Новогодний конкурс. Проза для детей | До Нового года оставалось каких-то две недели, а Кате уже понятно, что праздника не будет. Не то, чтобы вообще, а привычного: что как всегда они будут сидеть с папой и мамой за красивым столом. Кате нальют в высокий «взрослый» фужер на тонкой ножке шампанского из нарядной бутылки, не настоящего, конечно, но зато как у всех, а не в привычный стакан для сока. Ёлка будет мигать разноцветными лампочками, а на столе – ёлка латунная, по бокам которой в круглых чашечках будут гореть свечки, и два колокольчика на тонкой перекладине на макушке ёлочки будут кружиться от тёплого воздуха и тоненько дзинькать.
Потом будут бить куранты в телевизоре, мама выключит свет, а папа зажжёт бенгальские свечи. Они сядут потом на диван и будут смотреть телевизор, а после Голубого огонька пойдут на улицу и скатятся с ледяной горки. Катя обязательно закричит: она боится высоты, хотя горка невысокая. А папа обнимет их крепко-крепко…
Только в этом году ничего такого не случится: у папы корпоратив как раз в самый Новый год, а потому Катю отвезут к бабушке. Бабушку Катя любила и ничего против поездки не имела, просто не хотела, чтобы нарушалось привычное. Вот, к примеру, Катя очень привязывалась к некоторым вещам: была у неё любимая юбочка, синяя в красную клетку и в тон – свитерок красный. Уж как их Катя берегла – мама даже сердилась: Чего ты привязалась к одному и тому же? Вон сколько нарядов в шкафу висит?
Мама никак понять не могла, что юбка и свитер – особенные, они как будто живые и даже словно бы радуются, когда Катя их в руки берёт. А вот – пропали, исчезли и как раз, когда надо уже на вокзал ехать! Что ты будешь делать, раз такая полоса невезучая пошла? Конечно, настроение испорчено и в окошко вагонное не хотелось смотреть, хотя Катя первый раз ехала в поезде сама, без мамы. И нисколько не страшно, одна ночь всего-то делов.
— Катька, ты чего такая смурная? Обидел кто? — бабушка принимала от проводницы сумку и отдельным пакетом – подарки под ёлку. Это сюрпризы для Кати и бабушки. Заглядывать раньше срока нельзя, хотя так сильно хотелось, что прямо руки чесались и в носу свербило.
— Ап-чхи! Бабушка, у меня юбка и свитер потерялись, те, которые ты мне в позапрошлом году подарила-а-а – заканючила Катя и шмыгнула носом.
— Вот беда-то, бедовинушка! Не вешай нос, кому-то они нужнее.
— Как это? К нам никто чужой не приходил. Мне они самой нужнее, чем кому-то неизвестному.
— Разберёмся, — сказала бабушка, и они зашагали по большой улице, потом свернули на узкую, потом ещё повернули в переулочек, из переулочка по мостику перешли овражек, ещё повернули два раза и оказались перед бабушкиным домом. Это рассказывать долго, а идти всего-то двадцать минут, потому что дома маленькие, частные – говорила бабушка. Один дом – один хозяин.
Катя любила бабушкин дом за то, что он был в один всего этаж, никакого лифта, земля близко, с крылечка можно спрыгнуть запросто.
— Снега сколько много! — удивилась Катя, — у нас газоны дырявые, в зелёные пятна раскрашены.
— Ты снегу-то не больно радуйся, дорожки чистить будешь, помнишь, про дорожки-то? — бабушка улыбнулась так, будто вспомнила что-то забавное, — лопатой намашешься, про красоту забудешь.
Бабушка любила разные забавные выражения, папа называл бабушку «наш фельдфебель», мама всегда сердилась: бабушка была её мамой, не папиной. Мама всегда толкала папу в бок, когда он про «фельдфебеля» проговаривался, но старалась, чтобы не заметил никто. Катя замечала. И бабушка ей подмигивала – это у них секрет такой общий.
