И.Л.Альми 1. Я все-таки не выдержал нажима Семьи, властей, кровавого режима… Скрипел помост, пугая и дразня, Звенела медь, бил барабан утробно, Петля висела надо мной, подобно Вопросу, одолевшему меня. Распятие плясало…Где-то слева Толпа животным голосом ревела, Пришедшая услышать приговор, Допущенная к торжеству расплаты За мысли вслух, за солнце и закаты, За все, чем жил на свете до сих пор. На полуслове речь прервал оратор, За свиту схоронился император, Согнувшись, словно от паралича. И человечек, низкорослый с виду, Шагнул ко мне, тая в глазах обиду, Я сразу угадал в нем палача… 2. …И вот уже гуляющие дамы Закутались в меха…Вставляют рамы И скоро грянет праздник Покрова, Сверкают льдом затянутые лужи, Летит снежок, и голос мой простужен, Когда произношу слова… Ну, что ж, преображается природа, И я теперь уже не «враг народа», И возраст мой давно не призывной. И дом мой цел, и голова в порядке, И на столе разложены тетрадки, И дети рядом, и жена со мной. Я не родился свыше, как когда-то Сын плотника, дерзнувший на Пилата С достоинством взглянуть и смерть принять. Я плоть земная, и рожден от плоти… Я столько понял там, на эшафоте, Чего другим вовеки не понять… 3. Что прошлое тревожить, в самом деле. Родня нагрянет под конец недели, Турусы на колесах разведем, Вина нальем, затянем песню дружно… Ну, что еще мне в этой жизни нужно!.. Другого нет в Отечестве моем. Зато есть повод вспомнить о погоде: С утра опять нахмурилось, и вроде Винить за это некого… И пусть!... Чаадаев видит смысл в христианстве. Мне кажется, все дело в постоянстве, Но, впрочем, спорить с этим не берусь. Я молод был, я радовался жизни, Я присягал, как все, своей Отчизне, Я столько сделать для неё хотел!.. Достаточно в душе чересполосиц. И, может даже, прав порфироносец, Который никого не пожалел… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
