Вечная любовь, насколько же вечная, также как ветер шумит в окно? Такая же вечная, как долговечная, что ей, по сути, и все равно, как у тебя сегодня, Не сегодня, так завтра, потому и неспешная, и через много лет, Всё также, таким же голосом спросит: – Ну, как у тебя? Привет! – Вот, не виделись, сколько? Да поди ж ты, а вот я всё думал, может встретимся, – Да вот же, встретились, ну, что, привет, как у тебя, рассказывай, – Да что ты? Ты что, ведь прошло уже столько, я словно конь в пальто, Я думал, уже всё кончено, много лет ведь прошло, мне казалось, да что я, словно конь в пальто, А ведь и впрямь, кажется, не очень состарились, можно даже еще друг другу понравиться, – Ну, смотри-ка, сорок лет, а ты всё так же молодо выглядишь, – Да и ты – ничего, ну, так, седина, но разве это так страшно, ведь к старости нам еще пока рано, мы же вечно молоды, – Помнишь, говорил ты о вечной молодости, весна, говорил, любовь, и ты все та же… – Да, дураком я был, ведь та, да не та уже, ну, посмотри, где морщины, где пальто новое, а помнишь, как ты чуть ли не в бабушкином, оно тебе казалось таким модным, таким для тебя взрослым что ли, и ты в нем, почти девочка, а думала, вот, уже взрослая… – Ну, и брехню ты начал опять, да посмотри уже, лет двадцать пять как мода совсем другая, и я уже не такая, да ты знаешь, сколько прошло… ну, не так и много, впрочем, все еще только начало новой молодости, да что это я, впрочем, как жаль, впрочем, молодости, да и к старости рано, – Ну, может, пойдем, выпьем, по бокалу, красного, или белого, – Да что ты, в самом деле, вот привязался, да какая разница? Ведь я после смерти мамы так клюкала, и крепкое, и разбавленное, да посмотри, где-то у меня белье не глаженное, я и забыла про кружева, а впрочем, да, такие белые, на сорочке… – Да о чем ты опять? О моде, ну, и что, сорок лет, да, что у нас нынче в моде? Скоро новую шляпку нацепишь, а что изменилось, ну, посмотри, может в глазах что-то появилось? – Да ты и впрямь обезумел, да что тебе мои глаза? Ведь я плакала долго, они теперь – как роса, всё равно ничего не видно, море только, что я любила, хочешь, опять на море поедем, – Да что ты, ну, как не сказать, что далеко тебе еще до ума, ведь помнишь, хотели, пока мама жива, хотели замок, дворец, и пляж, хотели так это, показать, вот блажь, в самом деле, ну, что так и не разбогатели? Ну, а у тебя завещание, не выпало из комода? – Завещание? Ты что, и впрямь с Луны, да ты знаешь, что у мамы было после войны? Какой комод, ленточки розовые? Да ты и впрямь, словно нарочно, утру украдкой слезы, да какие письма, ведь сгорели в огне, да ты и впрямь, словно жил на Луне… – Да что ты, ведь я думал, вы с мамой купили виллу, там, где-то, где солнце, и смотрите в мир, из оконца, живете день дома, а день на пляже, и всё у вас в конфетах и грильяже… – Ну, да как мне сказать тебе, ты что, совсем того? Да последний раз мы с ней ходили в кино, и видели там виллу и берег и море, да что ты? Ты в своем уме? Или ты не с народом? – Да ведь как казалось, что ты ушла тогда, я думал, ну, конечно, туда, где деньги, где бизнес, где большие люди, ну, как мне судить, ведь я тоже не яблоко на блюде, много тебе не дал тогда, лишь слова одни, всё слова… – Да нет, как-то было, помнишь, хотели… – Ну, и что же, хотели и не сумели? – Не знаю, а что там, на море? – Да я не люблю моря, тем более, когда нет вина, – А, что? Как сказал? Вино, Алкоголик? – Да нет, но я привык… – Привык? Вино и море, да как же, а горе, а люди, а то, что они пережили? – Да мне как-то было и всё равно вроде, мне было не жаль, ведь я шел к новой жизни, а там, там всё новые люди, там деньги, и там все делили имущество тех, кто ничего не нажили, да что мне сказать, всё бизнес, дела, у меня только и гроза, когда война, да и то потом – новый бизнес, и новые люди… – Как? – Да, жизнь дает нам новых людей, и они опять хотят, и дома, и виллы, ну, хочешь, поедем в замок, дворец? Хочешь, покажу тебе, в чем моей славы венец? – Уйди, не могу, прочь поди… Я думала, да наконец, уйди, чтобы с глаз моих долой… – Да постой, куда ты? Ведь мы же хотели? – Уйди, не искушай сатаной, я знаю, там, где дворец, там та же смерть, там тоже нет воли, там тоже неволят, я думала, ты… – Да чем же другой? Ведь просто я не такой, не твой, ну, может, кто-то другой со мной, другая меня полюбит за то, что и вот такой… – Ну, и иди, не неволь меня больше, мне было как-то интересно, да что это с тобой? Мне кажется, или ты какой-то другой, ну, скажи, в чем тут дело? Постой… ведь мы с тобой? – Мы были друзьями, пока не разделила нас жизнь, мы делили многое, пока не поняли, что разные мерки у нас, а в общем, я был справедлив, только другой меркою, я во дворце тоже обрел жизнь, я не жил клеткою, я тоже хотел, мечтал и строил, только вот другой дом обустроил, но тоже был справедлив, и тоже хотел про любовь, про такую женщину… да вот, подожди, кажется, когда были дожди… – Ну, поняла я, другую ты любишь, и вовсе не на меня глядишь, ну, что же, была я на бале, но путь мне другой теперь, ухожу я домой, так, злостное таковое вот приключилось со мной… – Любовь? – Да нет, поняла я уже, не любовь, злой ты очень уже, и прикидываешься Сатаной, зачем ты душу мою смутил? – Ну, казалось, ты не любила, вот я и любил, казалось, я душу в тебе пробудил, и что, если там теперь другой, ну, не венчайся же ты с Сатаной… Иди себе, и правду скажи и тебе и другому, что не выпало счастья тебе со мною, что ошиблась, на речи прельстилась, на дивные песни… иди, и другого теперь подожди… Пошли дожди. |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
