На экране пара яростно занимается сексом.Изощренное порно.Дети сидят на диване и занимаются каждый своим делом.

- Да-а-стала эта реклама-а! - с досадой протянула пятилетняя девочка - средняя дочь хозяев, лениво бросив мимолетный взгляд на экран, где крупным планом показаны влажно блестящие половые губы партнерши.

- Спорим, это лубрикант - гелевый! - задорно заявляет её шестилетний брат, не отрываясь от монитора маленького ноутбука, который он держит на коленях, - Смотри, как блестит, - он кивает на экран.Динамичный, шустрый, сообразительный, он успевает делать несколько дел одновременно: играть в многоуровневую сложную компьютерную игру, поглядывать в телевизор, есть гамбургер и спорить с сестрой.

- А вот и нет! - с видом знатока отзывается сестра, - Гелевый не будет так блестеть!Это аэрозольный!

- Господи, они не могли подобрать парня с более крупным пенисом! - возмущается младшая - трехлетняя девочка с двумя русыми хвостиками, - А то такой пуговкой - народ смешить!Да переключи куда-нибудь, чем такую муру смотреть, - обращается она к сестре, у которой в руках пульт.Та переключает с канала на канал.Наконец, останавливается на каком-то мультике.

- Что за зверинец? - зевает младшая.

Средняя несколько минут с недоумением смотрит на экран, затем спрашивает:

- Это что, сказка для юных геев? - и хихикает, показывая пальцем на брата.

- Это же "Ну, погоди!", - говорит вошедшая в комнату мама.

- Что за "Ну, погоди!"?Это один гей угрожает другому? - иронизирует мальчик, - Мол, ну, погоди, поймаю, что я с тобой сде-е-лаю-ю, ой-ой-ой!

- При чем тут геи? - отмахивается мама, - Это хорошая добрая сказка.Её очень любили ваши бабушки.

- А-а-а, ну тогда понятно, - отвечает мальчик, - ведь в те времена секса не было.

- Ага, люди размножались воздушно-капельным путем, - добавляет младшая девочка.

- Или спорами, как грибы и папоротники, - не отстает средняя.

- Нет, тогда размножались делением, - решает всех перещеголять мальчик.

- Почкованием! - ставит точку младшая.

 

После периода крайне нерационального использования ресурсов наступило время жесточайшей экономии в государстве.В промышленности было безотходное производство.Все использовалось.Ничто не пропадало зря, ничто не шло в отходы.

Трупы умерших использовались в пищевой промышленности - шли в пищу.После обязательной медицинской экспертизы трупы разделывались и продавались свободно, как мясо, либо из них делали полуфабрикаты.Некоторые части тела считались деликатесами - пенис, яички, анальный сфинктер, женские груди, вагина с маткой и фаллопиевыми трубами.

В магазинах можно было увидеть ценники с названиями:

Пенис копченный

Яички маринованные «Нежные»

 

Домохозяйка кричала мужу из кухни:

- Купи килограмм женских грудей, я запеку их на ужин.

 

Газета "Голая правда". Правда в ней действительно была голой. Например, заметка о начале предвыборной кампании какого-нибудь депутата могла начинаться так:

«Депутат такой-то, столько-то лет, бывший брюнет, латентный педофил, страдает агорафобией, клептоманией, метеоризмами, аллопецией и геморроем, отличается патологической лживостью, брюшком, бегающими глазками и конформизмом, крайне труслив и подл, женат на лживой, ограниченной, мелочной, склочной интриганке, сплетнице и шлюхе, обладательнице визгливого голоса, неоднократно крашеных волос неопределенного цвета и маленьких бегающих косящих глазок, имеющей пристрастие к смешению в одежде кричащих неоново-ярких цветов. Имеет двоих детей: сына – рослого рыжего верзилу-идиота с лицом, густо усыпанным крупными веснушками, напоминающего внешностью сказочного Иванушку-дурачка, но отстающего от героя сказок по душевным и умственным качествам на много-много световых лет; и дочь – обладательницу лошадиного лица и выдающихся лошадиных зубов, рослую ширококостную дебёлую девицу с внешностью ржавого оттенка, замечено также, что она постоянно смеется громким грубым голосом.»

И только после этого, после важного вступления, шла коротенькая строчка:

«… начинает предвыборную кампанию с сего дня.»

И это всё было правдой, никто не отрицал, не обижался и не считал себя оскорбленным.

