Я видел Венецию, Рим и Афины,
Как в море Эгейском играют дельфины,
И не были мне далеки и запретны
Ни рифы Эйлата, ни кратеры Этны.
Мне надо не много, я вновь у порога,
Я старый бродяга и дом мой - дорога.
Я видел индийские древние храмы,
Где гладит песок океанский прибой,
Где в камне застыли стихи Рамаяны
Под солнцем, разлившим полуденный зной.
Там лотос цветет в деревенском болоте,
И буйвол закинул на спину рога,
И лижут муссоны в упругом полете
Леса и равнины и рек берега.
Я видел пески африканской пустыни,
Где солнце полудня стремится в зенит,
И где на закате мазками густыми
Начертаны образы трех пирамид.
Дорогою сквозь Пиренейские горы
По склонам испанским в долины Андорры,
Где небо бездонно и в полдень свежо,
Я ехал однажды на синем «Пежо».
Извилистых горных дорог паутина
На бархате гор, вдоль обрывов и скал.
И в небо уходят круги серпантина,
Чтоб вниз заскользить, миновав перевал…
В другой раз из Рима, сверяясь по карте,
Я ехал в Помпеи на маленьком «Смарте».
И путь этот был, как сказал бы поэт,
Дорогой длиною в две тысячи лет.
Там древние фрески немного поблекли
Веками, храня непробудный покой,
К ним Хронос угрюмый под грудами пепла
Слегка прикоснулся тяжелой рукой.
Тот город, сожженный дыханьем вулкана,
Он замер, но, кажется, все еще жив,
И спит у подножья горы-великана,
Свой облик и дух свой для нас сохранив.
Я был там, где горы умыты грозою,
Где камень пророс виноградной лозою,
Где в пене морской родилась Афродита,
Где рощи Керкиры и древности Крита…
Какие еще позовут меня дали,
Которых мы даже во сне не видали?
Мне надо не много, я вновь у порога,
Я старый бродяга и дом мой - дорога.
2001 – 2004
|
|