• • •
Нет, никаких я не помню там
памятников и музеев.
Помню мороженицу и парк,
а боле всего - лотерею.
"Димка, две булки да хлебца батон...
Всего остального - вдоволь.
Помнишь ли? Нет? Магазин за углом..."
Димка: "Конечно, помню". -
Затем нам с Наташкой: "Ну, и чего?" -
"Да ничего. Готовы.
(Снова "вино" так и прет под перо.)
Купим?" - шепчу. - "Еще бы!"
"Всё, тетя Тань, закрывайте. Пошли
мы..." - А в ответ: "А деньги?
Али свои в преизбытке гроши?" -
"В пре..." Коридор. Ступеньки.
Улица. Угол. Продмаг. Перед ним -
дядька с брадой, билеты.
"Ой, я хочу!.. Ну, пожалуйста, Дим!
Рубль всего...". - "Нету". -
"На". - "Паш, не надо. Туфта это все". -
"Знаю. Но, как говорится:
чем бы не тешилось наше дите,
лишь бы не било по лицам.
На". - "Ой, как здорово! Дайте билет.
Благодарю. Посмотрим". -
"Дайте и мне". - "Делать вам не...
Впрочем... У вас с сотни
будет?.." - "Конечно. Вам сколько? Один?" -
"Люди! Я выйграла!" - громом
грянуло тотчас. Хорош первый блин.
(Двести последу(ю)щих комом.)
"Чтой-то вы долго. Уж я и не зна...
Ой! И никак без хлеба?.."
(Без хлеба, без денег, без... Прочь от пера!)
Архангельск, прощай! Небо!
• • •
Небо по борту. Сказать в унисон
с истиной - слева и справа.
"Дерсы Узалы" кто режиссер?" -
муж у жены. "Куросава", -
мельком взглянув на движение плеч
женщины, я отвечаю. -
"Верно... А как называется меч
скифов?.. Река в Китае?.."
(Место под солнцем?.. Мечта на песке?..)
К облаку льнет синица.
Тихою сапой к быстрой реке
журавль идет топиться:
"Ну почему я... - прощальный вопрос, -
...стал никому не нужен?
Нет ни одной в заповеднике грез
мною не битой баклуши.
Ладно бы гору свернуть, на луну
путь проложить в раже.
Ради Любви отменить загрантур
не соизволят даже!" -
"Ну почему? Почему? Почему?.." -
волны души о рифы
сознания бьются. А на слуху:
"Дерса...", Китай, скифы.
Сердце: На кой тебе этот Стокгольм?
Что позабыто в Осло?
Вот каково ей сейчас одной?
Думаешь, очень просто?
Ну почему? Почему?!. Кто-то даст
ответ: Прометеи и Фебы,
плечистый Атлант, легкокрылый Пегас,
все те, кого не было, нету,
не будет... - зачем оккупируют мозг?
Кто скажет: где польза от Рапла?
("Город в Эстонии?") - Тысяча розг! -
За что? - За невежество! Так-то!
• • •
Мать объясняла: "Двадцатого нам
нужно подать документы,
чтоб обойтись без скандалов и драм
должен вернуться за день ты.
К сроку не будешь - пеняй на себя.
Чао, заморские страны.
Из-за путевок тут этих резня
такая идет - ханы:
Батый и... Да бог с ним не помню. Пока".
Следом - гудки телефона...
Небо, кроссворд, приземление... Ба!
"Слышали, что Горбачева
сняли?" - "Да ну?!" - "Вот те крест!"
- "Ерунда.
Кто же его посОдит?
Памятник он! Президент эССэСа...
Это царя вроде". -
"Сняли, тебе говорю..." и т.п.
Господи! Как интересно!
Впрочем, потом... Жалко денег на нэ:
в буфете полно места,
много у входа свободных такси,
женщин не счесть красивых...
Хочется всех до единой... в горсти
преподнести любимой.
Крикнуть: Валяй! Хочешь - режь,
хочешь - бей,
хочешь - отправь на мыло.
Пусть их к себе заманИт Берендей
или затянет тина,
бурая. Только сама триста лет,
тысячу! - только со мною
будь! Заиграет крыловский квартет,
вещий Олег, змеею
снова укушенный, вспрянет из снов,
вечных... Сажусь в автобус.
Каждый второй: "Горбачев, Горбачев..."
Хаос вращает глобус.
• • •
"Ну, как дела?" - "Всё нормально. Твои?.." -
"Плохо. Накрылась тазом
медным поездка моя. Из страны
чЕрезвычайным указом
выезд закрыт. Так что, тур отменен.
Вот ведь, козлы, подгадали!" -
"Это надолго?" - "До лучших времен.
(Пока закаляться стали
не надоест, пока вновь целина
не зарастет бурьяном.)
