Морские ветры шрамами расщелин
изрыли кладку каменную рвов,
и неприветливо встречает чужаков
чертополох на стенах древней цитадели.
Венозных листьев хрусткие венцы
он целит в небо синее угрюмо -
шипов воздетых бронзовые клювы
скрывают войн увечные рубцы.
И сколько дождь осенний не кропит
сады в округе, сурик ржавых кровель -
не вытравить из кладки запах крови,
и гарь горчайшую пылающей степи.
Пороховую копоть не замыть…
Печальноокий ястреб клёкот с неба
роняет на щербатый мшистый гребень
стены, где мокнут каперсы и сныть.
Здесь грубый камень башен и куртин
возмездием грозил кровавой силе -
отвесы стен в боях не раз студили
свирепый норов вражеских дружин.
Но колеса фортуны мерный скрип
то поднимал, то рушил бастионы,
менялась власть и вера, и знамёна –
в песках времён лишь камень не погиб.
Там, в снах его - бомбарды латинян,
турецкий меч и сабли чингизидов,
ногайский лук над дымною Тавридой,
штыки полков и мерный марш славян…
В пролом стены внизу рокочет море,
зелёных волн холодные валы
несут на гребнях поздние хвалы
руинам Каффы в воинском дозоре.
У лодок рыбарь чинит невода,
на башнях трепет вымпелов полынных…
лишь чаек крик, да шелест над руиной –
осенних ветров скорбная дуда.
|
|