1 Мне подают к подъезду лимузин И к двум утра привозят на работу. Ну, как такую не ценить заботу? Эх, если б так хоть пару лет и зим! Сквозь ночь летит роскошное авто, Коллега Надя рядом в кресле дремлет... И лишь Господь моим раздумьям внемлет. Хоть я в авто, я все равно – никто. Да, для хозяев я – удачный раб: Я экономлю пятерых зарплату. Подать авто такому – не в растрату: Гарантия, что будь я пьян и слаб, Но если я дышу еще хотя б, То вовремя доставлен буду в офис... А здесь – прошу, крепчайший черный кофе-с... Ну, приступаем... Здесь всемирный штаб, Да, штаб... Его синоним -- триллион. А я его – для многих в мире – голос И телефон доносит через космос, То алчный крик, то безнадежный стон. -- Здесь штаб! – я отвечаю на звонок, И по подсказке на табло включаю Язык – то тот, то этот... Отвечаю На всех шести, что подарил мне Бог. Господь провидел: пригодятся мне, Подмогой станут в жесткую годину... Решил должно быть, парня не покину... И вот, с планетою наедине... Мой голос обертонами богат, Что принесет спокойствие кому-то. Вот «эр» дрожит, как язычок хомуса, А вот картаво прыгнет в задний ряд. Вот вдруг шипящих звуков полон рот, А вот трещу – подобно пулемету, Кому-то нужно так, а для кого-то Чеканю по слогам наоборот. Здесь важные решаются дела... И что с того? Ведь я же только голос... Я говорю со всеми через космос И радуюсь тому, что ночь прошла... 2 Столько ночей вороной лимузин К цифрам знакомым меня привозил: "5-35" на Bосьмой авеню... Словно я еду навстречу огню... Вот, поднимаюсь на пятый этаж - Словно к душе подключаю вольтаж: Будут вонзаться мне в сердце звонки, Будут скорбеть о судьбе старики... Если бы мог. я бы всем им помог, Но над бедой их не властен и Бог. Если б собрать все богатства Земли, Разве б они возвратить им могли Близких, гонимых свинцом на ветру, Брошенных трупами в Бабьем яру, Тех. кто сожжен в Бухенвальдских печах, Тех. кто в Печоре от тифа зачах, Тех, кто прикладами зверски забит, Ядом отравлен за то, что -- а ид... Воспоминанья их горький удел, Те, кто там выжил, уже не у дел. Залита кровью их сердца война, Вытащена на их жилах странa... Бывшие тягловой силой страны, Ныне они той стране не нужны... Чудом им выжить в аду повезло, Ветром столетья их вдаль унесло, Бросило по закоулкам земли, Жизнь пролетела, надежды ушли... Просят помочь, только как им помочь? Скорбью в том доме наполнена ночь 3 Я бреду по Восьмой авеню. Разъясняю для вас -- по Нью-Йорку. Важно знать: здесь не курят махорку И кaртошка не прима в меню. Я тащусь в заполночной толпе Со своей неподъемной поклажей. Не окликну ee, не поглажу, Не кивну и т.д. и т.п. Я бесцельно сквозь ночь семеню... Где же смысл этой всей свистопляски? Укатались мы, Сивки-савраски, На крутой, на Восьмой aвеню... Да и мы здесь, понятно коню, Что пахал от зари до обеда, Так нужны, как и "Курску" -- торпеда... Я иду по Восьмой авеню... По Восьмой, по Шестой, по Второй, По Бродвею -- кому чтo за дело? Если вас это как-то задело -- Ну, простите -- несносен порой... 4 Угол тридцать четвертой с восьмой, В вестибюле Newyorker - отеля -- Часовой магазин с мастерской… Это кстати… Вторая неделя, Как мой старый «наручник» – сачок, Батарейка – с концами – угасла… Я в прихожей часы на крючок Нацепил – и представьте, мне назло -- То и дело: успеть! Торопись! Вновь задержка… А время-то, время… Ну, а тут – часовшик… Зашибись! Захожу… Пожилого еврея Вижу – седенький, в тусклых очках… -- Батарейку сменить? Не проблема! Приносите – и вновь при часах Погуляете… Новая тема: -- Из России? Акцентик знаком -- У меня же друзья из России – Юрий Власов, к примеру, о ком Помнит мир: при чудовищной силе Он фигурою был – Апполон, Жаботинкий – хороший товарищ… С хитрецою: -- Да, я это – он, То есть, он – это я… Не признаешь? А на снимке – могучий атлет, Коромыслом изогнута штанга… То-то, часики… Чудится… Нет!!! -- Как зовут-то вас? Высшего ранга, Очевидно, на фото, штангист… Я и сам увлекался «железом»… -- Ваше имя? – Айк Бергер… Зажгись В «репе» лампочка памяти резко… -- Ицхак Бергер? Тот самый? – Ну, да… Лента память – вспять… Снова зримо: Зал ревущий в экстазе… Тогда На штангистском ристалище Рима Ицхак Бергер – малыш, легковес Всех противников вверг в безнадегу… Свой двукратный осиливший вес Первым в мире… К такому итогу Начал путь свой на школьном дворе После драки… Обидно, побили… -- Ну, да я им всем… Баста, харе – Есть и воля и пара извилин – И малыш направляется в «джим», То есть, в зал тренажеров – качаться… Тренировки – питанье – режим… Тут инструктор: -- Не хочешь заняться, Айк, тяганием штанги всерьез? И такие пошли перегрузки, Что порой доводили до слез – Не умел материться по-русски… А потом был восторженный Рим – И победа… Какая победа! Эта куча железа над ним Негасимою славой воздета… Он навечно теперь – чемпион Той немеркнущей Олимпиады, Где и Власов – живой Аполлон Получал – по заслугам – награды… -- Мне случалось в России бывать – Приглашали посоревноваться. Доводилось в Москве выступать, Ленинграде, Тбилиси… Ломаться – Не любил, если звали друзья… В двадцать шесть соскочил я с помоста – Это трудная слишком стезя – И уход нам дается непросто… Был инструктором, тренировал… В часовой после вляпался бизнес… Словно сон, вспоминается зал Римский зал, на плечах меня вынес Мой товарищ, а с разных сторон Несся рев – экспансивны все в Риме… Знай: еще – первый – я! – чемпион, Что родился в Иерусалиме! Батареечку вставил – и –«крак!» – Вновь «тик-так» мою жизнь размеряет… А на снимке – в могучих руках Звездный миг – навсегда – замирает… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
