Зимний вечер был тих и спокоен. Падал снег. Пушистые хлопья, медленно опускаясь на землю, одевали маленький город в белые мягкие одежды, отчего он казался нарядным и привлекательным. Виктория любила снегопад, ей казалось, что вместе с красивыми белыми кристаллами из Космоса приходит особая энергетика, – она даже читала где-то, что можно отлично подзарядиться ею и что для этого нужна лишь самая малость: прогулка по свеженаметённому снегу с настроем души на волну радости. Так ли это было на самом деле, она не знала, но то, что во время снегопада она ощущала прилив бодрости, это была чистая правда. Глядя на летящие снежинки, Виктория вспомнила снежные сугробы из своего детства: это были настоящие сверкающие горы – под самую крышу дворовых построек. Здесь, на европейской земле, таких сугробов она не видела никогда. Миновав школу, призывно манящую освещёнными окнами, Виктория вышла к бульвару. Внезапно из-за поворота выбежала ватага заснеженных мальчишек. Смеясь и забрасывая друг друга снежками, они вихрем пролетели мимо, – Виктория успела лишь махнуть им рукой. В это время с западной стороны города послышались удары церковного колокола, его торжественный и немного печальный звон невольно вернул к недавним размышлениям о жизни, об устройстве мира и о человеке, как части этого мира. «Да, человек не всесилен, ибо над его судьбой стоит Господь Бог, - подумала она. - Бог-то Бог… но ведь наступило уже третье тысячелетие, а просвещённые умы как бились над загадкой устройства мира, так и бьются, и до сих пор непонятно, почему однажды мы появляемся на Земле, никому не давая на то согласия, и почему вынуждены приспосабливаться к далеко не лучшим жизненным обстоятельствам. И это в лучшем случае, а в худшем…» О худшем ей думать не хотелось и, подставив ладони навстречу летящим снежинкам, она взглянула на небо. «А может мир устроен именно так, потому что человек, стремящийся проникнуть в смысл бытия, должен пройти через испытания, которые посылает ему судьба? Прошёл и закалился? А если не закалится… Тогда не слишком ли дорогой ценой даются эти испытания?» Глядя на снег, молодая женщина вспомнила холодный февраль десятилетней давности, своё замужество – этот надуманный и ненужный брак, финал которого предвиделся сразу, – и то, как подчинившись непонятному велению, она безоговорочно дала увлечь себя в водоворот поистине странных событий. Вспомнила и мучительный развод с не менее мучительным освобождением от приобретённых за этот год комплексов, изъедающих душу и сердце. Ей казалось, что мир перевернулся, всё было сложно, необъяснимо, и от этого ощущались зыбкость и неопределённость. Её душа металась в поисках ответов на вопросы, которые она снова и снова задавала себе, но которые касались уже не тенденций мирового масштаба, а конкретно её как личности. Предпринимая героические попытки самостоятельно справиться с навалившейся бедой, Виктория терялась в поисках решений, могущих наконец успокоить её, и в этой непростой ситуации её здорово поддержала Наталья. Они работали на одном предприятии, давно были знакомы, но их полуофициальные полудружеские отношения не переходили за рамки обоюдной человеческой симпатии, и перспектива их дальнейшего развития вроде бы и не просматривалась. Но однажды, зайдя к приятельнице в кабинет, Виктория вдруг почувствовала, что прямо здесь, сию минуту, расскажет обо всём, а Наталья выслушает и найдёт те слова, которые станут спасительным пристанищем для её мятежного ума. Они прозвучат как молитва. «Всё, что случается в жизни, - скажет Наталья, - случается в силу необходимости, и потому неизбежно. Но что бы ни случилось, надо жить так, будто ничего не случилось. - И решительно добавит: - Хватит изъедать себя, – ты же сильная!» Спустя некоторое время, она подарит Виктории книгу с названием «Как исцелить свою жизнь», прочитав которую Виктория поймёт, что опору для выхода из жизненных перипетий человек должен искать в самом себе. Но особенно они сблизились тогда, когда через три года Наталья сама рассталась с мужем, и уже