Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Алла Райц
Тема:	Почтовая лошадь просвещения или новости из Института перевода.	Ответить

   Дорогие посетители кафе Лиры, мы уже касались темы проблематики и важности переводов зарубежной литературы. За кадром остались проблемы перевода русской литературы на иностранный язык. И сегодня я предлагаю вашему вниманию новую и, надеюсь, полезную для вас информацию из беседы главного редактора Литературной газеты Романа Сенчина с директором Института перевода Евгением Резниченко. ...


   – Евгений Николаевич, о необходимости некоего переводческого центра в России я слышал давно, но сам момент создания института проморгал. Узнал только теперь, во время Парижского книжного салона. Расскажите, пожалуйста, когда и как институт возник?

   – Переводческий центр – не вполне правильное определение, мы ведь сами ничего не переводим, мы не переводческое бюро. Переводить с русского языка на иностранный может только носитель иностранного языка, который – если он переводчик прозы – должен быть профессиональным писателем, стилистом или высококлассным подражателем, по крайней мере, пусть и не создающим своих собственных оригинальных произведений. А если он переводчик поэзии, то каким бы он ни был гражданином, а поэтом быть обязан.

   Наша задача – найти этих бойцов «невидимого» (с 1991 по 2011 годы) фронта, скоординировать и объединить их усилия, поддержать информационно, содержательно, финансово.

   Я не стоял у истоков создания Института перевода, поэтому назовём мой следующий комментарий версией: когда вдруг обнаружилось году в 2010-м, что, например, в некой зарубежной стране выходит пять-шесть переводов произведений российской литературы в год, при том что в России в этот же год выходит 50–100 переводов этой некой зарубежной литературы, – стало ясно, что большая беда уже у ворот. У ворот страны. И без государственного вмешательства с этой бедой не разобраться.

   Тогда нашлась структура – Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям (Роспечать), возглавляемое Михаилом Сеславинским, – взявшая на себя, как говорится, все тяготы и невзгоды создания нового направления деятельности.

   Конечно, продвижением русской литературы в течение последних двадцати с лишним лет занимались. Те же наши уважаемые учредители, издатели (не могу не сказать о Наталье Перовой и её издательстве GLAS), организаторы литературных премий, литературные агенты, переводчики русской литературы и прежде всего – сами наши писатели, создающие, так сказать, «предмет продвижения», дающие повод и мотив. Идея состояла в том, чтобы объединить и скоординировать усилия многих в одном замечательном деле. И получить государственную поддержку. Вот суть проекта «Институт перевода», каким он виделся несколько лет назад, – по моей версии. Мне кажется, затея – помянем поэта – удалась.

   – А вообще как институт функционирует? Это вроде агентства? Или нет?

   – Мы, с одной стороны, не государственная организация, не финансируемся государством (у моих сотрудников даже нет фиксированной зарплаты), мы – автономная некоммерческая организация; с другой стороны, наш бюджет в основном складывается из средств бюджета РФ, которые мы добываем, участвуя в конкурсах и аукционах по планам Роспечати и Минкульта (Федеральная целевая программа «Культура России»). Раз в год Наблюдательный совет по нашим конкретным предложениям утверждает годовой план работы. По сути, есть два основных направления: мероприятия (книжные ярмарки, конгрессы, конференции, семинары и так далее) как в России, так и за рубежом, и грантовая программа – поддержка зарубежных издателей, занимающихся переводами русской литературы. Точнее, литературы, написанной на русском языке, – страна проживания автора произведения не важна. Зарубежные издатели подают заявки, экспертный совет (он утверждается каждый год Наблюдательным советом) рассматривает их, определяет – кого поддержать, и дальше Институт из возможностей своего бюджета выделяет зарубежным издателям гранты, компенсируя расходы на перевод произведения.

   – Переводу и изданию многих книг удалось поспособствовать?

   – Институт появился в 2011 году, грантовая программа начала работать в 2012-м, продолжила в 2013-м, объявлен приём заявок на этот год, и есть гарантия продолжения, по крайней мере, до 2018 года включительно. В 2012 году было поддержано около 60-ти заявок, – их вообще было мало, потому что многие издатели просто не поверили, что Россия, после двадцатилетнего перерыва, вдруг начала на государственном уровне продвигать свою литературу. В 2013-м – уже 183. Не все книги ещё вышли, грант даётся на год, – но вышедшие можно увидеть на сайте.

