Сергей Мокряк Как я в Америку попал. Друзья мои, вы пожалуйста не подумайте, что я пишу больничную хронику. Конечно, без каких-то упоминаний больницы и лекарств мне не обойтись, ведь я сейчас почти все свое время трачу на ликвидацию последствий сразу двух болезней: инсульта и рака мозга. Но сводить свой рассказ только к медицинской эпопее я не хочу и не буду. Мне хочется поговорить с вами о жизни, а ведь жизнь это не только настояшее. Это еще и прошлое, это еще и будущее. Идеальный вариант: вы задаете любой вопрос, я отвечаю на него максимально емко и честно. Если вопросов не окажется, буду сам их придумавать исходя их концепции «ДВР» - Дневник+Воспоминания+Роман. Вопрос о том, как я попал в Америку мне задают при каждом знакомстве, поэтому с него и начнем. Я был включен в пограмму ТАСИС Госдепартамента США весной 2002 года через год после 9/11. До катастрофы я даже и не помышлял о поездке в Штаты. А тут наложились друг на друга разные мелкие и крупные обстоятельства будто кто-то вел меня за руку, будто включился огромный магнит, затягивающий меня в США и выталкивающий из России. Что было компонентами этого магнита? - Ну давайте вспоминать. * * * 9/11. Вы уж меня извините, товарищи Американцы, но до катастрофы поездка в Америку меня нисколько не возбуждала. Согласен, весь двадцатый век прошел под знаком технологических революций. Изобретение компьюьера, интернета, победа над голодом и многими страшными болезнями впечатляют. Впечатляют настолько, что захватывает дух от уже состоявшихся и еще предстоящих достижений. Но, знаете, как-то меня эти достижения не грели. Ведь по большому счету после Генри Форда с изобретенным им конвейером ничего принципиально нового в штатах не появилось. Это, конечно возмутительное утверждение: «Ничего нового не появилось» - это ж надо такое сказануть! Да, я не ошибся: Все качественные изменения в американских технологиях произошли за счет количественных накоплений. Ничего принципиально нового до 9/11 не случилось. Разбитые в пыль здания торгового центра , разбитые не атомной бомбой, не новейшим электронным оружием, а обычными рейсовыми гражданскими самолетами показали, что развитие по пути количественных накоплений не всегда являются решением задачи. Иногда качественный скачок делает количественные накопления бесполезными. Впрочем о проблемах, связанных с 9/11, мы можем поговорить как-нибудь отдельно. Сегодня о причинах моей поездки в Америку. Одна из этит причин состоит в том, что мне было страшно интересно пообщаться с простыми американцами, посмотреть на все своими собственными глазами. * * * Возврат КГБ. Возможно вам доводилось слышать что-то о нобелевском лауреате по литературе 1970 года Александре Солженицыне. Это не самый лучший автор, писавший о КГБ, но безусловно самый известный в Америке. Солженицын создал образ России двадцатого века: «Половина России сидела в ГУЛАГе, вторая половина этот ГУЛАГ охраняла». Конечно это преувеличение, это литературный образ и воспринимать сказанное буквально не стоит, но при анализе психологического портрета поколения образ Солженицына хорош. На протяжении столетия пастухи крепко держали в своих руках уздечку, а покорные стротели коммунизма следовали за уздечкой как ниточка следует за иголочкой. Очень нечасто и ненадолго строителям коммунизма удавалось сбросить пастухов. Последний раз это произошло в августе 1991 года. Помните тогда музыкант Ростропович с автоматом в руках дремал на лестнице Московского Белого Дома? А помните как президент Ельцын произносил речь, взобравшись на танк? Сколько тогда энтузиазма и веры в светлое будущее было в миллионных толпах москвичей? Вот тогда, 21-го августа 1991 года произошло удивительное событие: Где-то в районе магазина «Детский мир» находчивые строители коммунизма разыскали автомобильный кран, подогнали его к центру Лубянской площади и под восторженный рев толпы выкорчевали памятник Феликсу Дзержинскому. А Феликс Дзержинский, как известно, был первым в истории председателем КГБ и основателем