* * * Как часто мы стремимся найти себе заботу и каждое явленье по имени назвать,- нам кажется так важно опять запомнить что-то и кажется так нужно о чём-то рассказать... Ну вот и говорим мы, обыкновенно прозой, а иногда стихами о жизни, о судьбе, о том, как мёрзнут щёки в январские морозы, или о том, как ангел играет на трубе ту музыку, в которой кипенье городское и голоса эпохи, и мысли старины,- всё то, что опьяняет, чарует и не стоит и нескольких мгновений влюблённой тишины. Смешно, но это правда, и жизнь – совсем не то, что нам жизнью представлялось пятнадцать лет назад. Так, может быть, не стоит искать свой адрес в прошлом, тем более, так просто туда направить взгляд, где строили мы домик на деревянных сваях, старались быть другими: смиреннее, светлей, и спорили друг с другом, в цитатах застревая, а думали, что видим сплетения корней. Но нас благословляли рождественские ели на маленькие сказки и солнечные сны, и там мы понимали, что смысл на самом деле имели лишь мгновенья влюблённой тишины, и всё, что остаётся: проснуться утром рано и в каждую секунду внимательно смотреть, поскольку не дано нам построить стены храма, которые не будут крошиться и ржаветь. Нам не дано предвидеть когда умрут былины и превратится в уксус домашнее вино, как не дано ребёнку из обожжённой глины слепить себе игрушку. Но всё-таки дано средь звуков обещаний, прощаний и прощений, средь гулкого молчанья натянутой струны, средь паводков и трещин, смертей и воплощений почувствовать мгновенья влюблённой тишины. |