Земля

 

 

Осень не люблю. В эту пору все отцветает, умирает, загнивает. В голове появляются бредовые вопросы о смысле жизни и своем месте в Истории. Нет-нет, да и спросишь - зачем я живу, зачем вся эта суета? Действительно, что хорошего в жизни от которой получаешь один геморрой? Да и тот еще надо заработать. Так чего ради мы держимся за такую жизнь? Вон, старичок сидит - лет триста, наверное, землю топчет. Руки трясутся, голова ходуном, а ведь вряд ли умирать хочет. Смерть придет, а он упираться станет, скажет, мол, я еще бодрый - вишь, как приплясываю...

Еще осенью быстро темнеет. Десять вечера и ни черта не разглядеть. На замызганном грязью окне мелькают рассеянные блики от фонарных столбов и тени проносившихся мимо автомобилей. Наверное, для водителя помыть или протереть на конечной остановке окна автобуса титанический труд. Это же нужно взять тряпку, выйти из теплого салона, поднять руку и еще какие-то маховые движения делать. Работа непосильная, просто каторжная! А ты, пассажир, сиди и гадай, где ты едешь, сколько еще остановок осталось. Только через лобовое стекло можно сориентироваться. Ага, вот, кажется, подъезжаю...

Автобус, уныло скрипнув тормозными колодками, замер на погруженной в тьму ночи остановке. Я ступил на сырой асфальт и поежился от охватившего вдруг озноба. Холодает или знобит? За спиной шумно закрылись двери и, на прощание обдав меня выхлопом газов, дрожащий от натуги ПАЗик продолжил маршрут.

Я с минуту в одиночестве потоптался на остановке, решая каким путем мне идти домой, и выбрал наикратчайший - через парк. Червь сомнений зашевелился в душе слишком поздно, ноги уже несли меня по мало освещенной дороге, и чем больше я углублялся в парк, тем больше сожалел, что не пошел в обход.

"Нормальные герои всегда идут в обход..."

Мне оставалось пройти еще метров сто до дома, когда я услышал позади себя хриплый басок с легким оттенком иронии:

-- Эй, корешок, закурить не найдется?

-- Извини, братан, не курю, - бросил я полуобернувшись и ускорил шаг.

Щемящее предчувствие чего-то нехорошего, неотвратимого бросило меня в жар. Как назло в этом безлюдном месте светил единственный фонарь, тускло освещавший лишь верхнюю часть столба. Дернул меня черт пойти этой дорогой. Сократил, блин!

-- Че, торопишься? - хмыкнули сзади и тяжелая рука с легкостью развернула меня вокруг оси.

Передо мной стоял здоровенного вида парень, на полторы головы выше и раза в два шире. Он рассматривал меня с нескрываемым презрением и, как показалось, брезгливостью. Гад, на себя бы посмотрел - морда бандитская! Я сделал попытку изобразить такое же презрение и независимо сплюнул себе под ноги. Правда, это получилось весьма неудачно - плевок попал мне на подбородок и я с позорной скоростью вытер его. Бандитская морда лишь ухмыльнулась и, издав носоглоткой отвратительный квакающий звук, смачно харкнула на мою штанину. Черт! Сука, блин!

-- Ну, что, братан - покурим? - осклабился громила, оглянувшись на вальяжно привалившегося к дереву дружка.

-- Я же сказал - не курю, - жалко проблеял я и с трудом проглотил тягучую слюну. Ох, братцы, не нравится мне все это!

-- Слышал уже, - наклонившись ко мне, проникновенно дыхнул мне в лицо перегаром. - Деньги давай. Я сам куплю.

-- Не дам, - вырвалось у меня. - У меня нет, - неуверенно добавил я и почувствовал, что мои ноги оторвались от земли.

Его глаза приблизились к моим и я увидел в них удивление, быстро сменившееся злобной ненавистью. Эх, будь что будет! Размахнувшись, я со всей мочи двинул ему справа в челюсть. Клацнув зубами, он задумчиво помассировал ушибленное место и осуждающе покачал головой:

-- Зря ты... это, - прохрипел он и рука соскользнула в карман куртки.

Предчувствуя беду, я изо всех сил дернулся и тут же почувствовал острую боль в области живота. Потом еще раз и еще...

Черное небо было удивительно красивым. Оказывается на нем столько ярких звезд. И Как это мне было темно? Вон как ярко они светят. Такой яркий свет я видел впервые. Он неотвратимо притягивал и я с радостью поддался этому влечению.

Потом был темный тоннель и свет в его конце...

Погодите?! Что это за тоннель?! Господи, я что умираю? Я умер? Но как же так? Ведь у меня дома жена и дети! Они меня ждут, Господи! Дай, хоть попрощаться, а?!

