Рыбацкое "счастье"
   (точнее, рыбацкая быль)
   
   
   Июльским знойным днём на берегу реки
   Я выбрал место идеальное для лова:
   Крутой обрыв, и кем-то сбитые мостки,
   Тень от ветлы – дождаться только клёва …
   
   Учтиво вскоре наклонился сторожок*,
   И леска, вздрогнув, пробудилась ото сна;
   Откликнулся чувствительный звонок,
   И дерзкой не казалась тишина.
   
   А колокольчик как-то странно встрепенулся,
   Не поняв замысла невидимой породы:
   Начав солировать – нежданно поперхнулся,
   Смутившись строгого экзамена природы.
   
   А снасть тем временем куда-то понесло
   Вдоль русла прежде резвого канала.
   Как было б кстати деревянное весло, -
   Чтоб урезонить пришлого нахала.
   
   Не без труда, но жилка** шла навстречу,
   Стелилась кольцами на берегу прорана***.
   От мысли об ухе в закатный вечер
   Я был готов исторгнуть крик Тарзана!
   
   Трофей всё ближе – как бы удержать
   Рыбину крупную на вертикальном склоне?
   Узрев «добычу», - мат не смог сдержать:
   То были … женские с начёсом панталоны!
   
   Гурьбой стоявшие поодаль мужики,
   Заржали дико, слёз своих не пряча -
   Давно не слышали на берегах реки
   Аплодисментов - в честь такой «удачи»!
   
   Судьбой в тот день испытан был сполна,
   Когда под общий гогот: « Он – счастливчик!» -
   Крючком японским зацепил почти у дна
   Невиданных размеров старый лифчик …
   
   Терпенье, удильщик, и - ждёт тебя награда!
   Но чтоб интригу сохранить и интеллект, –
   Пора домой! Не дай бог, выловить наяду:
   Оно мне надо, если есть уже комплект?..
   
   *сторожок - ивовый прутик с расщеплённым верхним концом для зажима лески;
   **жилка - леска;
   ***проран - ерик в низовьях Волги, соединяющий речные рукава.

   Кража
   
   
   Эта история, как милицейский протокол: факты, события и - ни слова выдумки.
   
   Работала я тогда завлабом компьютерных классов и по совместительству преподавала в одном из институтов одного из провинциальных городов России.
   
   Время было смутное, в стране царил беспредел, приходилось выживать, кто как мог. В наследство от социалистического прошлого институту достались, пара десятков персональных компьютеров отечественного производства марки ДВК и десяток АГАТов, которых язык не поворачивается назвать компьютерами.
   
   Я, как и многие, в то время подрабатывала, считала на одном из ДВК зарплату институту. Только тот, кто работал на отечественных ЭВМ, может понять, каково мне приходилось. Постоянно сбоил винт, дисковод, не загружался Бейсик, в общем, сплошные «глюки». Один принтер, оправдывая свою марку, честно отрабатывал то, что ему положено. Не был бы он «Epson». Маленький принтер марки «Epson LX-800»
   
   Вот с того принтера и началось. Как-то присмотревшись, я обнаружила бумажку на задней панели принтера с указанием серийного номера. Странно, что такая серьезная фирма как «Epson» и вдруг - бумажка! Аккуратно отклеила бумажную полоску и под ней нашла другой номер, напечатанный на металле, как и положено. Вспомнила, что года три назад до моего прихода, в институте была кража: унесли, а точнее скорей всего увезли все, что было ценного в компьютерных классах, вытащили все винты из ДВК, десять принтеров «Epson LX-800» и много другого добра по мелочам.
   
   Мне оставалось сравнить настоящий номер моего принтера со списком украденных, и что вы думаете - он совпал! До какой степени наглости надо дойти, чтобы тебе же продать у тебя же украденную вещь. Дальше нетрудно было догадаться, кто «массовик затейник» в этой истории. До меня работал в институте и считал зарплату Виктор Ершов, он и купил по случаю этот принтер. Если Виктор и не участвовал в краже, то, по крайней мере, знал человека, у которого купил принтер. Вроде, дальше финал очевиден. Я беру «вещдок» - бумажку с номером, кладу в конверт и звоню в милицию. Приехали, забрали «вещдок», обещали разобраться.
   
