Ай-я-яй! Как жаль, но это фантазия, а не фантастика! Я не знаю, что скажут редакторы, но ведь могут зарезать, мерзавцы! ))

   А заменить чем-то другим?

   В этом блиц-конкурсе ценится фантастика, небывальщина в широком смысле, разве что не сказки, со сказками - в детский блиц.
   По объему - желательно не очень большое. Поэма не пойдет, роман тоже. )) Если говорить о прозе - максимум порядка 10-15 тыс.знаков, ну а там - сколько получится. ))
   Поскольку мы в уме держим издание большого журнала, а не вкладки в другой журнал, как сейчас после блица, большие фантастические рассказы и повести тоже можно готовить, но лучше отдельно. Сделаем отдельное окошко для приема произведений в журнал - вот туда.

   Здесь - нет. Если получается длинно, можно открыть отдельную тему, как Наталья Волохина.

   Конечно, годится! Славная байка!

   Называй вещи своими именами
   
   Собственно, он с самого начала был странным. Как только появился неизвестно откуда в нашей деревне. Одни говорят, из моря вышел, другие божатся, что видели, как он с гор спустился. А больше-то ему и неоткуда взяться, не из-под земли же выскочить.
   Доподлинно не известно, кто его первым увидел. Старик Пельмень до сих пор всем рассказывает, что он. Что сидел-де он на пенёчке и воздухом дышал, а этот вдруг из-за дерева как выйдет! Голый.
   А Чувашка слушает с едкой улыбкой да кивает, как будто согласна. А сама потом шёпотом поведает, что этот из кустов возле пастбища вышел. Голый. А потом у неё в хижине неделю жил да мычал всё вместо разговора.
   Но я вам точно говорю — это мне на глаза он первым попался. Голый. За камнем сиреневым стоял да озирался очумело. Меня увидал — давай мычать что-то. Никто же не понимал сперва. "Мы" да "му".
   Если бы не голый да не мычал — всё равно странный. Во-первых, не синий. Только чуток синеватый, когда холодно. Во-вторых, глаза. Всего два глаза, и оба спереди. Урод, что ли? Дед Синицын брешет, что видел таких. Но кто ему поверит, старому маразматику.
   Но ладно бы только выглядел чужак странновато. Он ещё и вести себя начал необычно. Сначала мычал, потом не ел ничего. Потом ходил, всё разглядывал. А потом заговорил и начал называть вещи своими именами.
   До него никто никогда не задумывался о названии вещей. Пальцем ткнул — дай вот это. Вот это вкусное, а то — кислое. А этот, как мычать перестал, давай всё называть. Всё и всех. Я теперь Ктулху. Мне нравится! Был никем, а стал Ктулху. Да всем понравилось! Даже Нетопырю. Он теперь гордый такой! И нет ни одного из нас, кто бы с радостью не обрёл Имя. В очередь стояли, ругались, чуть ли не до драки.
   Потом, конечно, привыкли. А по первой смеялись до коликов. Так смешно! Не Тот, Который Прыгает Выше Всех, а Кузнечик. Не Плавающий Быстро И Ныряющий Глубоко, а Ластоногий. Почему так, мы не знаем. Просто слушали чужака и запоминали. Никто не понял, почему Тот С Белой Рыхлой Этой, У Которого Вот Такие Эти, Только Не Молодой, А Старый теперь стал Пельменем. Но так намного проще.
   Одновременно мы запоминали названия предметов. Скользкая, которая плавает глубоко — это рыба. Такая машет и летает — птица. Растёт высоко невкусная — шишка. Растёт высоко круглая сладкая — яблоко. Не растёт твёрдый невкусный — камень. Теперь мы знаем, что мир наш находится между такими высокими крутыми неприступными горами и мокрым иногда бушующим солёным морем.
   В общем, по нраву пришёлся нам странный, даже полюбился как-то.
   — Он такой красавчик! — цокала языками Изолента. — И умный!
   Да что там, даже я готов был хвостиком волочиться за чужаком и внимать каждому его слову. Почему так? Не знаю...
   Может быть, потому что наша жизнь с его появлением изменилась? Кто мы были прежде? Чем занимались? Никто не помнит. Но вот утром он появился, а вечером мы уже выращиваем хлеб, держим скотину, строим каменные дома и знаем истинные названия вещей. А этот всё ходит и ходит, всё называет и называет.
   Только вот себя он никак не назвал, а мы стеснялись спросить. Так и остался чужаком, странным да этим.
   Потом появились дети. Или сразу были? Нет, по-моему, сначала пришёл этот, а потом мой сын чуть не утонул в море. И утонул бы, если бы чужак не ринулся его спасать. Я удивился сначала. Чего рыпаться, жизнью рисковать. Ну утонет сын, подумаешь! Потом новый появится.
   Но когда странный вылез, тяжело дыша и волоча за хвост моего сына, во мне внутри, куда еда проваливается, стало как-то... необычно. Захотелось схватить сына в щупальца и закружить по берегу, и даже вода солёная в глазах появилась. Откуда она там взялась?
   И ещё захотелось обнять этого и упасть пред ним, и коснуться лбом его стоп. Это было... непонятно, и я не знал, как оно называется. А этот сказал.
   — Благодарность, — сказал этот.
   И много ещё чего сказал. Любовь, сказал. Дружба. Верность. И печаль, и боль, и грусть. В общем, стал называть своими именами те вещи, которые не видно.
   И стало весело. Вот тогда стало по-настоящему весело, потому что веселье обрело своё имя. И грусть обрела, и стало грустно, когда надо. И мы бегали, смеялись и плакали, любили, ревновали, завидовали, ненавидели.
   И, честно говоря, не представляю, как мы раньше жили без этого. В смысле, не только без этого всего, но и без этого чужака. И никто не представляет.
   — Мне кажется, нас и не было, — прочирикал как-то Чижик. Голос у него такой был — чирикающий.
   И возразить-то вроде как охота, но что? Потому как, если подумать, а потом попытаться вспомнить, то нечего. И каждый, как выяснилось, помнит себя с момента встречи со странным. Но, может быть, просто мы раньше не знали, как это назвать? Сначала было слово. Откуда это?
   — Да какая разница! — сказал Гнедой, когда катал на спине моего сына, а тот смеялся, вцепившись в гриву. — Всё равно чужак с нами, значит, мы никуда не денемся.
   Вот тогда я задумался… Этот всё чаще пропадал с Чувашкой, потому что она больше всех была на него похожа. Поэтому я не мог просто пойти и спросить, всегда ли странный будет с нами. Но всё же я просто пошёл и спросил.
   — Мне жаль… — чужак вроде смутился, — но я точно не знаю. Не знаю, сколько ещё буду с вами.
   И я чувствовал, что он что-то недоговаривает. Вроде как, огорчить не хочет, что ли? Но разве может огорчить тот, кто дал нам имена, чувства, мысли, стремления. Жизнь. Да, я всё больше уверен, что это он подарил нам жизнь. И я так и сказал.
   — Ты же дал нам жизнь! — сказал я.
   А этот снова смутился и тихо прошептал:
   — Я не хотел...
   Но как бы тихо он не сказал, всё равно все услышали. Услышали и пришли, прискакали, приползли, прилетели, прикатились. И стали ждать. Ждать, что чужак назовёт главное слово. Имена, вещи, чувства — это мы уже знали. Но не знали почему. Почему мы здесь, зачем пришёл странный, и что есть суть?
   — Что есть суть? — вопрошали мы, задрав головы, потому что этот начал расти быстро и неотвратимо.
   И вот он уже закрыл всё небо, но стал прозрачным, и сквозь него видно синее солнце. И он ответил. Тихим, слышным всем прозрачным голосом. И прозрачные мы с замиранием сердца смотрели, как исчезает всё вокруг вместе с чужаком, истончаются, тают, в решето превращаются горы, бездонное море проваливается в глубокую воронку, бледнеет, голубеет синий мир, который не имеет названия, потому что никто его никак не назвал. Но имя должно быть у всего. Своё собственное имя. И последнее, что мы услышали, было имя этого мира.
   — Это сон… всего лишь сон…

