I Рожденная во время маскарада Фасадов зданий, — помню этот сон, Когда моста почтителен поклон, Кокетничает модница-ограда. И лишь Невы весенняя купель Посеребрила солнце талым снегом. И арка пышной дамою в пенсне На чай атланту подает капель. И в этом сне — нагая, без затей, Я — маленькая суть большого бала, Одна среди дворцов и площадей, Как будто средь играющих детей Задумчивый ребенок и усталый, Чуждаюсь я безликости страстей. II Чуждаюсь я безликости страстей Толпы, идущей мимо ниоткуда, Что улицы наполнив, как сосуды, Отраву растворяет новостей. И алчное змеиное нутро Шипящий яд молвы в себе несет. Проглатывает жадно этот сброд Голодное чудовище — метро. Как вдруг увижу я — на дне души Подземных трасс есть Аленький Цветок, Но не постигнуть откровенья те... И перекресток сворою машин Разорван. И летящий лепесток Никем не замечаем из людей… III Никем не замечаем из людей Из междустрочий сотканный тот путь Поэзия — в тебя ли заглянуть, В глаза небес иль в зеркала страстей — Но то, что называем словом «явь» — Тебе одной доступно лишь объять. И то, что называем словом «бред» — Тебе знаком безумия секрет. Твои слова созвучьем маяков, Что светят сквозь кошмарный сон веков Чтоб знал Поэт, что он с Поэтом рядом. Чтоб не забыть растоптанную суть, Из междустрочий сотканный свой путь, Путь в город строф, как эхо снегопада. IV Путь в город строф, как эхо снегопада. Всю жду: оттает первая строка И звезды мне засветят с потолка И стены запоют ветвями сада. Все жду. И предвкушения холсты Белее снов, застывших поневоле. Все жду… Но кто поведает — доколе Со мной один лишь белый цвет на «ты»? Когда весна, нисколько не робея, Пройдет походкой легкой по аллее И, задевая лиственной волны Качели, приведет в одно движенье Спам образов, рождая вдохновенье И примиряя гимны тишины? V И примиряя гимны тишины, На трон взойдет Молчание поэта И шлейфом заколдованного бреда Крик падающих звезд и смех Луны. Прервется, словно не было его, Спор весен с громыхающими льдами, Когда Молчанье выпорхнет стихами С ладоней этих млечных берегов. И взоры обратятся все к нему, К бездонному Молчанию моему. И вот уж вещий Кот к ногам садится. Его пророчеств ниспадает тень Вниз по ступеням, во вчерашний день, Как будто явь — всего лишь то, что снится. VI Как будто явь — всего лишь то, что снится В теченье дня, с раскрытыми глазами. Как будто явь – всего лишь только память Заложенной в беспамятстве страницы Событий. И сквозь странное теченье Дневного сна, его безумных странствий Мне добывать смертельное лекарство Нездешних, запредельных вожделений. Как будто можно встретить очевидца Такого же как я — над небесами, С раскрытыми в теченье дня глазами. И словно в нем себя узнать несложно. Но зеркало, пронизанное ложью, Мерцает как невидимая птица… VII Мерцает, как невидимая птица Нева, и в отражении Апреля Неслышно таят хрупкие страницы Вчерашних дневников твоих, Офелия. А ныне ты над городом витаешь Царицей ветхих башенок и шпилей. Как будто мы с тобою не делили Еще вчера паёк земного рая. Офелия, душа моя немая, Твои ли песни пью до дна, хмельная И окаянные вдыхаю сны? Возьми меня с собой, чтобы увидеть Смогла я твоей музыки обитель, Полет тех улиц к берегу весны. VIII Полет тех улиц к берегу весны Сквозь крик ночей, пустот негодованье И будто бы измерить расставанье Возможно в единицах тишины. Так время спотыкается о смерть Как о ступень, что снова тянет вверх И черпачок моих беспечных мер Повязнет в опустевшем вдруг уме. Так время спотыкается о быль Тоски. И как созвездий пыль На сердце опустилась простота Природы. Этот титул Чужака Мне, словно друга крепкая рука, Здесь, на пиру цивилизаций дан. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