К черту их всех! Как там дед? Как там ба..?
Дима?" - "А Дима пьяный
в жопу поплыл вчера рыбу ловить.
Ну и, само собой, зайца..." -
"Боже! Морского?!" - "Морского (как пить
дать) увидал. Пальцы,
веришь, не в силах унять до сих пор". -
"Виттова пляска?" - "Может
быть, я не знаю. Знаю одно:
лезет мой брат из кожи
вон. Ведь похмЕлиться нечем. А дед
на... извини, посылает
его... Что еще?.. Завтра едем биле-
ты покупать. Собираем-
ся улетать двадцать третьего, да...
Двадцать четвертого, в крайнем
случае". - "Кончилась, значит, лафа?
Значит, и вас лайнер
скоро по ямам воздушным прыг-скок,
как дурака по кручам?.." -
"Значит... Ну всё: дед из кухни идет -
новость узнать о путче.
Телек счас включит... Приеду - потом
поговорим вдоволь..."
Весь разговор ни о чем, не о том...
Пойду-ка напьюсь с Колей!
• • •
Без изменений: кровати, торшер
(в память вживленный по блату)...
Два лилипута, один Гулливер -
для водки и для лимонада
посуда. Гитара: "А дом делеко...
И мир далеко..." Виденья
глазами, как звездами, манят в окно
вылезть и стихотворенье
небу прочесть, разрумянить костры,
Угли взъерошив палкой, -
вылезть и, съевши ведро белены,
сунуть рассвету взятку:
"Не зачинайся!" Подумать о том,
что хорошо на свете
все-таки жить, что стенные: "Бим-бом!
Кукареку! Едет! -
через минуту скажут. - Встречай!"
Встретить. И быть счастливым.
На сеновале воздвигнуть рай.
У входа поставить вилы:
"Не заходить!" По сто грамм не дождя -
браги альковной выпить:
"Х-ху!" Что есть мочи: "Люблю тебя!" -
крикнув, форсировать Припять.
С боем - "Дружина, вперед!" - Измаил
взять. И отдать обратно.
Сына... "Сама ты - Эммануил!"
...просто назвать - Игнатом.
Или Петром. Возмужать. Постареть
через какое-то время.
После - "Откройте, пожалуйста!" - смерть
в тело впустить. Бремя
грусти и смеха - "Спасибо!" - с себя
скинуть... Прийти в память.
Растормошить другана: "Ко-оль-лья!"
И за второй отправить.
• • •
Счастье, готовься!.. Аэропорт.
Зал ожидания. Полдень.
В мыслях мелькает: "Каких только морд
не существует в природе!
Брежневобровых, гитлероу-
сых, кутузовооких..."
Вот протокол. Распишитесь внизу.
И уносите ноги.
Шире, чем Родина, крови красней,
большевиком пролитой,
лица имеются... Тут и кащей,
тут же и Воланд со свитой.
Тут же и я, близорукий лохмач
с челюстью орангутанга,
что не отыщет достойной ни к "-ач"
(спустя десять лет), ни к "-анга"
рифмы. (Простите, не до того:
нельзя оставлять без присмотра
наших баранов... (Гуенплен, Сирано,
Отелло, за ним - Дездемона
(мертвая), гоблины, баба-яга
(не помогли подтяжки),
Ленин, Лаврентий, Распутин... Она!
Сходу: "Привет, Пашка!"
Боже, свершилось! "Салют, господа!
С приездом вас, как говорится!"
(Глас режиссера: "Гримеров сюда!
Морды менять на лица
будем! Живее!.. Отлично! Пошли!")
Орфей, Эвредика, Ромео...
(Лукьянов, Янаев... Суши сухари!)
...Лойко Забар, Елена...
Тут же и я, сероглазый хохмач,
как изергилевский Данко,
что не страшился тяжелых задач,
вверх поднимающий планку.
• • •
Ночь. Полумрак. Полусвет. Полутел
двух отражение. Счастье.
"Живо - палитру! Живо мольберт
несите! - кричит мастер
небесный. - Буду писать акварель!"
Коля во сне: "Поллитра?.." -
"Спи!.. Начинайте, пожалуйста, сэр".
Джинсы... колготки... свитер...
заколка, с сирени слизавшая... "Стоп!
Может, в тонах черно-белых
изобразить?.. Да, да, да! Решено!
Ну-ка, ребята, за дело!"
"Не останавливай только, прошу", -
губы, к груди подплывая,
шепчут. В ответ позывной Ни Гугу -
отклик Давай-Давая,
в неге погрязший... Сучи рукава!..
...плечи... живот... бедра...
Из поднебесья доносится: "М-ма-а..."
Рвет живописец полотна.
"В печку реальность! Что если нам
вспомнить абстракционистов?..
