| Да услышат, вечности касаясь,  души, растревоженные тем,  что сомненье намертво врезаясь  в разум, превращается в ярем.    Глас мой Гавриилову подобен,  но не слышат души... Нем и я.  Понимаю, что всегда удобен  голос, что не им – другим судья.    И прозреть дано... Но вместо казни  будет им забвение в веках...  А людей, в конечном счёте, разнит  то, что в голове, а не в руках. |