| Прожектор явью пустотелой врежет   с сержатской выучкою по лицу,   и голова издаст, слетевши, скрежет   по белому бетонному плацу.     И узнается в тени удлиненной   родной затылок, профиль и судьба,   и отдается в голове казненной   подкованная цокотом ходьба.     Как хорошо: миры, заставы, камни   перетирать, бесплотностью скользя.   Как бессловесно здесь и безымянно –   назвать ни домом, ни межой нельзя.     И как темно – не разбирает ухо,   где холод щиплет, где грызется брань.   Как далеко парит моя кликуха.   Как далеко здесь – не наткнусь на рань.     Примерзла ночь, как кожица, к бетону.   Снег подметен и выскреблен чморем.   И звезды напряглись почти до звона,   но не рассыпят снег над январем.       2.12.1999 г. |