Галине Дмитриевой, Александру Паршину, Вадиму Сазонову, Виктору Федорову и честному автору Лазаревой Надежде-Анастасии Владимировне. В разговоре с Бурмистровым вы апеллируете к человеку, который позиционирует себя как поэт и редактор, часто выступает как критик, даже платный. Откройте его страницу. Рифмовки, которые он выдает на-гора, настолько малограмотны, что свидетельствуют исключительно о профессиональной непригодности… Его рецензии стихов – столь же безграмотны, рецензии прозы – находятся на грани полной глупости. Их пишет человек, лишенный литературного вкуса, невежественный. И к тому же - склонный пакостить. Я не говорю об ошибках в его рецензиях, каждый может что-то упустить или оценить неверно. Я говорю о СИСТЕМЕ глупостей в его рецензиях, о его невежестве и политизированности. Его проекты – и на ЧХА, и на Прозе - ни разу не увенчались успехом. Поэтому даже малый успех других - немой укор. Его ехидство, армейский «юмор» и желание куражиться привели к тому, что один из лучших проектов ЧХА – «Правдивые Истории» Яниса Илзе – превратился в скотный двор, на котором гадят неугодным авторам он и тройка его единомышленников, столь же ущербных и посредственных авторов… Но у него, в отличие у незначительного числа его «сотоварищей», есть одна положительная черта: он не нарцисс. Просто смотрит абсолютно на все работы в прозе сквозь кривую призму своего коммунистического воспитания, своего «боевого» штабного прошлого и сквозь идеологию, навеянную политинформациями в казарме. У таких людей всегда двойные стандарты. С одной стороны, нельзя врагам народа писать о войне ничего, что отличается от курса бывшей партии. С другой – можно, но «своим». Поэтому оне возвеличат Сергея Эйзенштейна, который просто выдумал все сцены не существовавшего в природе штурма Зимнего дворца. (Я, заметьте, не говорю, что фильм плохой, или художник не имеет права на вымысел.) То есть, великому партийному режиссеру, хоть и признанному вражеским миром, Голливудом, МОЖНО давать художественный вымысел… Оне разрешают! В то же время, за правду о войне, даже если сцены вымышлены, а в настоящей, даже мемуарной литературе иначе не бывает, можно низвести или довести до инфаркта М. Гринбег или автора этого, совсем не плохого, заметного и отличающегося бьющей, жестокой правдой рассказа об одной из главных подлостей советского правительства – о голоде в блокадном Ленинграде. Не с кем говорить: у них политика – превыше всего. И объяснять им, что НЕТ в литературе запретных тем, просто бесполезно. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
