Глава 1. Историческая справка
События, о которых пойдет речь в этой истории, происходили в далёком 1991 году. Это был самый голодный период посткоммунистической (или ещё коммунистической, или уже перестроечной – это уж кому, как нравится) эпохи. Жрать (в смысле – кушать) было практически нечего. Все основные продукты продавались исключительно по карточкам, которые официально именовались талонами и выдавались в жилконторе, где за ними всегда стояла очередь невероятных размеров. По карточкам распределялось практически всё – сахар, масло, мясо, макароны, крупа и, как ни странно, даже такие бюджетонаполняющие товары, как сигареты и спиртное. Разумеется, существовал «международный» обмен карточек. Я, например, обменивал свои водочные и табачные на масляные, так как сливочного масла мне не хватало, очень уж я люблю холестеринчика побольше похавать. А папиросы и водка с вином мне и даром не были нужны. Впрочем, добыть еду, даже при наличии карточек, не всегда удавалось. Было очень обидно, когда по прошествии месяца часть талонов пропадала из-за невозможности выстоять очередь, скажем, за макаронами.
Глава 2. Предыстория свадьбы
И вот в разгар этой «голодухи», летом того самого 1991 года я совершенно случайно оказался на довольно богатой по тем временам свадьбе. Замуж выходила одна девчонка в большой государственной конторе, где я тогда работал. Не могу сказать, что я с ней много общался, но у нас же работали две её подружки, одна из которых как раз и взяла меня с собой.
Кстати, познакомились молодожёны довольно прикольно. Жених в те годы уже работал в каком-то кооперативе, которые начали создаваться в конце 80-х годов, и зарабатывал весьма прилично. Однажды у него сломалась машина, и он оказался в простом советском трамвае (после длительного перерыва). Его поразило, как плохо прикинуты (в смысле – одеты) рядовые совдепы, но особый ужас вызвали дырявые башмаки нашей, довольно симпатичной, девчонки. Он предложил ей выйти из трамвая и пойти в магазин, где тут же купил дорогущие и жутко модные сапоги. Вскоре они поженились. Правда, ничем хорошим это в последствии не закончилось, но, как вы понимаете, это уже совсем другая история. А я возвращаюсь к описанию того самого, с позволения сказать - праздника, который запомнил на всю жизнь.
Глава 3. Празднование свадьбы
Был тёплый летний субботний день, мы все собрались во дворце (или в ЗАГСЕ – сейчас уже точно не помню). Регистрировалось в тот день довольно много пар. Из-за вышеописанных проблем с карточной системой спиртного у многих, женившихся было в обрез. А у нас, благодаря деньгам жениха, шампанского – залейся.
После официальной процедуры особо приближённые к молодожёнам (и я в их числе) погрузились в три «Волги» (что было круто по тем временам, «Мерсов» то ещё не было и в помине), и отправились кататься по городу. Периодически мы останавливались и пили шампанское (я в те годы ещё тоже пил, конечно, не так, как все, но всё-таки пил) из огромного запаса, находившегося в наших багажниках. Как обычно – неожиданно – настал момент, когда закончилась последняя бутылка. К счастью, в Питере всё-таки было одно место, где продавалось спиртное по сильно заряженной цене, но зато без карточек. И наш скромный кортеж отправился в это самое место – на Ситный рынок, чтобы пополнить запасы шампанского.
После этого мы снова колесили по городу, останавливались, выпивали и в итоге оказались-таки на стрелке Васильевского острова – традиционном свадебном месте. Там мы снова пили, а потом новобрачные пытались по сложившейся традиции разбить свои бокалы. Один из них по недоразумению не разбился. А добить его не было возможности, так как он очень резво упрыгал прямо в Неву и лежал там, на дне целый и невредимый на почтительном расстоянии от берега, посмеиваясь над неуклюжестью молодожёнов.
В отличие от большинства людей я не верю в приметы, и не соблюдаю никаких суеверных предписаний. Тем не менее, хочу напомнить, что, как я уже говорил, их совместная жизнь не закончилась ничем хорошим. Однако я всё-таки не склонен связывать это с повышенной прочностью бокала. Увидев, что он не разбился, некоторые (особо воспитанные) гости сделали вид, что ничего не заметили, так как разглядывали в этот момент голубое Питерское небо, другая часть начала наперебой кричать, что это лишь символ, на который не надо обращать внимание (при этом было совершенно очевидно, что сами-то они так не думали). После этого мы дружно направились в квартиру невесты, где нас ждали гости, которые не катались с нами, а также (что гораздо важнее) – огромное количество еды и выпивки. Жратва была очень кстати после голодного дня, в течение которого было выпито море шампанского без какой-либо закуси.
