрав романтический сюжет, создав необычно-трагическую атмосферу в размышлении о будущем кариатиды, которая неизбежно должна разрушиться… Но не разрушается, не исчезает ее бессмертная душа, по-прежнему открытая всему миру:
«сама - ничто, пустота, не то
зияние и зазор,
не то простор и сиянье, и
открытый, как бездны и выси твои,
живое пространство, взор!»
Читая это стихотворение, невольно очищаешься от всего временного, наносного, и размышляешь о вечном…
8. Безусловно, автора стихотворения можно отнести к тому кругу избранных, которым только и надлежит возделывать поле в стране Поэзии. Автор заставляет читателя восхищаться вместе с ним Поэзией окружающего мира, Поэзией человеческой души…
9. И как ни хрупка душа человека, душа Поэта еще более хрупка. Она, как кариатида под влиянием безжалостного времени, может рассыпаться в прах под жесткими ударами непонимания, насмешек…
Энергетика произведения, безусловно, высокая и положительная. Оно служит высшим идеалам добра, понимания, возвышает личность над мелким и суетным…
Рассматривая данное произведение в целом, смело можно отнести его к замечательным произведениям русской художественной литературы, которое может войти в ряд классических произведений современности. | | ЗАМЕЧАНИЯ К СТИХОТВОРЕНИЮ «ВРЕМЯ, НАЗАД!» АВТОР: ИМАНУИЛ ГЛЕЙЗЕР
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=66995&pid=91
Уважаемые авторы и читатели!
Беря на себя смелость откликнуться на весьма интересное стихотворение Имануила Глейзера «ВРЕМЯ, НАЗАД!», я не осмелилась все же назвать этот отклик «рецензией». Пусть это будут просто «замечания».
I. СТИХОТВОРЕНИЕ, К КОТОРОМУ НАПИСАНЫ «ЗАМЕЧАНИЯ».
**************************************** ******
ВРЕМЯ, НАЗАД!
Автор: Имануил Глейзер
http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&ti d=65857&pid=91
M.Л
........................*****........... ..............
либертина 20 лет запах нафталина
столько смыслов темнота непонятных слов
лезу в поисковики глубоко и длинно
рубинштейна 23 справа пять углов
неужели никогда мимо иностранец
стоит лишь закрыть глаза память косяком
лизергинка говорят амстердамский танец
слева галкино окно и толстовский дом
мерри кристмас ни бум-бум новый год в общаге
интерполукарнавал стукачи снуют
сто картинок на дверях символы и флаги
а над Бродским началось не попасть на суд
никаких тебe ja-ja ни йо-йо в аптеке
коммуналку разменять удалось на две
чёрный рынок продают у берёзок чеки
а генсеки в лучший мир катятся в москве
либертина невдомёк умному ребёнку
високосный косит год лучших на корню
из "зенита" моего рвёт дружинник плёнку
на прослушке телефон я в париж звоню
блекнет с каждым днём "сайгон" кризис колорита
разгорается афган горький цинк спецназ
первый обыск тамиздат в чопе дверь прикрыта
кто-то топчет брайтон-бич кто-то сел в отказ
невский 8 серый двор с газовой котельной
крепдышин катрин амур солж закопан в стол
отсыпаться в семь утра еду на литейный
либертина загляни тот же там котёл
либертина решено разведён расписан
про свободу мне поют и Брассенс и Брель
я худею как могу ем отвар из риса
и прощаться со страной еду в коктебель
оставляю всё сестре книги те что грели
сувениров накупил палех малахит
на таможне отберут тонкий томик Бреля
хоть совсем не про союз песни и стихи
либертина мой рассказ явно фрагментарен
не такое б рассказал кабы тет-а-тет
мерри крисмасс и др сердце мне не старят
просто не вперёд назад взял себе билет
_______________________________________& shy;
В ответ на стихотворение
Марины Лебедевой "ЛИБЕРТИНА" :
http://rifma.net/rifma.php?curr_node=110&po st=389369
**************************************** ******
II. СТИХОТВОРЕНИЕ, В ОТВЕТ НА КОТОРОЕ НАПИСАНО СТИХОТВОРЕНИЕ ИМАНУИЛА ГЛЕЙЗЕРА
либертина