   Звоню через неделю в милицию, интересуюсь. В милиции, посетовав на нехватку людей, заявили, что установили слежку за домом Виктора, а вот поймать его не могут.
   
   На следующий день иду на работу, а на крыльце стоит Виктор и мне так по-дружески ручкой машет. Вовсе он никуда не убегал и по-прежнему на рынке рыбой торгует. Поднялись мы в лабораторию. Виктор первым начал:
   
   - Н-у-у…
   
   Я ему тоже не менее многозначительно «пронукала». Виктор сдался первым, спросил:
   
   - Где принтер?
   
   - Там, где ему и положено быть.
   
   На этом разговор и закончился.
   
   Ну, что тут с милицией нашей сделаешь. Пошла к начальнику отдела УВД. Принял, говорил много о трудностях, о том, что если бы «резонансное дело»… И бомбы, говорил, подкладывают. Я эту историю рассказала родителям, мама, как водится, заголосила, отец отреагировал спокойно: «На бомбу тратиться не будут, а попугать тебя бы не мешало». Я, как водится, отмахнулась от родительских забот.
   
   Дальше жизнь шла своим чередом. Учебный процесс остановить невозможно, поэтому понадобились нормальные компьютеры. До этого мне, благодаря моей настырности, удалось выклянчить персональный компьютер для расчета зарплаты с 386 процессором, неплохой компьютер по тем временам. Помню, я до того надоела ректору своими просьбами, что он прятался от меня, завидев в конце коридора. Тем не менее, вскоре были куплены компьютеры и для класса. Стала проблема, как сохранить эти компьютеры. Тогда же мне пришлось срочно написать пакет программ по зарплате. Легко сказать написать, учебный процесс не отменишь, поэтому была единственная возможность отлаживаться по ночам. Развязавшись с бестолковым «Бэйсиком», я решила написать программы на профессиональном языке - СИ и базе данных db_Vistе. И тут сыграл свою роль третий фактор: летом мне предстояло ехать к дочери в отпуск, а денег на поездку при наших зарплатах у меня не было. У меня возникла идея: сдать свою квартиру внаем, а самой по ночам сторожить и отлаживать программы по зарплате. Я, конечно, про третий фактор умолчала, но идею сторожить и отлаживать программы начальство одобрило. Надо заметить, что ни копейки дополнительно к зарплате я за работу сторожа и программиста не получала.
   
   Эта история с тремя зайцами, в общем-то, закончилась для меня благополучно. Конечно, работать и ночевать в огромном здании института, было не по себе. Пугали и тревожили странные звуки похожие на треск горящих дров в печи: потом я поняла, так трещат пластмассовые корпуса компьютеров при изменении температуры. Как-то вечером сижу за компьютером и слышу: кто-то тихонько крадётся к двери. Я замерла от испуга, потом взяла себя в руки, думаю, если что, так - лицом к лицу. Резко и внезапно рванула на себя дверь и согнулась в три погибели от хохота: в коридоре наша институтская кошка Аниська с перепугу плюхнулась на свой беременный живот и со страху встать не может, бьет всеми четырьмя лапками по полу.
   
   В другой ситуации мне было совсем не смешно. Иду ночью по коридору и вдруг - шаги за спиной, такие осторожные, крадущиеся. Я только успела оглянуться, как лапы волкодава легли мне на плечи – это Джек решил со мной пошутить. А если бы не успела оглянуться?! И если бы иногда не прикармливала собаку?
   
   Вскоре программы были отлажены, отпуск прошел нормально, и я переложила обязанности сторожа на одного из наших студентов за небольшую плату. Студент какое-то время работал исправно, затем стал пропускать дежурства, и было решено отказаться от его услуг. Милицейская охрана была не по карману институту, и мы решили поставить на дверях местную сигнализацию. Наш бывший сторож заходил, интересовался: нельзя ли и дальше поработать. Я ответила ему отрицательно, сказав при этом об установке сигнализации на дверях, хотя сигнализация и не была еще установлена.
   