Больше всего Катя любила разглядывать старинные новогодние открытки: бабушка доставала их специально к Новому году. Открытки были одни и те же, но Кате казалось, что они разные. Вот, к примеру, она помнила, какая открытка должна лежать первой или пятой – она сама складывала, а бабушке для чего их перекладывать? Но всегда открытки лежали не так, как должны. И даже всё время казалось, что рисунки на них другие, вот самую чуточку, но – другие.
Самая любимая – с большой нарисованной ёлкой. Видно сразу – очень высокая ёлочка, гирлянды на ней красивые, серпантин, шарики-фонарики, большая пятиконечная звезда на макушке. А вокруг ёлочки – хоровод. Странный такой хоровод: на лицах ожидание и совсем даже не радость. Катя всегда бабушку спрашивала: чего ребята не радуются? Бабушка молчала, но по лицу видно – знает, только говорить не хочет. Ну и ладно. Катя решила: сама узнает, вот! Только как?
Наутро надо дорожки чистить. Дело это не простое и даже опасное. Три года назад, когда ей семь лет исполнилось, бабушка в первый раз попросила дорожку почистить. Дорожка длиной метров двадцать – между бабушкиным и соседским заборами – с одной стороны калитка, с другой колонка с водой. Катя взяла тогда небольшую лопату: дорожка получилась узкая и глубокая, тропинка даже, а не дорожка. А всё равно – устала сильно. Повернулась назад и застыла: показалось, что не дорожка вовсе, а будто досочка узенькая над пропастью висит, покачивается. И по бокам вроде как не снег, а тёмное что-то ворочается и вздыхает. Чем больше смотришь, тем пропасть глубже становится.
Катя замерла и стояла долго, пока бабушка на улицу не вышла. Подошла, взяла за руку и наваждение рассеялось: снова снежная чищеная дорожка под ногами. Катя тогда уснула быстро и спала долго, прямо до половины следующего дня, и бабушка почему-то будить её не стала. Только с тех пор Катя высоты стала бояться. Ребята местные над ней смеялись и дразнили всё лето: на качелях не катается, на деревья или, скажем, заборы не лазит – трусиха, одним словом. Но не жаловалась, только губы дрожали и всё. Бабушка сказала однажды своим специальным «фельдфебельским» голосом: Не стыдно? Девчонка в гости приехала, а вы что? И почему-то все сразу притихли и больше никто не дразнился.
Вот какая у Кати бабушка! Вот хотя бы тот самый мостик: бабушка возьмёт Катю за руку и кажется, будто берега на коленки становятся. Но всё равно, лучше мостиком не пользоваться, а обойти другой – длинной дорогой, и бабушку просить не надо.
С тех пор Катя дорожку чистит широкую-широкую, это труднее и дольше, зато надёжнее. Бабушка хмурится иногда, а иногда – смеётся: лень, говорит, лучший учитель! Только почему лень, Катя так и не поняла, но спрашивать не стала. Она всегда знает, что спрашивать можно, а чего – нельзя, потому что ответа всё равно не дождёшься.
Перед самым праздником Катя садится открытки смотреть, здоровается с ними, как со знакомыми, пытается угадать: что в них изменилось за год? Нынче смотрит-смотрит – ничегошеньки не поменялось! Странно даже. А любимая открытка, с ёлкой высокой, в самом низу нашлась. Катя точно помнила: в прошлом году нарочно сверху положила. И вот на тебе – последняя самая!
А хоровода никакого нет под ёлочкой: детвора столпилась в уголочке, и вверх все глядят. Катя никак понять не могла, чего лица такие испуганные у всех? Ёлка как ёлка, высокая, нарядная, и звёздочка на месте и шарики-фонарики.
— Бабушка, а чего это с открыткой случилось? — закричала Катя и к бабушке побежала на кухню.
Бабушка открытку взяла, очки нацепила и разглядывать картинку начала. Молчала долго, вздохнула, про Катю будто и забыла вовсе. Тихо-тихо в доме, даже часы с кукушкой тикать перестали – дыхание затаили. И кастрюлька: то крышкой постукивала – пар выпускала, и вдруг затихла.