Лебедева Марина
белоснежка моя коломбина моя синдерелла
нам грядёт мерри кристмас своим мандариновым смрадом
право кристмас не климакс нас клиника не захотела
это празднички плёвое дело я буду рядом
брось мачете кончита давай помечтаем о феях
что нам стоит тряхнуть нафталином былых крепдешинов
просадить всю зарплату в пустых петроградских кофейнях
и лихачить всю ночь напролёт в тройке тыквомышиной
по сенной бармалеева ракова малой пушкарской
полушубок снегурочий жуткое бьянко в стакане
мы сочтем нашу мелочь мы купим в аптеке лекарство
будем неотразимы когда чертов праздник настанет
у торгового доме лаверна наверно упали цены
королева моя мы же любим дешёвые сейлы
о ja-ja я умею устраивать нужные сцены
подари мне йо-йо бригантина моя каравелла
лезгинка моя лизергинка моя lazy crazy
лизать это резвое лезвие зло на морозе
лимонную дольку и снежную соль на порезы
закусывать надо заноза моя лакримоза
16.12.2005 09:35
**************************************** ******
III. ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Либертины (от лат. libertinus — вольноотпущенник), в Древней Греции и Древнем Риме, а также в западноевропейских государствах периода раннего феодализма отпущенные на свободу или выкупившиеся рабы.
http://www.c-cafe.ru/words/75/7391.php< /a>
2. Либертины (Libertins), назв. свободомыслящих противников строгого кальвинизма в XVI в., особенно в Женеве.
Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
3. Порозовская Берта Давыдовна
Жан Кальвин
http://az.lib.ru/p/porozowskaja_b_d/text_00 20.shtml
Что такое представляют собой эти либертины?
Если верить Кальвину, который еще в 1544 году написал сочинение "против фантастической и яростной секты, именующей себя духовными либертинами", -- это были люди, стремившиеся соединить идеи пантеизма с самым грубым материализмом. По их учению, существует лишь единая Божественная субстанция, которая проявляется во всех творениях, и, таким образом, все, что создано, происходит от божества и есть само божество. Бог есть все -- и материя и дух, поэтому все божественно: нет ни ангелов, ни дьяволов, нет ни добра, ни зла, ни правды, ни лжи. Евангелие божественно, но на таком же основании, как и всякая другая доктрина. Все земные блага должны быть общей собственностью, потому что все существующее принадлежит мне, составляющему часть этого общего мирового тела, в такой же степени, как и той части его, которую я считаю отдельным от меня существом.
Очевидно, это была одна из разновидностей тех многочисленных сект, которые расплодились в эпоху Реформации в Германии, Швейцарии и Нидерландах и известны были под различными названиями -- анабаптистов, баптистов, антитринитариев и других. У некоторых из сектантов эти теории соединялись с самой разнузданной безнравственностью, другие, напротив, проповедовали аскетический образ жизни. Приблизительно в то же время эти не только еретические, но и антихристианские идеи получили стройную систематизацию в учении Мигеля Сервета.
Но, спрашивается, действительно ли принадлежали все противники Кальвина, как он старается нас уверить, к этой религиозной секте, действительно ли они были все "духовными либертинами"?
Чтобы ответить на этот вопрос утвердительно, надо было бы не только безусловно доверять свидетельству Кальвина, который совершенно искренно клеймил безнравственностью малейшее отступление от установленной им дисциплины, а в людях, не согласных с его учением, видел представителей самых отвратительных ересей, надо было бы, кроме того, совершенно упустить из вида, что помимо всяких религиозных убеждений женевцы имели достаточно оснований тяготиться игом французского проповедника и вздыхать по своему прежнему демократическому устройству.