ГУЛАГа. Вот так тогда народ выразил свое отношение к ненавистному режиму. Тогда, в девяносто первом сотрудники КГБ бежали кто куда, скрываясь от возмездия. Десять лет спустя подполковник КГБ становится президентом России и тихой сапой возвращает прежние порядки. К моему вопросу о причинах переезда в Америку: Душно стало, просто невыносимо. Особенно после циничного грабежа и ареста Ходорковского. * * * Старина Форд выступает «ЗА» единообразие в подаче материала. Вот и я вслед за Фордом решил публиковать текст отрывками примерно по 30 KB. Такие отрывки вполне укладываются в две странички привычного мне по формату текста и 10 минут аудио записи. В этом мире за все нужно платить, значит, если отрывок не завершен, а объем закончился, приходится дробить отрывок. Вот этим я сейчас и занимаюсь: продолжаю ответ на вопрос о том, как я попал в Америку, во второй главе. Сколько таких глав впереди — я не знаю, но ограничивать себя по времени я точно не буду, ведь я пообещал тебе, мой друг, отвечать с максимальной полнотой, емкостью и правдивостью. * * * Бизнес. В бизнес я пришел не сразу. Когда начал жить самостоятельно без родителей, никакого бизнеса еще не было. За купленную из по полы пару джинсов можно было легко вылететь из комсомола и автоматически из университета. А уж за проданную? - Можно было и за решеткой оказаться. Когда появились Мавроди, Гермес, Селенга и прочие флибустьеры свободного рынка я только приглядывался, наблюдая за тем, как миллионы экс-комсомольцев, активно работая локтями, устремились к халяве. Я не вписался в эту волну. И не потому, что останавливали какие-то принципы. Легкие деньги меня никогда не пугали. На вопрос: «А почему бы и не рискнуть?» я почти всегда отвечал положительно. Останавливало лишь одно: отсутствие ясного механизма зарабатывания денег. Этот механизм мог быть ошибочным, мог быть рискованным, но он всегда должен быть ясным. Прежде чем вкладываться материально, интеллектуально, эмоционально я должен понять бизнес-механизм до мелочей. Леня Голубков по причине своей демагогии меня никогла не убедит. Отсутствие ясности — это главная причина моего топтания на месте в то время, когда десятки тысяч экс-комсомольцев уже включились в битву за шестисотые мерседесы. Главная, но не единственная. Вторая причина, которую я хочу упомятуть здесь, наверняка будет непонятна нынешнему поколению - это чистоплюйство. Будучи пролетарским по сути и форме, советский народ всегда с уважением, если не сказать подобострастием относился к английским лордам и при каждом удобном случае копировал их нормы поведения. У меня это копирование проявилось в том, что я продолжал упрямо цепляться за них, и в то время, когда стало очевидным, что эти нормы не могу быть оправданы ничем. Вот пример. Тщательно спланировал один из первых своих проектов, добыл деньги в кредит, купил на эти деньги двадцать тонн индийского чая (помните тот со слоником?), привез контейнер чая из столицы в Томск и занялся продажей во всех доступных и недоступных торговых точках города. Вы не можете себе представить как трудно мне было встать у прилавка на центральном рынке города и приветствовать проходящих мимо в большом количестве студентов и преподавателей строительного института, где я незадолго до этого заведовал кафедрой. Робость, застенчивость и даже абсолютно непонятный стыд мучали меня. Сейчас об этом смешно вспоминать. А тогда ведь я реально страдал до болей в сердце. Только в 1996 году я зарегистрировал свою первую официальную фирму, открыл счет и приступил к работе. За шесть лет до 2002 года состоялось множество проектов, от перевозки рыбы транспортными самолетами с Камчатки в Сибирь до организации чартерных рейсов из Сибири в Китай, от проведения международных научных конференций на Байкале до адвокатской поддержки индивидуальных договоров по иммиграции в Канаду. Пропустив через себя огромное количество разнообразных контактов я понял, что работа с партнерами из-за рубежа принисит мне (лично мне, я не навязываю никому