Плохие игрушки

 

С тех пор, как мы перестали делать империи и социально экономические формации, нас увлекла идея игры. Пусть жизнь будет игрой. Пусть кровавой, пусть ошибочной, пусть непростительной - плевать, главное – чтобы было интересно.

Вот плохие игрушки – разве надо у детей отнимать пластмассовые пистолеты? Мне это смешно. Отнять у детей то, во что вы свято верите?

Я хочу развить тему плохих игрушек.

Почему мы любим плохое: потому что мы плохие? Нет. Мы хорошие. Но хорошее мы любим плохо. Хорошее мы плохо делаем. Положительное – фальшиво. Вот в чем беда. Почему – не знаю, но чувствуется, что так. Можно только догадываться – бездарно наше-ваше положительное производится, транслируется и бытует. Почти всегда. Потому, что его заказали как положительное – а поди соври, что любишь, или что хочешь, или что можешь. Легко проверить.

А ведь из положительного, то есть фальшивого, и пытаются нам построить мир деятели культуры. Они за положительное получают бабки, они только его и хотят – а оно как назло фальшивое. А подлинное что – а? В этом все и дело, и масскульт делает вид - что подлинность закреплена за дьявольским началом. Выбирайте, парни – сладко, но фальшиво, либо пряно, но подлинно. Плохое получается лучше – все СМИ съехали на бандитов (трех сортов – хороших, плохих и злых). Если не хватает отечественных, берут импортных. Там их тоже хватает. Пойдете по улице пешком – на каждом столбе и рекламном щите – то рота, то якудза, то просто убийца целит в тебя. А что мы им сделали?

С чего все началось? С игры. С игр гениев.

Пикассо: гений.

Чего? Он начал мир превращать в фрагменты восприятия. Понимаете, поверить Авенариусу и написать Авиньонских девушек – это просто свидетельство либо простоты душевной, либо… Сальватор Дали – гений. У него часики растеклись, ящичек вынулся из груди, ногоруки вопят в пустыне, много чего интересного нарисовано. Дадаисты. Кубисты-футуристы. Хичкок. Модернисты-постмодернисты.

Игры в плохое искусство превращают искусство в плохое искусство. Игры в плохой мир превращают мир в плохой мир.

 

Голливуд снимает хорошие фильмы о плохом.

Они хорошие?

Они же о плохом!

Наше телевидение преуспело с сериалами. Премии, деньги, репутации. А серии-то – о самом низком, о самом гадком, о самом недопустимом.

Все что мы любим с подачи кино, телика, масс- медиа, с радио- и телеволн, отовсюду, откуда на нас зарабатывают молодые энергичные беспринципные люди – все это плохие игры в якобы интересные «всем» сюжеты. Темы – самые низменные. Воровство, побег, насилие, обман, ложь, предательство, бестактность, маразм, самообман и стяжательство , полная беда со стилем – вот игры, в которые нас вовлекает масскульт.

Все музеи делают вид, что в них есть веяния. А ведь в них тление.

Все книги делают вид, что в них смысл. А вы прочтите «Пианистку» - Нобелевка и есть репутация современной культуры. Самая лучшая книга написана – хорошо (ли?) о самом низком и примитивном, что есть в человека – это его способность вообще не быть человеком, а свести себя до карикатурных размеров одной, да и то болезненно воспринятой социальной роли – дочки-матери, а не жизнь, сволочи-стервы, а не свободные, полноценные, самостоятельные люди, самое главное – это слизистые, а даже музыка – повод для обвала всего высокого, что есть в ней и в душе.

Мы любим плохое, потому что у нас есть иллюзия того, что мы хорошие. И чем мы лучше, тем больше плохого нам подавай.

Я не статистик, и я не хочу считать дальше одного. Для меня больше одного просто не бывает. Я не понимаю, почему мы с упоением смотрим про мисс Марпл только на фоне убийств. Ведь самое интересное в этих фильмах - цветики и домики, кофточки и чашечки, ну никак не бумс и хряпс по кумполу и в пузо. Еще раз – мы можем проявлять интерес и получать милые сведения об английской деревне, английской литературе и вообще об англичанах только тогда, когда они поубивают полдеревни. А до того – нет. Это вне интересов литературного, киношного и масскултьного сообщества.

Пошли дальше. Америка. Что там происходит? Там вот что: гады черные (в конце оказываются хорошими) долбят хороших белых (в конце оказываются гадами) и наоборот. Плохо то, что потом перемешиваются гады черные и гады белые. Хороший только Чак Норрис, иногда ему в другом штате помогает хороший индеец забыл как его, но он дерется прямо как японец. Романтическая любовь белой женщины оборачивается эдаким таким, чему в русском языке нет приличного эквивалента – и что вы думаете – русский язык от этого пострадал? Нет, от этого пострадала русская действительность. Включите телик на ТНТ и вы поймете, что кроме движущейся картинки ТВ потеряло все, навсегда и само этого не заметило.

Плохие игрушки – это автомобили в России. Россия строилась для телег. Россия знала социальную субординацию. Так вот, мои милые, революция произошла только сегодня. Субординация поменялася. Вот в чем сдвиг. Впереди теперь те, кто дольше всех ждал. Приказчики. Половые. Воры. Казенные. Служивые. Управляющие. Холопы. Гастролеры. И – простите, но это фотография – попы. Девочки при явных половых качествах полностью без социальных. Лысые мальчики, мальчики с косичками, мальчики с наганчиками… Вот во что мы теперь играем, и как бы эти игрушки нам боком не вышли бы. А не верите – езжайте на «Жигуленке» в час пик по центру столицы, и потом, после бани и похмелки, подумайте о правах, богом данных, обществом завоеванных и государством охраняемых. Не свихнитесь.

Плохие игрушки – это миф идиотов, которые нас обслуживают, о наших потребностях, соизмеримых с их убогими фантазиями. Нам больше нельзя покупать у них такое примитивное представление о себе самих. Нам надо им сказать, что у нас другие потребности, потому что мы совсем другие люди. Не такие, какие они себе в силах представить. Как перешагнуть через класс людей, называющих себя звездами – барри, лолу, аллу, алсу, попсу, аннсу - господи, твоя сила, избавь и пронеси! – звездами чего? У них самих, и в шлейфе их поп-культуры нет сознания того, что они делают, что они есть и что они значат. Критика молчит – из скромности. Мы молчим – из такта? Привычка многозначительно помолчать – это все равно, что привычка вежливо уступить. Никто не заметит. В метро ездить не доводилось последнее время?

Нельзя считать, что если ты по колено в удобрениях, то значит ты роза. Нет. Просто ты по колено в дерьме, дорогой.

Настал сладкий миг в жизни нашей родной, хоть и хронически гнилой интеллигенции – некого больше благодарить и проклинать за отеческую заботу. У нас осталось право на переписку. Мало?

 

Андрей А. Воронин