Было, впрочем, одно обстоятельство, которое отчасти объясняет это огульное обвинение оппозиционной партии в приверженности вредным теориям сектантского пантеизма. Дело в том, что большинство противников Кальвина состояло из молодых людей, принадлежавших к лучшим женевским фамилиям. Веселые, легкомысленные, любящие удовольствия, они не хотели подчиниться его строгой дисциплине и, несмотря ни на какие штрафы и наказания, продолжали собираться в трактирах, предаваясь иногда буйному разгулу. Кальвин в своем раздражении дошел раз до того, что потребовал казни 700--800 непокорных юношей. Понятно, что эти люди ненавидели всей душой французского проповедника, отнимавшего у них свободу. Они осыпали его насмешками, устраивали ему враждебные демонстрации, давали его имя своим собакам и т. д. Может быть, некоторые из них и сочувствовали запрещенным идеям, отыскивая в них философское оправдание для своей легкомысленной жизни; но главным лозунгом либертинов, насколько можно судить по их процессам, была свобода-- свобода политическая и религиозная.
Как бы то ни было, эти либертины -- политические или духовные-- стремились свергнуть Кальвина, а вместе с ним и все его порядки, уничтожить плоды его реформаторской деятельности. В материале для борьбы не оказывалось недостатка. И борьба началась.
***
4. Леонид Геллер
Печоринское либертинство
http://www.ruthenia.ru/logos/number/1999_02 /1999_2_10.htm
Моя дилетантская цель — бегло обсудить то, о чем я проговорился в названии доклада, а что по замыслу должно было составить его заключение: “печоринское либертинство”.
Итак, Печорин — денди.
Однако, Готье мне нужен был не только и не столько для того, чтобы обосновать литературной ссылкой этот очевидный факт. Оправданное многими параллелями сопоставление с “Мадемуазель Мопен” позволяет подумать о “Герое нашего времени” в свете связи с литературной традицией либертинства.
Об этой традиции в лермонтовском контексте не говорится.
Сопоставляя Печорина с героем кьеркегоровского “Дневника соблазнителя”, толкуя его на культурном фоне позднего романтизма, Хансен-Леве не испытывает необходимости в термине “либертин”. Он часто ссылается на книгу, исследующую миф совратителя9. Там тоже ничего не сказано о либертинском жанре, но в ряду воплощений мифа рассматривается Вальмон, герой “Опасных связей”.
Нельзя рассуждать о либертинстве и не обратиться к “Опасным связям” (1782, переведенным на русский язык уже в 1804 г.: конечно, русская элита не нуждалась в переводах для знакомства с французской литературой).
К пушкинскому отрывку “Гости съезжались на дачу” (1828), где роман Лакло упомянут, в 10-томнике 1960 г. Дано пояснение: роман “фривольный”. Пушкин находил в нем “тяжелую безнравственность”10. Aндре Жид считал учебником разврата (можно, впрочем, полагать, что автор “Имморалиста” не вкладывал в это понятие отрицательного смысла: тем интереснее его мнение). Роман во все времена казался скандальным, может быть потому, что в центре его стоит, наряду с классическим денди-либертином, и оттесняя его, Женский Ловелас (Гримм), Сатанинская Ева (Бодлер) — маркиза Мертей, прямая предшественница самых радикальных феминисток, с ее лозунгом: “Я рождена, чтобы отомстить за мой пол и подчинить себе ваш”.
Беатриса Дидье, историк французской литературы, называет книгу Лакло — квинтэссенцией либертинского романа.11
“Опасные связи” дают прекрасно понять, что такое либертин, чем он отличается от денди. Последний не обязательно сатаничен и не обязательно совратитель, он вообще не требует определенной сексуальной реализации. Его эротизм прямо направлен на себя и только косвенно — вовне; это эстет, который и в лохмотьях сохранит сознание превосходства над другими. Стремясь к полному владению собой, он в любой ситуации обозначает свое отличие позой, туалетом, жестом. Либертин утверждает себя только через других и добивается не символической, а реальной власти; он не пропускает ни одной возможности войти в любовную связь, стремится к быстрому овладению и насыщению женщиной, составляет строгую иерархию отношений с женщинами, по возрасту, социальному положению, доступности, опыту и т.д. ( так, Вальмон одновременно совращает и добродетельную президентшу Турвель и юную Сесиль, а Печорин — неопытную Мери и замужнюю Веру).