— Ложись-ка, спать сегодня пораньше, — сказала, наконец, бабушка, — и пусть тебе хороший сон приснится. Во сне и решится всё.
— А как же Новый год? Я его во сне, что ли встречать буду? — Катя даже ногой топнула, так удивилась. — А куранты? А Голубой огонёк?
— Дело твоё, а я бы совета послушалась, да у тебя своя голова на плечах. С тебя и спрос будет.
И сколько потом Катя вопросов не задавала, бабушка твердила о своей голове, как будто у Кати ещё и чужая есть. Катя полуночи всё-таки дождалась, но после курантов спать пошла: и бабушке не уступила и как самой хотелось, не сделала. Обе недовольны остались. С тем и спать легли.
***
Сон никак не приходил. Уж Катя и одной стороной подушку поворачивала, и другой, и даже на ребро ставила. Бесполезно. Всё над бабушкиными словами раздумывала. Ходики на стенке так громко стучали, наверно, на улице слышно. Ветка в окошко ударила раз и другой. Катя встала, на улицу выглянула…
Там, где должна быть колонка с водой, стояла красивая наряженная ёлка. Та самая, со старой новогодней открытки. И гирлянды, и фонарики, и звезда на макушке – точь-в-точь! Еловые лапы шевелились, серебристый дождик блестел, и оттого казалось, будто ёлка вздыхала, как давеча бабушка.
Катя охнула и заторопилась: путаясь в штанинах, натянула джинсы, схватила попавший под руку свитер, он оказался велик, пришлось закатывать рукава. Ноги сунула в стоявшие возле двери бабушкины растоптанные валенки, набросила свою новенькую шубку – подарок родителей на праздник. Выскочила на улицу, перебежала от крыльца до калитки и остановилась: тропинка перед ней опять узкая-узкая, а ведь должна быть широкая дорожка, утром сама чистила!
Катя растерялась, хотела пройти и даже ногу вперёд двинула и – отпрянула: тонкий канат натянулся над бездной. То, что утром было снежными завалами, превратилось в чёрное ночное небо и где-то далеко-далеко внизу мигали звёздочки. «Небо перевернулось — подумала Катя, — просто опрокинулось и всё». Внутри у неё всё тоже как бы опрокинулось, стало не легко и не тяжело, а пусто что ли.
— Странный сон какой-то, бабушка, кажется, что-то такое говорила. Про сон. Или не говорила, не помню.
Она закрыла глаза и представила тёплую комнату, печку в углу, стол, застеленный клеёнкой в клеточку. Синюю с красным. Как на пропавшей юбке – вспомнилось некстати. Катя оглянулась, хотела вернуться, но дома не было, ни бабушкиного, ни соседского: только голое поле, и позёмка стелется. Небо вверху мутное, а под ногами – чистое и звёздное. Подумалось, что зависла между небом и… небом. Так странно, что страха вроде бы и не было, только удивление.
С ёлкой что-то не так, что-то неправильное в ёлке этой. Катя всматривалась, наклоняла голову то к одному плечу, то к другому, а сообразить не могла. Ну и ладно, подумаешь, сон какой-то, – решилась Катя и поставила ногу на бывшую дорожку, ставшую тугим канатом. Страх ушёл в пятки, Катя даже ощущала его как упругий комок, он мячиком прыгнул у неё внутри и в пятках вдруг рассыпался на мелкие горошки. Они пощекотали ноги и исчезли. Стало весело и смешно.
— Главное – вниз не глядеть, — шептала себе Катя, передвигаясь потихоньку по «дорожке». Прошла метр или два не выдержала. — Мамочки!
Внизу летели облака, вытягивались длинными языками, в тумане пропадала тонкая канатная нить, единственная опора, что удерживала Катю. Валенки, шубка и джинсы исчезли, вместо них на Кате была её любимая клетчатая юбка и красный свитерок. И совсем не холодно, а даже жарко в этом сне, – подумалось некстати. И юбка со свитерком стали опять впору, не малы и не велики, а в самый раз.