   – Какие книги переводятся чаще – современных авторов или уже, так сказать, закрепившихся в истории русской литературы?

   – Первостепенная наша задача – продвижение новейшей русской литературы. Насколько мы с ней справимся – во многом зависит и от того, насколько современные российские писатели готовы потягаться с Достоевским, Толстым, Чеховым...

   – Англоязычный мир удалось заинтересовать?

   – Это мир сложный и вполне самодостаточный. Но знаки заинтересованности есть. Это, конечно, главный язык для нашей работы, есть блестящие переводчики и в Великобритании, и в США, в том числе – молодые и талантливые. Но если 20 лет ничего не делалось (имеется в виду, со стороны государства), то двух-трёх лет маловато, чтобы наверстать упущенное. Если переводов русской литературы издаётся менее полпроцента от всех тиражей – то мы не попадаем даже в статистику, нас не видно, нас нет – и зачем издателям вкладываться и издавать то, чего нет? Поэтому, главная задача – увеличение количества изданий переводов русской литературы за счёт наших грантов, привлечение и вовлечение издателей в нашу деятельность.

   – Сталкивались ли с критикой своей деятельности?

   – Да. В первую очередь – и постоянно – со стороны Наблюдательного совета. Это нормально – иначе, за чем и зачем наблюдать? Это конструктивно, хотя бы потому, что всегда предлагается либо конкретная помощь, либо содействие в решении возникающих или длящихся проблем.

   – Занимаетесь ли вы книготорговлей на выставках-ярмарках? Задаю этот вопрос потому, что несколько лет назад, во время Каирской и Гаванской книжных ярмарок, наши книги только выставлялись. Купить их при всём желании было невозможно.

   – Институт перевода – некоммерческая организация. В принципе, нам не запрещено что-либо продавать, в общем, мы и продаём – услуги по координации, подготовке, организации, продвижению и так далее – если, конечно, выигрываем тот или иной конкурс или аукцион (а выигрываем не всегда, увы…). Но продавать товары (даже книги) – нет: это особая – и коммерческая – деятельность. Кроме того, у каждой ярмарки – свои правила. Например, во Франкфурте торговля запрещена, насколько мне известно. Но книгу можно получить в подарок – это случайный, ситуативный акт.

   А в Париже, например, торговля книгами приветствуется. Поэтому у нас в Париже есть партнёр – «русский» книжный магазин GLOBE, которому мы выделяем небольшое место на стенде в обмен на некий админресурс – помощь в подготовке функционала российской экспозиции, – помогаем на возмездной основе в доставке книжной продукции, которую они заказывают у своих российских партнёров, – и продают официально, через кассовый аппарат… Но это их бизнес. Книги российской экспозиции, которые были переданы издательствами безвозмездно или специально закуплены нами за счёт средств бюджета РФ для презентаций, – эти книги передаются по акту в посольство РФ в Париже. Бизнесом мы не занимаемся.

   – Как строятся ваши отношения с русскими авторами – заключаете договоры, выплачиваете гонорары? Или это делают зарубежные издательства?

   – Наша главная задача – дать возможность произведению оригинального российского писателя оказаться на одном или нескольких зарубежных рынках. Для этого нужен зарубежный издатель. Заинтересованный издатель должен заключить договор с автором, затем с переводчиком, затем – издать книгу и поставить её на рынок. Институт перевода, как и аналогичные зарубежные грантовые организации – Институт Гёте, Институт Сервантеса, Французский институт, Институт итальянской культуры, компенсирует издателю затраты на перевод, уменьшая таким образом расходы на издание в целом. Но выплаты автору и переводчику – за издателем. Это мировая практика.

   Другое дело, Институт перевода может содействовать – и содействует – продвижению издания на рынок, например, приглашая российского автора на книжные ярмарки для встреч с зарубежными читателями, устраивая специальные презентации, автограф-сессии в издательствах и книжных магазинах за счёт средств Института перевода.

   По материалам http://litrossia.ru