Паника, охватившая меня таяла, как весенний снег и я медленно погружался в успокаивающую дрему. Передо мной поплыли яркие картинки из жизни: я ясно увидел то, о чем уже давно позабыл. Оказывается не такая уж плохая жизнь у меня была и я все же был счастлив, и так часто смеялся... Особенно в детстве. Вот я сижу на полу нашей старой квартиры, катаю туда-сюда древнюю машинку. Глаза радостно блестят и я, заливаясь смехом, поглядываю на молодых родителей. Как хорошо и комфортно. Никаких проблем...

Потом я увидел свое бренное тело, одиноко лежащее на грязном асфальте в луже крови и я закричал...

Небо

 

 

-- Все, все! Спокойно, спокойно, парень! Ну, пришел в себя?

Я открыл глаза и увидел смутно знакомые улыбающиеся лица. Где я их видел? Может, в 85-м на юге отдыхали? Ишь, лыбятся - олухи царя небесного...

-- Ну, пришел в себя? - мягко спросил тот, кто был поближе.

Я с удивлением заметил, что над его головой медленно вращался золотистый нимб, мягко освещающий его высокий лоб и длинные волнистые волосы. Его взгляд был полон теплоты и сочувствия. О, Господи, кто это?

-- Где я? - спросил я, не узнавая собственного голоса.

-- Он еще не в себе, - покачал головой второй. - В общем, неудивительно, слишком быстрый переход.

-- Ему не впервой, - бодро сказал первый и с любовью заглянул мне в глаза. - Ну, как себя чувствуем?

Что здесь происходит? Куда я попал?

-- Где я? - прочистив горло, я повторил вопрос. - В больнице?

-- Ну, не то чтобы... - замялся товарищ с золотистым нимбом. Он с театральным сочувствием вздохнул и посмотрел на меня с нескрываемой радостью, от которой мне стало не по себе.

-- Я что... умер?

-- А тебе не кажется странной такая постановка вопроса? Что значит "я умер"? Ты часто встречал говорящих мертвецов? Вот, полежи пока, подумай, - посоветовал он и повернулся ко второму, над которым сиял нимб серебристого цвета. - Посмотри, как он...

-- Каждый раз, когда их встречаю, не перестаю удивляться реакции на возвращение. Испытать бы хоть раз - каково это вынырнуть оттуда... - мечтательно сказал тот, заглянув мне в глаза с интересом ученого, рассматривающего препарированного кролика. - Зрачки все еще расширены, дыхание учащенное, проявляет беспокойство - все еще в шоке.

Еще бы не в шоке! Мне что - радоваться, что я умер?! Или все же я жив?

-- Здесь кто-нибудь ответит на мои вопросы? - спросил я, чувствуя, что начинаю звереть.

-- Конечно, конечно. Успокойся, - ласково сказал "золотистый", дотрагиваясь к моей груди.

Я с удивлением почувствовал как злость без остатка растаяла и душа наполнилась умиротворением и спокойствием. Эхма, и не поругаться. Уже не охота...

Я скосил глаза и обнаружил, что нахожусь в какой-то блестящей капсуле с бледно розовой, на вид вязкой жидкостью, которой, к слову, совершенно не ощущал физически. Более того, я не ощущал своего тела, как будто у меня его не было вовсе. Но ведь оно же есть! Вот оно!

Попытался поднять руку и не смог. Шевельнул пальцем ноги, но он даже не подумал мне подчиниться.

-- Даже не пытайся, Георгий, - усмехнулся "золотистый" наблюдатель, заметив отчаяние в моих глазах. - Пока не обретешь память двигаться не сможешь.

Он меня знает. Где же мы встречались? Знакомые лица... Эти нимбы над головами... Это же... Это же Петр и Николай! Этот с золотистым нимбом - Петр, а тот с бородкой Николай.

-- Скажи, Петр, где я и что со мной происходит?

-- Ты помнишь как меня зовут - уже хорошо, - Петр удовлетворенно смежил веки. - А как его зовут, помнишь? - спросил он, кивнув в сторону второго.

-- Николай, - ответил я нетерпеливо. - Ты не ответил на мои вопросы.

-- Да, конечно, - Петр мельком взглянул на Николая и вздохнул. - Ты вернулся домой, Георгий. Твоя программа воплощения завершена полностью. Ты молодец, Георгий.

-- И все же - я умер?

-- Если ты имеешь ввиду свое земное существование - да. Но, как видишь, ты жив. Твой разум, слава Создателю, вернулся в твое истинное тело и, поверь, у тебя нет истинной причины для печали.

Правильно, раз помер, чего теперь печалиться. Подумаешь, крякнул раньше срока лет на сорок. Что теперь со мной будет? А с моей семьей? Ну, семья - ладно, они живут. А я? Кто теперь я - дух, призрак?