спасать нужно было её и говорить те же самые слова, что в своё время говорила она Виктории, тем более в этот момент от неё отвернулись близкие друзья, с которыми она дружила много лет. Точнее, не отвернулись, а предали. С этого момента их связывало нечто большее, чем обычное знакомство. Потом появилась Ольга. В самом начале девяностых, предчувствуя грядущий распад Советского Союза (уж слишком свежи были в памяти события в Вильнюсе и Риге), она переехала в их маленький город из Прибалтики. Её муж, Роберт, имеющий эстонские корни, переезжать отказался и, поскольку детей у них не было, то брак между ними распался, что называется, без проблем. Ни о чём не жалея, Ольга поселилась у своей, уже пожилой матери, и с удовольствием окунулась в провинциальную атмосферу этого славного городка. Была ли это случайность или некая предопределённость, но, как это часто бывает, незаметно организовалась коалиция из трёх независимых женщин, и вот уже несколько лет они встречались, общались и перезванивались. Они научились прощать маленькие обиды друг другу, ибо понимали, что без недостатков людей не бывает, поэтому случавшиеся иногда недоразумения между ними незаметно и тихо угасали, не приводя к серьёзным последствиям. На некоторое время, иногда длительное, их коалиция распадалась, и в этом времени каждая из них погружалась в свои дела и заботы. Но неожиданно что-то менялось, преображалось, надоевшие рутина и одиночество пробуждали ностальгию друг в друге, и почти счастливые от предвкушения обоюдного общения они снова оказывались вместе, читали стихи, слушали музыку и пели романсы. Бывало, говорили и о политике, – чаще о том, как доблестное государство кинуло на произвол судьбы своих подданных. По своему характеру Виктория была самодостаточным человеком и больше всего любила уединение, но, как замечали её подруги, не забывала вовремя оттуда возвращаться. Она любила музыку и литературу и не терпела кухню. Не по возрасту худенькая, голубоглазая Ольга после переезда к матери пристрастилась к чтению русской философии и, как ни странно, – разведению комнатных растений, а высокая, стройная Наталья блистала не только кулинарной фантазией, но и выдающимися музыкальными способностями. И когда подруги собирались втроём, их прекрасное трио под аккомпанемент Натальи завораживало не только их самих, но также и тех, кто в этот час оказывался рядом. Объединяла их не только любовь к музыке и литературе, не только многолетие, пройденное ими здесь, в небольшом городке, – объединяло их прежде всего то, что именуется высоким словом «дружба». Они ценили этот дар в себе и дорожили им. Но однажды случилось нечто, что едва не положило конец их дружескому союзу. Всё началось с того, что Рита, единственная дочь Натальи, безукоризненно владеющая английским языком, решила поехать на Кипр, чтобы немного подзаработать. Она оформила договор с руководителем одной из танцевальных шоу-групп и в качестве переводчицы солнечным июньским днём с небольшим саквояжем вылетела в Лимасол. Всё было тихо и спокойно. Но беда всегда приходит внезапно, и приходит оттуда, откуда её не ждут. Так и здесь, по прошествии десяти дней, в течение которых Рита всего лишь раз позвонила матери, она вдруг исчезла. Через месяц, когда Наталья совсем было отчаялась, девушка неожиданно вернулась и рассказала о том, как попала в ловушку, умело подстроенную мошенниками, и что на самом деле должна была выполнять другую работу. Вырваться из борделя ей удалось чудом. Первый клиент Риты – добрый и отзывчивый мужчина, – поняв, что девушка оказалась случайной жертвой, и видя, как она страдает, тут же вызвался помочь. Он раздобыл для неё адрес реабилитационной организации под названием «Ангел», которой руководил священник Саввас (отец Саввас на свои средства помогал девушкам, попавшим в сексрабство, вернуться на родину). Первая попытка бегства Риты не увенчалась успехом: её выследила и заложила её же соотечественница Верочка, состоявшая осведомительницей у своих боссов. Тогда этот же самый клиент, встретившись с Ритой