Лана никогда не была театралкой. Она принадлежала к большинству людей, которые, когда выдаётся такая возможность, бывают в театрах, а потом одухотворённые просмотром какой-нибудь замечательной постановки и прекрасной игрой актёров в спектакле, мечтают, что когда-нибудь у них высвободится время и появится возможность часто посещать храм искусства, коим считают они театр. Многие из большинства хотели бы бывать в театре даже регулярно, чтобы стать истинными знатоками театра – настоящими театралами.

Но иногда судьба, демонстрируя свой нрав, и лёгкое раздражение нерасторопностью в жизни заинтересовавшего её человека берётся решать некоторые вопросы за него сама: она создаёт прецедент и буквально подталкивает того к действиям, которые предоставляют широкие возможности проявить себя в том или ином деле. И случается, что избранный ею человек получает то, о чём даже не мечтал.

Примерно так произошло с Ланой. Судьба решила посодействовать ей, оповестив о начале судьбоносного периода, телефонным звонком. И этот неожиданный звонок явился для женщины Благовестом, потому что она уже битых четыре месяца сидела дома без работы, после того, как уволилась из ночного клуба с должности директора некоммерческого партнёрства, объединявшего около двух сотен членов - танцовщиц.

 

Звонил Вовка. Владимир был не просто недавним коллегой из клуба, он являлся довольно известным, но в определённых кругах арт-менеджером – знатоком и ассом своего дела, безошибочно чувствовавшим современные веяния и коньюктуру. Он был вхож в мир столичной богемы, а если и не вхож, то, безусловно, был настолько рядом и близко, имея знакомства с богатыми и знаменитыми людьми той поры конца девяностых годов, что это давало ему полное право так говорить о себе, представляясь. Обладая гибкостью и развитой интуицией, он обращал внимание своих работодателей-хозяев на малейшие изменения в тенденциях, влиявших на стабильность основы бизнеса и соответствие двух главных параметров - спроса и предложения. Без него клуб, вряд ли, раскрутился бы до такого уровня, что успешно развивался и шёл быстрыми темпами вперед, значительно опережая остальные столичные заведения этого направления, и оставляя конкурентов позади.

« Ну, что – сидишь дома? Я тоже ушёл. Что там делать? Угробили бизнес, делят остатки. Я, кстати говоря, давно уже хотел слинять, меня ведь давно звали в пару новых клубов, которые надо раскручивать, но меня не всё там устраивало, и за три рубля я не пошёл бы. А сейчас выбрал, наконец. Это чума…, насколько здесь здорово! Ты только послушай! Богатейшие люди открывают новый клуб, огромное помещение в самом центре на Пушкинской. Вот, где проходимость хорошая и место для Вип-клиентов удобное! Но самое прикольное, что это помещение они арендуют, знаешь где?»…

Вовка оборвал свою речь и замолчал, но Лане, даже находясь на другом конце провода, было слышно, как он, изо всех сил сдерживая смех, подсмеивается, готовясь её огорошить, поэтому она, чтобы подыграть давнему приятелю и скорее прервать интригующую недосказанность, нарочито заинтересовано произнесла: «Где?»

Тут, уж, Арт-директор громко и с облегчением расхохотался, а потом с восторгом произнёс громкое название известнейшего и популярного в то время театра.

«Да, ладно…» - Лана действительно была огорошена и, переваривая новость, замолчала.

Но Вовка, тут же, принялся тараторить, как было свойственно ему, когда он чем-то не на шутку загорался. Он сообщил ей, что позвонил, чтобы пригласить на работу, и что она должна приехать на следующий же день в театр, где её будут ждать хозяева нового клуба, чтобы с нею побеседовать. Ещё он похвастался женщине, что «отрекомендовал тебя в лучшем виде, а ко мне там прислушиваются». Он много ещё говорил бы, находясь в таком приподнятом настроении, но Лана уже нуждалась в уединении, чтобы хорошенько осмыслить поступившее ей предложение и свои дальнейшие шаги в направлении, которое на первый взгляд ей очень подходило.