Ноги перестали дрожать, руки почти уверенно находили правильный угол для равновесия. Вот, я птица, – рассмеялась Катя. И тотчас настоящая птица пролетела мимо, обдала воздушной волной, нарушила равновесие. Стало страшно, так страшно, что Катя заскулила, крупные слёзы посыпались из глаз и улетели вниз, в бесконечность. Даже не слышно, как они упали на дно. Интересно, есть ли там дно? По всему выходило – нет.
Катя медленно приближалась к ёлке, стали видны царапинки на покрытых краской стеклянных игрушках, пожелтевшие и мятые кое-где спиральки серпантина. Вблизи ёлка казалась старой и изрядно высохшей, не праздничной, в общем. Это огорчило.
Катя взглянула вверх, мимоходом вспомнив тех детей на открытке, наверно, её лицо тоже стало испуганным: звезда на макушке была тёмной, мёртвой. Потому и ёлка такая неживая, – решила Катя и храбро побежала вверх, перескакивала с гирлянды на гирлянду, раскачивалась на ниточках игрушек и перепрыгивала с одной еловой лапы на другую. Она и сама стала размером с ёлочную игрушку, а иначе как бы она смогла удержаться-то?
Макушка становилась ближе и ближе. Катя уселась на звёздную перекладинку и посмотрела вниз: белый снег искрился тысячами огней, вокруг ёлки водили хоровод малюсенькие отсюда дети, звали Снегурочку и кричали : Ёлочка, зажгись! Катя, когда была маленькая, тоже верила, что ёлочка вспыхивает от детских пожеланий.
— Зажигайся, ёлочка! Новый год на дворе, - попросила тихонько Катя.
И ёлка вспыхнула: сначала засветилась звезда на макушке, по стеклянным трубочкам будто прошёл яркий свет. Фонарики и гирлянды перемигивались разноцветными огоньками, а еловые лапы стали ярко-зелёными и сильно запахло хвоей.
— Ура! – раздалось снизу.
***
Тонкая серебряная нить протянулась по небу. По ней скользила невысокая девочка в синей с красными клетками юбочке и красном свитерке. Волосы её трепал ветер, руки девочка развела в стороны, тонкая фигурка чуть покачивалась, удерживая равновесие. Нить не кончалась, терялась где-то вдали, силуэт идущей по канату становился меньше и вот совсем исчез…
***
Катя проснулась рано, едва голубоватый рассвет мазнул по оконному стеклу. Долго лежала, смотрела как синие стёкла розовеют, разогреваются от солнечного тепла. За перегородкой что-то стукнуло. Утро нового года наступило.
— Какой странный сон мне снился, – прошептала Катя и откинула одеяло. Босые ноги плотно утвердились на холодном полу. — И главное – всегда держать равновесие!
На стуле рядом с кроватью лежали аккуратно расправленные синяя с красным клетчатая юбка и красный свитерок. Почти такие, как бабушка подарила в позапрошлом году, но всё же чуть другие. Или Кате опять померещилось? |
| Очень хорошо и интересно написано! Кажется, есть микроскопические проблемы с запятыми. Но рассказ обрывается как-то резко, нет логического завершения. Разные сюжетные линии - юбка со свитером, ёлка на открытке, боязнь высоты - не сошлись вместе. Рассказ удерживал внимание своими загадками, но отгадок автор дать не смог. Это ещё ничего бы было, если б рассказ не для детей. Взрослый читатель сможет оценить недосказанность, ребёнок - никогда. |
| Рассказ читать интересно, он необычный. И озадачивающий. Как будто бы для детей, а как будто бы и нет. Называется «Держать равновесие». Разгадка того, о чём автор хочет поведать детям своим рассказом, кроется, надо полагать, в названии.
