| Мне две тысячи зим. Да безумная горсточка вёсен,  стайкой шумных синиц исклевавших в нелепый пунктир  мою линию жизни… Но шелестом ласковых вёсел  мнятся руки твои и спасают мой тонущий мир…    Мне две тысячи зим. Я родился в последней попытке  прикоснуться к тебе, не расплавив ладони о взгляд.  Равнодушен палач и бездарно исполнены пытки.  И невнятна вина, и сильней чем побои болят    те места не для всех, что доселе не пахнут тобою…  Мне две тысячи зим. И десяток несказанных слов.  Самых важных. Безбожно творящих. Их с кожей и болью  я сорву с языка. Отпущу, как старик-птицелов…    Мне две тысячи зим… |