Бывает, что из пор души,
Забитых пылью черных дум...
У сжатых губ стоят стихи
Сияньем вечно мутных лун.
В моей скорлупке им тесно-
Они врываются строфами
В тетрадь мою, что так давно
Пылилась с рваными краями.
Но с тем покончено...
Я пыль с души моей стираю,
Как и с тетради роковой,
И вот опять на свет рождаю
Печаль стиха.
О, мне с тобой так, видно, легче выносить
Звучанье воздуха в снегах,
Не стыдно у зимы молить,
Чтоб лед растаял во слезах.
Мой стих всегда смертельно
рваными краями.
Но с тем покончено...
Я пыль с души моей стираю,
Как и с тетради роковой,
И вот опять на свет рождаю
Печаль стиха.
О, мне с тобой так, видно, легче выносить
Звучанье воздуха в снегах,
Не стыдно у зимы молить,
Чтоб лед растаял во слезах.
Мой стих всегда смертельно болен.
Прости, мой стих, и я больна-
На крыши старых колоколен
Не скоро спустится весна.
Метаясь в галереях узких улиц,
Встречаю больше рыл, чем близких лиц.
Они, язвя меня глазами,
Готовы сердце рвать зубами,
А душу так вспороть,
Чтоб мириады слов камнями
Скатились б с век
На грязный снег.
Я многое мучителям прощаю-
Но не себе...
Отныне нет...
И от страдания пещера
Из груды безобразных валунов
Заменит мне уютный кров.
А вместо игл злого солнца
Печально-бледный лик луны
Падет на колыбель, в которой
Так чутко спят мои стихи.
|
|