Да, Катя, боявшаяся высоты, балансируя на канате во сне, обнаруживает: чтобы не упасть, надо уметь держать равновесие. «И главное – всегда держать равновесие!». Всегда! Звучит многозначительно обобщающее, как будто не для детей)
Честно говоря, мне многое не понятно. То, что в Новогоднюю ночь был сон, – это ясно. А три года назад что за наваждение было с дорожкой, повисшей вдруг над пропастью? С открытками, раз от раза меняющими изображение? Кате это мерещится? Почему? Отгадки нет. Невольно напрашивается вывод, что с девочкой что-то не так. И это как бы подтверждается реакцией бабушки на эпизод с открыткой, когда Кате показалось, что картинка в корне изменилась. На Катин вопрос бабушка сначала надолго задумывается, вздыхает(!), а потом: «— Ложись-ка, спать сегодня пораньше, — сказала, наконец, бабушка, — и пусть тебе хороший сон приснится. Во сне и решится всё.» После этих слов читатель сразу вспоминает, что было после первого наваждения: «Катя тогда уснула быстро и спала долго, прямо до половины следующего дня, и бабушка почему-то будить её не стала.» Что автор хочет сказать этими моментами? Не то ли всё-таки, что с девочкой что-то не в порядке?
Может быть, дети и не будут задаваться вопросами. А, может быть, и будут… и не найдут ответов.
В конце, казалось бы, всё не плохо: хорошо закончился сон, рядом с кроватью лежит подарок, о котором мечтала, и вдруг: «Или Кате опять померещилось?» И читатель так и остаётся в неведении, почему Кате что-то мерещится?
Так и хочется поговорить с автором)
Во всяком случае, желаю автору успехов в 2016 году!)
Судья Наталия Букан. |
| Интересная сказка, сюжет затягивает, интригует. Дочитав до конца, я поняла, что вопросы так и остались без ответа, т.е. я ещё не раз прочла рассказ, поразмышляла и добралась, как мне кажется, до сути :)))
Начну с начала. Первая фраза, на мой взгляд, лучше прозвучит так:
"До Нового года оставалось каких-то две недели, а КАТЯ УЖЕ ПОНЯЛА, что праздника не будет"
Затем всё, что бывало привычным в прежние годы, не стоит перечислять в будущем времени, лучше в настоящем:
"Не то, чтобы вообще, а привычного, когда они СИДЯТ с папой и мамой за красивым столом. Кате НАЛИВАЮТ в высокий «взрослый» фужер на тонкой ножке шампанского из нарядной бутылки... ёлка МИГАЕТ разноцветными лампочками, а на столе – ёлка латунная, по бокам которой в круглых чашечках ГОРЯТ свечки, и два колокольчика на тонкой перекладине на макушке ёлочки КРУЖАТСЯ от тёплого воздуха и тоненько ДЗИНЬКАЮТ.
Потом БЬЮТ куранты в телевизоре, мама ВЫКЛЮЧАЕТ свет, а папа ЗАЖИГАЕТ бенгальские свечи. Они САДЯТСЯ на диван и СМОТРЯТ телевизор, а после Голубого огонька ИДУТ на улицу и КАТАЮТСЯ на ледяной горке. Катя обязательно КРИЧИТ О ТОМ, ЧТО она боится высоты, хотя горка невысокая. А папа ОБНИМАЕТ их крепко-крепко…"
Боязнь высоты началась у девочки после того, как в семилетнем возрасте она впервые почистила снежную дорожку возле бабушкиного дома, и ей "...показалось, что ТО не дорожка вовсе, а... досочка узенькая над пропастью висит, покачивается"
У девочки богатое воображение, поэтому и картинки на открытках, по её мнению, чуть меняются из года в год. А в этот раз на открытке "... хоровода никакого нет под ёлочкой: детвора столпилась в уголочке, и вверх все глядят. Катя никак понять не могла, чего лица такие испуганные у всех?"
Только бабушка знала, что в чудесном новогоднем сне её внучка пройдя по дорожке-канату, преодолеет все свои страхи, добежит до самой ёлочной макушки и тихой просьбой "Зажигайся, ёлочка!" зажжёт и звезду на верхушке, и гирлянды, и фонарики...