   АГЕНТ 00
   
   Перед тем, как взвеситься, следуйте за мной
   /от автора/
   
   ВСТУПЛЕНИЕ
   Все куда-то спешили. А он не спешил. Некуда было спешить. Он вообще
   приехал отдохнуть и скромно отдыхал на пляже, как и многие другие,
   которые приехали отдыхать, в отличие от тех, которые никуда не поехали
   и поэтому не отдыхали, а скромно работали.
   А этот пляжник отдыхал. Очевидно, так же, как и эта девушка, которая
   тоже приехала сюда, никуда не спешила и отдыхала, как ни в чём не
   бывало. Бывало же, однако, всякое и у неё, и даже так, когда сама с собой
   или с другим была ни в чём, но не сегодня.
   Уж лучше быть ни в чём, как говорится, чем быть, но в чём попало.
   На этот раз она была при деле, и, как бы в том, в чём, как всегда, как
   все при отдыхе на пляже. То есть она была не в том, в чём на работе, а в
   другом.
   При этом, в располагающей здесь обстановке вокруг и рядом так, как
   будто бы других не замечая, одни из некоторых и других при них же в
   чём, едва прикрытых, отдыхают вообще ни в том, ни в чём, как будто, так
   и надо. Такое иногда бывает даже кстати.
   Но это не сейчас. Не нужно было это ей сегодня и потому здесь, как и
   он, она была при всём. И это всё нормально, но, если честно, не до такой
   уж крайней степени, чтобы они не смели, если нужно, быть ни в чём.
   И вот, что было дальше.
   