   И вот, однажды, придя на работу, открыв ключом дверь, я остолбенела: в смежной с соседним классом стенке зиял пролом, была разобрана кирпичная кладка, а стенки в старых домах не то, что нынче, толщина - будь здоров! Потом пришла в себя, вызвала милицию, а дальше - читай сначала! Да, опять про резонансные дела, по бомбу и т.д. и т.п. Самое смешное в этой истории – украли (успели украсть!) один самый старый, неработающий компьютер, который мы давно собирались списать.

   Баллада о простом коне в пальто из драпа-флаконэ
   
   
   На гриву кепку нахлобучив,
   
   Из драпа- флаконэ - пальто,
   
   Конь поскакал к лошадке Чуче
   
   Чтобы развеяться чуток.
   
   
   
   Она звонила, что свободна.
   
   В отъезде старый муж - осёл.
   
   Ждёт тет на тет коня сегодня,
   
   И на двоих накроет стол.
   
   
   
   Конёк годами был не молод,
   
   Хотя не портил борозды.
   
   Гражданским духом - без крамолы.
   
   Ему всё было до… узды…
   
   
   
   А потому, купив галеты,
   
   Овса и сахара кило,
   
   Решил с кобылкой отобедать,
   
   А после … Шашки наголо!
   
   
   
   Мечтал коняга всю дорогу,
   
   Картину маслом рисовал.
   
   Он в грешных мыслях Чучу трогал
   
   И увлекал на сеновал…
   
   
   
   Она ржала в ответ, игриво,
   
   Слупив всю пайку, что принёс
   
   В презент на чёс конёк ретивый,
   
   Оставив, разве что, овёс…
   
   
   
   Прибывши, конь, без церемоний,
   
   Копытом в двери постучал.
   
   Поскольку в доме жили кони
   
   И Конским звался весь квартал.
   
   
   
   Открыла двери кобылица,
   
   Как снег в провинции бела,
   
   Хотя давно и - ни девица,
   
   Да и - ни трепетная лань…
   
   
   
   Присев, потискались, поели,
   
   Поржали, вспомнив кто - о чём.
   
   И дело двинулось к постели,
   
   Поскольку стало горячо…
   
   
   
   Но тут взглянула кобылица
   
   В окно и… сразу осеклась…
   
   «Конёк, не будем торопиться.
   
   Осёл вернулся. Так что- слазь…
   
   
   
   Вот незадача муж-задрыга,
   
   Вернуться обещал к утру.
   
   С балкона слишком поздно прыгать.
   
   Как джентльмен беги, не трусь!»
   
   
   
   И джентльменистый коняга,
   
   Надев подковы, кепку смяв,
   
   Бежал, исполненный отваги,
   
   Без ухищрений и предъяв…
   
   
   
   Ослу бы ревновать негоже.
   
   Он был доверчивым ослом,
   
   Но конским потом из прихожей,
   
   Навозом из углов несло…
   
   
   
   Аж, подвело от спазма брюхо,
   
   И сердце ёкнуло в пике,
   
   Когда увидел длинноухий
   
   Пальто чужое на крючке.
   
   
   
   Осёл, потрогав носа кончик
   
   И сделав громкое «Апчхи!»,
   
   Изрёк: «Пальто –не мой фасончик,
   
   И очень с(т)ранные духи…
   
   
   
   А посему так много вони.
   
   Забыла Чуча о святом.
   
   В квартире этой были кони,
   
   Неважно сколько, но … в пальто…»
   
   
   
   Для профилактики - кобыле
   
   Осёл копытом наподдал,
   
   Фингалом без душевных пыток
   
   Семейный погасив скандал.
   
   
   
   Не спится знойной кобылице.
   
   Без секса, разве ж, это - сон?..
   
   Храпит осёл на всю столицу,
   
   Протезным щёлкая резцом…
   
   
   
   А конь, вернувшись с посиделок,
   
   В одном помятом кепаре,
   
   Вздохнул:» «Стал род кобылий мелок.
   
