Приглашаем авторов принять участие в поэтическом Турнире Хит-19. Баннер Турнира см. в левой колонке. Ознакомьтесь с «Приглашением на Турнир...». Ждём всех желающих!
Поэтический турнир «Хит сезона» имени Татьяны Куниловой
Приглашение/Информация/Внеконкурсные работы
Произведения турнира
Поле Феникса
Положение о турнире











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Наши новые авторы
Лил Алтер
Ночное
Буфет. Истории
за нашим столом
История Ильи Майзельса, изложенная им в рассказе "Забыть про женщин"
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Инна Бакушева
Мираж ли, Ангел? Я не знаю...
Мирмович Евгений
ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЕВА
Юлия Клейман
Женское счастье
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Эстонии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: Юмор. ПроозаАвтор: Владимир Бучинский
Объем: 19470 [ символов ]
Галина Львовна и все, все, все...
Рыбаком меня назвать сложно. Да, люблю я это дело – посидеть с удочкой летним вечером у реки, когда тепло, безветренно и главное – никого нет рядом. Спокойно и тихо. Хорошо думается. А если ещё и клюёт… но это не обязательно.
 
Нет, я не отшельник. Более того, я достаточно легко схожусь с людьми, многие считают меня весёлым и коммуникабельным – этакий свой парень. Но хорошие компании – само собой, а вечерняя зорька… просто, как говорят у них, в Одессе – две большие разницы. Два уровня кайфа. Ведь нельзя, пусть даже очень любишь, к примеру, шашлык - питаться им постоянно! Сказано же, в «Белом солнце пустыни»: опять, блин, икра…
 
Да, кстати. Всё вышеизложенное – по поводу поплавков и самосозерцания - относится только к летней рыбалке. Однозначно! Я никогда не понимал подлёдный лов, справедливо полагая, что водку пить гораздо приятней дома, в тепле и уюте. Эту нехитрую мысль я проводил уже после второй пробы приобщить меня к зимним подвигам некоторых моих друзей, лет двадцать назад. В первый раз я, по наивности, решил, что чего-то не понял…
 
- Мужики! – кричал я посиневшими губами, бросив тридцатую попытку закурить на том лёгком ветерке, который был мне обещан. – Земляне, однопартийцы! Кончайте это садо-мазо… пойдём ко мне – жена котлет нажарила, а сама, умница, к маме уехала… до вторника! И магазин рядом, за второй бежать – одно удовольствие!
 
Нет. Гоблины какие-то. Сидят над лунками, как зомби, пальцами дрожащими горлышко к стакану прижимают. Не разлить чтоб, значицца…
На кухню ко мне мы тогда всё же попали, и авантюра закончилась хорошо. Только больше я на подлёдный лов не ходил. Не приглашали. Каким-то седьмым чувством общество почувствовало, что я – Чужой, как в том фильме… гены у меня другие. Им страшно неловко было при мне рассказывать, сколько килограмм и какого размера составил улов… и это притом, что я не только согласно кивал головой, но и выпячивал губы, закатывал глаза, и солидно, по воробьяниновски, тянул: «Да уж…»!
Всё равно краснели. Это как раздеться: перед своими – пожалуйста, даже внимания не обратишь, а перед чужими…
 
Давно это было. С тех пор, проезжая зимой вдоль залива Днепра, и наблюдая согбённые фигурки, чёрными точками разбросанные по льдине, я радуюсь, что по крайней мере один из видов помрачения ума меня пощадил.
 
К чему я веду… к тому, чтоб было понятно – я не фанат рыбалки, и этот вид побега из дома использую редко – когда необходимо успокоить разбушевавшиеся бытовые страсти, или наоборот – когда всё прекрасно, просто хочется погладить и без того хорошее настроение.
К примеру – сегодня.
 
Чудный вечер, июль, не жарко. Жена с тёщей на даче. Дочь и сын, всей своей студенческой оравой, уехали в Крым, дразнить медведя, который не опасный, потому как – гора.
 