свою точку зрения) больше удовлетворения, чем с партнерами из России. Меньше кидают, больше держат слово, практически отсутствует политика зато в наличии много других достоинств. Бизнес с иностранным партнером далеко не всегда приносит больше денег, зато моральная отдача и уровень надежности как правило выше российского. Вот так из собственного опыта у меня и сложилось ощущение, что обращать внимание на предложения работы с иностранными партнерами стоит. Стоит идти на контакт, причем не для того, чтобы смотать, а для того, чтобы посмотреть, подучится, набраться каких-то впечатлений, ну и, если повезет, отработать реальный бизнес контракт. Я не собирался выезжать навсегда. Перед командировкой в Америку у меня была задумка: перевести случайные, единичные поездки иностранцев в Сибирь из категории младшей группы дошкольников в старшую. А может быть и до уровня школьника добраться. Что для этого нужно? Нужен реальный живой партнер из-за бугра, способный провести рекламную компанию, привлечь народ к поездке. На себя бы я взял все остальное, начиная с момента пересечения границы. Вот поэтому я не пропустил информацию о конкурсе на поездку в США, когда эта информация появилась у меня на столе. Вот так я попал в Америку с твердым расчетом найти достойного партнера, вернуться в Россию и ставить бизнес по-взрослому: честно, достойно, надежно. * * * Данила. Выше я поделился некоторыми деталями моей жизни, подталкиваюшими меня к принятию решения. Разумеется все эти рассуждения были на уровне «если бы да кабы» и до конкретного решения можно было зреть годами и так и не созреть. Ведь провести месяц в Штатах это не то же самое, что уехать на дачу на тот же срок. Виза, принимающая организация, проживание, питание, транспорт, синхронный перевод, деловая программа с согласованием времени встреч со всеми участниками поездки — конечно браться за организацию всего этого немыслимо, поэтому я и не заморачивался по американскому вопросу. Информацию о возможности командировки в Америку принес мне Данила — мой друг. Наша дружба с ним тянулась к тому времени уже наверное лет десять-пятнадцать и прошла все (или почти все) стадии близости и разрыва отношений от заказа проститутки, одной на двоих, т.к. на большее не хватало денег, до предательства. Познакомились мы с ним когда ему еще не исполнилось восемнадцати лет. Он был студентом, а я доцентом Томского Инженерно-Строительного Института. Красавец с неисчезающей улыбкой, весельчак, душа компании, круглый отличник — ему явно не хватало вызовов судьбы, в которых он мог бы проявить себя во всей красе. Я подбирал тогда таких ребят и вовлекал их в олимпиады. Что такое олимпиада? - Это соревнование на решение задач по учебному предмету. Совершенно бесплатно представители разных вузов собирались в одном месте и решали задачи в условиях ограниченного времени. Я был среди тех, кто составлял такие задачи и проверял решения, будучи членом жюри. Данила тогда сумел пройти все уровни улимпиады от соревнований на факультете, в института, в городе между институтами до соревнований между городами на уровне зоны Западной Сибири, России и всего Советского Союза. Войти в сборную России из пяти человек было чрезвычайно пристижно, ведь в соревниваниях участвовали до полутора сотен лучших представителей технических вузов России. Данила был там и даже входил в топ певенства Сосетского Союза. После окончания института Данила устроился на работу на промышленное предпроятие, где занимался эксплуатацией тяжелого автотранспорта. Но пришла перестройка. Предприятие остановилось. Никто никого не увольнял. Можно было приходть и что-то делать, хотя бы поддерживать технику в рабочем состоянии, только денег не жди, их нет и не будет. А у Данилы появилась жена, дочка, которых нужно было кормить каждый день. Да повкуснее. Раздобыл Данила пару контейнеров, устроил из них торговые точки, поставил туда девчонок из планового отдела и открыл «купи-продай» бизнес. Помаленьку-полегоньку дело пошло. Появилась клиентура, которая