во второй раз, тайком вывел её из танцевального кабаре и на своей машине отвёз к священнику. Так Рита была спасена, ещё через три дня она вылетела в Москву. А незадолго до этих событий между Викторией и Натальей случилась маленькая ссора. Да и не ссора вовсе, а так, небольшая размолвка, чему они не придали особого значения, действуя по принципу «само собой уляжется». Но спустя некоторое время, этот незначительный эпизод наложился на трагический момент Натальи, и случившееся в этом свете приобрело совсем иной оттенок. Этот оттенок каждая из них переживала по-своему, и в то же время каждая понимала, что это – всего лишь недоразумение, из-за которого дружбу предавать не стоит. Но как это часто бывает, момент объяснения всё не наступал, хотя Наталья осознавала, что тоже была не права, ибо знала, что в силу экзальтации своего характера способна не только обидеться, но и обидеть тоже. Глянув на запорошенные снегом деревья, Виктория поморщилась от нахлынувших воспоминаний и ускорила шаг. «И ведь угораздило же выверенную годами дружбу подчинить какому-то нелепому многоточию, – отгоняя от себя неприятные мысли, подумала она, – а ведь пауза может и затянуться». Снег почти прекратился, хотя отдельные редкие снежинки, будто вальсируя, всё ещё кружились в воздухе. Их лёгкий завораживающий танец был особенно красив на фоне небольших пространств, освещённых неярко горящими фонарями. «Ах Боже мой, как нелепо, – ведь эта пауза и выеденного яйца не стоит, – вздохнула Виктория, стряхивая с себя снег. – Однако и домой пора, поздно уже». Открыв дверь квартиры, она вошла в прихожую. У порога её встретила грациозная красавица Анфиса. То ли от радости, то ли от голода кошка громко мяукнула и, потёршись о ноги хозяйки, с нетерпением продефилировала вслед за ней на кухню. - Сейчас накормлю тебя, умница ты моя, – нараспев проговорила Виктория. – Наголодалась за день? – подожди немного. После ужина, взяв в руки журнал, отложенный вчерашним вечером, она села в кресло и включила торшер. «Что бы ни случилось, - прочла она, - с любимыми не расставайтесь. И совсем неважно, кто это – муж, жена, дети, родители или друзья, – главное, вы любите друг друга и обойтись друг без друга не можете. И пусть часто вы не рядом: важно, что ниточка духовного родства всегда связывает вас и не обрывается. Ведь от любви легче становится всем: и лично вам, и тем, кого любите вы, и тем, кто любит вас. Легче Природе и Вселенной, потому что исполняется главный закон – закон Любви. И только после любви остаются радость и счастье, а после ненависти – сгоревшая душа». Наступила весна. Талая вода в один миг пронеслась через город к реке, и вот уже подсохла земля, и первозданной нежной зеленью принарядились бульвары и скверы. Дороги освободились от наносного мусора, город прибрался, почистился, в нём стало светло и уютно. Тёплым апрельским днём, Виктория, не спеша, пересекала свой любимый каштановый сквер. Толстые почки на могучих деревьях уже лопнули, и оттуда показались первые зелёные зубчики, которые должны были вот-вот раскрыться и превратиться в большие, тёмно-зелёные листья. Как и тогда, в тот зимний вечер, где-то невдалеке послышался детский смех, а со стороны церкви раздались удары церковного колокола. «…И ландыши, что пьяно расцвели, как свечечки по многотенным кущам, и яркий день, что жжёт огнём не лгущим, и громкий смех, и тихий звон вдали…» – вспомнились Виктории строки Бальмонта. – Ах да, сегодня же Пасха! Но ведь совсем недавно ещё была зима... О, время, не убегай так быстро, дай возможность запечатлеть в памяти и этот день, и этот смех, и этот звон». Машинально глянув на противоположную сторону сквера, Виктория заметила знакомый женский силуэт. Она не ошиблась – это была Наталья. Сердце дрогнуло и заныло, ей захотелось подойти к ней, обнять и сказать: «Прости меня, и я прощу тебя тоже. Ведь когда нас не будет, не будет уже ничего, – ничего, кроме грусти и непрощения. Поэтому, если не сейчас, то когда же?..» 2003-2009 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