Мне неожиданно дали отпуск, и пару дней можно было скрыть, схитить, использовать в своих собственных, корыстных целях. Потом, как ни крути, придётся ехать в имение - полоть грядки, чинить крышу и выслушивать тёщины тезисы – о социализме, внутрисемейных отношениях, и, скорее всего, о моих сомнительных жизненных принципах.
 
Я сварил перловку и собрал удочки. Подумал, соорудил себе четыре бутерброда – два с колбасой, два с паштетом, достал из холодильника чекушку с гордым названием «Старорусская».
И пошёл на Косу – жить возле Днепра, всё же, хорошо!
 
***
Песчаная коса – одно из чудес города – намыта в начале семидесятых и тянется вдоль жилмассивов Победы километров этак пять. Где-то до середины - это полудикие пляжи, разбросанные между прилично вымахавшими за сорок лет посадками. Но если протопать дальше, цивилизация потихоньку отступает. Людей всё меньше, и появляется прекрасная возможность отыскать небольшой пятачок возле воды, в камышах, где никто не будет мешать, тупо уставившись в поплавок, сливаться с природой.
 
Ещё по дороге в этот микроскопический рай я вдруг закапризничал. Мне захотелось пива. С орешками. А что такое? Да, полная свобода – водки не хочу, буду потягивать пивко! И мой рюкзак стал тяжелее на литр «Славутича».
 
Забрался я далеко, но и место отыскал шикарное! Туннель в зарослях позволял забросить две удочки – справа монолит камыша, слева - огромный куст чего-то там, не знаю, как называется. Берег обрывист, и какая-то родственная душа соорудила в нём великолепное земляное кресло. Это и поставило точку в выборе Рая – за кустом была точно такая же полянка, чуть просторнее, но без посадочного места.
 
Сказка длилась около получаса. За это время я поймал две плотвички, уничтожил половину «Славутича» и окончательно пришёл к выводу, что Мережко, всё же, придётся увольнять, потому как грузчик с замашками премьер-министра Великобритании – это, воля ваша, перебор… перебор!
 
И в сей ответственный момент, очнувшись от принятого решения, я услышал, что за кустом появились соседи.
 
Слава Богу, это была не шумная компания, выбравшаяся на пикник, а двое – судя по голосам – таких же как я, беглецов от мирской суеты. Опять же, по интонациям и тембру, мужики были старше меня и поосновательней, как рыбаки – минуты две они сыпали народно-профессиональной терминологией, негромко, потом обустраивались, и, наконец, устаканились – было слышно, как напиток булькал в одноразовую посуду.
В принципе, они не мешали.
 
Нас разделяло метра три густой поросли. Один из соседских поплавков был мне невидим, а второй, заброшенный далеко, на глубину, чётко просматривался впереди пограничного куста. Большой и яркий.
Их негромкая трепология была отлично слышна, но не интересна. Один мужик говорил хриплым басом, второй голос, поинтеллигентней, звучал гораздо выше, на грани фальцета. Нет, неинтересно.
И я переключился на себя.
 
Не клевало. Поплавки стояли, как вкопанные. Я лениво соображал, закурить или ну его… за новой пачкой пришлось бы лезть в рюкзак… тянуться к нему, а, может, и вставать с места.
И тут, неожиданно, одна из фраз, сказанных басом, меня заинтересовала.
 
***
- … глупости это. Ты, Гоша, полвека прожил, ничего так и не понял. Думаешь, жизнь настроена против тебя, только и смотрит, как бы подлянку какую выкинуть… не. Никак она не настроена. Нейтральная, то есть. Генератор случайных чисел – слышал о таком? А у неё - генератор случайных событий.
- Это ты в своём АТП нахватался? Слесаря философствующие…
- Я не всю жизнь в гараже слесарничаю. Между прочим, в отличие от некоторых, высшее образование имеем…
- Вот и ладушки. Давай, трави свою байку… как мировые корабли бороздят просторы малого театра…
- Я и говорю. Было это… да-а… хрен когда. В конце семидесятых. Устроился я, значит, баранку крутить в одну контору...
- Здрасьте вам! И как же институты- университеты, гимназии всякие?
- А выперли меня тогда. Я уже после армии был, горячий… вот и не поделили с деканом секретаршу… Через год пришлось восстанавливаться, заочно диплом получать.
Рассказчик замолчал.
 
