Прожектор явью пустотелой врежет
с сержатской выучкою по лицу,
и голова издаст, слетевши, скрежет
по белому бетонному плацу.
И узнается в тени удлиненной
родной затылок, профиль и судьба,
и отдается в голове казненной
подкованная цокотом ходьба.
Как хорошо: миры, заставы, камни
перетирать, бесплотностью скользя.
Как бессловесно здесь и безымянно –
назвать ни домом, ни межой нельзя.
И как темно – не разбирает ухо,
где холод щиплет, где грызется брань.
Как далеко парит моя кликуха.
Как далеко здесь – не наткнусь на рань.
Примерзла ночь, как кожица, к бетону.
Снег подметен и выскреблен чморем.
И звезды напряглись почти до звона,
но не рассыпят снег над январем.
2.12.1999 г.
|
|