-- Значит, я умер, - проронил я тихо.

-- Ты жив, - возразил мне Петр.

-- Почему так внезапно? - с обидой спросил я - У меня же там семья, работа...

-- Ты сам так хотел.

-- Я?! - вскрикнул я. - Я не мог так... Я... Я не хотел!

-- Твое беспокойство понятно. Это остаточное явление - скоро пройдет, - подал голос Николай. - Скоро ты все вспомнишь и перестанешь беспокоиться о земном.

"О земном"... типа я в космосе... Смешно...

Но ведь с другой стороны я же разговариваю, я мыслю. А раз я мысли - я существую! Кто это сказал? Не важно. Главное, правильно сказал. Так, так, так... Уже теплее... Еще немного, господа хорошие, и я разберусь во всей этой чертовщине. Тьфу, прости Господи - ситуации. И хороша же "ситуация" - лежу мертвый, разговариваю с какими-то апостолами... Стоп! Апостолы? О, Боже! Значит, я умираю и это всего лишь агония умирающего мозга? Или я все же на небесах?

-- Петр, раз уж я умер, - сказал я обреченно. - Я могу ли в последний раз увидеть семью?

-- Почему нет? - пожал плечами Петр. - Смотри.

Он молитвенно сложил руки и его нимб стал вращаться все быстрее и быстрее. Вскоре помещение окутала светлая дымка и я увидел...

Жена в черном костюме, уткнувшись в подушку, рыдала на кровати. Рядом сидел сын. Его глаза блестели от слез, но он молча кусал губы и поглаживал вздрагивающую спину матери. Моя маленькая дочурка, смешно высунув язык, что-то увлеченно рисовала за столом. Кажется, она совсем не испытывала печали утраты своего "папулечки". Потом картинка растаяла и я увидел взрослую девушку в белом свадебном платье. Она была счастлива и, улыбаясь, смотрела прямо на меня.

-- Но ведь это...

-- Елена.

-- Но как же?.. Ведь я только что оставил ее совсем крохой?

-- Время относительно. Разве ты не знаешь?

-- Да. Знаю, - согласился я. - Но все же это удивительно.

-- Это закономерно.

Я надолго замолчал, погрузившись в тягостные раздумья. Если я жив после того, как умер - значит есть жизнь после смерти. Вот черт! Ой! Прости, Господи! А я в Бога не верил, думал враки поповские. И в церковь я не ходил... Что мне теперь за это будет? Господи, я же не знал... Да, если бы вернуться... Я бы в попы, то есть в эти... священнослужители записался, ей- богу! О, Господи, прости меня грешного...

-- Подождите! - воскликнул я, от неожиданно пришедшей мысли, мучавшей меня в "земной" жизни. - А Бог существует? То есть, я хотел сказать - Бог реально существует?

-- Он не оригинален, - усмехнулся Николай, бросив взгляд на Петра. - Создатель - Бог для землян нижнего уровня.

-- Не понял.

-- Создатель сотворил нижний уровень по образу и подобию Мироздания. Вся Вселенная нижнего уровня дело его рук. Да, Создатель для живущих на нижнем уровне Бог.

-- Все равно не очень понятно. Ну, хорошо - для нас, то есть землян из нижнего, как вы говорите, уровня, Создатель Бог, а для вас? Кто для вас Создатель?

-- Во-первых, ты один из нас, - улыбнулся Николай. - Во-вторых... Создатель для нас - это.. Хм... Непросто объяснить пока не вернулась твоя память, но попробую... - Николай закатил глаза и яростно почесал бороду, словно подгоняя мысли, и продолжил: - Вот на нижнем уровне - на Земле - был у тебя начальник? Самый главный начальник?

-- Ну был - директор фирмы. Но вообще-то, пожалуй, самый главный босс - президент страны.

-- Так вот, Георгий, Создатель это президент. Понятно?

-- Ну... так, в общих чертах, - сказал я. - Значит Бог, то есть Создатель президент, а кто же тогда Сатана? Он существует?

-- Кто это? - Николай растеряно посмотрел на Петра.

-- Я думаю, он имеет ввиду Дэволина.

-- А! - кивнул Николай. - Дэволин, когда-то был близким другом и сподвижником Создателя. И, по правде говоря, идея создания нижнего уровня принадлежала ему. Но Создателю удалось первому претворить ее в жизнь и Дэволин отошел на второй план. С тех пор прошло немало времени, но они с Создателем стали непримиримыми противниками. Дэволин создал свою епархию, с которой мы теперь в постоянном противостоянии. Даже на Земле наши представители враждуют. Но тебе это известно лучше, чем нам.

-- Да-а, - выдохнул я. - Голова кругом от всего этого... В общем, Дэволин наша конкурирующая фирма?