«Хорошо. Я подъеду завтра - часа в два, если твоих боссов это устроит. Спасибо, друг! До встречи», - сказала она Вовке и первой положила трубку, облегчив ему – импульсивному и не имевшему терпения, задачу мгновенно перезвонить своим хозяевам и в очередной раз подчеркнуть свою роль нужного исполнителя и репутацию человека, без которого им никак не обойтись.

После этого Лана задумалась и не без улыбки стала вспоминать начало своей трудовой деятельности в сфере шоу-бизнеса четыре года тому назад, в клубе, в который в то время не каждый смертный мог попасть. Это начало являлось истоком специфической профессии, которую женщина изобрела для себя в процессе организации порученного ей дела, и являлось продуктивным результатом деловых отношений с руководством модного клуба, молва о котором шла по столице.

 

Лану рекомендовала своим хозяевам бывшая сокурсница, подружка студенческих времён, которая работала в клубе уже три года на серьёзной должности финансового директора. У хозяев не было никаких оснований не доверять одному из своих основных работников, поэтому они обсуждали с ней насущные вопросы и прислушивались к её советам.

Встретившись с Ланой, подруга, выглядевшая, как истинная бизнес-леди – холёная, ухоженная и дорого одетая, объяснила, что руководству потребовался свой человек в деле по оформлению и организации работы танцовщиц и менеджеров, работавших в клубе, и что хозяева назвали определённые требования, которым должен соответствовать этот «свой человек».

«Это должна быть женщина не старше сорока лет, не глупая, приятной внешности, желательно блондинка», - озвучила подруга Лане требования к соискателю, и, улыбаясь, добавила, - «Я сразу же подумала о тебе!»

Лана не могла отрицать своё соответствие выдвинутым требованиям: ей было 37 лет, в глупости она не была замечена, внешность её преимущественным большинством окружающих людей отмечалась, как приятная, и, хотя она не являлась блондинкой, а только русоволосой, то, безусловно, была ближе к блондинке, чем к брюнетке или шатенке. Кроме того на данный момент времени она не была связана семейными узами и ей надо было себя содержать. Когда же бывшая однокурсница озвучила сумму, которую её хозяева готовы были выложить за работу – пятьсот долларов в месяц, Лана без дальнейших раздумий согласилась пойти в клуб на собеседование, поскольку в отделении социальной защиты, где она трудилась, её заработок был в два с половиной раза меньше.

Собеседование состоялось на следующий день с учредителями, по своему внешнему виду явно принадлежащими к классу смелых, успешных и крутых ребят этого времени: спортивное телосложение, суровые лица, дорогая одежда и аксессуары, Лана сразу же была принята на работу в элитный стриптиз-клуб. Таким оказалось направление клубной деятельности в действительности, хотя подруга её в разговорах не очень-то акцентировала на этом внимание.

Пристально глядя в глаза, еле заметно смущаясь в присутствии малознакомой молодой женщины, главный из них, и, похоже, более крутой сказал тогда Лане: «Ты это…нам подходишь. Давай наводи здесь порядок! Пересчитай всех, кто здесь у нас работает, да, займись документами, а то достало ментов кормить, которые ко всему цепляются! Кто будет сопротивляться – говори, поможем, решим…».

Лана выполнила данное ей поручение и у неё всё получилось. Она действительно, как цыплят пересчитала девиц, которые танцевали в клубе к недовольству работавших с ними менеджеров и, понятное дело - почему те были недовольны, – танцовщиц оказалось почти в два раза больше, чем показывали менеджеры, сдавая выручку за ночь. Одновременно с посчётом, женщина заполнила карточки с личными данными на танцовщиц, куда внесла сведения о прописке и регистрации. На это у неё ушло меньше месяца. Отчитавшись перед учредителями, довольными результатами работы, Лана, не медля, занялась обдумыванием вопроса по созданию отдельной организации, которая объединила бы танцовщиц, и которая на законных основаниях могла бы сотрудничать с клубом, который, по сути, являлся рестораном. А пока то, что происходило, юридически не очень-то вязалось в одно целое.