Свадьба пела и гуляла примерно до полуночи, когда выяснилось, что половина гостей спит в отрубе по углам, а остальные – на пути к такому состоянию. В этот ответственный момент жених неожиданно объявил, что хочет, как он выразился, «покушать крабиков». После этого он сам же сообщил, что единственное место, где можно сделать это в такое время – кабак на углу улиц Доблести и Захарова.
В те годы ночных кафе, ресторанов и клубов ещё не было. Данное заведение было первым и чуть ли ни единственным в городе на тот момент. Этот жуткий угол (скоро поймёте, почему я его так называю) находится на Юго-западе города, недалеко от улицы Жукова, на которой жила невеста и, следовательно, гуляла свадьба. Жених начал собирать команду из желающих поехать с ним. Поскольку молодожёны к тому времени уже переругались, как теперь говорят «в мясо», то о поездке невесты речь вообще не шла. Я присоединился к компании едущих, так как посещение ночного кабака с детства казалось мне мероприятием увлекательным и романтичным, но совершенно нереальным из-за отсутствия таковых. И вот появился шанс реализовать мечту детства. Я был самым трезвым из всех присутствовавших в тот момент на свадьбе. Впоследствии это обстоятельство сыграло важную роль.
В итоге команда сформировалась в следующем составе – жених, его брат, их друган, я и те самые две девчонки – подружки невесты, благодаря одной из которых я и оказался там. Перед поездкой жених зачем-то запихал в карманы моей куртки две пачки сигарет «Космос», несмотря на мои попытки объяснить, что я, как раз единственный во всей компании, кто не курит. Но к тому времени он уже туго соображал и, скорее всего, никого не узнавал, поэтому я прекратил бессмысленное сопротивление. В районе половины первого ночи мы начали выдвижение.
Глава 4. Ночной кабак
Была теплая белая Питерская ночь, по улицам ходили люди, а мы ловили машину. При этом хотели ехать непременно на одной машине вшестером. В планы водителей перевозка нашей компании явно не входила, тем более что переговоры вёл в стельку пьяный жених, который на всю улицу орал «у меня столько капусты (тогда деньги именовали именно так) в кармане, как это мы не доедем». В итоге какой-то таксист согласился нас довезти. Жених уселся на переднее сиденье и всю дорогу кого-то громко мативировал (ну, в смысле – матерился на кого-то или на что-то). А мы впятером с трудом, но всё-таки разместились сзади.
Ехать было совсем близко, и вскоре машина подкатила к нужному дому. Кабак располагался в первом этаже многоэтажной общаги. Перед зданием был газон, в разных местах которого сидели на корточках, как теперь принято говорить, «лица кавказской национальности» и что-то курили. Теперь я полагаю, что это была наркота, а в те годы мне такое и в голову не могло прийти, но, тем не менее, от их вида мне стало как-то не по себе. Других людей поблизости не было. Я хотел попросить таксиста не уезжать, а подождать пару минут, на случай, если мы сразу захотим поехать обратно. Однако водила, видимо, просёк мои замыслы, а, поскольку, оставаться там совсем не хотел, то нажал на педаль газа с таким остервенением, что машина буквально улетела прочь.
Курильщики, сидевшие на корточках, с любопытством уставились на нас. Видимо, никогда раньше посторонние не осмеливался сунуться в их логово, да ещё среди ночи. От их взоров становилось совсем жутко, но нам ничего не оставалось, как отправиться внутрь, не уходить же обратно, да ещё и пешком.
Кабак состоял из двух помещений. В первом (проходном) располагалась стойка с витриной-холодильником, за которой стояла буфетчица, она же официантка, она же уборщица, она же посудомойка. Во втором – стояли столики, за которыми сидело десятка два головорезов. На висевшей в углу полке стоял телевизор. Вещание по ночам в те годы ещё не велось, поэтому там крутилась какая-то видеокассета с музыкой (кстати, видеомагнитофоны в те годы тоже встречались не так уж и часто).
