Синее синих лилий – небо синее, Лазоревым благоухая ядом, Сжигает всё, И покрывает пеплом-инеем. – Без ярости. Без дыма. Без пощады. Смерть всё старательней пропалывает грядки, А я сижу на них – и не пытаюсь Уйти. И только долгим нежным взглядом Ласкаю всё, не приближаясь, не касаясь... И нежность странная, что в грудь ко мне вселилась, Растёт, растёт, безмерно расширяясь... Охватывая всех, и все предметы, И замыкает целый мир в свои объятья... – Склонённые и поднятые лица, Деревья дальние, и мелких насекомых, Мятно-зелёную полоску края неба, И розовые щупальца актиний, И желтоклювых птиц вишнёво-пёрых... Моя любовь колышется и плещет, Из водопада превращаясь в море, И затопляет целую планету, Жемчужной пеною захлёстывая звёзды... И лист гигантский всё растёт – до горизонта, Мне дарит изумруд... Ах, крошка-подорожник! А я не шевелюсь – и пальцы стынут, Как от прикосновения ко льдине, – И чувствую, как остывают реки, И плёнка льда смыкается на водах, И радужная рвётся паутина, И солнца свет становится всё ярче, И краски не тускнеют, а напротив... И струны, что звенят неумолкая, – Чудесны звуки их, невыносимо-долги... И я – зачем-то – погружаю взор свой В прозрачные и ясные глубины Тех глаз, в которые заглядывать не стоит... |