   С ослами дурам жить не грех!»
   
   
   
   В тоске конёк напёк оладий
   
   И вывел постулат иной:
   
   И мир бардак, и кони-ляди,
   
   Но кружит, кружит шар земной!

   Ляпалиссиада
   
   Читаю... Подавляю междометья,
   а также смех, несмыслию дивясь -
   не палимпсест, не рукопись -
    веретье,
   испряденное из очёса фраз -
   мне принесли.
    Редакторскую правку
   просили сделать: - "ЗНАЙ, ЧТО ЭТО ДОЧЬ
   ХОЗЯИНА ВСЕХ В ОБЛАСТИ ПРИЛАВКОВ,
   ДА ОН - ЛЮБЫЕ ДЕНЬГИ ДАТЬ НЕ ПРОЧЬ!..
   И ты... того! - нам фирму не порочь!"
   
   ...Характер мой...
    Одно из двух!
    Дилемма:
   эписиндром* сих строчек и страбизм**
   увенчивать придётся диадемой
   иль превращать насмешливо в трюизм?
   
   У ляпалиссиад*** оригинала
   имеется один весомый плюс -
   количество родительского нала!
   А численность хвостистов-подхалюз,­
   
   готовых сделать из меня икону,
   но гадящих мне в душу... до вчера,
   я сосчитал - звонки по телефону
   звучали непрерывно до утра...
   
   ...уговорили. Знали, как подъехать:
   из мэрии... - улучшили жильё,
   коллеги из писательского цеха
   /точнее, коньюнктурное жульё/
   
   в столицу представление послали,
   переизбрав досрочно в облсовет...
   Лишь в эту ночь мой рост по вертикали
   затмил напасти всех последних лет!
   
   Но... вместе с этим парочку условий
   озвучил неизвестный баритон:
   - "Да, на "кариотип" анализ крови
   сдавала в детстве автор! Лексикон?
   
   Для этого, любезный, ты - редаХтор!
   Подправь, срифмуй, оформь, но сделай, плиз,
   чтоб мир научный изумлённо ахнул
   и "выписной" оформил эпикриз -
   
   де, излечилась навсегда девИца,
   чтоб отпрысков-наследнико­в­ рожать -
   её отец за я@ца взял крон-принца!
   И ты не смеешь сей процесс лажать!!!"
   
   Печальная, признаюсь, перспектива!..
   Моя - отчасти! Более - страны,
   куда наш олигарх вложил активы
   и принцу жёстко прищемил штаны...
   
   Работаю... К чертям отбросил правку -
   пишу по-новой, пусть гордится свет,
   жратвы ко мне налажена доставка,
   у входа в кабинет дежурит мент:
   
   - Твори, поэт! Политика и Лира
   ответственно сейчас переплелись,
   добудь алмазы из кератофира -
   ведь на кону в пентхаусе квартира!
   От принципов, коль хочешь жить, окстись!..
   
   ====================­====================­
   (*),(**) - Характерные черты, сопутствующие синдрому Дауна
   (***)Ляпалиссиада — один из видов речевой избыточности,
   утверждение заведомо очевидных фактов, граничащее с абсурдностью.

   Ой спасибки! Посмеялся от души. :)))

   К сожалению должна Вас огорчить: "кыр" по-татарски означает "степь", а слово "закрыть" по-татарски звучит как "жяп" или "яп" в зависимости от диалекта.