Все присутствующие прекратили есть, пить и говорить и стали рассматривать нас так, как будто мы прилетели с Марса. В тот момент мне показалось, что жить осталось не так уж и долго. Два столика были свободны, мы сдвинули их и начали тихо усаживаться, а жених отправился к буфетчице заказывать своих чёртовых «крабиков». Аборигены (называю их так по той причине, что они производили впечатление завсегдатаев этого заведения, эта моя догадка очень быстро подтвердилась) тем временем с сильным акцентом начали интересоваться у нас:
– кто такие, зачем пришли?
Будучи самым трезвым я понял, что диалог предстоит вести именно мне, и ответил:
– свадьба у нас тут приключилась.
После такого ответа в диалог вступил их главарь.
– Какая такая свадьба, где жених, где невеста?
– Невеста устала и осталась дома – выпалил я – а жених делает заказ в буфете.
– Интересная у вас свадьба без невесты – сказал вожак и неожиданно решил представиться – меня зовут Гурам (это имя я запомнил на всю жизнь) – мы отдыхаем тут каждую ночь своей компанией и только я имею право приводить сюда свою женщину (при этом он посмотрел на наших девчонок), а ты говоришь – свадьба.
Я огляделся и обнаружил, что в помещении действительно находилась только одна женщина, она послушно сидела возле Гурама и смотрела ему в рот. Видимо по этой причине все аборигены жадно впились глазами в наших девчонок. В этот момент появился жених, с трудом добрался до нашего столика и плюхнулся на свободный стул.
– Вот и жених – произнёс я, не зная, что делать дальше.
– Кто невеста? - жёстко оборвал меня Гурам.
За нашим столом все молчали, только жених начал бубнить что-то нечленораздельное. Я понял, что нужно предпринимать что-то неординарное, напряг память и вспомнил, как мне с детства твердили о патологически уважительном отношении к старикам и женщинам на Кавказе.
Собравшись с мыслями, я попытался объяснить ситуацию, произнеся совершенно бессмысленную фразу, но никакая другая мне в голову тогда не приходила.
– Гурам, невеста очень устала, из уважения к женщине мы решили оставить её дома.
Мои объяснения изрядно развеселили аборигенов, у которых на первом месте явно находился принцип безоговорочного подчинения женщин мужчинам, а вовсе не уважения к ним. В этот момент в дверях появилась буфетчица с порцайками наших «крабиков» и бутылками водки на подносе.
– У вас, правда, свадьба? – неожиданно спросил Гурам.
Услышав эти слова, жених на мгновение пришёл в себя, вытянул из кармана свеженькое свидетельство о браке и протянул Гураму. Это действие произвело на аборигенов неизгладимое впечатление. Они перекинулись несколькими фразами на непонятном для нас языке, поле чего с криками, известными всем по многочисленным кинофильмам «наш стол – ваш стол» принялись сдвигать все столы вместе и метать в наш угол тарелки с различной едой и бутылки с водкой. Такого поворота событий я никак не ожидал и очень обрадовался, что можно временно расслабиться. Но чувствовать себя в безопасности, безусловно, не следовало.
Пить не хотелось совершенно, есть – тоже, но раз уж приехали и рисковали жизнью, то следовало поесть экзотический по тем временам салат из крабов. Поэтому я начал вяло ковырять вилкой в тарелке. Аборигены очень эмоционально стали отмечать нашу свадьбу, постоянно произнося какие-то тосты. Я поднимал бокал вместе со всеми, но старался не пить, так как выпито за день было уже более чем достаточно.
Веселье шло полным ходом. Жених, его брат и друган дрыхли в углах (каким-то неведомым образом – все в разных). Наши девчонки плясали возле «поющего» телевизора в окружении нескольких бандитов. Особенно усердствовал самый противный из них – маленький толстый и слегка вонючий, который явно клеился к одной из девчонок (к моей радости – не к той, благодаря которой я оказался на этой свадьбе). А я сидел на своём месте и размышлял, как выбраться из кабака с наименьшими потерями. Я понимал, что тремя спящими придётся пожертвовать, так как вынести их оттуда я бы всё равно не смог. Поэтому в моей голове крутились планы по спасению себя и девчонок. Надо сказать, что ни одной осуществимой идеи мне в голову не приходило.