- Та не, Михалыч, не… то мелочь балует, о поплавок бьётся…
- Вижу. Так вот, с этого скандала всё и началось… а секретуточка, кстати, что глазки мне строила, сразу на его сторону переметнулась, как только огласка вышла. Она ещё и замужем была… на трёх стульях посидеть хотела, только по-тихому.
Короче, выгнали. За аморалку – тогда под это всё, что угодно подвести можно было. И пошёл я в шоферюги… давай! – бас опять замолчал, прервавшись на технологическую паузу.
По стаканам булькало.
 
- Но и там не заладилось. Чем-то я завгару нашему не глянуся… то сидишь низко, то свистишь тихо…
- В смысле?
- Не знаешь? Анекдот есть: сидит Соловей-разбойник несчастный, побитый, в синяках… и голова перевязана. Подходит Алёша Попович:
- Что случилось, Соловушка? Аль обидел кто? Подсобить, может…
- Та не, Лёша, не надо… нормально всё, в порядке…
- Ну, как знаешь, болезный… ежели что – зови, помогу по-соседски… - и ушёл.
Соловей смотрит ему во след, и грустно так:
- Вот, пожалуйста… трезвый – человек, как человек… а пьяный – то свистишь тихо, то сидишь низко… Что, не смешно?
- Смешно. Только я знал… вспомнил. Бородатая хохма… - Гоша чиркал спичками, прикуривая.
 
- Понятно. И засылает меня этот Пахомыч – завгар наш – в дальний рейс, аж в Белоруссию. Оно б и ничего, но дали мне, как молодому, доисторический «ЗИЛ», сто тридцатый – развалюха ещё та… и главное – на носу 1 Мая, а второго у меня день рождения. Времени обернуться – тютелька в тютельку, и это если ничего не случится.
А делать нечего, Пахомыч матом матюгается, премией грозит, тринадцатой зарплатой помахивает. Ну, и – поехал.
 
Короче, дошкандыбала моя туберкулёзная Антилопа-Гну аж до самого Гродно, куда и надо было. В стойло зашла, вздохнула и – умерла. Ремонт серьёзный, дня на три… а братья-сябры – как и наши! – сам понимаешь, без смазки работают не шибко, со скрипом. Но это так, к слову.
 
Устроили меня в общежитие, при заводе. На окраине стояло.
Вечером решил я по городу пройтись. Только вышел – и наблюдаю картину: здоровенный хлопец пристаёт к дивчине… та «спасите!» не кричит, но глазами по сторонам зыркает, кто б помог, значит. А красавица! Русая, глазищи… ну, я и влез.
 
Только парубок не из простых оказался. Пару минут возился, пока уронил… я всё-таки в десанте два года бегал. Дальше - тра-та-та, она Леся оказалась, а хлопец… я так и сел. Что ж это, думаю, делается? Чи сглазил кто… муж он ей!
 
Понимаешь?! Муж! Правда, почти бывший… она уже заявление подала, на развод, в смысле.
А девка классная. Смотрю - я тоже, вроде как глянусь… ну, и закрутилось, завертелось.
 
То, что я к днюхе домой не попадаю – коню понятно. Завтра тридцатое апреля. А на Первомай Леська меня в свою компанию определила. Плюнул я на ремонты, встретил красавицу со смены, и пошли мы по городу куролесить - мороженое есть и пиво пить.
 
Дело, если помнишь, в семьдесят девятом происходит, расцвет застоя. Дефицит тотальный, но всё есть… места знать надо. И каждый регион Великой и Могучей славится чем-то определённым. Белоруссия, к примеру – лёгкая промышленность. Электроприборы, трикотаж модный. И книги. Минское издательство тогда… это, брат, сила! «Три мушкетёра» в свободной продаже бывало… что – «гы-гы»? Это сейчас – «гы-гы»!
А Литва – от Гродно до Друскининкая сорок минут, автобусом, - там пищевые залежи, вкуснятина всякая. Так и ездили: в субботу половина Литвы едет в Гродно за шмотками, а сябры – на встречном курсе, за рыбкой и сыром…
 
Гуляем с Олесей, смеёмся, друг к другу притираемся… во всех смыслах.
Зашли в универмаг. Смотрю – шоб я так жил! – бобины магнитофонные, шосткинские – на полке пылятся… и никто не спрашивает, очереди нет, не нужны никому, значит. Зажрались братушки. А рядом – фотоплёнка, и шестьдесят единиц, и девяносто. И даже фломастеры!
 