 

Правдивая реклама по телевизору.Везде жестокая, правдивая, самая настоящая реальность.Ничто не маскируется, не приукрашивается, никаких метафор и гипербол, только настоящее, пусть даже и неприглядное. Например, реклама туалетной бумаги:

Голос за кадром:

«Эта бумага изготовлена из вторичного сырья». Шел видеоряд, демонстрирующий процесс изготовления. Показывались короткие, качественно смонтированные кадры. Вот использованная туалетная бумага, бумажный мусор, билетики, салфетки и прочее перемалываются в огромной емкости в кашу бурого цвета. Вся эта неаппетитная масса

обрабатывалась хлором, отбеливалась и так далее. Голос за кадром комментировал весь процесс:

«Содержимое мусорных баков превращается в однородную массу, которая кишит миллиардами болезнетворных бактерий. Затем бумажная каша дезинфицируется, в результате чего количество микробов резко уменьшается, потом отбеливается для придания товарного вида, раскатывается в тончайшие листы. Подсушенные листы бумаги автоматы режут на полосы и сматывают в привычный нашему взгляду знакомый рулон. Разумеется, эта бумага не асептична, но вы ведь не есть ее будете, правда?»

Или реклама молока:

«В этом молоке натурального только цвет. Молочно-белый цвет. Все остальное – достижения нашей химической промышленности. Синтезированные аминокислоты, клетки молочного жира, углеводы – все по-настоящему, как в натуральном молоке. А если все по-настоящему, то какая разница?»

Люди имели право выбора. Их уважали и давали это поистине Великое право выбора.

 

Все для блага детей.Государство строго контролировало условия жизни детей в семьях, отношение родителей к ним.Все было направлено на благо детей.Лечение, образование было бесплатным, но качественным.Все расходы брало на себя государство и потихоньку укладывало на плечи налогоплательщиков.Налоги, действительно, были высоки.

Женщины могли свободно рожать детей и отдавать в другую семью, если не хотели воспитывать их.Процедура усыновления была бесплатной и несложной, в смысле, без чиновничьей бюрократии, но платить нужно было родителям ребенка, которые хотели его продать.Таким образом, у биологических родителей был выбор: отдать (бесплатно) ребенка в "хорошие руки", продать, тоже в "хорошие руки", или тем, кто дороже заплатит, либо бесплатно отдать в специальные "отстойники", где временно содержались дети, от которых отазались родители и которых впоследствии обязательно усыновляли.Если женщина не могла или не хотела рожать, она имела право выбрать себе ребенка по своему вкусу в другой семье, где родители отдавали или продавали детей.Либо она могла договориться о суррогатном материнстве с какой-нибудь женщиной.Семейная пара имела право легально давать объявления в СМИ о том, что продают своего ребенка в хорошую семью.Объявления могли быть такого характера:

Интеллигентная образованная абсолютно здоровая семейная пара сообщает, что ожидает ребенка мужского пола в декабре (прогнозируемая дата рождения 18 декабря) и готова обсудить условия продажи с благополучной интеллигентной культурной семьей со здоровыми внутрисемейными отношениями.

Плод здоров, развитие идет в норме.Медицинский прогноз параметров ребенка в будущем:

цвет глаз - голубой

цвет волос - пепельный блондин

цвет кожи - светлый (№ 5 "слоновая кость" по шкале Рутгера)

рост - 180-185 см (в возрасте 18-20 лет)

вес - 70-75 кг (в возрасте 18-20 лет)

черты лица правильные классические, без дефектов

отсутствие генетических заболеваний

возможна бисексуальная ориентация в зависимости от среды.

 

Родители:

отец - голубоглазый блондин с белыми волосами, рост - 180 см, вес - 78 кг, черты лица правильные, гомосексуальная ориентация.

мать - сероглазая пепельная блондинка, рост - 178 см, вес - 65 см, черты лица правильные, гетеросексуальная ориентация.

 

Люди действительно имели право выбора во всех сферах жизни. Могли выбрать себе имя, фамилию, внешность, пол, возраст, сексуальную ориентацию, вероисповедание, семью, любовников, детей, работу, хобби, страну проживания, национальность, статус и даже смерть. Условие было только одно, чтобы все происходило добровольно, без насилия, психологического или физического.

Дети, начиная с десяти лет, обладали относительным правом выбора, а в пятнадцать, вместе с совершеннолетием, получали абсолютное право выбора и были вольны делать, что угодно с собой и своей жизнью.

Мужчина, например, мог при желании стать женщиной, на время или навсегда, мог даже родить ребенка, а то и не одного. Если эта роль надоедала ему, ничто не мешало вновь обрести свой прежний пол. Медицина была почти всесильна, доступна и бесплатна.