В этот момент кто-то начал теребить меня за плечо. Сбоку от меня сидел здоровенный монстр, который за весь вечер не проронил ни слова. Даже в сидячем положении по своим габаритам он скорее напоминал платяной трёхстворчатый шкаф, чем человека. Этот гигант пододвинул ко мне два пустых стакана и начал наливать в них водку. Я замахал руками, пытаясь объяснить ему, что пить не хочу. Говорить что-либо не имело смысла, так как по-русски он явно не понимал, но моя реакция ему резко не понравилась, и он по-звериному зарычал что-то невнятное. Увидев эту сцену, один из аборигенов сказал, обращаясь ко мне:
– это известный вор в законе по кличке Монгол (по его виду я догадался, что кличка происходила от национальности) он не терпит, если кто-то отказывается выпить с ним.
Весь внешний вид Монгола являлся лучшим объяснением того, что бывает с теми, кто откажется исполнить его волю. В кабаке стало тихо, пляски прекратились, все ждали, что будет дальше. Я понял, что придётся пить (надо сказать, что водку я вообще-то никогда не пил, как-то не мог её переносить, тем более в объёме целого стакана, да ещё и после такого «большого алкогольного дня»). С ужасом глядя на стакан, я понимал, что в нём заключена моя жизнь (и всех, кто пришёл в кабак вместе со мной). Девчонки, затаив дыхание, ждали. Они прекрасно знали, что я не пью водку.
Я потянулся к стакану. В тот же миг всё выпитое за день шампанское (и не только оно) подтянулось повыше, видимо, тоже желая взглянуть через приоткрытый рот на этот жуткий стакан. Я испугался, что оно сейчас выпрыгнет наружу, чему в немалой степени должен был способствовать вид стакана, наполненного водкой. Невероятным усилием воли я удержал мощный фонтан внутри себя и поднял стакан. Мы чокнулись с Монголом, и я поднёс стакан ко рту, понимая, что, если хочу жить, то надо выпить всё и сразу. Не знаю, как мне удалось залить в себя всю эту дрянь залпом. Но после этого возникла новая проблема, как удержать её внутри себя. Я хлебнул минералки и начал глубоко дышать, стараясь успокоиться. Монгол остался доволен, так что мы были временно спасены. Нужно было срочно рвать когти оттуда, но собраться с мыслями я теперь не мог.
Жизнь в кабаке тем временем вернулась в своё прежнее русло. Девчонки плясали с бандитами, жених с братом и друганом спали по углам, а я активно думал, в том числе и о том, почему в кабаке нет туалета, и как все обходятся без него столько времени. Ничего не придумав, я встал и начал пробираться к девчонкам. Добравшись до них, я тихо сказал, что пора сваливать. В принципе они были согласны с этим, только у них тоже не было идей, как это сделать. Мы решили посмотреть, что будет, если мы просто попробуем выйти. Как и следовало ожидать, дорогу нам перегородили аборигены и сказали, что уйти отсюда можно только с разрешения Гурама. Перспектива выбраться из кабака стала совсем туманной.
Я отправился на переговоры к вожаку, начав просто с того, что нам пора идти. Вскоре я понял, что наш спор бесперспективен. Тогда-то мне снова вспомнились рассказы об уважении к старикам и женщинам на Кавказе. Смешав всё в одну кучу, я сказал следующее.
– Гурамчик (да-да, я решил, что будет лучше обратиться к нему именно так), женщины устали и хотят домой, а старики, которые ждут нас дома, волнуются, что нас долго нет (на всякий случай напоминаю, что о мобильниках в ту пору ещё никто и не слыхивал).
Не знаю, что произошло с ним в этот момент, но он решил отпустить нас. На прощание он обнял меня, сказал, что был очень рад познакомиться. Затем он крикнул что-то не по-русски свои головорезам, и те освободили проход.
Мы вышли на улицу. До чего же хорошо и тихо там было. Дул лёгкий свежий, но тёплый ветерок. И только было очень грустно от того, что детские представления о романтике ночных кабаков больше не существовали, но думать об этом совершенно не хотелось. Пейзаж на улице практически не изменился с момента нашего приезда. На газоне по-прежнему сидели на корточках несколько курильщиков. А мы отправились в сторону дороги. Сначала хотелось отойти подальше от этого места, а потом думать, как выбраться из этой жуткой дыры в четвёртом часу ночи. За нами увязался тот самый маленький толстый и слегка вонючий бандит, который клеился к девчонкам ещё в кабаке, твердя, что поедет с нами. Мы долго пытались отделаться от него, объясняя, что он нам не нужен, но он всё шёл и шёл следом. В конечном итоге бандит отстал, и мы остались втроём. Какое же это было счастье.