Возле прилавка ни души. Две тётки-продавщицы своё ля-ля за жизнь ведут, увлечённо так. Я и говорю:
- Будьте добры, мне две бобины, тип десять… которые по пятьсот метров, и фломастеры…
Нет. И ухом не ведут.
- Девушки! – это я льстить начал, тёткам за пятьдесят, - девушки, мне бы…
Шо в пустыне. Ноль внимания и фунт презрения. Леська ржёт.
- Женщина! – кричу, - может, прервётесь? Я тут купить кое-чего удумал…
Одна из них отрешённо по мне взглядом мазнула и вроде как разворачивать фюзеляж стала, но в этот момент подруга и говорит:
- … а Тёмка её прижал и стал лапать…
- Та ты что? Прямо при Андрюшке?! – позиция была восстановлена, я опять выпал из поля зрения.
 
Надо отметить, что между мной, и работницами сферы обслуживания, было не более метра.
Вообще, сильно я им мешал, очень сильно.
Леся от удовольствия стала повизгивать.
 
- Тётки! Алло! Очнитесь! Может, скорую вызвать?!
То ли магическое «тётки» сыграло роль, то ли тема исчерпалась, но ближайшее тело повернулось в нашу сторону и возмущённо сказало:
- Молодой человек, перестаньте фулюганить. Что вам дать?
 
Дальше было так. Королева раздражённо бросает мне на прилавок две коробки с магнитофонным дефицитом и упаковку фломастеров. Я подаю деньги – двадцать пять рублей одной купюрой - знаменитый «четвертак». Она поворачивается к кассе. Её коллега открывает рот, чтоб быть готовой в любой момент возобновить информационную атаку.
И тут я вспоминаю про...
- И фотоплёнку. Шестьдесят единиц.
Если б взгляд мог калечить, меня тут же отвезли б в больницу, где залили гипсом целиком, как одну сплошную рану.
 
- Да вы-ы разберётесь, наконец, что хотите?! Что вы-ы голову морочите! – её «вы» состояло из трёх букв и означало, то, что и классическое слово.
 
Она швырнула коробочку с плёнкой, отсчитала сдачу и повернулась спиной.
Леся, утирая слёзы, прятала в сумку покупки, а я принципиально пересчитывал сдачу. Злющая ведьма сознательно дала мелкие купюры, а два рубля – вообще мелочью.
- Вы не ошиблись, уважаемая? – я всё ещё давал тётке шанс.
Нет. Она меня не слышит, не знает, не видит и надеется забыть, как кошмар.
- Пошли – я обнял Олесю, и мы вышли из храма торговли.
 
Хохмочка состояла в том, что это несчастье взяло деньги только за фотоплёнку. Копейки. Ведьма нагрела себя больше, чем на червонец, на тринадцать с мелочью – по тем временам, когда зарплата составляла сто двадцать – сто тридцать рублей…
- Правильно! – сказала подруга. – Так и надо ей, корове… что, будем прожигать навар?
- Обязательно! Где у вас тут злачные места?!
- Вперёд, ковбой… прогуливаем нажитое… это мы умеем…
 
***
- Ты, Гоша, не поверишь, но легче оказалось сказать, чем выполнить… - за кустами заворочались, видимо перебрасывая удочку.
- Вот что ты, Михалыч, умеешь – так это байки травить! Тебе не слесарить надо, а в Петросяны податься… или юморески писать …
 
Клёва так и не было. Но в Запорожье открыли шлюзы, появилось небольшое течение, и огромный, ярко красный поплавок, заброшенный на глубину, уже не стоял на месте. Его медленно несло в мою сторону, за куст, прибивая к берегу.
 