   Взаимоотношения между экзаменатором и экзаменующимся зависят конечно в первую очередь от того насколько студент хорошо знает предмет. Ответил нормально и преподаватель нормально к тебе относится. И к шпаргалкам у экзаменаторов отношение однозначное. Вот последний момент и вносит некоторое разнообразие в эти отношения. Как-то мне пришлось сдавать зачёт по ядерной физике и как-то так получилось что к нему я была совершенно не готова. Мне никогда в жизни не пришлось списывать, а тут набралась храбрости или наглости, не знаю как точнее выразиться, в общем списала у преподавателя под носом. Стала отвечать. Преподаватель мне говорит: “В первый раз слышу вразумительный ответ про ядерный квадрупольный резонанс?” И так на всякий случай: “Списали, наверное?” Что я могла ответить, если списывала в первый раз в жизни? Конечно, “Да!” Зачёт мне, естественно в тот день не поставили, потом через некоторое время я пересдала его. После этого случая преподаватель при встрече стал подчеркнуто вежливо со мной раскланиваться, здороваясь первым, тем самым приводя в изумление моих подруг.
   Другой случай. Если бы это не происходило у меня на глазах, я бы не поверила. Преподаватель наш, доцент, очень пожилой, ну и как водится для этого возраста, слегка глуховатый, слегка подслеповатый принимал экзамен по общей физике. Я сижу в первом ряду и готовлюсь к ответу. У доски отвечает другой студент. Доска расписана формулами. Наш доцент пробежал глазами по этим выкладкам, удовлетворенно улыбнулся и сказал: “Пять!” Заходит Лена Соколова и становится у доски в ожидании вопросов. Преподаватель оборачивается, опять пробегает глазами по формулам и снова говорит: “Пять”! Ни тени сомнения не пробежало по лицу Леночки. С улыбкой взяла зачетку с пятеркой и вышла. Какое самообладание -можно позавидовать!
   На какие ухищрения и, можно даже в данном случае сказать, “подвиги” не идут студенты, чтобы сдать экзамен. Нашему поколению студенчества сильно не повезло: где бы ты не учился, на физфаке, консерватории или кулинарном техникуме, ты обязан был сдать историю КПСС, научный коммунизм и политэкономию. Я проучившись на физфаке смутно помню, теорию возмущений, а вот семинары по истории КПСС по четвергам я никогда не забуду  не давали забыть! Так вот моя сокурсница должна была сдавать экзамен по научному коммунизму. Вспомнила она об этом за день до экзамена. Ситуация усугублялась тем, что студентка ни разу не видела лектора по научному коммунизму, по той простой причине, что лекции были первой парой - она их благополучно просыпала. Судьба готовила ей ещё более жестокое испытание. Жила эта студентка на квартире и, вот, когда надо было уже готовиться к экзамену, она захлопывает дверь квартиры, а ключ остается в квартире ( были раньше такие английские замки). Квартира находится на четвертом этаже. Хотя моя знакомая никогда не работала верхолазом-высотнико­м­ и ужасно боялась высоты, она с балкона пятого этажа лезет на балкон четвертого этажа, забирается через форточку в свою квартиру и достаёт заветную тетрадь с лекциями. Успевает пробежаться по лекциям и на экзамене так вдохновенно отвечает на вопросы, с такой верой в “светлое будущее”, что восхищенный преподаватель без тени сомнения ставит ей пятерку!
   Еще один случай, правда ситуация радикально поменялась  я сама принимала экзамен. По опыту знаю, что когда студент сидит закрыв лоб и глаза ладошкой - это не всегда процесс напряженной умственной деятельности. Видимо, почувствовав моё пристальное внимание студентка убрала руку со лба и тут я буквально задохнулась от смеха: на лбу четко отпечатались, написанные видимо на ладони, формулы! Надо ли говорить, какой гомерический хохот стоял в аудитории и с какой растерянностью бедолага взирала на смеющихся, совершенно не понимая в чём дело. Вот уж точно говорят: “Заруби у себя на лбу!”, правда с точностью до зеркального отображения.

   Предлагаю на конкурс мою миниатюру "Матерщинники". Кое-что я, конечно, приукрасил, но всё это было в действительности.
   
