- Ну давай… Решай… - Подождите… - Тут дело такое: сколько не думай – все равно ошибешься. Надо – бах! – и решил… Ага! Так это просто… Весна громко и решительно озеленяла палки. Птицы орали, как будто видели это в первый раз. Солнце разрисовало пол нечетким рисунком штор. А, может, весна? Может, вечная весна – разве плохо? - Ну ты долго еще? У меня времени – в обрез! - Я думаю… - Да знаю я, о чем ты думаешь. Хочешь вечную весну – будет вечная весна. Это для тебя какой возраст? А то, знаешь ли, сейчас такие акселераты пошли… Возраст… Что мне теперь возраст? Нужно просто решиться – и нет больше такого слова. - Давай так, пацан… Я понимаю, ты охренел чутка; но пойми и меня – я в этой бутыли сидел очень долго, посему - тороплюсь. Не будем обманывать друг друга – я не совсем настоящий джинн. Все, что я могу для тебя сделать – это вечная жизнь. Не так уж и мало. Только возраст скажи, в котором ты хочешь жить вечно. - Хорошо. Все. Я понял. Дайте мне еще десять минут… - Лады. Но только десять. Я на кухне пока посижу… …Что же делать? Что делать? Надо решать. Может, восемнадцать лет? Отличный возраст. Первый курс. Мел хрустит в голове высшей математикой. Все новое, новое, новое!… Вот эта – как ее? – еще не запомнил всех – симпатичная; а-а, нет, кажется, она с вон тем… Жидкий ядовитый портвейн с одногруппниками, и тебе даже в голову не приходит, что кто-то из них станет твоим лучшим другом… Рок-концерт в другом районе города; как и сказать-то родителям, что домой сегодня не приду? Соврать, соврать… Да, конечно, ушел последний автобус… Незаметный, незаметный… А получите! – первая в группе рубашка навыпуск… …как неловко, как же неловко… Я позвоню – а она скажет: «Давай в другой раз»… Нет! Завтра! Восемнадцать лет! Отличный возраст! Кто помнит хоть один пасмурный день, когда тебе восемнадцать?... Ага, блин… Восемнадцать… Институт каждый день… Денег нет… Всю жизнь жить без денег? А уж «три семерки» никакая вечная жизнь не выдержит… У-у, а из института вылетишь – сразу в армию. Ага, хороший возраст, нечего сказать! Конечно! Двадцать семь! Институт, неоконченная аспирантура – все закрыто в погребе двумя железными крышками. И за воспоминаниями туда лазить все сложнее. Но – двадцать семь! Жена! Ребенок! Уже машина! Своя квартира! Друзья со стажем! Лавка с портвейном теперь стоит в баре. Конечно, «Porto Barros», милочка, бутылочку принеси нам с друзьями. А «три семерки», напомнят, скорее, о взятом мизере. Те бары, на которые в восемнадцать ты боялся даже взглянуть, сейчас могут вызвать только презрение… Волшебное время! Деньги есть – может, поменять машину? - Зачем? – донеслось с кухни. - Что – «зачем»? - Зачем тебе машину менять? – крикнул джинн. …Правда, - зачем? Машина какая-то… В Египет надо ехать! Мне же двадцать семь – я без трех минут начальник отдела! Все подождет! Мой день – вечер пятницы… А летом – отпуск, в Египет, и – лежать, лежать, лежать… И купить себе дорогой ве-ло-си-пед! Такой, за который в детстве ты был готов спалить весь дачный кооператив… Купить – и все! Потому что хочу и МОГУ! …Погоди-ка… что, так всю жизнь и быть – «без трех минут»? «Ему еще двадцать семь – он подождет»! Постоянно думать о том, что все впереди?... …Сорок! Конечно – сорок! Юбилей, чуть седые виски; ты только начинаешь понимать, что такое «двадцатилетняя»… Сын заканчивает школу, и будет играть на скрипке; будешь, я сказал!!! Уволить – кто ж уволит? Сам кого хочешь уволю!... Эх, и выше не пойду, и ниже на упаду… Уютное, теплое постоянство. Двухкомнатную продали, комнату на окраине, плюс однокомнатную родителей жены, да добавили чуть-чуть… Заноси, заноси пианино… Четыре комнаты, линия метро, телефон, два балкона… В углу памятник погибшему велосипеду – велотренажер. Такой пыльный, будто на нем покорили Сахару… С каждой зарплаты рублишко на счет… А то я не знаю, как у нас все? Уж я сам себе как-нибудь пенсию забабахаю… Господи, конечно! Пенсия! Шестьдесят! С тех пор как ты родился – был ли ты так свободен, как в шестьдесят? Играть на скрипке, учиться, жениться, работать, покупать – можешь; а можешь не играть, не учиться, не жениться, не работать, не покупать… Дети есть, квартира есть, деньги есть, все – есть! Сел в самолет, полетел на Кубу; Ну, к примеру – ты же не был на Кубе? Да, точно – в июле на Кубу. А как я поеду в июле на Кубу, если я сыну обещал на даче помочь? Нет, давай в сентябре… Ты забыл, в сентябре у Кожемякиных юбилей! А, ччерт… Ну, съездим, съездим… Как-нибудь сгоняем… Как же так? Все время – лень? А как иначе? Посаженные деревья колосятся выше построенного дома; а рядом сын возводит второй дом… А что делать? Восемьдесят? Девяносто? Как-то боязно… Вечная обуза?… Или – бодрый старичок? - Ну что? Решил? - Слушай… Джинн… Давай так… Ты же можешь исполнить желание наполовину?... - В смысле? - Верни меня на полчаса назад… А вечная жизнь – хрен с ней… Весна громко и решительно озеленяла палки. Птицы орали, как будто видели это в первый раз. Солнце разрисовало пол нечетким рисунком штор. На столе стояла бутылочка «Porto Barros» 1982 года. В бокале отражалось только что нарезанное яблочко. Он поставил бутылку в сервант. - По - до - ждем… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