   Часть 1
   ВЫСОКИЙ БЛОНДИН В ЧЁРНЫХ ПЛАВКАХ
   День только начинался, как и двухнедельный отпуск и, как всё в Одессе.
   Девушка, которая лежала на пляже рядом с высоким блондином пятками
   в сторону его лица, привстала, поправила косынку и, посмотрев на
   незнакомца в чёрных плавках, спросила.
   - Вы не подскажете, вода сегодня тёплая?
   «Очевидно, это пароль для назначенной кем-то встречи», - почему-то
   подумал блондин, не зная, что ответить. Хотелось угадать ответ и
   познакомиться.
   - Каждое утро солнце всходит, а вечером заходит, - ответил блондин, не
   придумав ничего путного.
   - Половина одиннадцатого, - в свою очередь ответила она.
   - Не стоит благодарности, - сказал он и замолчал.
   Это произошло. Оно должно было произойти, потому что странным и
   необычным образом всему, чему нужно было совпасть, совпало.
   Мужчина встал и придвинулся к девушке поближе. Она чего-то ждала.
   - Слушайте меня сюда, девушка, - заговорил незнакомец таинственно.
   - Я вам не девушка, - сказала она.
   - Правильно, - ответил он, - но паролей уже достаточно. Перейдём к
   делу. Вы замужем?
   - Вы же сказали паролей достаточно.
   - Значит, не замужем. Я так и подумал.
   - Я должна…
   - Вы должны мне передать… - осмелился он угадать её мысль.
   - Я принесла это с собой, - перебила она, показывая на сумку.
    - Хорошо, что с собой, только передайте мне это незаметно. За вами
   следят.
   - Я знаю, - ответила она, - возьмите, здесь 34.
   - Чего 34?
   - Почему вы спрашиваете?
   - Там должно быть 35, - лишь бы что ответил блондин, чтобы
   выкрутиться.
   - Значит 35, - сказала она, передавая банковскую карточку, - он приедет
   сам.
   - Когда?
   - Через 15 дней.
   «Через день после моего отъезда», - подумал блондин и сказал.
   - Это хорошо, но вы забыли передать пароль карточки.
   - Товарищ, - обратилась она к нему, - эти четыре цифры и есть пароль.
   - 3515?
   - Как вам будет угодно.
   - «3515. Надо бы записать», - подумал он.
   - Записывать ничего не надо, - сказала она, - а карточку передадите ему
   лично.
   - Как с ним связаться? У меня нет его телефона.
   - Оставьте свой телефон, вам позвонят.
   - Свой? – переспросил блондин и неохотно протянул ей мобильник.
   - Аппарат можете оставить себе, мне нужен номер.
   «Это у меня от волнения, надо успокоиться», - подумал он и нехотя
   сказал.
   - Записывайте.
   Она достала из купальника целлофановый пакетик, из которого
   вытащила крохотный мобильник, записала туда номер и спрятала его
   обратно.
   - Это всё, - сказала она, собравшись уходить.
   Он вдруг понял, что допустил ошибку, оставив ей свой номер телефона,
   и растерялся.
   «Как же я мог так лажануться? Надо срочно что-то придумать», -
   запаниковал блондин.
   - Куда вы? - выпалил он.
   - Ухожу, - ответила она.
   - Это неправильно. Вы должны уходить морем. Таков план, и его нужно
   строго выполнять.
   - Как морем??
   - Видите у причала, в 500 метрах от берега, большой катер. Вы должны
   проплыть к нему, а там вас подберут.
   - Я не одета, как же так?
   - Ничего, так надо. Идите, - уже приказным тоном сказал блондин в
   чёрных плавках.
   Она послушно пошла к морю, немного постояла у берега, поправила не
   по размеру маленький лифчик, затем нерешительно вошла в воду и
   поплыла.
   Глядя на неё, у него защемило сердце.
   «Ведь она совсем не умеет плавать», - подумал он.
   «Ничего, до катера всего 500 метров, а там её подберут. Наверное».
   - Если доплывёт, - промолвил блондин и спрятал карточку в потайной
   карман, думая, что теперь он миллионер, а всё остальное неважно. Но
   бедняга не мог даже представить, куда он влип.
   «С сегодняшнего дня я могу не работать и каждый день нескромно
   отдыхать», - размышлял он, не подозревая, что высоко в небе над ним
   кружил немецкий планер-разведчик DFS.228.
   Поразмыслив, он на всякий случай взвесился и посмотрел в сторону
   катера. Девушки не было видно.
   «Хорошо, однако», - подумал блондин, покупая пляжное мороженое на
   свои карманные деньги.
   Весь день он чувствовал, как воображаемые миллионы согревают душу.
   Но блондин в чёрных плавках не знал, что на карточке было всего 34 гривны,
   для оплаты в туалетах по нужде при выполнении секретного задания.
   