в любой час дня и ночи могла найти у Данилы все необходимое: сигареты, алкоголь, «ножки Буша», селедку, хлеб и шоколад. Данила размеренно двигался к процветанию: приобрел квартиру в сотне метров от Лагерного Сада. А Лагерный Сад — это красивейшее место в Томске в самом центре города. Появился у Данилы и разбитый «Мерседес» - непременный атрибут Российского процветания тех лет. Осталось только дачу построить и план на жизни будет выполнен. И вот на самом взлете Данила брасает все, ларьки свои закрывает, имущество распродает и возврашается к свободному полету. Я не принимал участия в обсуждении этого поворота в жизненной траектории Данилы ни до, ни после, поэтому не знаю его истинных причин. Неожиданно и для меня и для всех окружающих он пришел ко мне. Я тогда покинул строительный институт, меня пригласил на работу академик — директор большого физического института в Томском филиале Сибирского отделения Российской Академии Наук. До перестройки институт финансировался почти на сто процентов военными заказами. Шланг перекрыли и институт остался без денег. Потребовались новые источники финансирования и новые методы управления. Академик оказался достаточно мудр, чтобы понять, что нужна свежая кровь. Я и оказался этой кровью. Свежесть моя состояла в том, что организационные задачи по проведению переговоров, созданию совместных предприятий, проведению научных конференций, изданию научных журналов, сборников и монографий решались мной с позиций добротной классической науки. По специальности я — математик и вставшие задачи не только знал, но и понимал. Работавшие до меня сотрудники были либо переводчиками, либо в прошлом партийными работниками. Академик подобрал из на всякий случай после разгона обкома партии. И те и другие никакой свежестью не отличались, скорее наоборот — затягивали академика в петлю. Академик обратился ко мне и не прогадал — я был способен вкалывать за идею, из интереса за мизерную зарплату. И люди вокруг меня кучковались соотверствующие. Достаточно вспомнить Жеку — фаната речных сплавов — адмирала клуба трудных подростков. Данила пришел в отдел внешне-экономических связей зная, что денег не будет, а будет тяжелая, но веселая работа за идею. Я вот уже не один раз упоминаю это «за идею», «за идню», … А что за идея такая? А вот она и есть: «Раньше думай о родине, а потом о себе». Данила поработал у меня в отделе пару лет, а потом мы с ним организавали совместную туристичекую фирму, стали продавать международные авиабилеты в Томске (третьими после Аэрофлота и Трансаэро). А потом Данила из фирмы вышел, забрав с собой все компьютеры и сотрудников, которых мы готовили в столице почти год. Какая-то жадности появилась. Откуда? А потом мы старались вычеркнуть друг друга из записных книжек. Но как это сделать на таких узеньких улочках города Томска? Он пришел ко мне, мы хлопнули по рукам и он попросил меня дать ему рекомендацию на поездку в США. Я дал. И задумался. "Принимают заявки от граждан не старше пятидесяти лет". Я — гражданин, с этим все в порядке, а вот возраст? Мне сорок девять. Значит последний шанс: сейчас — или никогда. Я выбрал «Сейчас» и оказался в Северной Каролине, где был размещен на поселение. Луиза была моей хозяйкой. В сделующем эпизоде история любви. * * * Любовь. Конечно я думал о любви и мечтал о ней всю свою жизнь. Находил ли то, что искал? Конечно. Находил. А как надолго? Ну нельзя сказать, что я постоянно без перерывов купался в любви, но периоды такого купания на протяжении всей жизни были частыми и продолжительными. Тут надо отметить одно очень важное обстоятельство: любовь выше, шире, глубже человеческой личности. Способность любить дана НАМ богом. Соответственно и объектом любви всегда является бог. Ну хорошо, Вам не нравится религиозная терминилогия, давайте обывательским языком. В вопросе любви (как и во многих других, кстати) важно не КОГО Вы любите, а ЧТО, т.