Спасибо, что учли и исправили.

   Олег, можно. Но лучше написать по предложенным темам. А мемуары пишутся от первого лица.

   О пользе старого телеграфного столба (актуальное!)
   
   Я - старый телеграфный столб. Давно на мне нет проводов, только объявления все клеятся к моим истлевшим бокам. Но, пока ты несгибаем, жизнь продолжается.
   И если ты по жизни - столб, никого не трогаешь, и ждёшь приключений, то может найтись человек на машине с деньгами или "папой", которому ты мешаешь, и он тронет тебя.
   И ты будешь виновником в аварии.
   
   Фото: https://proza.ru/2018/06/24/1083

   Старенький автобус
   
   Номер восемнадцать сорок пять, разрешите представиться. Если быть совсем точным, то восемнадцать сорок пять эм эн.
    Моя история начиналась ещё в другой стране, которой уже нет. Как давно нет и завода, где я впервые сошёл с конвейера. Помню дежурное отношение приёмщика к ещё одному автобусу из тысяч, что выезжает за проходную. Пожилой толстячок, в синей форме, с пятном на боку и пачкой бумажек в кармане. Он с напускной деловитостью прошагал в тапочках на босу ногу по салону и вышел, махнув рукой:
   - Годен!
    Что ещё могли сказать в той стране, которой уже нет? Качество не подвергалось сомнению, а если что, дорабатывалось на месте, никому не нужны были отставания в пятилетке.
    Это волнующее ожидание первых пассажиров и горькое разочарование от толпы рабочих, в грязных сапогах, что ехали утром на смену. Мне довелось попасть на прииск нового месторождения. Вахтовка, что с нас взять. Избитые ступеньки, спустя всего год, вечные плевки и шелуха от семечек. Мерзкое ощущение от процарапывания на спинках кресел. Что они там корябали, эти люди - «Здесь был Вася», «Люда шалава», «Прораб дурак». Вечные крики уборщиц, в конце смены, грязными тряпками елозивших по ободранному полу. Можно написать диссертацию по русскому мату, только вот рук нет, только поручни. Если бы они были, сколько настоящих рук бы я оборвал!
    Мне повезло, спустя пять лет таких мытарств, меня отправили в ремонт, подчинили, подкрасили и отправили возить пионеров из забытой деревни в поселковую школу. Дети были не лучше, но согревала мысль, что хоть кто-то из этих маленьких и сопливых школьников станет порядочным человеком, вырвется из рутины бытия здешних мест. Я мирился с их грязными портфелями на креслах, надеясь, что часть знаний из учебников в этих портфелях, сделает их немножечко лучше. Наивная простота. Со временем, я понял, как забавен был, со своими мечтами. Особенно, когда на сиденьях стали появляться дыры, как будто голодные волки откусывали куски своими острыми и неровными зубами. Когда перила прогнулись от их постоянного висения на них. Да что там, вряд-ли они вспоминают свой старенький автобус, разве что время, проведенное в нём, на пути в школу и назад.
    Пришла новая эпоха. Страна, где я, как и некоторые из моих читателей, был сделан, развалилась. Завод, где я впервые выехал за ворота, оказался в одном государстве, я в другом. Вслед за страной развалился прииск. Вслед за прииском развалилось село, люди разъехались, кто куда. Я был списан, продан за долги и переехал своим ходом, на спущенных скатах, в город. Здесь мне поставили новые стёкла в окнах и перекрасили в странный, весь ярко-синий цвет. В стёклах было пространство, куда стекал конденсат, от надышавших пассажиров и скапливались насекомые, умудрявшиеся проникнуть к плавающим пластиковым шарикам. Всё это сюрреалистично перетекало внутри окна, вызывая чесотку и зуд, но кто бы об этом знал, никому нет дело до переживаний автобуса. Выяснилось, что во всём есть свои плюсы и минусы. Грязи от пассажиров стало больше, особенно по утрам и вечерам, но зато реже рвали поролон и кожу сидений, меньше писали гадости. Всё-таки народ стеснялся друг друга, да и появившийся кондуктор следил за хозяйским имуществом, покрикивая на детей. Да и мыли меня теперь лучше, странные люди, приехавшие из одного из осколков когда-то большой страны. Они говорили на незнакомом языке, постоянно пили чай и я узнавал только мат, который, судя по всему, был интернационален. Водители из них были никакие, постоянно рвали сцепление, мечась между полосами и покрикивая на другие автомобили вокруг. Пассажиры падали, тоже ругались, обзывали водителя, тот обычно молчал, но бывало и огрызался. Кондуктор – пожилая толстая тётка, единственная, кто был с ним приветлив и он очень это ценил, угощая лепёшками.
    Настала пора и всё снова переменилось. Из разговоров я понял, что хозяин не выиграл тендер на перевозку, фирма развалилась и на линии вышли новенькие старые немецкие автобусы, которым хоть и было лет, как мне, но ресурс у них был выше, а износ меньше. Я снова стал не нужен. Вот теперь стою на спущенных скатах, с проржавевшими дисками и разбитыми окнами, на обочине. Редкие мальчишки залезают посмотреть, что еще можно ободрать, да бомжи справляют нужду. А прохожие идут и качают головой, зачем эта рухлядь и когда её увезут с улицы на свалку. Все эти сотни тысяч пассажиров, прошедших через салон и мою жизнь. Все вечно спешащие на работу и домой. Все, встретившие свою любовь и разбежавшиеся навсегда. Пустота и желание, чтобы скорее всё закончилось, приехал грузовик с крюком и увёз в небытие