Эти две модели поведения часто сочетаются, тем не менее, они не совпадают. Снова и того, и другого — стремление к личной свободе. Говоря грубо, оба они, опираясь на те же принципы, реализуют их по-разному. Очень кратко перечислю главное,
Первый принцип — удовольствия, удовлетворения желаний как цели жизни; но либертинство может быть коллективным, оргиастическим (пример: утопия Фурье); дендизм же только индивидуален, он воплощает эготизм (термин Стендаля)-нарциссизм — культ себя как цель жизни. Второй принцип устанавливает эквивалентную взаимосвязь внешнего (одежда, жесты) и внутреннего (поведения-кода отличия). Но денди может и в лохмотьях сохранять изящество, сохраняя свое превосходство; либертин же не обязательно отмечает свое отличие вне любовной ситуации, и т.д. Наконец, третий принцип: свобода от светских условностей для утверждения себя; но денди самодостаточен: это обожествление индивида для самого себя, объективация себя, тогда как либертин не может обойтись, и не может утвердить себя вне отношений власти: он должен обладать другим, т.е. подчинить своей власти. Печорин проявляет черты то одной, то другой модели.
Эйхенбаум пишет, что (трансформированный онегинский парадокс) “я вас не люблю”, фраза, сказанная княжне Мери, — зерно романа. Но можно добавить: онегинский парадокс идет, если не прямо, то косвенно, от вальмоновской, но составленной маркизой Мертей речи: “это не моя вина”, в которой законами природы объясняется желание, жажда наслаждения, угасание любви — вся софистика либертинства.
Эйхенбаум говорил, что Лермонтов воспринял байронизм через призму французской неистовой школы: на это особенно четко указывает построенность ужасов (рациональность аффекта) в его вещах. Но кажется несомненным, что байронизм пропускается и через призму либертинства.
Либертинская перспектива удобна по многим причинам.
Она бросает интересный свет на структуру произведения, в котором все — начиная с имен и характеров героев и кончая жанровыми клише — подчиняется принципу соединения-разъединения; это прекрасно видно при сравнении романа с “Княгиней Лиговской”: Вера Лиговская разделяется на Веру и Мери Лиговскую, Грушницкий как бы слеплен из Горшенко и Браницкого, Печорин как бы дополняется красотой Красинского, в “Героя” перекочевывает польская тематика, но в осколочном виде, а начатое романное (цельное) повествование распадается на ряд автономных эпизодов.
Роман как бы склеен из разножанровых новелл: общепринятый прием в то время — и на Западе (у Гофмана, например), и в России (у Марлинского). И вместе с тем единство романа сохраняется не только образом героя, но и — а может быть, и прежде всего — общей установкой на либертинскую традицию. Светская повесть, конечно, прямо от нее зависит. Но с XVIII века она питает и восточную новеллу (например, “Нескромные драгоценности” Дидро), она скрещивается и с утопией, и с авантюрным романом.
Тут было бы к месту сказать несколько слов об Эжене Сю и его “Пирате Керноке” как одном из вдохновителей и источников Лермонтова, и о связи либертинского романа с респектабельной традицией рассказов о пиратских похождениях — можно упомянуть и эротические эпизоды с пиратами и с андрогином в гениальном “Сатириконе” Петрония, и пиратско-любовные перипетии в “Aргениде” Джона Барклея, которая в переводе Тредиаковского (1751) вызывала в России настоящие сладострастные чтения, о чем интересно рассказывает Болотов в своих “Записках”. Но пора идти к концу.
Для нашей встречи, может быть, интересно подчеркнуть, что либертинский роман есть и анализ аффекта, и наука о том, как его вызывать и направлять. Сартр так и утверждает: картина совращения в “Опасных связях” “дает нам практическое знание другого и искусство воздействия на него”13.
Дело в том, что либертинский роман тесно связан с рациональным дискурсом — мировоззрением и языком Просвещения.
Когда маркиза Мертей говорит, что “любовь, как и медицина, всего лишь искусство помогать природе”, она цитирует ученых XVIII века.
