Она сидела напротив, удобно устроившись в кресле. Задумчиво улыбалась, слегка покачивая ножкой, обутой в изящную туфельку. Ее шелковистые локоны рассыпались по плечам густым дождем. Лицо было не столь красивым, сколь утонченно-обаятельным. Маленький ровный островатый носик подчеркивал благородное происхождение. Девушка явно привыкла к вниманию: восхищенному со стороны мужчин и не очень доброжелательному со стороны женщин. Тонкие пальцы, наполовину укрытые кружевами, не спеша, скользили по рисунку на пледе, описывая сложный узор. Мы сидели молча, но казалось, прекрасно понимали друг друга.

 

Жаль нельзя угостить ее чаем с печеньем. А интересно было бы посмотреть, как она протянет тонкую руку, возьмет чашку из китайского фарфора, поднесет ее к красивым губам…. Воплощенное изящество, впитанное с молоком матери, взращенное десятками поколений.

 

Благородная леди! И что она здесь делает? Каким ветром ее занесло? А может и вправду ветром? Полупрозрачный силуэт слегка покачивался в кресле. Такой легкий, воздушный. И голос, он напоминал шелест весенней листвы под легким ветерком: «Спасибо за приятную беседу. Не часто удается так отдохнуть. И отчего люди нас бояться? А ведь нам порой так одиноко…» Она грустно улыбнулась. Ее силуэт приподнялся над креслом, он становился все прозрачней. Улыбка таяла. Ветерок, залетевший в открытое окно, подхватил уже едва заметное облачко… Девушка исчезла. И только далекие звезды светили в открытое окно, да шелест весенней листвы напоминал грустный голос одинокой юной девушки, летящей под парусом ветра в неизвестность.