ДОБРОВОЛЕЦ
ИЛИ
НЕУДАВШИЙСЯ ЭКСПЕРИМЕНТ.
- Мы должны признать, как это ни печально, – председатель обвел взглядом собравшихся, – что на этот раз нас постигла неудача…. Все попытки что-либо изменить или исправить, увы, приводят… только к ухудшению. Причина остается загадкой. То, что с легкостью удавалось в других местах, на этой планете потерпело полное фиаско. На каком-то этапе создания разумного существа, видимо, были допущены серьезные ошибки… Может, в климате или в атмосфере проявилось что-то не учтенное расчетами… Так или иначе, но существо, по рабочей версии, названное «ч е л о в е к» оказалось не в состоянии осуществить и тысячной доли заложенного потенциала. Интеллект его оказался ленив и непластичен. Эмоции на уровне животного, только гораздо проще. Интуиция абсолютно не связана с логикой Уровень агрессивности превышает все допустимые пределы. Творческие процессы импульсивны, истеричны и в противоречии со другими органами внутренней жизни. Одним словом, вы эти результаты уже знаете и… На повестке дня, – председатель вздохнул, поморщился, ему явно было неприятно произносить то, что он должен был сказать – На повестке дня: ликвидация последствий этой неудачи, то есть, уничтожение получившегося… гм… полуфабриката.
- Зачем его уничтожать, – возразил один из присутствующих. – По последним расчетам прогнозистов, самостоятельное развитие этого вида все равно приведет его к постепенному вымиранию или самоуничтожению?
- В целях гуманности, мой юный друг, – подал голос старейший член высокого собрания. – Они будут истреблять друг друга долго, мучительно, иногда извращенно жестоко. А ведь среди них самки и детеныши.
- Во всех расчетах допускается погрешность на непредсказуемость. – Вступил в прения женский голос, чуть дрожавший от волнения. – Мы не можем… Нельзя исключить шанс, что у вида… появится, как бы поточнее сказать, «боковая» ветвь, развитие которой пойдет все-таки в сторону… «очеловечивания»
- Очеловечивания человека – спасибо за игру слов.
Юмор на сегодняшнем собрании был неуместен, на остряка метнули неодобрительные взгляды сразу несколько пар глаз.
- Этот шанс слишком ничтожен. Мы не можем рисковать. – Развел руками председатель.
- Чем же мы рискуем?
- Их программа самоуничтожения может распространиться на всю планету. А это… Это уже чревато нарушением равновесия в космосе.
- Неужели они до такой степени безнадежны? – В женском голосе появилась слеза.
- При таких фантастически отрицательных результатах стоило бы оставить хотя бы пару особей. Хотя бы в лабораторных условиях – для наблюдения. – Это была новая мысль. Такое еще не приходило никому в голову.
- Но без слез наблюдать их невозможно… Желание любви заставляет этих существ убивать. Потребность в признании толкает на обман. Чувство прекрасного пробуждает инстинкт собственности. А наличие иных мнений, наряду с их собственным, якобы единственно верным, приводит в бешенство и лишает последних капель разумности…
- Да, зрелище…
- Не для слабонервных.
- И все же… – не сдавался автор авангардной идеи, – полное истребление вида будет научно неоправданно. Выберем два самых миролюбивых и способных к тонким чувствам экземпляра. Поместим их в тепличные условия. Ну, например, это будет… Экспериментальная Лаборатория Исправления Человека…
- Экспериментальная теплица… Может быть. Исключительно в научных целях…
- Почему бы и нет?
- В конце концов, мы всегда можем вмешаться…
- И прервать эксперимент.
Ропот одобрения прошел по залу, новая идея набирала сторонников.
- Я чувствую, что это предложение поддерживается. – Резюмировал председатель. – Допустим, рассмотрим эту версию, как возможность. Но… телепатического наблюдения за столь опасной ситуацией будет недостаточно, если мы принимаем такое решение, то надо чтобы один из нас остался здесь, с ними, на все время эксперимента.
Новый поворот событий вызвал новую волну эмоций.
- Но…
- При данной степени риска…
- Кто же?
- Бросим жребий.
Странное замешательство неожиданно повесило неловкую паузу
- Друзья мои! – Председатель обвел глазами зал. – Атмосфера этой планеты, кажется, действует и на нас. Откуда вдруг вибрации страха и недовольства? И потом, какие-нибудь 5 – 6 тысячелетий разве это срок?
- Срок, конечно не большой. Но все же…
- Можно и сократить срок эксперимента, если никто…
- Прекратите волнения. – Раздавшийся голос выступил сегодня лишь однажды, о гуманности. – Если нет других добровольцев, здесь останусь я. – Все посмотрели на старейшего из присутствующих с нескрываемым недоумением.
- Но это невозможно!
- Кто угодно, только не Вы!
- Мы не сможем без вас. Вы – самый мудрый и опытный…
- Вот именно поэтому… – Голос старейшины прозвучал необыкновенно тихо, но все тотчас замолкли, затаив дыхание. – Именно поэтому, именно я останусь с этими несчастными. Чтобы у них был шанс выжить им нужно очень много любви.
- Но мы…
- Вопрос не обсуждается. Все детали я выполню сам. А вас… Вас ждет новая планета, новые задачи. И удачи. Обязательно удачи! Я в вас верю!
- Но без Вас…
- Счастливого пути! – Он взмахнул рукой, и зал со всеми присутствующими растаял, оставив в воздухе легкий след сладковатого аромата.
Старец оказался на поляне роскошного сада. Пели птицы, буйство синеватой зелени радовало глаз. Табличка с надписью гласила «ЭЛИЧ». Элич?.. Ах, ну да, Экспериментальная Лаборатория Исправления… Название какое-то неблагозвучное, холодное – лаборатория… Придумаем-ка мы что-нибудь другое, поромантичнее… Например, – старец задумался, – например: Эхо Другого Лучшего Мира. И поэтично и не обидно. «ЭДЛМ». Под взглядом старца буквы на табличке расплылись и сложились в новые.
«Ну что ж, это – хорошо». – Удовлетворенно произнес он.
В это время, резко разрушив благодушную атмосферу пейзажа, откуда-то из-за дерева вылетел ком земли. Пролетев по кривой, он метко угодил прямо в исправленную табличку, заляпав на ней букву «Л». Теперь она стала похожа толи на «Е», толи и вовсе на невнятную закорючку.
На краю поляны стоял один из результатов неудавшегося эксперимента, хитро щурился на солнце, смачно причмокивал и разминал в руках другой земляной ком, выбирая достойную мишень.
«Да, любви потребуется очень много!» – вздохнул старец.
Второй ком с пучком сочной ультрамариновой травы, угодил ему прямо в глаз. Стало больно. Но он не обиделся. Он не умел обижаться. Да и времени на обиды не было. Пора было приниматься за работу.
|
|