   Часть 2
   АГЕНТ 00
   «Агенту 00», - увидел блондин записку на столе и прочёл её.
   «Вам необходимо это сделать. Инструкция в телефоне».
   - Мне надо что-то сделать? Где я, и кто это меня зачислил в агенты с
   таким кодовым номером.
   «00? Похоже на откровенный намёк. Странно», - подумал он.
   - Ничего не понимаю, - разволновался агент, походил взад-вперёд по
   комнате, почесал затылок и вышел из оттуда, куда не заходил.
   Он был уверен, что в эту комнату, без окон и почти без дверей он не мог
   войти и ничего не помнить.
   «Ладно, разберёмся», - подумал блондин и сказал, - перебрал, видимо.
   Или чем-то напоили.
   Он вышел из комнаты в эту единственную дверь, осмотрелся и понял,
   что вошёл в женский туалет, потому как писсуаров не было.
   - Стоп… я же сказал, - сказал он, - не мог я сюда войти… через
   женский туалет.
   «А может мог?» – вытесняла одна мысль другую.
   - Это уже слишком, - возмутился агент и остановился у, так называемой,
   туалетной кассирши.
   «Оплатить», - прочёл он писанину над её головой.
   «Надо заплатить», - в уме произнёс он и полез в карманы за деньгами,
   но ничего не нашёл. Там было пусто. Руки сами потянулись в плавки,
   откуда он, как бы незаметно, достал мобильный телефон и банковскую
   карточку.
   «Это всё, что осталось», - подумал агент, доставая карточку.
   - Почему так дорого? – возмутился он, рассматривая чек об оплате.
   - 34 гривны, - ответила кассирша, - вы ходили ночью сюда 17 раз и
   сказали, что утром заплатите.
   - Из комнаты?
   - Утром, - уточнила она и добавила. – Раз уж вы здесь, заплатите и за
   сейчас.
   - Так снимите их с карточки, наличных у меня нет.
   - И на карточке нет.
   - Нет? – удивился блондин в …
   Плавок не было видно.
   - Вы меня спрашиваете или хотите что-то сказать?
   - Мне нечего вам сказать.
   - Нечего, тогда идите, я вас отпускаю.
   «Отпускает она», - подумал он, выходя из женского туалета.
   - Скажите, это женский туалет, вы не знаете? – спросила его женщина
   перед входом туда.
   «Или я не знаю», - передразнил он себя с одесским акцентом и сказал, -
    мужской.
   Женщина удивилась, поверила и пошла в туалет, напротив, с вывеской
   для мужчин.
   - Однако, - сказал Агент 00, присел на скамейку рядом с туалетом и
   задумался.
   «Где всё это значит… что мои деньги… и зачем я здесь»? – путался в
   мыслях агент.
   - Ну, – нукнул он себе под нос, не зная, что делать и куда идти.
   По тому, как на вывеске было написано «Одесский табор» и не только по
   этой вывеске, он понял, что находится в Одессе.
   - Как пройти на вокзал, вы не знаете? – спросил он у прохожего.
   - Или я не знаю, как пройти на вокзал? Вы на нём стоите, - ответил
   прохожий и как-то странно посмотрел на агента.
   Потом подошла женщина с добрыми глазами и предложила агенту
   остановиться у неё на квартире, то есть снять комнату.
   - Снять? – Переспросил он и подумал, что ему, таки негде жить, чтобы
   привести себя в порядок, помыться, отоспаться и собраться с мыслями.
   - А горячая вода у вас есть? - спросил агент об условиях.
   - Какая вода, сынок, туалет во дворе, - сказала она так, будто у неё и
   вода есть и интернет, и всё остальное.
   - У вас честные глаза, - сказал агент, - ведите меня к себе.
   И они пошли.
   Женщина, то возмущаясь, то хваля, рассказывала агенту про Одессу.
   - Одесса – это шахмат, - сказала она с ударением на вторую гласную.
   - Вы имеете в виду такие же прямые улицы, как квадраты на доске? –
   спросил он.
   - Нет, Одесса такая же запутанная, как игра в шахматы, - ответила она.
   - Вы шутите.
   - Я вас умоляю, какие могут быть шутки, я здесь живу.
   Ему показали его комнату и рассказали, где что и как.
   Эта была подвальная комната без окон, с одной дверью.
   «Везёт мне, однако, на комнаты с одним проёмом», - отметил блондин и
   спросил, - далеко ли здесь до моря?
   - До моря не совсем рядом, - ответила хозяйка, - зато базар близко за
   окном.
   «Хорошо, что окон нет в комнате», - подумал он.
   Она спросила, разбудить ли его завтра? Он ответил, что встанет сам, что
   ему некуда спешить, он зайдёт на базар, а потом отдохнёт на пляже.
   На следующий день агент проснулся в 4 часа дня. Спал долго и
   неспокойно. Спину протянуло подвальной сыростью и он, то и дело,
   просыпаясь, безрезультатно пытался, чем нибудь укрыться и согреться.
   Наконец, лёг на спину и, не поворачиваясь, проспал так почти до вечера.
   На базаре он купил килограмм персиков и пошёл к морю.
   Одесский пляж был из мелкой гальки. Пляжников было немного, несмотря
   на выходной день.
   Агент 00 переоделся в чёрные плавки, приспособился на раскладушке
   под большим зонтом, расслабился и, немного погодя, уснул.
   - Вы не подскажете, вода сегодня тёплая? – услышал он сквозь сон
   женский голос.
   Агент повернулся, привстал и увидел ту самую девушку, которая, так же,
   как тогда, несколько дней назад, лежала пятками в сторону его лица.
   Вопрос был адресован ему.
   «Приехали», - подумал он.
   - Вы не подскажете, вода сегодня тёплая? – снова прозвучал её вопрос.
   «Да, это она, - убедился он, - откачали, наверное».
   