Когда женщина поняла, что в одиночку ей с этой интеллектуальной задачей не справиться, она попросила основного учредителя ей посодействовать. И тот помог, обеспечив ей помощника – мальчика из юридической компании, и оплатив его услуги. Вот, вдвоём с парнем они это дело и осилили. Так было создано некоммерческое партнёрство танцовщиц, генеральным директором которого было предложено стать Лане. И она, конечно же, согласилась. Зарплата за второй месяц работы Ланы в клубе была уже восемьсот долларов.

А дальше женщина занялась очень интересной работой по организации деятельности партнёрства, формированием штата, развитием творческой деятельности, организацией шоу программ партнёрства, с которые можно было выступать вне стен клуба, даже сама начала писать сценарии для шоу. Лучшие хореографы занимались с танцовщицами, лучшие визажисты готовили их к выступлениям, аренда костюмов из костюмерных лучших театров – всё это и остальное обеспечивал клуб.

Замечательно складывалось у Ланы в клубе. Зарплата её росла: сначала до тысячи баксов, а к концу третьего года работы ещё подросла и стала полторы тысячи. Работа была налажена, график свободный, отношения с учредителями хорошие. Редко бывая в клубе по ночам, оставаясь на запуск нового вечернего шоу примерно раз в месяц, Лана видела только самую светлую сторону этого бизнеса, всё самое привлекательное и интересное: узнаваемые лица клиентов – актёров, певцов, банкиров, политиков в компании с не менее популярными и известными друзьями и коллегами. Здесь было только самое продвинутое и модное, начиная от шикарных машин, подъезжавших к клубу и заканчивая «брендовыми» напитками и сигарами, которые лучшие алкогольные компании презентовали клубу в целях своей рекламы.

Она совершенно не видела грязи, о которой говорилось в СМИ и которую обсуждали в досужих разговорах обыватели, обсуждая темы и распуская слухи о том, что творится в дорогих стриптиз-клубах по ночам. Конечно, женщина не была настолько наивной, чтобы не понимать, что клуб, где выпало ей работать, не относится к заведениям, где руководствуются принципами высокой морали. Она догадывалась о том, что там, вполне вероятно, существуют разные схемы работы с клиентами и девицами для достижения основной цели - повышения дохода, но она выполняла свои обязанности, а остальное её не касалось: у женщины не было привычки «совать нос не в свои дела», благо, что своих дел у неё хватало. Если у танцовщиц, а их было большое количество, о котором обычно говорят, что «за всеми не уследишь», возникали какие-то проблемы с законом, директору партнёрства, как раз и приходилось не только следить за всеми, но и чаще всех контактировать с правоохранительными органами, чтобы возникавшие неприятности не затронули деятельность клуба в целом. Она с этим неплохо справлялась. Хозяева были довольны и в виде бонуса дарили подарки по знаменательным дням, как всем членам руководящего состава клуба.

Но к четвёртому году работы Ланы в клубе вдруг пошло всё не так, как надо. Обнаруженные однажды в клубе наркотики напугали щедрых клиентов, а медийные лица, не желая светиться в заведении с криминальной историей, перестали посещать клубные мероприятия, и звёздный состав танцовщиц, получавших самые высокие чаевые, постепенно устремился за богатыми и известными мужчинами в новые клубы, которые те стали посещать. Следствие, которое тянулось около года и никак не могло закончиться, фактически лишило клуб былого дохода, что привело к ссоре между учредителями. В результате неутихавшей, а наоборот разгоравшейся междоусобицы учредителей, четверо свергли пятого и основного, который принимал Лану на работу и, как казалось директрисе некоммерческого партнёрства, больше всех радел за дела клуба. Сменилась власть и заведение покинуло большинство его ключевых сотрудников, включая Лану. Арт-директор Владимир сбежал из клуба на несколько месяцев раньше, устроив страшный скандал, после того, как ему впервые не смогли заплатить положенную зарплату.

И, вот, теперь спустя какое-то время он предлагал Лане продолжить сотрудничество и дальнейшую совместную работу в новом клубе на других хозяев...

