Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Произведения Новогоднего литературного конкурса "Самый яркий праздник года - 2024" Номинация Проза для взрослых, проза для детей
Тема:	6. Деевы и медведь	Ответить

   У Деевых была неизменная традиция: тридцать первого декабря вечером они выезжали в лес отмечать Новый год в лесной беседке, рядом с настоящей ёлкой. Традиция эта зародилась много лет назад, когда кому-то на пятом курсе института пришла в голову такая идея. В тот Новый год под лесной красавицей собралась вся группа. Именно тогда все торжественно решили отмечать в этом лесу каждый год. И поначалу традиция свято соблюдалась. Но потом многие обзавелись семьями, обустроили быт, детишки пошли. Кто-то болел, кто-то загорал на южных островах. Состав групп, отмечающих праздник в лесной беседке, постоянно менялся. И только Деевы каждый год в волшебную ночь приезжали к любимой ёлочке, которая уже успела вымахать в большую ель. Елена гордилась тем, что даже когда носила Костика, не изменила традиции.
   Обычно все, желающие отдохнуть от цивилизации, звонили Деевым – уточнить маршрут, если подзабыли, или согласовать меню. Вообще-то каждый нёс закуски, шампанское, а мужская половина и кое-что покрепче. Туда ехали на электричке, а обратно весёлой ватагой шли к ближайшему поселку, откуда вызывали такси. Собирались они не просто выпить и закусить, а именно повеселиться – Алёша Деев изображал Деда Мороза. Фейерверки, танцы, розыгрыши, игра в фанты, хороводы, при наличии снега – обязательные снежки. Сначала поднимали бокалы под бой курантов, доносившийся из старенького транзистора, а через час уже по местному времени под речь губернатора. Сменялись президенты и губернаторы, даже общественный строй сменился, а традиция оставалась, однако с каждым годом народу в лес приезжало всё меньше и меньше.
   И вот им по сорок пять. В прошлом году собралось всего пять человек, а в этом никто даже не позвонил. Метель, довольно редкое в морском климате явление, бушевала уже два дня.
   - Лёш, что-то никто не объявился. А мы-то поедем? – спросила Лена, задумчиво глядя в окно на снежный вихрь.
   - Ленок, как же можно нарушить традицию? Вдруг кто-то без звонка решит приехать. И ты вспомни, у нас ведь круглая дата.
   - Лёшка, конечно, я помню, что ровно двадцать пять лет прошло с того дня, когда ты сделал мне предложение под нашей ёлкой, - Лена мечтательно улыбнулась, сердце дрогнуло: как трогательно тогда Лёшка при всём честном народе встал на колено и подарил ей колечко. – Только вот представлю, как два сорокота водят хоровод вокруг лесной ёлки, так смешно становится. Умирает традиция…
   - Родители, вы не вздумайте передумать, - в комнату вошёл сын Костик. – Чтобы мои родаки да пурги испугались, быть такого не может. Вы же ещё такие молодые…
   «Да, - подумала Лена. - До сорока доказываешь всем, что уже взрослая, а после, что ещё молодая».
   Деевы собрали рюкзак, оделись потеплее и отправились в лес.
   - Совсем наши друзья стали обывателями, - говорила Лена. – Сидят как сычи с тазиком оливье, уставившись в телевизор, и улыбаются плоским шуткам, наедаясь на ночь глядя. «Кажется, я им завидую», - поймала она себя на мысли, выходя из вагона в метель, которая становилась всё злее.
   Алексей включил фонарик на голове, но это особо не помогло. «Какая она романтичная, даже в такую метель решила не нарушать традицию. Я горжусь своей женой, а ведь чуть было не поддался желанию остаться дома», - думал Лёша. Лена брела почти на ощупь, спотыкаясь и путаясь в полах длинной шубы. Очки постоянно залепляло снегом. И хотя дорогу занесло, Деевы знакомым маршрутом шли уверенно.