Одного из них здесь стоит упомянуть: математика, физика, физиолога Мопертюи. В замечательной книге “Физическая Венера” (1744), написанной за 50 лет до “Опасных связей” и за 100 — до “Героя нашего времени”, он закладывает фундамент теории наследственности и впервые отводит в деторождении активную роль матери, рассуждая о курьезном факте существования “белых негров”, причем делает это в форме светской болтовни “для дам” с включением фривольных эпизодов.
Не откажу себе в удовольствии процитировать хотя бы одну фразу: говоря о червях, у которых отрезанная часть превращается в самостоятельную особь. Мопертюи, создатель картины природы, действующей по принципу сексуального наслаждения, с невинной миной задает удивленный вопрос:
Неужели природа, для всех других животных связавшая с актом размножения удовольствие, одарила эти существа каким-то сладострастным чувством, которое они испытывают, когда их режут на куски?14
Здесь заключен чуть ли не весь маркиз де Сад, и либертинский роман, и вообще вся философия жизни, подчиненной желанию.
От диалога между романом XVIII-го века и Мопертюи до Шодерло де Лакло и затем — до Готье идет традиция, влияние которой на литературу, мировую и русскую, еще не оценено, по крайней мере в русском литературоведении.
Это влияние на Лермонтова, надеюсь, достаточно показано.
Печорин — и денди, и либертин. Столкновение в нем этих двух моделей определяет его двойственность, его разные понимания свободы, умеренное и радикальное, более внешнее и более внутреннее.
Роман построен так, что герои новелл — восточной, фантастической, пиратской — находятся вне общества: это преступник (ундина и Янко как бы воспроизводят пару Кернок и его сподвижница мулатка), немирной черкес, серб, замуровавший себя в единственной страсти к игре. С ними — в литературной мечте — отождествляется Печорин: это как бы его проекции в мир полной свободы.
В мире, где живут Грушницкие (оставим анализ польской проблематики для другого случая, здесь ограничимся пониманием Грушницкого как печоринского двойника, оставившего мечты), в “свете”, остается осуществлять свою свободу в позе денди и либертина.
1 Aage Hansen-Löve, “Pecorin als Frau und Pferd”, Russian Literature, 1992, vol. 31/4; 1993, 33.
2 У Хлебникова, например, “сознание соединяет времена вместе, как кресло и стулья гостиной”. См. в: ПСС, т. IV, стр. 47.
3 Собрание сочинений в X тт., т. 5, стр. 478.
4 См., напр., Mario Praz, La Chair, la mort et le diable dans la littérature du XIXe s., Denoöel-Gallimard, 1998.
5 Gustav Lanson, Histoire de la littérature française, 21 ème édition, Hachette, (1912), p. 967.
6 Wolfgang Kissel, Russischer Dandysmus der Puskin-Zeit (1801—1837): Studien zum historischen, kulturellen und sozialpsychologischen Kontext, Bonn, 1991.
7 Жюль Барбэ д'Оревильи, Джордж Бреммель и дендизм (пер. М. Петровского, статья М. Кузмина), СПб., 1912; Жюль Барбэ д'Оревильи, Лики дьявола (пер. A. Чеботаревской, статьи М. Волошина), СПб., 1908.
8 Барбэ д'Оревильи, Джордж Бреммель и дендизм, стр. 115.
9 Hansen-Löve, s. 198: Betty Becker-Theye, The Seducer as Mythic Figure in Richardson, Laclos and Kierkegaard, Garland Publ., New York-London.
10 стр. 470.
11 Béatrice Didier, “Preface”, in: Choderlos de Laclos, Les liaisons dangereuses, Paris, 1989, p. 15.
12 Choderlos de Laclos, Les liaisons dangereuses, p. 276.
13 Цит. по: Betty Becker-Theye, p. 101.
14 Pierre Louis Maupertuis, Vénus physique, Paris, 1997, p. 60.
***
IV. ЗАМЕЧАНИЯ К СТИХОТВОРЕНИЮ:
Итак, учитывая все вышеприведенное, с какой позиции нужно рассматривать «либертину» Марины Лебедевой и Имануила Глейзера?
Как «вольнооотпущенницу», как противницу «кальвинизма» - современной господствующей религии, либо как представительницу того же «либертинства», что и Печорин?