Точно! Вперед!" Расползлись по углам
разным конечности. Листом,
Ференцем, как за рояль, на... "Ой, ё!
Люди!" Прелюдия: до, ре...
"Нет, нет, нет, нет! Это что? Это что?!
Легче сто тысяч о море,
как Айвазовский, картин смалевать;
взявши пример с Иванова,
Христа двадцать лет народу являть,
чем снизойти до такого!
Нету желанья смотреть, как в нее
он, как в коня царевич,
шпоры вонзает, - ангел изрек. -
Прикрой этот срам, Малевич".
• • •
Дни умирали, даруя мечтам
шанс поскорее сбыться.
Как у Америки есть Суринам,
так у мечты - жар-птица.
- Птица, пожалуйста, не улетай.
Мне хорошо с тобою.
Пусть я - Шалтай, пусть я - Болтай.
Время пройдет - успокоюсь.
Время пройдет - поумнею, пойму,
что этим летом близок,
как никогда, был к перу твоему...
Жизнь, принеси список.
Вот! Полюбуйтесь: Ника (тире)
год 91-й,
осень; Светлана, Ольга, затем
снова - Светлана, Лена -
9 и 3... и 4... и 5...
Аня, Карина... Та-ма-ра...
Далее можно и не читать:
эта одна мне жару,
будьте здоровы, такого дала,
что до сих пор потею...
ЖАру... ЖарА... Птица, куда?"
Эхо: "Куд-да-а-а... К Промет-эй-ю-у-у..."
Всё! Тишина. Только дождь проливной
спорит о чем-то с крышей.
Завтра кончается лето, любовь
мне показавшее. (Вирши
тоже кончаются. Стану скучать,
плакать в жилет запоя...)
Вечер. Веранда. Приемник. Кровать.
Мать бесконца: "...что ж такое?!"
Дни умирают, возможность мечтам
предоставляя не сбыться
и унося по горам, по долам
счастье - мечты жар-птицу.
• • •
Ночь не успела и глазом моргнуть,
как наступило завтра.
Сентябрь, постойте, осталось чуть-чуть.
Всякий имеет право
слово последнее миру сказать.
Август, прошу - говорите.
"Ну вы даете, етит твою мать!
Мастеру и Маргарите
не снилось!" - "Чего?" - "Ничего! Кто в костер
кинул мою газету?" -
"Я". - "Молодец!" - "Что там было?" –
"Кроссворд!
Утром вот в город поеду,
чем мне прикажете..." - "Паш, прекрати.
Ешь шашлычок, пей водку..." -
"Ты надоел мне! Наташа, пошли
отсюда!" - "Зачем?" - "Ах, вот как!
Что ж, до свиданья". - "Куда ты? Постой!" -
крикнули парни, она же -
захохотала, махнула рукой:
"Ариведерчи, Паша!"
Пьяная женщина хуже, чем яз-
ва и скарлатина!
Кто еще взвоет, ударив вас в глаз:
"Не приставай, скотина!"
Кто еще скажет: "Да бог с ним! Пускай
травится, жалко, что ли?"
(Сядет на рельсы, по коим трамвай,
круче того - поезд
скоро промчится!) - "Сяду!" - "Садись.
Тебе ведь закон не писан...
Даю полчаса на сиденье..." (На жизнь!
Что ж, неплохая мысль.)
Должен быть громким прощальный аккорд.
"Не поминайте лихом.
Пойду..." - "Не пущу". - "...посижу".
- "Пусть идет".
Сентябрь, идите: ваш выход.
• • •
Дача заброшена. В металлолом
(а ведь сидел - было!)
рельсы сданы. Птица не то
что б умерла, но простыла.
Пьеса окончена. Зал опустел.
Вышли актеры из роли.
Диму не видел месяцев семь,
года четыре Колю.
Замуж Наташа вышла давно.
Двух сыновей имеет.
Вертится жизни веретено:
трудимся, пьем, болеем.
Ангел-художник желанье обрел.
"Ну, а куда деваться?" -
"Некуда, - вторит ему режиссер. -
Нету иных декораций".
Брага альковная льется рекой...
(Шутка! Редки свиданья.)
Жив, слава Богу, М. С. Горбачев.
Жив и журавль и Таня -
тетка из города добрых людей,
памятников и музеев...
(Зря не потрачены двести рублей:
помню еще лотерею.)
Помню: "Я тоже", поморских слонов,
остров, приливы-отливы.
Сколько с тех пор переломано дров!
Где же сейчас те вилы,
"Не заходить!" говорившие всем?
Где мой бумажный кораблик?
Нету. Лишь только - кровати, торшер,
письменный стол... "Павлик! -
бабушке вторя, дочка зовет. -
Иди, начинается "Маска".
Лена звонка телефонного ждет...
Но это другая сказка.
|
|