Это называется ложь.
Две ладони бросало в дрожь.
Две ладони бросало в раж.
От интимно-настойного «дашь?..»
Это танцы тугих рук.
Это страшен любой звук,
что не слышен в порыве губ.
Этот мальчик восхитительно груб.
У него за щекой бабл-гам.
Он еще непокорен богам.
И за это боги с помощью нимф
зазывают его на Олимп
наслаждений, в которых я,
давно нахожу один лишь яд.
В темной комнате – он и она,
и неизменное третье – тишина.
Его руки ползут вниз.
Перед ней на коленях. Ниц.
Целовать ее в устье любви.
Этот мальчик слишком спешит.
Распластавшись на ней, кричит:
«Боже мой! Джизус Крайст! Холи шит!»
И спины ее мокрый шелк,
осторожно слизнуть. Хорошо…
Эта девочка целует в лоб.
Для нее он почти бог.
И ее первородный грех,
очевидный почти для всех,
для меня - искупленье лжи
мальчугана, который дрожит
и от страсти горячих тел,
и от страха того, что постель
не потерпит подобных игр.
Опасная цель. Мелковат калибр…
Две ладони протянутся вслед
её молчаливому «Нет…»
30.01.05
|
|