   В беседке тоже было полно снега. Лена взяла еловую ветку, смела этот Новогодний атрибут, а Лёша накрыл беседку шатром, чтобы метель не залетала внутрь. Постелили скатерть, поставили и зажгли свечи, достали мишуру и дождик, чтобы украсить ёлку. Послышался какой-то шум, Лена выглянула наружу и вдруг громко вскрикнула.
   - Медведь! – заорала она, быстро отступив в глубь беседки.
   - Ленок, какой медведь! Здесь они отродясь не водились. Давай уже накрывай на стол, надо же старый год по Москве проводить успеть.
   - Лёш, метель, конечно, сильная, но я чётко видела силуэт медведя.
   - Перестань. В такую пургу что хочешь привидится. Нормальные медведи спят в берлогах.
   - Значит, это шатун, они самые опасные. Лёша, я боюсь.
   - Хорошо, я посмотрю, - он взял ракетницу и вышел из беседки.
   Снег веселился ещё сильнее, как будто решил отыграться за все бесснежные зимы. Лене показалось, что мужа уже очень долго нет, и она вышла в пургу. Причудливо плясали тени от свечей, а чуть дальше ничего не было видно. Вдруг она услышала рык прямо за спиной. И это было вполне реально. Со всех ног Лена рванула в сторону, наткнулась на какое-то препятствие и поняла, что летит в бездну. Очнулась в яме и с ужасом почувствовала, как под ней кто-то шевелится.
   - А-а-а, - заорала Лена. Ей почудилось, что она попала в берлогу к медведю. А потом сквозь свой ор расслышала глухой голос:
   - Ленка, да не вопи! Ты тяжёлая, подвинься, шею же мне сломаешь.
   - Лёш, ты, что ли?
   - Я. А кто бы ещё? – Алексей осмотрелся. – Однако не очень-то радостно. Мы с тобой в воронку провалились. Надо думать, как выбраться. А чего ты как оглашенная летела, с ног сбила?
   - Говорю же, там медведь. Глаза подними.
   Алексей посмотрел наверх. При тусклом свете фонарика вырисовывался силуэт: на краю ямы действительно стоял медведь на задних лапах. А передними размахивал.
   - Странный он какой-то, цирковой, наверное.
   - Лёш, что он к нам привязался?
   - Видимо, рассчитывает на праздничный ужин. И как ни крути, но в ближайшей округе деликатесов больше нет.
   Медведь как-то странно бегал: то на двух лапах, то становился на четвереньки, заглядывал в яму. Лена поёжилась:
   - Я, конечно, люблю животных, но не до такой степени, чтобы стать ужином. Что же нам делать?
   - Выбор небольшой: либо к мишке, либо навсегда остаться в этой яме в виде сугроба. Что предпочитаешь?
   - Пожалуй, замёрзнуть в сугробе не так больно. В лапы медведя как-то не хочется.
   - Ага, и сына сиротой оставить. А ведь надо бы ещё внуков понянчить. Ой, смотри, ушёл куда-то. Попробую я выбраться.
   Рано обрадовались. Медведь появился снова с целым деревом в лапах.
   - Что он собрался делать? – прошептала Лена.
   - Думаю, спрыгнет сейчас сюда, а потом, после ужина, выберется с помощью дерева. Говорю, дрессированный.
   - После ужина? – Лена похолодела, прижалась к мужу и снова посмотрела наверх. – Лёш, у меня глюки? Или я, правда, вижу снегурочку?
   - Видимо, мы слишком давно с тобой живём, и у нас массовая галлюцинация. Медведи, снегурочки…
   - По-моему, мишка хочет что-то нам сказать. Только не слышно ничего из-за этой вьюги.
   - Лен, а тебе не кажется, что это он для нас дерево принёс? – при этих словах дерево упало в яму. С его помощью вполне можно было выбраться. – Придётся мне лезть – знакомиться с этим странным зверем.