   /продолжение напрашивается/

   Нищий день.
   
   Сегодня прекрасный солнечный день и от обилия тёплого света мир кажется добрее. Даже лица прохожих по большей части приветливые. Только маячащий у остановки полицейский необычайно хмур. Настолько, что кажется закрывает весь солнечный свет, отбрасывая тень всюду, куда только падает его тяжёлый взгляд.
   
   Я спокоен, курю строго в отведённом месте. И всё же есть чувство, будто что-то не так. И прохожих сегодня почему-то больше, чем обычно.
   
   - Ой! Это Вы?!! - Из потока людей выскакивает девчушка лет восьми и протягивает такую знакомую для меня книгу.
   
   - Подпишите мне, для мамы. Вот будет ей подарок!
   
   Голубые глазёнки искрящиеся из-под розовой шапочки дышат счастьем.
   Я улыбаюсь:
   
   - Как зовут маму? - Доставая свою « намоленную» авторучку спрашиваю я и краем взгляда замечаю, как полицейский напрягся и чуть подался корпусом в мою сторону.
   - Жесика Евпатьевна! Такая удача! Это будет самый лучший подарок! Я специально ждала этот день, чтобы купить Вашу книгу со скидкой, а тут ещё и Вас встретила!
   - Этот день... - Эхом повторил я, почувствовав как в душе что-то оборвалось: «Сегодня же ежемесячный всемирный день обязательной пятидесяти процентной скидки!»
   
   Парламент долго не хотел принимать закон о «Нищем дне». Только после многочисленных забастовок и протестов, как можно сильнее изуродовав этот закон рядом поправок и оговорок, государственный аппарат всё же принял его, словно таблетку от внутренних волнений.
   
   И вот теперь, в определённый день каждого месяца стали обязательны пятидесяти процентные скидки, иначе - штрафы, штрафы, штрафы...
   
   «Так вот, значит, почему так насторожился полицейский!» Я поперхнулся и отдёрнул руку протянувшую было девчушке уже подписанную книгу. Кашлянув в сторону я указал взглядомт на замершего кибер-полицейского и скороговоркой выдал:
   
   - Обычно я раздаю автографы даром, но вот незадача, сегодня я обязан скинуть половину стоимости, поэтому, будьте любезны... Наполовину даром!..

   Проваленное задание
   
   - Друзья, я собрал сегодня Марсианский совет для того, чтобы вы помогли решить, куда, на какую планету будет наш исход после большого космического взрыва, – говорил Председатель Совета Арак. - У нас осталось не так много времени.
   Когда-то Арак и его соплеменники жили в другой галактике, но их планету Айзи постигла космическая катастрофа. Айзиане, кто успел на космолеты, с высоты наблюдали за гибелью родного дома. Больше миллиона его сопланетников погибло. Ученые говорили о приближении метеорита, но никто правильно не высчитал его размеры и скорость падения, поэтому жители Айзи оказались не подготовленными к катастрофе такого масштаба. Лишь Арак предвидел конец планеты. Но убедить айзиан не смог. Планета погибла. Спаслись лишь те, кто поверил Араку. И они облюбовали Марс, приспособились к жизни среди красных пустынь. Освоение Марса далось нелегко. Но айзиане построили города, взрыхлили красные поля. Жизнь потекла как обычно. А теперь большой взрыв грозил уничтожить и это пристанище.
   - Первая планета для исследования – Земля, – продолжал Арак. - Она не очень далеко расположена. Там есть жизнь. Одна из самых больших стран на голубой планете – Россия. Двое из вас посетят эту страну: Лембита изучит ее с востока, а Теор – с запада. Это очень ответственное задание. Для начала вам дается неделя. После того, как вы представите отчет, будем решать, начинать ли более подробное изучение, чтобы поселиться в этой стране. Мы не можем воевать – наши ресурсы истощены, поэтому нам надо внедриться мирным путем. Ровно через неделю космолет заберет каждого из вас. Отчет пишите как можно более подробно. В крайнем случае, если обстоятельства сложатся неудачно, дайте сигнал бедствия.
   