    Когда в середине девяностых наша проектная контора стала дышать на ладан, я вынужден был уйти работать на завод, где платили втрое больше. Народ там подобрался квалифицированный, но матерщинник - на матерщиннике! Зарплата меня устраивала, однако неинтеллигентное обращение было непривычно и возмутительно. А посему я решил бороться за чистоту нашей речи, пытаясь подходить к делу с юмором.
    Так, выслушав очередное трёхэтажное выражение, я спрашивал у аборигена:
    - Ты сам-то понял, что сказал?
   С трудом в уме переводя свои перлы на обычный язык и осознавая комичность вновь обретённых фраз, парень, улыбаясь чуть смущённо, отвечал:
    - Да это же мат! Мы не ругаемся, мы на ём разговариваем!
    И заворачивал такую сложную конструкцию, перевод которой мог бы занять слишком много времени. Осознав, как тут всё запущенно, я стал обращаться к сослуживцам исключительно вежливо, поминутно употребляя волшебные слова типа «спасибо», «очень рад», «благодарю вас», а нецензурные выражения парировал:
    - Не б... а голубчик! И вообще, попробуй сказать: «Будьте добры, пожалуйста».
   Через несколько месяцев таких упражнений количество матерных слов на душу населения резко снизилось, а через полгода замороченный народ начал, наконец, возвращаться к родному русскому языку. По крайней мере, в моём присутствии.
   
    И только один человек, упрямый татарин Ренат никак не хотел отказываться от своей вредной привычки. Бывший шахтёр, виртуозному мату научился он в забое – там, где с помощью кувалды, отбойного молотка и какой-то матери давал некогда угля родному Союзу. На мои замечания мужичок отшучивался, что шахтёры, мол, гвардия труда, и это, типа, «гвардейский поговорка такой». Для Рената мат был третьим языком после татарского и русского. И владел он им в совершенстве, несмотря на то, что наши казанские татары – спокойная сдержанная нация, не склонная к сквернословию вообще, а в кругу семьи – особо. Не принято у них говорить грубых слов в родном доме. Вера, похоже, не позволяет.
   
    Бился я, бился, но так и не смог ничего сделать с неподдающимся татарином. И тут, как всегда, по ходу жизни подвернулся подходящий случай. Воскресным утром на многолюдной железнодорожной платформе увидел я как-то Рената в окружении семьи и друзей. План в моей голове созрел мгновенно. Как ни в чём ни бывало, с радостной улыбкой я подошёл к сослуживцу, протянул ему руку и выдал на-гора одно из многочисленных трёхэтажных приветственных выражений бывшего шахтёра.
    Глаза бедолаги удивлённо округлились. Не ожидал он от меня ничего подобного. А я весело продолжил свой монолог, составляя трёх, четырёх и более… - многоэтажные конструкции, которые почерпнул, в основном, из сверхбогатой лексики растерявшегося вдруг Рената.
    Наш неисправимый матерщинник стоял молча столбом, беспомощно смотрел по сторонам, беззвучно открывая рот и не имея возможности произнести ни одного нецензурного ругательного выражения в присутствии почтенных, воспитавших его стариков. Похоже, заодно с матерными он забыл большую часть русских и татарских слов и, кажется, готов был провалиться сквозь землю от стыда и беспомощности. У родных его от удивления довольно заметно отвисли челюсти. Но вот, наконец, на пике одной из моих самых витиеватых словесных конструкций – в расширенных глазах безмолвного истязаемого появился страх и неподдельный ужас. Этого было достаточно. Я повернулся и пошёл вдоль платформы, оставив свою жертву на растерзание разъярённой родне, которая сумела понять только одно: на работе их Ренат ругается, как сапожник.
   
    На следующий день в конце смены он подошёл ко мне и так, чтобы никто не слышал, спросил:
    - Ты зачем вчера матерился?
    - Нет, странный ты человек, - ответил я, глядя на сослуживца вполне серьёзно. – Тебе, значит, можно, а мне нельзя?
    - Так это же на работе! – воскликнул он с искренним возмущением.
    - А мне пофиг - где! – ответил я, глядя на него расширенными от злости глазами. И выдал такое выражение, которое ни до, ни после того произнести не сумел бы ни за какие коврижки. Вот ведь, с кем поведёшься, от того и наберёшься! Но с тех пор… Я не скажу, что Ренат совсем перестал материться, но в моём присутствии, по крайней мере, всегда старался сдерживаться...

   Лучший способ борьбы с людоедством – съесть людоеда.