Глава 5. Ночная поездка
Пригласившая меня девчонка жила не очень далеко от этого места и летом обитала одна в трёхкомнатной квартире, так как многочисленные родственники отдыхали на даче. Поэтому у нас не было вопроса, куда деваться. Мы долго стояли на улице в ожидании попутки. В конечном итоге на горизонте появился большой Икарус. Мы подняли руки, и он плавно остановился возле нас. В автобусе громко играла музыка. Я назвал адрес. Водила кивнул головой, и мы забрались внутрь. Только поднявшись по ступенькам, я обнаружил, что помимо водилы в автобусе находилось ещё пятеро его друганов явно уголовного вида. Появлению девчонок они явно обрадовались, и я понял, что приключения ещё не закончились. Из обрывков их фраз я догадался, что помимо девчонок их волнует отсутствие сигарет. Купить их в те годы без карточек, да ещё и ночью было невозможно. Я вспомнил о двух нераспечатанных пачках «Космоса» у меня в карманах и великодушно протянул им одну из них. Приняв столь щедрый дар, распечатав пачку и затянувшись, они, к моему счастью, забыли про девчонок, и мы благополучно добрались до цели, до которой и было-то всего несколько минут езды. Выходя, я спросил у водилы, сколько должен ему. Как сейчас помню, он взял 5 рублей, что было крайне мало по тем временам для ночной поездки, даже на небольшое расстояние.
Глава 6. Мы спасены
Не очень верилось, что эта страшная ночь может наконец-то закончится. Поэтому я с ужасом ожидал, что ждёт нас на лестнице, тем более что нужно было добраться до последнего этажа. Сейчас уже не помню, сколько именно их там было - не то 9, не то 12. По законам кинематографа на лестнице с нами должно было случиться нечто такое… Но к счастью в жизни всё бывает не так, как в кино. Поэтому мы беспрепятственно вошли в лифт и успешно достигли последнего этажа. До чего же радостно было оказаться внутри квартиры, запереть за собой дверь и осознать, что в эту ночь с нами уже ничего не случится. Конечно, в голову лезли мысли о том, что будет с женихом, братом и друганом, которые остались в логове Гурама. Но, в конце концов, они сами виноваты, что были не просто нетранспортабельными, а даже непробуждаемыми. Уснули мы все очень быстро.
Глава 7. А по утру мы все проснулись…
Утром (точнее – это было уже не совсем утро, а часа два дня) нас разбудил телефонный звонок. Аппарат трезвонил, наверное, очень долго прежде, чем мы услышали его. Звонила, разумеется, невеста (точнее – уже жена), прекрасно понимавшая, куда мы могли отправиться после ночного кабака. Головы у нас работали ещё очень плохо, к тому же было совершенно непонятно, что для неё было лучше, чтобы жених провёл свою первую брачную ночь тут с нами в обществе меня и двух её же подружек или остался ночевать в кабаке. В итоге пришлось сказать, что из кабака удалось выбраться не всем.
Окончательно проснувшись, мы попили огуречного рассола и немного поели, двигаться не хотелось. А рыдающая невеста продолжала периодически звонить и спрашивать, что ей теперь делать. Разумеется, мы не знали, чем помочь.
Глава 8. Счастливый финал
В итоге мы решили, что нужно ехать к ней, чтобы совместно разработать план дальнейших действий. К нашей радости жених с братом и друганом (все целые и невредимые) приехали туда раньше нас. Поэтому мы были встречены весёлой толпой и усажены за стол, на котором стояло огромное количество закуси и бутылок. Ничего этого мне не хотелось, но и отказаться было неудобно.
Воскресный день подходил к концу, утром всем нужно было идти на работу. Деловой жених (точнее – уже муж) всё время твердил, что ему с утра надо идти в банк и к налоговому инспектору (и к тому и к другому в те годы относились гораздо более трепетно, чем теперь). Поэтому часиков в девять вечера мы отправились по домам. В понедельник утром я и все три девчонки (невеста и обе её подружки) были на работе. Сотрудники изрядно удивились, когда я вынул из кармана оставшуюся после свадьбы пачку сигарет «Космос». Все знали, что я никогда не курил. Кстати, после этого я и пить практически перестал.
|
|