Произведение серьёзное, интересное, оригинальное. Проникаешься этой сладостью карминной горечи. Родной край, святая глушь, стозвонная игра, звень колокольчиков…. Отдаёт глубокой сказачной стариной, но, как ни странно, этим и радует. Отрадно, что кого-то из живущих в мире полном зависти, несправедливости, злобы, вдохновляет до мурашек природа родного края, рябиновые костры и босая баба в платье из сатина. Всё это утеряно, забыто, задвинуто иными ценностями. Спасибо автору за напоминание о том, что мы должны останавливаться, смотреть вокруг, путешествовать по родному краю, замечать красоту природы и радоваться всем эти колокольчикам, василькам, ромашкам, рябине, берёзе, реке и лесу. Поэтично, красиво, образно.
   Смутил только один момент. Почему карминная рябина черноокая?))
   
   Судья Татьяна Июльская

   Теме соответствует: рябина – рябиновый сок.
   Отличительной особенностью является наличие вопросов к почти каждому катрену стихотворения. Да и ко всему стихотворению в целом, в частности, при фактическом наличии в стихотворении двух сказов в названии произведения присутствует только один.
   
   Да простит мне автор занудство)). Итак.
   Невзначай не растут, рябине невзначай можно взойти (на косогоре или в другом каком-то месте).
   
   Третий катрен рисует картинку из действительности. Но понять, о чём идёт речь, невозможно. Можно попробовать сопоставить этот катрен с четвёртым, в котором по рецепту (ключницы?) готовится зелье. Зелье – не рябиновый сок, оно может предназначаться и для отравления. Литературный герой данного стихотворения, выступающий от первого лица, полагает, что зелье − для персонажа с речами, аналогичными вековой давности «думским речам». Но очи рябины смотрят именно на ЛГ. По идее век назад они должны были смотреть на «вальяжного господина» из предыдущего катрена?
   
   Это был первый сказ. Сказ от красной рябины.
   Если «красный плат» первого и «горечь грозди» второго катренов указывают читателю на красную рябину, то в пятом катрене появляется черноокая (черноплодная? сладкая) рябина со сказом иным, от черноплодной рябины?
   
   Нет, этот второй сказ – всё от той же красной рябины. Он также картинка из действительности, но в отличие от первого, достаточно понятной. Речь в пяти последних катренах идет о народной традиции «рябинового звона».
   Отмечу в катренах седьмом «волны небесной плеск» и в восьмом «плеснёт стозвонная игра» некоторую тавтологию. На мой взгляд восьмой – просто блеск! Ничего нельзя ни убавить, ни прибавить, ни изменить. Но блеском своим он мог бы поделиться с седьмым. Глядишь, и тавтология пропала бы.
   
   В заключение маленькое замечание к примечанию. Не надо бы его.
   
   Судья Борис Колганов