   Теор был ответственным членом Совета, поэтому Арак очень удивился, когда через четыре дня посланник попросил срочно прислать за ним космолет. Еще больше удивился председатель, прочитав отчет одного из самых талантливых сотрудников.
   
   Первый день
   Земля мне понравилась сразу, еще с борта космолета я увидел зеленые леса, голубые моря и озера. И воздух, хотя оставлял желать лучшего из-за выхлопов допотопных автомобилей, все-таки был лучше, чем на нашей красной планете. Я принял образ обычного землянина и стал из леса в окрестностях города, куда меня доставил космолет, выбираться к месту обитания людей. Я хотел с ними подружиться, и гордые мысли переполняли меня – мне первому доверено сделать это. Я сориентировался по карте: на пути был поселок со странным названием. Я готовился к встрече с землянами, мысленно повторял приветственную речь. Чип в моем мозгу должен был помочь мне с языком. Наконец я увидел их и радостно шагнул навстречу.
   На пеньках сидели двое, перед ними лежала какая-то странная еда, и стояло не менее странное питье.
   - Здравствуйте, земляне! Я хочу с вами познакомиться. Я прилетел с Марса с самыми добрыми намерениями, – радостно начал я.
   - Привет, пришелец! Подходи, третьим будешь, – сказал сморщенный мужичок.
   - Гриш, чего только не придумают, чтобы налили, – включился второй с красным носом.- Ладно уж, давай к нашему столу. Мы не жадные.
   Я понял, что чип у меня несовершенен. Видимо, меня приглашали. Я подошел, мне тут же налили в стакан какой-то мутной жидкости.
   - Давай, пришелец, пей, стакан не задерживай, – проговорил Гриша. – Ну, за пришельцев.
   Я сделал глоток и задохнулся. Жидкость отвратительно пахла и обжигала все внутренности. Я закашлялся, тут же мне в рот засунули какой-то кислый предмет.
   - Ну, что остановился? Пей до дна, у нас так принято, - подначивал Гриша. Я зажмурился и выпил эту гадость, но почувствовал, что теряю облик землянина.
   - Гриш, чего это с ним? – спросил красноносый. – Пришельцу больше не наливать.
   Последнее, что я запомнил, был противный смех моих знакомых землян.
   
   Второй день
   Проснулся я под кустом, рядом валялась пустая бутылка. Голова немыслимо болела, к горлу подступала тошнота. Я с трудом поднялся. Сверившись с картой, я вышел из леса. По жутким колдобинам и выбоинам, спотыкаясь на каждом шагу, добрел до каких-то вагонов, которым не было конца, и люди пролезали под ними. Я последовал их примеру, решил пока себя не выдавать. На остановке автобуса я выяснил, как проехать в гостиницу. Подходящий документ и деньги этой страны у меня были. И хотя номер стоил недешево, он был рассчитан на двоих. Я зашел, поздоровался со своим соседом, который тотчас поставил на стол бутылку.
   - Говоришь, марсианин, - весело щебетал сосед, - ничего, это пройдет. А у меня тоска – меня любимая бросила. Ты меня не чурайся, мне сейчас главное – поговорить. Вот, коньячок хороший, пять звезд.
   Я понял, что сопротивляться бесполезно, правда, этот напиток был намного приятнее, и закусывали мы лимоном и конфетами. Сосед достал вторую бутылку, он говорил много странных слов, и вскоре я понял, что если не лягу спать, вновь потеряю облик землянина. Мой собеседник пошел в ресторан, посетовав, что я не могу составить ему компанию.
   
   Третий день
   Утром я проснулся с дикой головной болью. Руки дрожали, а во всем теле была ломота и слабость. Сосед вытащил очередную бутылку со словами:
   - Что же ты так, марсианин, силы свои не рассчитываешь. Вставай, лечить тебя буду.
   Этот напиток назывался водкой. После первого стакана мне действительно полегчало. Потом я снова захотел спать. Вечером мы с моим соседом были в гостях, где все пили эту странную жидкость и пели песни.
   
