Мои волосы - шелковые провода, сердце гонит по ним бессонный ток. Черной ночью встряхнуть головой, - и лазоревые искры зазмеятся по ним, медно-рыжим. Впустую приглаживать и успокаивать - вмиг спутаются в сеть, где бродит, как молодое вино, напряжение.
Заключу их в косу, невинную той же невинностью, что и толстый ленивый кабель, спеленатый в черно-резиновую смирительную рубашку. Вот, прядка выбилась и кольцом свернулась на шее - оголенный провод, бесшумный разведчик моего электричества.
Только попроси меня, и я выпущу эту шелковую электрическую охоту гулять по плечам и по груди, ловить твои холодные тонкие руки. Неслышно потрескивая - шевелиться от твоего певучего дыхания. Врастать в тебя, давно считающего себя неуязвимым, отдавая и отбирая то, чего не скажут глаза, и уж тем более губы. Давать жестокий яд и тут же - милосердное противоядие, поить электрическим зельем, без которого краски потеряют для тебя запах, а звук потеряет вкус.
Ты привычно не заметишь, как в каждый сосуд твоего тела прокрадется мой змеетелый лазутчик, наполняя колющим током твою невозмутимую, горьковатую от разочарований кровь. И расставаясь, я пообещаю тебе как многим: когда-нибудь прислать рыжую нежную прядь. И только ты не станешь благодарить за обещанный пучок ржавых, мертвых, опустевших проводов.
|
|