И дети с открытки, с тревогой наблюдавшие за её отважным восхождением на такую немыслимую высоту, наконец прокричат: "Ура!"
Вот таким волшебным образом вернулось к девочке Кате умение "держать равновесие" А свитерок и юбочка - новые, хоть и очень похожие на прежние. Из старых вещей, как и из старых фобий, Катя выросла!
Понравилось выражение: "... бабушка возьмёт Катю за руку и кажется, будто берега на коленки становятся."
Отличная история! Автору - спасибо!
Судья Виктория Лукина |
| Рассказ необычный, психологичный, с философским подтекстом и несколькими яркими деталями-символами, играющими в сюжете ведущую роль. Повествование держит в приятном напряжении и предвкушении развязки. Хороший литературный уровень текста.
Символ первый, картинка на открытке – преинтереснейший авторский трюк. Если это, как я увидела, отражение накала детской тревоги, которое зеркально меняется вместе с внутренними изменениями героини. Во сне звезда на макушке оказалась тёмной, мёртвой – почему? Это становится понятно лишь тогда, когда после преодоления внутреннего барьера девочка видит ее светящуюся победную красоту. Сумела «зажечь» елочку – исчезли и мертвая звезда, и тревожные детские взгляды снизу. Баланс восстановился. )))
Любимый костюм, который должен быть не мал и не велик, а в самый раз – еще один необычный ход, символизирующий – схематично – некое равновесие, которого хочется достичь героине. Куда он исчез маленький и откуда появился обновленный, автор не говорит прямо, но так ли это важно? Пусть будет немного и полумистического, оно здесь на своем месте. Хотя этот штрих в сюжете можно при желании наделить совершенно реальными причинами: маленький костюм отдан младшей троюродной сестренке, а бабушка сшила в подарок новый.
Бабушка, словно мудрая добрая фея, все время что-то знает и не говорит. )) От этого она тоже выглядит символично и таинственно. Ну, и конечно, выполняет свою важную сюжетную миссию – оберегает и направляет героиню. Почти как Йода из «Звездных войн». :)
Испугавшая девочку узкая дорожка с нависающими высокими сугробами мне показалась очень понятной и тоже страшной, повеяло детством. )) И представить ее пропастью, у которой по бокам «тёмное что-то ворочается и вздыхает», мне благодаря автору было несложно. Вообще, в тексте немало отличных мазков: «…смотрела как синие стёкла розовеют, разогреваются от солнечного тепла». Хорошо!
А вот тут я вообще обрадовалась: стоило героине представить себя птицей – ее тут же лишила равновесия настоящая птица. То, что вечно происходит в нашей жизни. Нас ведь постоянно надо «обдавать волной», чтобы не заносило, ой, чтоб не забывали равновесие соблюдать. В самых разных смыслах. )))
Сон. Как и положено сну, он в чем-то парадоксален, в чем-то последователен – подсознание решает свои назревшие проблемы, переплетая их порой с самыми невероятными событиями и явлениями. Узкая тропинка превратилась в тонкий канат над той самой пропастью, что примерещилась когда-то и надолго испугала. Но почему же героиня именно сейчас, в эту ночь и в этом сне стала решать свою проблему? Выросла из любимого костюмчика? ))) Хотя чего это я, какая разница, почему сейчас. Потому что рассказ. ))
Так что композиционно, как раз не соглашусь с частью )) предыдущих ораторов, все неплохо. Внимательному читателю финал раскроет все загадки, а девочка, наконец, обретет некий баланс.
Я тоже читала-перечитывала, и с каждым разом мне все больше нравилась работа. Но ребенок, подросток – станет ли перечитывать? Рассказ, в котором завуалированы причинно-следственные связи так, что не прочитывается финал, может быть обречен на неприятие целевой аудиторией. С другой стороны, кто это сказал, что если для детей, так все должно быть упрощено до буквальности? Нисколько не обязательно, и мы знаем примеры из общеизвестной литературы, традиционно считающейся детской. Да и есть ли эти однозначные рамки – тут детское, тут уже нет? Взрослеют по-разному, литературное и языковое чутье у всех разное и т.д.