Стать в позу денди и либертина – (типа нынешний Печорин?) для современной женщины – это результат феминистических веяний?
Но что же означает эта «либертина» - героиня Марины Лебедевой – для Имануила?
Образец для подражания, как «героиня НАШЕГО времени»?
Как признает лирический герой Имануила, «либертина» имеет так много значений:
«столько смыслов темнота непонятных слов»
И всё же для Именуила «либертина» Марины оказалась, прежде всего, поводом для ностальгически-романтических стихов, объемлющих всё то, что осталось в прошлом…
«стоит лишь закрыть глаза память косяком»
Всё «либертинство» лирического героя Имануила Глейзера, как представляется на первый взгляд, – в прошлом. Тогда было все: кажущееся или подлинное «вольнодумство»:
«из "зенита" моего рвёт дружинник плёнку
на прослушке телефон я в париж звоню»
«первый обыск тамиздат в чопе дверь прикрыта»
условно-советский «дендизм»:
«коммуналку разменять удалось на две
чёрный рынок продают у берёзок чеки »
и завоеванная дорогой ценой свобода от общества (работа истопником в котельной):
«невский 8 серый двор с газовой котельной
крепдышин катрин амур солж закопан в стол
отсыпаться в семь утра еду на литейный
либертина загляни тот же там котёл»
Но было и подлинно страшное:
сначала:
«а над Бродским началось не попасть на суд»
и уже через много лет:
«разгорается афган горький цинк спецназ»
Лирический герой бежит от «советского рая»:
«про свободу мне поют и Брассенс и Брель
я худею как могу ем отвар из риса
и прощаться со страной еду в коктебель
оставляю всё сестре книги те что грели
сувениров накупил палех малахит»
Конечно, автор понимает, что рассказ о прожитой жизни – и своей, и всей страны, всего поколения 60-х – 70-х
«явно фрагментарен
не такое б рассказал кабы тет-а-тет»
Но... путешествие назад, в прошлое, ПОКА (?) закончено…
«просто не вперёд назад взял себе билет»
Так что лирический герой этого замечательного произведения все же более ассоциируется с «вольноотпущенником», даже с «противником кальвинизма», а не с денди и «либертином»-Печориным…
***
Приношу извинения автору за вольную трактовку его произведения. | | Песня о Главном Вампире-Упыре, как всегда, вышла ненароком из-под пера нашего заслужённого Поэта-Песенника!
Прибежали в избу дети,
Тятька тянет мертвеца.
Ланца-дрица-аца-ца.
А кино за всё в ответе...
С грустной улыбкой,
Татьяна | | Вы всё написали совершенно правильно, уважаемый Поэт-Песенник!
Ваши стихи надо положить на музыку.
Как Вы думаете, кто из современных композиторов достоин написать музыку к Вашим стихам и кто из великих певцов достоин озвучить Ваши стихи?
С уважением,
Татьяна | | Уважаемый Сергей, я внимательно прочитала Ваше произведение. Когда-то я написала нечто вроде цикла на эту же тему, в ответ на "Дети Голгофы" Игоря Царева. Примите его как отклик и на Ваше произведение.
**************************************** *****
СИЛЫ ДОБРА И ЗЛА
(На «Дети Голгофы» Игоря Царёва
http://www.stihi.ru/poems/2003/03/05-595.ht ml)
**************************************** *****
ИГОРЮ ЦАРЕВУ
Дошёл Ваш стих до ада и до Рая.
Я не могу оценку дать ему.
Добро и Зло, как Силы, принимая,
Лишь пищу дам и сердцу, и уму.
**************************************** *****
**************************************** *****
1. СИЛЫ ДОБРА
**************************************** *****
ХРИСТОС (БОГ-СЫН)
…………….«ОТ ИУДЫ
…………….Не ведая, за что был предан мной,
…………….Взошел на крест. Я вечно рядом буду.
…………….Вот мое место – за твоей спиной.
…………….Ты слышишь, Бог? Я тень твоя – Иуда.»