   Четвертый день
   Утром, когда сосед откуда-то достал очередную бутылку, которую назвал пивом, я понял, что не выживу. Я плохо помнил, что было накануне, и уже не мог принимать образ землянина. Когда сосед увидел меня, перекрестился и сказал, что пить надо завязывать, а то мерещится всякая дрянь. С этими словами он налил водку в стакан с пивом и выпил одним махом. Я спрятался под кровать и послал сигнал бедствия. Простите меня, что я провалил задание и так и не узнал, как живут люди в России. Я плохо соображаю, дрожь не проходит. Думаю, жить мне осталось недолго – вся надежда на нашу марсианскую науку.
   
   Арак тяжело вздохнул. Похоже, Земля отпадала как среда обитания. Судя по отчету Теора, мирным путем внедриться в жизнь этой планеты не удастся – с таким обилием странной жидкости земляне уничтожат марсиан. А от Лембиты не было вообще никаких вестей.
   
   Задание будет выполнено
   
   Лембита готовилась к визиту на голубую планету очень тщательно: ее интересовало, как выглядят земные женщины, во что они одеты. Она просто обязана была доказать Председателю Марсианского совета, что женщина Марса может справиться не хуже мужчины. Заданием Лембиты было изнутри посмотреть на условия жизни на Земле. И начать исследование ей выпало с восточной части огромной страны под названием Россия. У Лембиты из памяти еще не стерлось воспоминание о том, как ее любимая планета Айзи разваливалась на куски после падения огромного метеорита: дома складывались как игрушечные, зеленые воды единственного океана поглощали города, леса, даже горы, уничтожая все живое на своем пути. Еще раз пережить такое было выше ее сил. Девушка понимала, какая важная миссия возложена на ее плечи.
   Космолет приземлился за сопкой. Лембита дышала полной грудью – воздух был совсем не таким, как на Марсе. Девушка включила карту и пошла в сторону шоссе, чтобы добраться до ближайшего города. Она улыбалась, даже не подозревая о том, что ждет ее в скором времени.
   
   Анатолий Шахнюк был мелкой сошкой в правительстве края, а с тех пор, как разогнали крабовую мафию, они с дружком, местным авторитетом по кличке Фура, остались не у дел. Радовало только то, что каток правосудия по ним не прошелся.
   В тот день они ехали на охоту на внедорожнике, когда увидели в небе летающую тарелку. Шахнюк даже успел сделать несколько кадров камерой мобильного телефона. Пока дружки размышляли, что с этим делать, из-за сопки вышла девушка. Она была неправдоподобно красива и кого-то смутно напоминала.
   - Так вот они какие, пришелицы… А нам все про зеленых человечков впаривали. Слышь, Толян, интересно, а как она в плане секса? Может, давай ее того, а? - скабрезно ухмыльнулся Фура.
   - Ты с ума сошел! Представь, какие деньжищи мы можем сделать на этой девице. Мы же попадем в анналы истории, – размечтался Шахнюк. – Надо только подумать, как лучше использовать этот шанс. Поехали за ней, – и добавил: - Только без твоих штучек.
   - И куда мы денем эту цыпочку?
   - Помнишь, здесь неподалеку охотничий домик? Закроем ее там, а дальше видно будет. Главное, не спугнуть, а то черт знает, с какой целью она здесь объявилась. Ты ее сторожить будешь. Повторяю – без штучек твоих кобелиных.
   
