Там, где балтийские воды дремали. Там – на опушке российской земли Храмов крестами, дворцами, домами Кости мужицкие ввысь проросли. Их и не вспомнили через столетья. Сгнили крещёные их имена: Тёзки царей, православные дети – Всех поглотила болот глубина. В римскую тогу наряженный всадник Русь попирает конём, как скалу. Ниспровергатель, строитель, проказник, Ставший великим на полном скаку. В русской души неизведанных тропах Словно к прыжку затаилась гроза. Вот засверкал над притихшей Европой Артиллерийской фамилии залп. Чёрные души и белые ночи, Чёрная речка и алая кровь, Чёрные очи несчастья пророчат, Чёрные пасти аврорьих стволов. Над пепелищем великих соблазнов Плач отзвеневших своё бубенцов… Смотрит задумчиво голубоглазый Русский поэт с африканским лицом: Не принесли самовластья обломки Благополучия русской земле – Над головами похмельных потомков Чуждая тога в российском седле. 12. 06. 2003 |