…………….………………../Игорь Царёв/
Я всем простил – Пилату и Иуде,
И тем, кто издевался надо мной.
Я ДОЛЖЕН был страдать. Но всё же, люди,
Как СТРАШЕН был мне этот крест земной!
Я – Бог и человек. И зло людское
Как человеку, больно мне терпеть!
Но Я предпринял странствие земное,
Чтоб отвратить от вас навеки смерть.
Я всех простил – Пилата и Иуду,
Убийц простил, хоть было тяжело.
Прощаю всех. Но помните же, люди,
Как отвратительно предательство и зло!
**************************************** *****
БОГ-ОТЕЦ
Христос – простил. Но Я – им не прощаю.
Зачем казнили Сына Моего?
Предателей – на муки обрекаю,
И за Иуду – проклял род его.
Я – Бог-Отец. Я – сущая Природа.
Она не терпит зла и мстит за зло.
Меня клянут несчастные народы
И говорят, что им «не повезло»…
Кто назовёт Мня не милосердным?
Я Солнце, Землю, воздух вам даю.
А вы – даёте кров и пищу бедным,
Что не пролили даже кровь мою?
Я – подарил раскаянье Иуде
И зло предательства постичь – помог ему.
А были ли вы милостивы, люди? –
Погибнуть дали Сыну Моему!
Я – Бог-Отец – вам подарил свободу,
И вы вольны по сердцу выбирать:
Распять Христа – презренным стать народом.
Предать Его – Иудой вечным стать.
**************************************** *****
**************************************** *****
2. СИЛЫ ЗЛА
**************************************** *****
ИУДА
…………….«ОТ ИУДЫ
……………. Твой крест тяжел. Мой много тяжелее.
……………. Но,верю, ты поймешь когда-нибудь,
……………. Что проклятый, я все же не жалею,
……………. Единственно возможный выбрав путь..»
…………….………………../Игорь Царёв/
Спасибо Вам, бесценный сочинитель!
Как стало грешнику в аду тепло!
Мной предан был Божественный Учитель –
И я творил, по-Вашему, не зло?
Зачем же я раскаялся, и сразу,
Когда те 30 сребреников взял,
Не захотел предательства заразу
Носить в себе, – и Богу душу дал?
И знает мир о Дереве Иуды –
Я сам себя казнил за страшный грех!
Но больше каяться теперь не буду, –
Послышался Иуды злобный смех…
**************************************** *****
САТАНА
…………….«ОТ ИУДЫ
……………. Хотел ты, или нет, неважно ныне.
……………. Ты есть. Ты Бог. И это мой успех.
……………. И пусть горит засохшая осина –
……………. Незримый крест решившего за всех..»
…………….………………../Игорь Царёв/
Я – Сатана!
Иуда же – ничтожен.
Предателям – позорная печать.
А я –
Сдираю с праведника кожу,
И он Святым когда-то сможет стать…
(Ха-ха-ха-ха!)
Я похищаю души у живущих,
Оправдывая самый страшный грех.
Спасибо вам, о, гимны МНЕ поющие!
Христос распятый – это МОЙ успех!
**************************************** *****
**************************************** *****
3. СИЛЫ ДОБРА
**************************************** *****
БОГ-ДУХ СВЯТОЙ
О, Царь Небесный,
Душе Истины Священный!
Не дай погибнуть мне во цвете лет!
Молю тебя об этом на коленях –
Предотврати премного страшных бед!
Не дай моей душе спокойно слушать,
Когда глумятся люди над тобой!
…………………………………………..
О, слушайте, имеющие уши,
Что мне сказал однажды Дух Святой:
– Имей терпенье и не раздражайся,
Сама грешна – так не суди людей.
Но только сатане не поклоняйся.
Христос – прекрасен в Милости Своей.
Но таинство великое народу
Ещё не время стало разглашать.
Так почитай и Бога, и Природу,
Чтоб не пришлось Иудой вечным стать…
Не изменяй Добру и верь в Спасенье.
А кровь Христа – всех грешных искупленье.
**************************************** *****
27.03.2003
**************************************** *****
С уважением,
Татьяна |
|
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры» |
|
|  |
 |
' | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
