| А мне сегодня тридцать пять.  Я разогрел вчерашний ужин.  Я никому совсем не нужен,  Никто не будет поздравлять.    Никто не скажет: «Боже мой!  Как изменился ты, бродяга!»  Я, как побитая дворняга, Забился в угол свой прямой.    Давно пора подбить итог,  Ушедших лет гроссбух листая, Но  жизнь – какая-то чужая, И для иглы огромен стог.   И для потерянных цепей  У времени взаймы ни часа,  Увы, не взять, пусть не сейчас, а Когда-нибудь потом. «Забей, -    Я слышу голос в голове, -  Ты о цепях-то зря, она же Тебя и не любила даже. Живёт, наверное, в Москве,   Ей Белгород и вспомнить лень.  Лелеет дочь и холит мужа… Смотри, прокис остывший ужин, Голодным будешь целый день».     Ну что ж, привычка голодать  Мне, холостому, как натура... Чёрт с ней, с её аспирантурой, Банкиром-мужем… Тридцать пять –    Совсем не повод, чтоб замкнуть  Себя в пространстве «дом – работа» И не пытаться за зевотой Искать утерянную суть   Того, что ранее писать, Читать и думать заставляло. А нужно-то всего так мало –  Чтоб кто-то рядом был опять.   А мне сегодня тридцать пять… |