Я пишу в довольно непростом и не очень распространенном жанре: на стыке fiction и non-fiction. Его называют по-разному: Фредерик Бегбедер, к примеру, faction, от слов fact и fiction, а недавно я услышала еще одно – docufiction. Это жанр предполагает реконструкцию, а не выдумку. Самое главное при работе в этом жанре – уметь собирать документы, работать с ними и другими источниками: очевидцами событий, дневниками, письмами. Желательно еще и съездить туда, где все описываемое происходило. Практически все мои книги (кроме сборника рассказов, но и там в основе сюжетов лежат реальные события) написаны в таком жанре. Мне он очень нравится, он поистине универсален: опираясь на документы, можно в художественной форме воссоздать происходившее когда-то. Видимо, здесь сказывается и то, что я много лет работала в журналистике и такой опыт не мог пройти бесследно.
Поэтому все мои книги, работа над которыми – очень кропотливый труд (мне приходится иной раз использовать от 100 до 300 источников) мне по своему дороги. И как-то так получается, что книги, которые у меня вышли, написаны впервые: и книга по истории Воронежа для младших школьников (в соавторстве с известным нашим историком), и книга-биография народного учителя России, 60 (!) лет отдавшего дополнительному образованию детей, создавшего свою авторскую школу и единственного в России, имеющего такое звание, и книга о молодом человеке, моем сыне, у которого в детстве диагностировали расстройство аутистического спектра (РАС), о его истории успеха. Поэтому все мои книги мне очень дороги, это огромный кусок жизни, эмоций, проживание вместе с героями тех моментов их жизни, которые потом лягут на страницы книги. Это непросто эмоционально и даже физически.
На днях я завершила работу над книгой под названием «Помните, что все это было…» Книга – о концентрационном лагере Аушвиц-Биркенау, который функционировал на территории Польши во время Второй мировой войны. Почему эта тема? История ее возникновения довольно непроста и почти вся состоит из случайностей. Хотя я верю в то, что ничего случайного в нашей жизни не бывает. Так и здесь: все началось со знакомства с очень интересными людьми, работающими в Научно-образовательном центре устной истории (это такой вид исторических исследований, о котором я раньше ничего не слышала). Там я узнала, что сотрудники центра совместно с коллегами из музея Аушвиц-Биркенау уже много лет проводят образовательные семинары для учителей и преподавателей из России. В моем домашнем фотоархиве я когда-то нашла старую фотографию, на обороте которой читалась надпись: «Моя красноармейская семья. 8 августа 1945 года». На этом фото был изображен мой отец вместе со своей ротой. Я думала, что он принимал участие в освобождении Освенцима. Но лагерь освободили 27 января 1945 года, даты не совпадали… Так началась эта история.
Когда я искала материалы об Освенциме, то к своему удивлению, не обнаружила почти никаких книг на русском языке, написанных для детей. Мне показалось это несправедливым. Так возникла мысль написать эту книгу в форме разговора с внучкой. В ней я довольно подробно рассказываю об истории одного из самых страшных нацистских лагерей смерти. Для этого мне пришлось прочитать солидное количество книг по теме на русском и польском языках (около 100), ознакомиться с воспоминаниями очевидцев, просмотреть документы в архиве музея лагеря, куда я ездила два раза, множество интернет-ресурсов. Но параллельно я провожу и свое собственное расследование (почему мой отец уже после войны оказался в Освенциме), добавив в повествование некоторую интригу.
Эта работа была тяжела не только из-за огромного количества прочитанного материала, она была очень непростой и по другим причинам: иной раз читать показания очевидцев было физически невыносимо… Поэтому передо мной стояла и еще одна сложная задача: так как книга все же в первую очередь предназначена для детей, пусть и старшего возраста, мне приходилось несколько сглаживать факты, не вываливать все, что узнала я, на их головы, потому что реалии на самом деле были гораздо страшнее, чем можно себе было бы вообразить. «Те, кто этого не пережил, даже отдаленно не могут себе это представить», — прочитала я в одном из воспоминаний. И это так. Но говорить об этом нужно, в этом нет никаких сомнений, даже в таком, адаптированном виде. Если кто-то из моих читателей, став старше, захочет узнать больше, захочет заняться исследованиями, стать волонтером в Освенциме – он это всегда сможет сделать.
Поэтому сегодня свою миссию, как бы громко это ни звучало, я вижу в популяризации знаний, которыми обладаю, в исследовании неизвестных страниц истории, в том, чтобы заинтересовать молодых людей генеалогическим поиском. Задумано несколько новых книг.
Мне кажется, что интерес к литературе нон-фикшн обусловлен современной общественной ситуацией, сегодня этот жанр словно вышел из подполья, ведь в советское время документальные жанры подвергались цензуре, не очень-то и попишешь. Вот, к примеру, сегодня выходят в свет очень интересные книги об октябрьских событиях 17 года, о противостоянии двух армий – белой и красной, биографии белых генералов, мемуары и дневники участников и свидетелей тех событий. Представить такую книгу еще лет 30 назад было невозможно. Но нам всегда интересно: как было на самом деле. Мы сегодня и так живем в мире фикций и условностей, но тяга человека к знаниям, к тому, что действительно существовало, была всегда. Я знаю людей, которые в принципе перестали читать художественную литературу, им это неинтересно. Сегодня некоторые книги, популяризирующие науку, дадут фору детективам и фантастике, так увлекательно, таким живым языком они написаны.
Это общая тенденция, и связана она, видимо, с развитием сетей, с «блоговым» письмом, с потоком информации, который увеличивается ежеминутно. Я не знаю, хорошо это или плохо, но думаю, что здесь опять последнее слово будет за читателем. Видимо, сегодня он устал от глобальных вопросов, которые всегда ставила русская литература, и на которые так никто никогда и не дал ответа, да и сакральная фигура писателя слегка потускнела, с нее давно осыпалась позолота. И на вопрос «что делать?» так никто и не дал ответа. Хотя нет, на него ответил Розанов: «Что делать? Если лето – собирать ягоды и варить варенье. А если зима – пить чай с этим вареньем». |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
