Динка

 

С акаций свисают льдинки,

В катки превратились газоны...

Известно ли вам о Динке,

О первою любви Кобзона?

Когда о простой девчонке

Поет с вдохновенной силой...

Мне видится он: в кепчонке,

Шагающий вслед за милой...

 

Припев:

 

Идут года, меняются одежды,

Стучат давно другие каблучки...

Брожу, ищу, не потеряв надежды,

Смотрю во все дворы и тупички...

 

Мне эта печаль в новинку:

Зачем мне любовь чужая --

Ищу очумело Динку...

Зачем – я и сам не знаю...

Я думаю, что похожа

Она на тебя, зазнобу...

Увижу – мороз по коже:

Похожа, но не особо...

 

Припев.

 

Гляжу я: и вас втянуло,

И вы по дворам бредете...

Той песнею всколыхнуло,

Забыли о сне, работе...

Губами поймав дождинку,

В пути улыбнетесь рассвету...

Ищите со мною Динку,

Добавьте любви сюжету...

 

Припев.

 

Хмельницкий, 10 января 1966 г.

 

* * *

 

Лучом рассвета раздвигая горизонт,

За дальним плесом начинается песня.

Взрывая мглу, поет взволнованно Кобзон,

Что жизнь прекрасна, что Земля - интересна.

Сердец мальчишеских касается напев -

И загораются смятением сердца,

И с добрым детством попрощаться не успев,

Спешим взрослеть - искать и делать чудеса.

А те, кто чуда в жизни не искал,

Пусть что угодно мне о нем твердят -

А я с той песней сквозь пургу шагал -

Кобзон мой друг, мой мудрый старший брат...

 

...Нас жгли морозы. И до чертиков устав,

Плечом друг к другу прижимались мы тесно.

А рядом с нами, возле нашего костра,

Жила простая и великая песня.

Она вела со мною честный разговор -

И ей признался я, что не сумел прогнать

Из тайников души тот добрый старый двор,

Где льется тихий свет из твоего окна.

А те, кто в сердце трепета не знал,

Пусть что угодно мне о нем твердят,

А я тайком Кобзону подпевал -

Кобзон мой друг, мой мудрый старший брат...

 

Кобзон

 

В газетах промелькнуло сообщение о том, что Кобзон приобрел для себя место на кладбище, что на Масличной горе в Иерусалиме

 

…Его похоронят в Иерусалиме

Ногами к заветной Стене.

Здесь те, кто Всевышним особо ценимы,

Чьи подвиги в высшей цене.

 

Ему боевые вручали награды,

«Афганцы» считали своим…

Сержант отставной, после – маршал эстрады,

Под пулями Богом храним.

 

Где ангел рыдает, а дьявол смеется,

Кто первый шагнет в полный рост?

Давно не пацан, а ему все неймется –

Мы помним: Дубровка, «Норд-ост»…

 

Внимали ему Патриархи и Папы…

То в Думу ему, то в окоп…

Но слушают чаще теперь эскулапы

Его через фонендоскоп…

 

Его шельмовали по полной программе

А он для детдома – отец…

И жизнь уже дважды стояла на грани –

Нельзя так с собою, Певец!

 

Свистят у виска все быстрее мгновенья,

На стыках стучат поезда…

Забыты поэты его поколенья,

Но он-то пришел навсегда…

 

Поет – и затих озорник-пятиклассник,

Задумался о «се ля ви»…

Ббез песен его нам и праздник – не праздник,

В них отзвуки нашей любви…

 

В свой срок похоронят на древнем погосте,

Где рядом так близко звезда…

Рассыплются в прах и одежда и кости,

А песни его – никогда!

 

Покуда он жив, пожелаем Орфею

Здоровья и радостных дней…

Без песен Кобзона я жить не умею,

Будь счастлив, Иосиф Орфей!

 

 

Памятник в Донецке

 

Кто, следуя неясному резону –

Мне обсудить проблему эту не с кем –

Открыл в Донецке памятник Кобзону?

И непонятно, отчего в Донецке?

 

А отчего не в «Гнесинке», к примеру?

А чем не угодил театр эстрады?

Дубровка, где навстречу изуверу

Он шел спасать детей – не для награды...

 

Нашлось бы место в Тульском детском доме,

На горных блок-постах в Афганистане,

На Братской ГЭС, в Тайшете и на БАМ’e,

В бурятском, им отстроенном, дацане...

 

Он исполнял «Кол нидрей» в синагоге,

Он Шуберта исполнил в Ватикане...

Мне ясно: он не забывал о Боге,

А Бог не забывал о нем... Веками

 

О нем, как о мифическом Орфее

Преданье сохранится незабвенно

И у евреев и у неевреев...

Он больше,чем еврей. Он сын Вселенной...

 

О нем едва ль поэмами и прозой

Сказать смогу в попытке иллюзорной...

Вы там в Донецке начудили с бронзой –

Все суета... Создал нерукотворный

 

Своею песней ясной и сердечной

Сам памятник себе в открытых душах...

Поет Кобзон о подлинном и вечном –

И нечего сказать... Молчи и слушай...