 

Лана приехала в театр на следующий день. У входа её уже ожидал Вовка. Выглядел он, презентабельно и оригинально, как в дни премьер шоу программ в их бывшем клубе. Густые волосы тщательно уложены, новая стрижка. Высокий рост хорошая фигура, модный пиджак в шотландскую клетку, светлые брюки и замшевые кроссовки розового цвета. Лана знала, что Владимир с особой тщательностью подбирал себе одежду, создавая определённый имидж, чтобы привлечь к себе внимание и, главное, подчеркнуть своё прямое отношение к категории творческих людей, к людям искусства, к которым он себя причислял.

Но женщину всегда удивлял явный диссонанс созданного образа и личности Вовки, возникавший в первые минуты начавшегося общения, когда брутальный мужчина арт-директор номер один, каким изображал себя Вовка, вдруг начинал суетиться, нервничать, сыпать словами и отводить свой взгляд, который, кстати говоря, косил, когда он был чрезмерно взволнован. Вот, и теперь при виде Ланы он, одетый как денди, оживился, засуетился и затараторил:

«Привет, дорогая! Ну, где ты ходишь, тебя уже ждут! Сейчас пойдём в кафе для артистов театра. Прикинь, там весь обед в сто рублей укладывается, не выше! Ты такого не видела. Пойдём!»

 

«Мы наслышаны о том, что за время вашей работы в клубе был абсолютный порядок с документами и остальным, что касается танцовщиц и проведения шоу-программ. То, что в вашем бывшем клубе обнаружены наркотики, мы считаем делом заказным и к вашей работе это, безусловно, не имеет никакого отношения. Нам нужно тоже навести порядок в делах и нас очень интересует защитная схема, которую вы разработали и там запустили …» - звучало из уст одного из хозяев нового ночного клуба, которому Владимир немного помпезно представил Лану при знакомстве, когда они зашли в артистическое кафе.

Человек, представлявший сторону работодателя нового клуба, был другим. По своему внешнему виду и манерам он совершенно отличался от группы крутых ребят из руководства бывшего клуба: был молод и интеллигентен, интеллигентность эту подчёркивали очки в роговой оправе, был дорого, но неброско одет в классический костюм, вероятно, из английского сукна. Говорил хозяин нового клуба негромко, и в голосе его чувствовалась уверенность, которая присуща людям бывалым и состоявшимся в жизни. Этот человек, будто наслаждался своей речью и резюмировал каждую свою фразу в конце, и при этом смотрел Лане, сидевшей за длинным столом-лавкой напротив, прямо в глаза, видимо, проверяя какое впечатление эти слова производят. Лана старалась слушать его внимательно, но сама обстановка несколько мешала ей это сделать. Она то и дело отвлекалась на звук входной двери, высокой и распахивающейся в старинном стиле, похожей на врата, которая мягко, но, тем не менее, звучно открывалась при входе в помещение кафе и выходе из него.

Было обеденное время. Женщина сидела спиной к двери, а лицом к барной стойке, и входившие и выходившие посетители кафе следовали по проходу рядом. А как было не отвлекаться, если перед Ланой буквально в двух шагах от стола, где они сидели, проходил сейчас костюмированный парад известных и популярнейших актёров театра, которые спустились в кафе перекусить между репетициями. Поэтому внимание женщины прерывалось, и она, задерживая свой взгляд, пыталась рассмотреть лица актёров и с тихим восторгом думала о том, что такого количества звёзд она не видела никогда…

«Так вы согласны работать у нас?» - донёсся до сознания Ланы голос, в тот момент, когда она особо увлеклась и разглядывала светловолосого актёра, появившегося в кафе и разговорившегося у стойки бара с длинноволосой и симпатичной актрисой из известной актёрской семьи. Этого актёра Лана обожала после просмотра нашумевшего сериала «Петербургские тайны», где он великолепно сыграл пусть не главную, но одну из основных ролей.

Возможность работать в театре, ходить нас спектакли по билетам, за которые не надо было платить, бывать в этом артистическом кафе – всё это очень даже нравилось женщине, и она согласилась.