- Чудеса продолжались. Мы катались на Чёртовом Колесе, стреляли в тире, крутились на карусели и летали на цепях. Ели мороженое. А закончили кутёж в подвальчике, который был не что-нибудь, а пивным рестораном – у нас таких не было и в помине, лет через пять появились.
По моим прикидкам, случайные деньги давно кончились.
 
Расплачиваясь в ресторане, я достал ещё один «четвертной». Сдачи полагалось девятнадцать рублей.
- И спички пожалуйста, принесите…
Мы встали, ожидая спички и сдачу. Леся держала меня под руку, прижавшись и положив голову на плечо.
- Боже, что он делает… - прошептала она, не отводя глаз от рук официанта.
 
Я всё видел. Положив на столик коробок и девятнадцать рублей, он продолжал бросать на них десятки, пятёрки и трёшки, явно пытаясь рассчитаться не с двадцати пяти, а с пятидесяти.
- Э-э-э… молодой человек…
- Сейчас… минуту… - он закончил свои расчёты, поднял глаза, но в это время кто-то из сумрака заведения крикнул:
- Паулис! Паулис! Тебя Марк Моисеевич – срочно! Бегом!
- Простите… - Паулис засуетился, - спасибо, всегда Вам рады, заходите ещё… - он исчез в недрах ресторана.
- Слушай, Лесь… - я не отрывал взгляд от денег – а у тебя как… последнее время… сложностей – много? А лет тебе – сколько?
- Двадцать два. А сложности… так все три года с мужем – сплошная сложность. Пойдём… - она как очнулась. Собрала деньги и сунула мне в куртку. – Пошли, ковбой.
 
***
- Брехня… - за кустом, похоже, опять наливали. – Тебе, Михалыч, даже не юморески писать, а фантастику! Это шоб халдей кабацкий бабло упустил? Да ещё и не только упустил, но и свои отдал?
- Бывает. Просчитался малец. Ты дальше слушай.
 
Вышли мы на улицу, а там – весна! Ей двадцать два, мне – двадцать четыре, солнце светит, судьба сюрпризы дарит. Возвращаемся пешком через весь город, друг на друга смотрим, и понимаем, чем сейчас всё это закончится, дай только в общагу попасть и до койки добраться.
 
Пару раз фишку нашу проверили – лимонад попили и на базаре что-то там домой взяли – нет, не работает, сдачу правильно дают, даже обжулить пытаются.
Подходим к большому книжному. Леська и говорит – давай зайдём, сегодня вторник, у них завоз большой, по вторникам. Давай.
Ходим между стеллажами, смотрим. У нас тогда, опять же, книжных магазинов самообслуживания не было.
Только ничего дефицитного, вроде, нет.
 
Подхожу я к девчушке, что всем этим хозяйством руководит, и спрашиваю – что это, мол… у вас сегодня, мне говорили, вроде – завоз был?
Она посмотрела на меня – уважительно так, из-под очков – и говорит:
- Да, конечно. Идёмте, Галина Львовна вас давно ждёт… - и ведёт нас куда-то в закрома, вниз, в подсобные помещения. Я понимаю, что приключения продолжаются, на Олесю глянул – а у неё глаза, как у лемура, если за попу сильно ущипнуть… и такой меня кураж взял! Ну, думаю, держись… Галина Львовна!
 
Зашли на склад, а там, за столом огромным, бабище сидит – Гоша, клянусь, ты таких только по телевизору видел… когда жертв «Макдональдса» показывают… центнера полтора! Грудь по столешнице раскинула… и всё! Нет места - на дальнем конце тетрадку приткнула, пишет чего-то, щурится.
 
- Вот, - говорит девица наша провожатая, - это к Вам, от Сименовича…
Тут Галина Львовна поднимается, улыбку профессиональную надевает, зубами золотыми посверкивает.
- Что ж Вы, голубчики… к обеду ж договаривались… - а сама под столом руками шурудит, - как здоровье Глеб Егоровича?
- Спасибо, - говорю, - всё в порядке. Привет передаёт.
 
