| Сердце Азии (экспедиционные заметки в стихах)   Извечное (Хакасия. Пещера Белого Шамана)       Прижавшись лбом     к челу     пещерного     божка,     бреду -     как по     течению     ручья -     сквозь     сомкнутые     вЕки     векОв,     влачА     вериги дежавю     по илистому     дну     воспоминаний     вековечных...       Тот, кто изрёк:     "Ничто не вечно     под Луной",     наверно,     был жесток     бесчеловечно...        Тропа предков       Там, где предки спускались     в подземный мир,     как врата -     пелена     тумана.     Томный шёпот травы...     Воздух влажен и стыл.     На лесистой щеке горы     вход в пещеру     подобен     ране.         Там, где предки спускались     в подземный мир     расцветает небесный     ирис...     Я читаю     наскальные     письмена,     отдаваясь     виденьям     на     милость.         Там, где небо проникло     в пещерный мир,     растворяя факельный чад,     проступают на камне     руны     чередой     чуть заметных     лунок.     Тени предков беззвучно кричат,     рассказать нам о чем-то     силясь...       Там, где воины спускались     в загробный мир     расцветает лиловый     ирис...        Долина царей      ( Хакасия. Система из 108 курганов, называемая Долиной царей)           Камни курганов -     бусины чёток...     В свете серебряном     полной луны     твой силуэт размыт     и не чёток...     Призрачна я,     призрачен ты...       В правой руке - меч,     в левой руке - меч...     СЕча.     Буйную голову     легче сберечь,     чем     сердце...     Вьются, как змеи     рыжие косы.     НАискось     бью,     и удар тяжёл.     Встретить тебя бы в отцовском     доме,     стала б одной     из моих жён...     Дева-царица,     синие очи,     стоит ли биться с тем,     кто влюблен?     Разве заменит     жаркие ночи     тихий     могильный     сон?       В левой руке - меч,     в правой руке - меч...     СЕча.     ГОловы не сберечь...     Значит, уйдем     в вечность...     ...вместе...       Старый курган,     а над ним -     новый.     Всех нас не     победить!     Мы -     вОльные...          Тары-бары   На въезде в город Кызыл, у свеженькой ступы, новоиспеченной  буддистской святыни,   собираю осколки  гипсовой  Белой Тары, древней милосердной и  сострадательной  богини. Старательно отыскиваю кусочки  её рук и ног…  А головы нет, как нет… Ветер  лениво играет  пустыми  пластмассовыми  бутылками. Маленький  субурганный Будда давно продрог…   Туристы из Прибалтики щелкают  фотоаппаратами  и совершают омовение  газводой… Отстой! Начало новой эпохи Пластиковой Тары, существа с накладными  чакрами –  легко снимаются, как виниловые  пластинки с записью песен  в стиле диско…   Пластиковая Тара! Прозрачная кукла. Манекен, кока-кольная одалиска, снабженная  нунчаками вместо рук… Тук-тук-тук… Обрывок чьей-то  цепи наброшен на крюк, изображающий  согнутый палец… И кто-то  охотно принимает  этот звук за стук её сердца… Умелица с сотнями  не-лиц, создание  одноразового бога упаковок. Пустая тара, клейменая знаком  качества на глобусных ягодицах, обтянутых целлофаном. Ядовитая  девица в самом соку, с газированной  кровью.  Нестареющая Галатея, убийца  пигмалионов, которая вышивает крестами на пяльцах параллелей и  меридианов, выигрывая блиц с миллиардами живых существ, превращая миры в монументальнейшие помойки… Горько… Горько… Горько…   Неужто, помоек нам всё ещё мало?   Подскажи, где  искать мне твою голову, милосердная Белая Тара?..       Мертвый город  Хара-хото   …и вспомнит стрелы чингизидов моя немеющая плоть. Последний вдох, кровавый выдох: «Убить – не значит побороть…»    В степи, окрашенной закатом, сплетались тени наших тел. Ты был моим врагом заклятым… А дальше в памяти  -  пробел.     Развеян ветром топот конский. Настал черёд, и минул срок: тангутский воин и монгольский – их кровь давно ушла в песок...     Глазницы черепов – бойницы арийских лиц. Пусть этот сон не повторится! Мой друг, очнись! |