И все-таки даже взрослые бывалые прозаики с тонкой материей художественного чутья не восприняли рассказ, не разгадали авторских ребусов. Может, автор с этими ребусами-символами немного переборщил? Вроде, не слишком. Возможно, чуть не достает им художественного изящества – тяжеловато вышло в том смысле, что убедительности у символов чуть не хватило в их взаимодействии с основной идеей (равновесие). По моим ощущениям, сама эта идея много глубже и требует более тонкого подхода. Хотя автор итак молодец.
Так можно ли этот рассказ отнести к детской прозе? Думаю, да. Но мы еще подумаем, посовещаемся.
Несколько технических замечаний:
В первом предложении явно не дружат времена.
«…мама даже сердилась: Чего ты привязалась…» - что за оформление?
Промелькнуло отсутствие запятой-двух.
Судья Е.Валиева |
| Наступило время разрешённых сказок, потому как дали право голоса:)
Спасибо вам, мои дорогие рецензенты за столь лестную оценку спорного, пожалуй, рассказа.
Я помню Ваши слова, Евгения, после подведения итогов прошлогоднего новогоднего конкурса: приходите с новыми экспериментами. Вот и пришла.
Конечно, текст ещё сыроватый и на слух принимается сильно лучше, чем глазами, но время на шлифовку сколько угодно много - будем работать над ошибками.
Хотелось сделать рассказ на вырост. Дети увидят в этой истории новогоднюю сказку, подростки - параллельные миры, взрослые - философскую подоплёку. И чтобы возвращаться к рассказу не один раз и открывать новые нюансы.
Как, например, мы ежегодно смотрим "Иронию судьбы" и открываем фильм заново - каждый год и много лет подряд.
Словом, спасибо за все отмеченные символы и подводные течения!
С бесконечным уважением,
Наталья |
| Наталья, как хорошо, что Вы пришли! И еще приходите. :))
По поводу "на вырост". Не поверите - когда мы обсуждали его на форуме, Виктория произнесла: "Мне кажется, что разного возраста дети в этом сюжете погрузятся на разную глубину. По мере взросления рассказ будет перечитываться и восприниматься по-разному".
А как, как он родился? Почему? Почему именно страх высоты, равновесие? Поделитесь? |
| Родился спонтанно совершенно и я не планировала именно такой сюжет. Хотела простенький - про ёжика, который умел летать на самолётике:) Детское, совсем.
Но про ёжика меня отговорили. Стала тогда думать и вспомнила, как ездили в Боровск, а там на стенах домов картины нарисованы. И один рисунок я запомнила очень хорошо: нарисована девочка, идущая по трубе. Труба настоящая, высота примерно метра четыре, что ли.
Но связать эту девочку и Новый год никак не могла. написала быстро первую часть до момента встречи с бабушкой. И застряла. Праздники прошли, гости разъехались. А половинка текста так и сиротилась в файлике.
А текстов в детском мало:)))
И вот думала про ёлку - ну куда её втиснуть-то? И вспомнила, как ходила к колонке за водой... ну и побежало....
А если идти по канату, то главное - равновесие держать!
И написалось сразу. И птица выпорхнула неожиданно, из-под руки, что ли.
Но получилось в результате так, словно художник нарисовал картину, а потом разрезал её на кусочки и вновь собрал. Но при резке всегда есть утраты, верно?
Такое у меня общее ощущение от способа изложения.
Пока не знаю, что буду делать дальше с этим текстом...
Спасибо ещё раз! |
| Наверное, ему надо просто отлежаться. До следующего вдохновения. :))
Но даже в таком мозаичном виде он доставил удовольствие. И Вам спасибо за него. :) Может, так даже лучше? ;) |
| я размышляла над этим, но пока ни к какому решению не пришла. Может быть, получится сделать полноценный рассказ? |
|
| Шапочка Мастера |
|
|  |
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры» |
|
|  |
 |
' | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