-- Можно и так сказать, если я правильно понял "конкурирующая фирма", - кивнул Николай.

-- А как я попал в нижний уровень?

-- Еще не вспомнил? - усмехнулся петр.

-- - Увы, - вздохнул я и вдруг слабое воспоминание мотыльком затрепетало в моем сознании. Передо мной возникли какие-то воздушные, невесомые шары, парящие в воздухе, горы, покрытые зелеными лесами и высокий шпиль, уходящий вершиной в облака...

-- Коммутатор! - воскликнул я.

-- Ну, ну... - подбодрил Николай. - Вспоминай! Напряги разум!

-- Я... Навигатор!

-- Молодец, Георгий! - облегченно выдохнул Петр. - С тобой всегда было легко. С возвращением!

Я навигатор. Воплощения - часть моей работы. На нижнем уровне материального мира мы, навигаторы, отрабатываем задания Высшего Совета Мироздания. Наш отдел, например, занимается экспериментами в социальной сфере. Другие - в биологии, науке, теологии и т.д. Каждый навигатор отрабатывает свою программу. После командировки на низший уровень нас ожидает довольно болезненное возвращение домой. Новичкам в навигации приходится долго проходить курс реабилитации. После всех ждет отчет перед Высшим Советом, где досконально разбираются результаты "полетов", оцениваются результаты работы навигаторов и вносятся коррективы в жизнь общества Мироздания. Этот отчет, пожалуй, самый неприятный момент по возвращении навинатора. Если программу воплощения признают выполненной полностью - жди повышения, если не выполненной - понизят на ступень, а, если случился экстренный отзыв - поражение в правах на длительный срок. Но об этом лучше не думать. Я знал нескольких навигаторов, которые после отзыва попадали в отдел коррекции , где их разум расщеплялся и подвергался программе исправления. Пока одна его часть путем непрерывных воплощений эволюционировала на Земле от микроба до человека, другая, оставшаяся в теле, находившемся в Мироздании, была годна лишь для выполнения самых тяжелых и "грязных" работ на благо общества. На их месте никому не хотелось бы оказаться, но от этого никто не застрахован. И все из-за того, что, воплощаясь, мы теряем память Мироздания. Таковы основополагающие принципы воплощений. Как объясняет Совет - для чистоты эксперимента.

В этот раз мне повезло - командировка была недолгой. Я выполнил роль координатора событий местного масштаба и одного из наставников Дмитрия и Елены - моих земных детей. Дмитрий - навигатор первого уровня третьего класса. У него задача простая - выполнить роль наставника одного воплощения навигатора второго уровня первого класса и стать участником событий местного масштаба. А вот Елене предстоит стать главой государства - координатором событий высшего уровня. Именно поэтому своими земными наставниками она выбрала меня и Ольгу - мастеров-навигаторов первого класса, имеющих опыт наставничества навигаторов ее уровня. Елена - мастер-навигатор экстра класса и мой непосредственный начальник в Мироздании. Такая вот забавная ситуация - там я был главный, а здесь она. Хорошо, что я был любящим отцом...

Я улыбнулся, вспомнив ее миленькое личико и звонкий голосок. Жаль что так быстро закончилось наше земное общение. Увы, здесь такого не будет. Елена не позволяет близких отношений с сослуживцами. Мой милый строгий начальник...

-- Когда возвращается Елена? - спросил я, выбираясь из гидрокапсулы - я обрел полный контроль над телом.

-- Через двенадцать астромигов.

-- Как мои? - спросил я, имея ввиду свою группу.

-- Василий уже здесь. Ольга и Дмитрий еще там.

Я принял очищение и облачился в белый комбинезон навигатора первого уровня. Над головой засиял серебристый нимб и я почувствовал себя значительно лучше. Возможно после заседания Совета мне присвоят звание мастера-навигатора экстра класса и наградят золотистым нимбом. Хотя в этот раз вряд ли будут серьезные поощрения - задание было хоть и ответственным, но простым, а Совет званиями и привилегиями не разбрасывается. В следующий раз попрошу более сложное задание, пора выходить на высший уровень.

Память возвращалась, но ответ на мучавший меня вопрос я так и не получил.

-- И все же, Петр, Бог есть?

Петр недоуменно посмотрел на Николая, на меня и, чуть смутившись, сказал:

-- Георгий, к чему эти вопросы?

-- И все же - Бог есть? Не Создатель, а Бог?

-- Да нет никакого Бога, - раздраженно сказал Николай. - Оставь ты свои земные "штучки".

-- Знаете, ребята, - засмеялся я. - Мне кажется теперь я знаю - Бог есть!

 

 

Где-то выше...

 

 

-- Гавриил, положи на весы Георгию два белых камушка. А этим двум отсыпь горсть черных...