С первых дней своей работы она действительно наслаждалась тем, что попала сюда, тем более, что ей сразу была определена зарплата в тысячу долларов, причём учредитель назвали её стартовой. Лана примкнула к группе работников клуба, которые занимались созданием и организацией своих направлений, готовясь к запуску общей деятельности клуба, словно большого корабля, который должны были спустить на воду. В помещении нового клуба только заканчивался ремонт, и нанятые хозяевами люди периодически спускались из своих кабинетов, находившихся на втором этаже, в большой зал, чтобы полюбоваться тем, как идёт работа.

Над великолепием оформления трудились настоящие профессионалы - архитекторы и художники. Убранство зала хозяева клуба видели подобием дворцовых старинных залов Франции. Исполнители заказа буквально воссоздавали помпезные и средневековые формы фрагментов лепнины, которые покрывали золотой краской и крепили на стенах, окрашенных в тёмно-вишнёвый цвет. Через пару недель электрики занялись установкой светового оборудования супер-современной сцены-подиума и множества карнизов, а рабочие подвешивали множество разных искусственно состаренных и массивных бронзовых карнизов, на которых перед открытием зала в конце месяца планировалось развесить тяжёлые бархатные шторы и занавес.

Весь месяц Лана работала с удовольствием, она ведь делала в новом клубе, то, что привыкла делать. У неё в наличии был опыт и, так называемые «собственные наработки», то есть образцы и перечни всех документов, разработанных ею до этого. Поэтому она довольно быстро вместе с юридической службой, которая здесь существовала, создала некоммерческое партнёрство и занялась оформлением танцовщиц, уже принятых по результатам кастинга в клуб, то есть занималась заполнением карточек на тех девиц, что продолжали приходить, желая, устроится в престижный клуб на работу.

А в свободное от работы время, Лана спускалась в артистическое кафе, чтобы выпить кофе или пообедать в компании Вовки или супружеской пары бывших балетных артистов, которые зарабатывали себе на жизнь по выходу на раннюю пенсию из театра, работая хореографами. Но больше всего ей нравилось общаться с новым своим приятелем, с которым она познакомилась здесь. Дело в том, что этот общительный, весёлый тридцативосьмилетний мужчина приятной наружности был сыном директора театра, а на работу в новый клуб был принят в качестве директора по связям.

«Хитрый ход придумали хозяева – никаких проблем с арендой помещения!» - каждый раз думала Лана при виде директора по связям.

С ним она и предпочитала спускаться в кафе и сидеть там. Он рассказывал ей, что вырос в театре. Актёры здоровались с ним, разговаривали, подсаживались и заодно рассматривали Лану. Ах, как это ей нравилось! И частенько, приезжая домой она хвасталась своим подругам и родственникам, рассказывая с кем - сегодня пила кофе, и кто «из известностей чего говорил».

Очень скоро известные и даже заслуженные и маститые стали здороваться с нею. Но не все. Молодые актёры, лица которых были незнакомы, и кое-кто из известных актёров, либо не обращали внимания на посторонних, столовавшихся в их кафе, либо смотрели с неприязнью на тех, кто проникал с улицы в мир этого филиала богемы. Например, один из самых звёздных актёров кино и этого театра, долго не покидавший списка секс символов, один из первых красавцев страны, произвёл на Лану удручающее впечатление: белый заношенный свитер, жирные пряди волос, в рытвинах лицо, он был зол и не всегда трезв. Более того, он никогда не улыбался посторонним, демонстративно выбирая для общения только своих коллег по цеху. И Лана однажды оказалась свидетелем безобразной сцены, когда он с матом и криками набросился на пожилую уборщицу, которая с восторгом глядя на всенародного кумира, задержалась у стола, за которым тот сидел с приятелем. «Ходят тут всякие» и «кто пустил с улицы» - это самое мягкое из того, что он произнёс. И, Слава Богу, что только замахнулся, а не ударил неосторожную простушку, хотя сделать это мог и делал это не раз, судя по слухам. Много рассказывали люди, работавшие тогда в театре...

Но стоит ли тиражировать негатив, отзываясь плохо о больших актёрах, когда их уже несколько лет нет на свете? Наверное, не стоит, тем более, что в своих ролях, талантливо сыгранных, они остались жить людьми светлыми и хорошими …

 

Продолжение следует …