Кошки обычно не смотрят в небо. Но много удивительных вещей довелось мне увидеть в жизни. Вещей, чаще встречающихся на дне общества. Разочарований, которые горше азиатских специй, страстей, пьянящих сильнее армянских коньяков, равнодушия, что пустынней покоренного космоса, и бессмысленной человечности, более неожиданной, чем находки в египетских гробницах.

 

Одно из самых удивительных зрелищ, увиденных мной, - бездомная кошка. Ранним утром я стоял на остановке общественного транспорта, погруженный в свою пожизненную суету узника. А кошка, греясь в лучах восходящего солнца, неотрывно смотрела в небо. Я не сразу понял, что именно удивило меня в этом животном, заставило задержаться на нем взглядом и даже позабыть ненадолго о собственных переживаниях. После понял: кошки обычно не смотрят в небо.

 

Они пугливо озираются по сторонам, высматривая потенциальную угрозу, вглядываются в траву, словно в магический шар, пытаясь разглядеть сытое грядущее - выброшенные объедки хот-дога или невысохшую после дождя лужу - оазис в пустыне кошачьей жизни. Если же день принес насыщение, кошки резвятся либо отрешенно лежат, полуприкрыв глаза.

 

Конечно, кошки частенько задирают голову. Например, завидев голубей - потенциальную пищу, или взбираясь на дерево. Но над этой кошкой нависали только редкие и мелкие белые облака на небесной лазури. Наверняка следя за голубиным полетом, кошки бросают мимолетный взгляд на небосвод. Но эта кошка задержалась на нем. Глаза ее были широко раскрыты, что случается с кошками в минуту испуга. Однако не испуг был в них сейчас.

 

Что привлекло ее в утреннем небе? Может быть, одно из облаков напомнило ей встреченного давеча белого красавца-перса? Или своего первенца, раздавленного в минувшем году автомобилем? А может быть, бирюза с переливами солнечного золота согрела кошачье сердце как теплая синева глаз бывшей хозяйки - одинокой, коротавшей свои вечера с кошкой, когда та была еще котенком? Наверное, потом хозяйка нашла «свою судьбу» - видного вдовца с парочкой детей и породистым псом. Из-за последнего в новой семье не нашлось места кошке. Глава семьи привез кошку на эту остановку, угостил вкусной колбасой, и пока она наслаждалась яством, уехал восвояси.

 

Я решительно отмахнулся от глупых фантазий. Науке не свойственна сопливая сентиментальность. Факты - результаты исследований - говорят о том, что у кошек нет памяти, остаются только условные рефлексы. Но ведь кошки обычно не смотрят на небо. По крайней мере, бездомные. Материалистическое учение о классовом кошачьем обществе не допускает подобных проявлений нездорового идеализма среди кошачьих люмпенов.

 

Правда, моя кошка, возможно, аристократического происхождения, то бишь, породистая, получившая благородное воспитание. Сомнениям положило конец еще одно событие. Процесс созерцания прервал пришедший с явно низменными намерениями бездомный кот. Кошка перевела взгляд на него и что-то невнятно пробурчала на своем кошачьем языке. Ловелас покорно улегся в ожидании на некотором отдалении, а кошка вновь загляделась на небо.

 

Вот оно что. Коты кричат в марте, но не кошки. Кошки могут мяукать от голода и холода, но не обращаясь к кому-то конкретно. Те и другие могут шипеть и завывать для устрашения противника, но в остальных случаях кошки понимают друг друга без «слов». Кошачий язык предназначен только людей - чтобы просить у нас пищу или ласку. Все-таки моя кошка необычна.

 

«Ну и что?», спросил я у себя. Этот вопрос - последний аргумент задыхающегося в вакууме бездушия мира. Именно его мы зададим последним пророкам. Он обладает некой воистину потусторонней силой убеждения. Убедил он и меня в бессмысленности таких раздумий, посадил в маршрутное такси и погнал на работу.

 

Спустя год, сменив эту работу, еще одно жилье, часть круга общения, отказавшись от очередной частички себя, я стоял на остановке - уже на другой, еще незнакомой - и смотрел в небо. Это получилось, что называется, само собой. Возможно, эта привычка незаметно появилась у меня еще некоторое время назад. Когда - не знаю. Вдруг я почувствовал на себе взгляд. Опустив глаза, я на миг поймал даже не один, а сразу несколько взглядов окружающих. Словно по мишеням я стрелял в них глазами. Судя по всему, метко, поскольку взгляды один за другим закрылись ресницами. Но я успел рассмотреть их все.

 

Первый был удивленный. Именно таким я некогда смотрел на кошку. Это был взгляд обывательский, простой взгляд на мир. Есть незамысловатые и четкие ориентиры - зарплата, дом. И труд, направленный на увеличение первой и обустройство второго. Конечно, не все так просто в таком взгляде на вещи, но несомненно для него одно - небо не сулит ни премии, ни тефлоновой сковороды.

 

Второй взгляд - насмешливый. Возможно, его обладатель когда-то давно сам тратил время на это бессмысленное занятие и теперь глядит на меня с высоты жизненного опыта.

 

Рядом стоял человек со схожей судьбой. Но он смотрел на меня взглядом третьим - исполненным тихой грусти и легкой зависти.

 

Четвертый взгляд - пренебрежительный, с толикой презрения. Его обладатели владеют только двумя разновидностями взгляда на людей - пренебрежительным и подобострастным. Гораздо больше положительных эмоций они испытывают, глядя на вещи, - вожделение, восхищение и даже готовность к самопожертвованию. Но наиболее насыщен всегда последний взгляд, который они бросают на наш мир - здесь есть место и забытой способности удивляться, и детской обиде, но преобладает в нем всегда страх.

 

Пятый взгляд был кос. Не от природы, а от злобного огня. Топливом служил я. Стоял бы как все - не распахнулось бы горнило этой души.

 

Шестой взгляд - равнодушный. Внутренний мир, дверью в который является такой взгляд, шире всех иных миров. Его пустыня много больше маленьких неорошаемых садов наших душ, не прополотых сердечных клумб. Если пятый взгляд - это крематорий духа, то шестой - его колумбарий.

 

Седьмой взгляд был заговорщицким, в нем скрывалась добродушная усмешка, и казалось, что он вот-вот подмигнет мне. Взгляд беглеца, испуганного собственной смелостью. Мой собственный взгляд.

 

Шесть страстей взглянули на меня. Седьмая - моя, столь же пагубная. Но существует на свете еще и восьмой взгляд. Вы, конечно же, бывали на небе и встречались с такими взглядами - редкими бликами в сырой поднебесной мгле, где кто-то на миг отворачивался от объекта страсти и его взгляд тут же устремлялся ввысь.

 

Я верю в это. Иначе мне придется признать, что человечество устало опустило глаза, и только кошки начали глядеться в небо.