Желающие могли примерить на себя различные жизненные сценарии. Они проживали поочередно чужие жизни. Женщины были то примерными женами, матерями, то лесбиянками-проститутками, то брутальными мужчинами, то мужчинами – отцами семейств, а то и новорожденными младенцами, если нападала такая блажь. Мужчины, побыв в своей истинной роли мужа и отца, вдруг становились юными наложниками в гаремах брутальных самцов или невестами в подвенечном платье или глубокими старцами с белой бородой до колен.

Брат мог жениться на своем брате, если тот не возражал, и нажить с ним кучу детей. Лучший друг мог стать законным супругом, а любовник - сестрой. От всех этих метаморфоз были защищены дети до пятнадцати лет, они не имели права на такие превращения. Все остальные делали, что душе угодно, лишь бы без насилия. Кстати, даже насилие совершалось с согласия. Например, мазохисты, при наличии специального документа, выданного государственными учреждениями,

удостоверяющего их сексуальные пристрастия, могли рассчитывать на содействие окружающих, даже прохожих, в удовлетворении их желания. Иногда мазохист, не желающий терять время, мог встать просто у стены дома с табличкой в руках, гласившей, что он мазохист, и официальным документом в кармане, где были подробно расписаны все его условия, требования и желания. Прохожие могли ознакомиться с данной бумагой, своего рода лицензией, и удовлетворить желания мазохиста, т.е. избить его, изнасиловать, унизить, оскорбить, разорвать на нем одежду, но все только в соответствии с документом, который регулировал степень воздействия.

Такая вечная игра увлекала. Остановиться было трудно. Каждый мог прожить множество разных жизней, испытать на себе радости и горести обычного человека. О славе, достижениях никто не думал, да и что они значили в таком изменчивом мире, где любой мог побыть и звездой, и миллионером, и нищим, и папой Римским. Конечно, степень погружения в роль, в образ была у всех разной, но все же чаще всего копировали внешние признаки, поверхностное, не углубляясь в теорию и философию. Таким образом, звезды имели соответствующую звездную внешность, но за ней ничего не стояло. Миллионеры обладали манерами, уверенностью, банковскими счетами, аурой богатого человека, буквально пахли миллионами, но ничего не делали, чтобы заработать их. Нищий был нищим до тех пор, пока ему это не надоедало. Папа Римский носил тройную тиару, красивую белую сутану, но от религии был далек. Все играли, удовлетворяя свое эго. Все играли, никто не голодал, ибо достижения научно-технического прогресса обеспечивали миру вполне пристойное сытое существование. Промышленность двигали роботы – детища ученых-энтузиастов. Всем всего хватало. Чтобы не заскучать, играли. Стремиться было особо не к чему. Всё было. Пищевая промышленность производила достаточное количество разнообразной сублимированной пищи. Легкая и тяжелая промышленность – всё остальное. Единственным дефицитом было натуральное. Натуральная пища стала практически недоступной роскошью. Натуральные материалы почти исчезли. Дефицит восполняла наука, воспроизводя идентичный натуральному суррогат. И здесь у людей был выбор. Например, есть искусственное мясо или мясо умерших людей, покупать за баснословные деньги натуральное молоко, которое могло к тому же прокиснуть, или за копейки - искусственное, которое годами не портилось. Люди особо не заморачивались на этот счет. Зачем? Ведь для поддержания жизнедеятельности все было. А вокруг столько интересного, можно поиграть в священника, в полицейского, в жениха и невесту, в преступника и жертву, в соблазнение, и этот список ограничивается только фантазией.

 

Привыкнув к череде превращений, люди порой забывали, кто они на самом деле. На этот случай в мире существовал Единый реестр всех людей мира, где было зафиксировано истинное лицо каждого при рождении, т.е. пол, внешние признаки, цифровая копия ДНК, сведения о родителях, семье, ближайших родственниках и т.д.

Таким образом, человек, запутавшийся в своих личинах, мог вернуться к себе настоящему.

Особых родственных привязанностей между людьми не было, ибо это лишало свободы. А свобода высоко ценилась. Ценилась только свобода.

Все были свободны и вольны делать, что душа требует, лишь бы это не ущемляло свободу других людей. Дети не привязывались к родителям, родители к детям, супруги – друг к другу. Чувства были поверхностными и преходящими. Ничего вечного и святого не было. Не было ни крепкой, на всю жизнь, дружбы, ни, на смерть, вражды. Люди сознательно культивировали в себе глубоко в душе скрытое равнодушие ко всему. Оно, как основа, как остов, как панцирь человеческой сущности, как корка души, помогало им меняться, перевоплощаться, вновь увлекаться на время чем-то иным, не позволяя ничему пустить в душе корни. Не изменяя своему равнодушию, люди жили, размножались, развлекались и, не теряя равнодушия, умирали, когда все это надоедало.