   Прошу прощения, текст нужно загрузить прямо в комментарии?

   Жизненную историю написали, Алексей. Спасибо. Но это не мемуары. Они пишутся от первого лица.Это должен был рассказать старый альбом - как он лежал забытый в старом чемодане, грустил о том, что никто не вспоминает о нём, не достаёт, не перелистывает его страницы и т.д.Попробуйте:))))

   хранитель памяти
   
   Я просыпаюсь от прикосновения рук. Это старая женщина взяла меня с полки и положила на стол. Она листает страницы, не спеша, словно переживая миг за мигом события далеких забытых дней.
   
   Я их помню все мгновения, дорогие тебе, все до одного. Они здесь, смотри, на фотокарточках, я расскажу…
   
   Первый поход. Вы стоите, обнявшись на фоне дремучего леса и бурной реки. Прячется среди деревьев платка, прильнули к стволу весла, и ты стараешься справиться с ветром и убрать с лица непослушные темные волосы. И вы смеетесь… счастливые.
   
   Ваша свадьба. Ты будто королева в пышном белом платье, а он рядом – такой важный, статный и молодой.
   
   Роддом. Смотри, вы рядом. Ты сжимаешь в руках сверток, уставшая, но счастливая. Он стоит рядом. Серьезный и немного растерянный. Да, у вас первый ребенок. Так вот сразу, от веселой беззаботной жизни к ответственности и взрослению… а потом.
   
   Я долго вас не видел. Ни тебя, ни его, но появился малыш. На всех фотографиях был малыш. Он лежит на животике, совсем голенький, и с трудом держит головку, я помню – впервые. Тут он уже сидит, а здесь ползет, а тут встал на ножки… а здесь, о какая прелесть, ты помнишь, он впервые подарил тебе цветочки, сорванные во дворе… это было весной. Да, это было в мае, светило солнце и дома казались высокими и белыми, как горы и голуби слетали с крыш, курлыкали, выпрашивая крошек.
   
   Первый день рождения, первый шаг, первый самостоятельный ужин. Смотри, здесь он пытается сам налить воду из бутылки в стакан, и конечно же пролил. Дальше такие забавные кадры. Ты помнишь? Он любил таскать по всей квартире пылесос. Он воображал, что это прирученный им дракон. Как весело и как мило.
   
   Вот уже три года. Первый велосипед, на три колеса, кругом машинки и разбросанные кубики. Он всегда смеется этот малыш, он должно быть счастлив. Да, да, он счастлив. Вот малыш наконец-то в обнимку с тобой. Как он прижимается к маминой руке, к твоей руке, как он тебя любит.
   
   Четыре года. Мальчик вырос. Парк, пони и воздушный шарик, надутый гелием в его руке. Помнишь, как он просит, как хотел это летающий шар, что ты не устояла и купила ему эту дорогую безделицу. Большая радость для него, и маленькое счастье для тебя.
   
   Шесть лет. Ах. Он уже серьезен. Тут он держит книжку и очень хочет научиться читать. А ты устаешь, забот так много, и так мало свободного времени… но вы находите минуты для занятий. Смотри, вот вы вдвоем сидите за столом и читаете. Он держит пальчик на станице, а ты склонилась рядом. Волнительные минуты, проведенные вместе.
   
   Осень, первое сентября. На карточке уже не малыш, а школьник. Костюм, белая рубашка, цветы и ранец. Рядом нарядная мама, это ты в своем лучшем платье и тщательно уложенной прической, а рядом ваш папа. Он так редко появлялся на фотографиях, ах да, он же не любил светиться в кадре, скромняга, он считал себя фотографом. Нет, нет, он был хорошим фотографом… Смотри как много фотографий, как много памятных мгновений.
   
   Она закрыла меня и улыбнулась. Маленькое путешествие закончено. Я вздохнул, потому что продолжения истории я не знал. Мои собратья в старом шкафу не открывали своих тайн. Каждый из нас бережно хранил маленькую историю из одной большой жизни, засыпая среди пыли и времени, до пробуждения от прикосновения рук...

   Интересная история одного альбома - начинателя истории одной семьи. Особенно понравилась мысль об альбомах в последнем абзаце)

   меткое замечание. согласна.