е. набор неких качеств, которые Вас привлекают. Ну вот пример: живут двое в одном дворе, за одними девчонками бегают. Одного привлекает правда, справедливость, чувство долга, он может дожить с девчонкой до седин и окружающие скажут: Он любит ее. Нет, друзья, он любит правду и справедливость и совсем не обязвтельно ее. Второго привлекает интрига, обман, коварство. Он поматросил и бросил. Это что выходит он разлюбил ее? Нет, он вернулся к тому, что любил всегда. Поехали дальше. Вот я упомянул тут о периодах купания в любви. Вы могли понять, что речь идет о прыжках из одной кроватки в другую. Совсем нет. Все эти периоды купания в любви могут происходить в одной кроватке с одной женщиной, всю жизнь. - Что для этого надо? - На самом деле для этого надо совсем немного. Нужно, чтобы на старте и ее и Вас коснулся один бог. Но этого не достаточно. Мы меняемся, надо, чтобы изменения были синхронными. Иначе кто-то отстает, искривляет траекторию, перепрыгивает в чужую постельку. Вот с такими жизненными установками я и оказался пред ясны очи Луизы — женщины-взрыва. Кто-то назвал бы ее взбамашной, меня это не напрягало скорее наоборот было и есть признаком лучащейся из нее энергии. Семейная жизнь Луизы прошла под стать ее темпераменту: мы встретились когда у нее за плечами было четыре официальных брака и два продолжительных бойфрендства. Она училась всю жизнь, меняла взгляды, оценки, приоритеты, привязанности. От того и менялись мужья. Их количество не важно. Важно, что каждого она сумела одарить счастьем и получить кусочек счастья себе. Чему училась? Сначала 12 лет начальной, средней и высшей школы. Разумеется все на отлично. Учитель химии поучаствовал в том, чтобы ей выделили грант на обучение в колледже. Иначе девчонке из семьи матери-одиночки стоять бы и стоять у раздачи. 4 года в колледже, строительные материалы, химия. Потом специализации по одному, полтора, два года, все бесплатно на гранты как отличнице. Движение в сторону медицины: химия, нейрология, психиатрия, детская психиатрия это в совокупности 5-6 лет. Докторская степерь с аспиратурой 3 года. И еще семь лет психоанализа в институте Карла Юнга. Итого 32 года учебы. Мне трудно это представить. Но это состоялось и естественно отразилось на ее запросах. Русский профессор оказался впору, вот и живем уже десят лет и не собираемся расставаться. На этом можно было эпизод завершить, сказав, что объекты нашего неприятия так же как и объекты нашего почитания совпали. Говоря поэтически, наши боги поцеловались и мы полюбили друг друга. По сути это правда, так и было, но хочется от вызвышенного языка перейти к обычному безпафосному. Поэтому несколько пояснений. Наши отношения с Луизой начались с обсуждения совместного проекта. Она внесла свой интеллектуальный вклад в виде опыта неоднократных поездок групп своих пациентов в Европу, а я вложился опытом организации поездок туристических групп в Сибирь: на Горный Алтай и на озеро Байкал. Складывались неплохие перспективы. В марте 2003 года мы поучаствовали совместно в крупнейшей в мире туристической выставке в Берлине. Луиза посмотрела меня в деле и поняла, что кадр бесценен, что необходимо хватать его пока он на территории доступности и никуда его не отпускать. Годы-то уходят и начинаешь понимать, что каждый непрожитый совместно день невосполним. Вот тогда в Берлине мы впервые серьезно заговорили об иммиграции. Обсудив все, мы определили, что конкретно не позволяет мне выехать в США немедленно. Оказалось, что это всего лишь одна позиция: разделить жену и мать. Луиза помогла мне деньгами. Я купил квартиру в Томске и переселил мать туда. Потом было много, много, много, очень много суетливой бумажной и не только работы. Я мотался между Штатами и Россией как белка в колесе. В результате удалось осесть окончательно в Северной Каролине, оставив за собой бизнеc в Сибири. 25-го октября 2003-го года Мы стали мужем и женой и получили право на гринкарту. Право это мы реализовали не сразу, чему есть свои причины. Но об этом после как ни-будь. Если будет интерес. * * * |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