   - Ему даже охотиться лениво, хочет, чтобы ужин сам вылез. Лёша, если с тобой что-нибудь случится, я не переживу, – Лена хлюпнула носом.
   - Всё будет о`кей – у меня надежный тыл.
   И Лёша ловко, держась за дерево, выскочил из ямы. Лена осталась одна в кромешной темноте. Она продолжала в причудливом свете фонарика следить за мужем. Сначала ей показалось, что медведь завалил Алексея. Но потом муж и медведь начали брататься.
   «И долго я ещё тут буду сидеть? Мне так ловко не взобраться. Вот шутники чёртовы, ржут небось сейчас надо мной», - злилась Лена.
   Муж сходил за верёвкой, конец её бросил в яму. Лена, как могла, обвязалась и стала карабкаться по снегу, держась за дерево. А Алёша с медведем тащили верёвку. Лена пыхтела и ворчала под нос:
   - Узнаю, кто так подшутил, убью! Да, было бы «романтично» - встретить Новый год в воронке, превратившись в сугроб, - мысли её прыгали как кузнечики. – Вот корова-то, ещё шуба эта тяжеленная, под ногами путается… Уже, наверное, больше семидесяти вешу. Диеты не помогают: мучаешься-мучаешься, лишаешь себя удовольствия вкусно покушать, а результат - в лучшем случае пару килограмм скинешь, а потом ещё больше наберёшь… Хорошо хоть Лёшка не комплексует насчёт моего веса… Фу, уже близко… Ну, медведь, держись.
   Лена наконец-то выбралась из ямы, отряхнула шубу, протёрла очки и замерла. Из-под медвежьей шапки на неё смотрел… Костик. Лена ещё раз протёрла очки.
   - Вот уж кого ожидала тут увидеть даже меньше медведя, так это родного сына. Ты таким образом от родителей решил избавиться?
   - Ма, не сердись. Ну глупо, конечно, вышло. Я не хотел напугать, просто пошутить решил. Я ж не думал, что ты рванёшь со всей силы и на папу налетишь. Моргнуть же не успел, а вы уже в яме. Неужели я так на медведя похож?
   - У страха глаза велики. Ладно, проехали. Как ты-то тут оказался? И что за снегурочка? – пока Лена пытала сына, ветер стих, и снег стал падать редкими крупными хлопьями.
   - Вы же говорили, что никто не позвонил. А я своей девушке рассказал про вашу традицию. Она и загорелась. Мы за вами по дороге шли. Пока вы беседку обустраивали, мы переоделись, я костюмы у тётушки в детском саду взял, чтобы веселее было. Ну, решил пугануть немного, рыкнул слегка. А ты рванула как ракета. Ма, прости.
   - Да, ладно. Снегурочка-то где?
   - На стол накрывает. Пошли, а то уже десять минут до Нового года осталось. Мне нельзя опоздать, у меня важное дело.
   - Что за дело такое в новогоднюю ночь?
   - Увидишь, - заговорщически сказал сын, и они вошли в беседку. Костик, нежно глядя на девушку, произнес: - Знакомься, ма, это Вика. Папа уже успел познакомиться.
   «Миленькая какая», - подумала Лена.
   Провожая старый год под звон бокалов, которые притащил Костик, все дружно смеялись, вспоминая «медведя» и яму. И ведь верно: глупости получаются случайно, а потом становятся лучшими моментами в жизни.
   А под последний удар курантов Костик торжественно опустился на одно колено и протянул Вике колечко.
   - При свидетелях прошу: стань моей женой.
   «Вот и ещё одна традиция родилась», - улыбнулась Лена.
   А Вика протянула руку и серьёзно сказала:
   - Я согласна, но при одном условии, – все Деевы застыли в ожидании. - Каждый год тридцать первого декабря мы будем приезжать сюда встречать Новый год.
   - Традиция, однако, - хором произнесли все Деевы.