   Лембита металась в четырех стенах и никак не могла понять, зачем два с виду таких приличных землянина заперли ее в этой неприветливой комнате. Недостатка в еде и питье не было. Самое поганое в том, что у нее отобрали сумку, и теперь она не могла выйти на связь со своей планетой. Чаще в комнате появлялся тот, кого звали Фурой. Второй – Толян, как-то заявился с фотоаппаратом странной модели. Фотосессия длилась долго. А потом Лембита услышала, что ее изображение дружки хотят продать в разные журналы. И зачем только она созналась, что марсианка?
   Девушка уже давно простучала стены комнаты. С внешней стороны окна была прицеплена решетка: тюрьма, да и только. Прошли уже все сроки возвращения с отчетом. «С этим надо что-то делать», - решила Лембита. Выбраться из запертой комнаты не представлялось возможным, помочь мог только какой-то хитроумный ход. Она стала вспоминать все, что успела узнать о землянах. И вскоре придумала: по идее банально, но беспроигрышно.
   Фура принес еду, и взгляд его задержался на небрежно застегнутой кофточке девушки. Притягивала, отдавая белизной, такая совершенная грудь. Стражу безумно захотелось потрогать запретный плод, он шагнул к пленнице, потеряв бдительность, и тотчас получил сильный удар в пах. Лембита увидела, как мужчина скрючился, заорав от боли, точно в кадре из какого-то земного фильма, которых девушка пересмотрела множество. Не теряя ни минуты, Лембита выскочила в открытую дверь, захлопнув ее за собой, и повернула ключ в замке. Девушка окинула взглядом помещение, - сумочки нигде не было. На поиски не оставалось времени: дверь содрогалась под ударами Фуры.
   Лембита выбежала на улицу и неслась, не разбирая дороги, как загнанный зверь. На шоссе она поймала машину и попросила водителя отвезти ее в город. «Задание провалено, - думала девушка, - из-за каких-то земных аферистов. Все-таки не думаю, что на Земле все мужчины такие. И что я имею? Ни денег, ни документов, ни телекса общения со своей планетой. Контрольное прибытие космолета будет только через месяц. Надо продержаться. Зато есть чип-переводчик и способность принимать облик земной женщины. Кстати, этим как раз надо воспользоваться». У водителя отвисла челюсть, когда пассажирка выходила из машины: вместо обалденной красотки, похожей на какую-то знаменитую артистку, которую обещал довезти бесплатно, он увидел обыкновенную женщину средних лет, ни чем не примечательную. «Глюки, - подумал водитель, - надо бы показаться врачу…»
   А Лембита смешалась с городской толпой, мысленно решая задачу, где взять паспорт и деньги. Она понимала, что временно придется встать на опасный путь преступления. Девушка вошла в здание вокзала, присела и вновь стала в голове прокручивать просмотренные ею фильмы. У потного лысого мужика она разжилась бумажником. Вскоре ей еще раз пришлось поменять внешность, чтобы походить на толстую тетку, обронившую свой паспорт.
   «А на этой планете довольно-таки интересно, - думала Лембита, располагаясь в небольшой комнатке, которую она сняла на месяц у какой-то старушки, - хоть и с опозданием, задание будет выполнено. В принципе, здесь очень даже можно жить». И Лембита начала писать отчет.

   РЕВНОСТЬ
   В комнате было темно. Лишь лунный свет контражуром вычерчивал тонкий силуэт женщины, словно отточенным карандашом нервно подчеркивая складки на бледно-розовом платье. Часы показывали десять минут двенадцатого. В другой комнате звучала музыка и смех…
   Женщина пристально вглядывалась в зеркало. Её чёрно-сизые волосы были почти полностью закрыты кружевной фатой. Лишь один завиток змеился на оголённом плече. Глубокая морщина разделяла густо сросшиеся брови. Чёрные глаза стеклянно застыли. Тонкие губы беззвучно двигались и, казалось, что женщина молится. Отстранив прозрачную фату с лица, словно занавеску с окна, женщина произнесла низким грудным голосом: «Помоги мне! Я грешна. Будь проклята мать, зачавшая это чудовище – двуликого Януса, монстра с лицом полным обаяния и света. Просыпаюсь от ненависти к нему. Боже! Помоги и прости. Дьявол вселился в меня».
   Луна исчезла в тёмных тучах и силуэт женщины исчез, будто его и не было вовсе… Только голос остался. Он казался то мужским и шероховатым на ощупь, как наждачная бумага, то истерически визгливым, точно по стеклу ножом, то жалобно-заискивающим­…­
   «Боже! Спаси! Скорпионом жалит ревность, кошмары проклятьями лезут из плоти, кровоточа желчью. Будь трижды проклята женщина, с которой он захочет изменить мне. Желаю им страшной смерти в аду. Ревную жениха своего к самой себе… Готова отдаться первому встречному, чтобы мстить ему, не зная за что… Хочу наложить на себя руки. Пусть он пожизненно гниёт в одиночной тюрьме! Не могу делить его даже с его матерью. Это паранойя. Раздваиваюсь. Часть меня сгорает от ненависти, а часть собакой бежит за ним, зубами впиваясь в уходящие пятки… Украду драгоценности, подаренные нам к свадьбе и к чёрту сбегу от себя, чтоб только не видеть его. Тону в грехах! Сомнения...
   Господи! Безумно люблю его! Чудовище страсти когтями разрывает мою уставшую от пыток душу. Могу отравить его свадебным тортом, чтобы он больше никому и никогда не принадлежал… Проклятье! Я знаю, что я сделаю…»
   Неожиданно засветилась хрустальными бликами люстра. В комнату заглянул приятный человек в чёрном костюме. Белоснежный воротник его рубашки был накрахмален, волосы аккуратно приглажены, глаза светились нежностью.
   «Дорогая! Любовь моя! Ты почему, сердце моё, в темноте? Гости ждут. Наша свадьба сегодня. Ты ведь так ждала этого дня, сокровище моё».
   Невеста котёнком спрыгнула с кресла и, взяв под руку жениха, вышла к гостям.
   Её отражение в зеркале долго-долго смотрело им вслед.