Она достает из-под стола приличную стопку книг, перевязанную бечёвкой.
- И вы привет передавайте… скажите Глебу Егоровичу, что тут не всё… на той неделе остальное. Тогда мы с ним о путёвках и переговорим… - шуршание под столом далось нелегко, она тяжело дышала и покраснела. – А чего Юрочка не приехал?
Пауза зазвенела.
- А он, Галина Львовна, отпросился на сегодня… к стоматологу… - Олеся для убедительности ткнула пальцем в рот.
- Ну да, ну да… бывает. Давайте, голуби, будьте здоровы…
 
Выпустили нас через служебный вход, и в первом же сквере мы распаковали стопку – Моэм, три тома «Зарубежный детектив», «Ночной портье» Шоу…
- Кто? Шоу? – Гоша от напряжения, наверно, морщил лоб.
- Угу. Ирвин Шоу… а, ну да, тебе ж пока объяснишь… книги дефицитные, по тем временам…
 
***
Солнце садилось.
Клёва так и не было. Я смотал удочки и посмотрел на соседский поплавок, который, обогнув куст, прибило к моему берегу. Интересно, шуршание с рюкзаком и снастями они слышат? Вряд ли. Тем более сейчас… по окончании истории, её обсуждение принимало всё более громкий характер.
 
- Всё это чепуха… - голос звенел от обиды. Ни кто такой Моэм, ни кто такой Шоу, Гоша действительно не знал, нутром понимал, что это плохо, но чем ответить на подколку, придумать не мог. - Во-первых, ты всё насочинял… не верю! Во-вторых…
- Не верю… Станиславский, блин… а у меня свидетель есть! На пол-литра – спорим?
- Да какой свидетель… сорок лет прошло… давай, на пляшку! Кто свидетель?
- Кто, кто… жена моя! Леська!
 
Это было эффектно. Пауза висела секунд десять.
- Ладно. Пора собираться… всё равно за бутылкой топать. А все твои философствования… удача там, генератор событий – пустое. Вздор и чепуха – никакая Галина Львовна пол литра не принесёт и на крючок не нацепит…
 
Вот! Вот она – минута славы! Озарение…
 
Теперь, специально стараясь не шуметь, я осторожно достал так и не востребованную чекушку из рюкзака, на цыпочках зашёл в воду, достал лесу с ярко красным поплавком и крепко привязал «Старорусскую» за горлышко.
Не дыша, подхватил связанные удилища, рюкзак и выбрался на дорогу.
 
Соблазн спрятаться где-то невдалеке и досмотреть мистерию до конца был велик. Но я вздохнул, одёрнул себя и зашагал домой.
Опыт должен быть чистым.
Благотворительность – бескорыстной.
А рождение Легенды… это, господа, вообще таинство…
 
***
Дата публикации: 02.03.2013 18:32
Предыдущее: Третья петляСледующее: Luboff@net

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Регина Канаева[ 24.03.2013 ]
   Владимир, хорошо написано,особенно про Литву. и по сей день границу осождают одни туда другие сюда, только ассортимент поменялся.
 
Владимир Бучинский[ 24.03.2013 ]
   Спасибо, Регина.
   Вот уж не думал, что за тридцать лет ничего не изменилось...

Наши новые авторы
Людмила Логинова
иногда получается думать когда гуляю
Наши новые авторы
Людмила Калягина
И приходит слово...
Литературный конкурс юмора и сатиры "Юмор в тарелке"
Положение о конкурсе
Литературный конкурс памяти Марии Гринберг
Презентации книг наших авторов
Максим Сергеевич Сафиулин.
"Лучшие строки и песни мои впереди!"
Нефрит
Ближе тебя - нет
Андрей Парошин
По следам гепарда
Предложение о написании книги рассказов о Приключениях кота Рыжика.
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Татьяна Ярцева
Галина Рыбина
Надежда Рассохина
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Павел Мухин
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Шапочка Мастера
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры»
'
Общие помышления о застольях
Первая тема застолья с бравым солдатом Швейком:как Макрон огорчил Зеленского
Комплименты для участников застолий
Cпециальные предложения
от Кабачка "12 стульев"
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Шапочка Мастера


Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта