Рассуждение Вадима Сазонова
   
   Выдался отпуск, а значит навалилось свободное время, почему бы часть его не потратить на чтение нехудожественной литературы, именно таким является рассматриваемое произведение.
   
   Помню, что в детстве у нас в семье была такая присказка, которой отвечали на вопрос: «Что же мне делать?» - отвечали «Читай Гоголя».
   
   Я к ней привык, не задумывался о ее смысле, только прочитав «Выбранные места…», осознал значение этой присказки – понимаешь, что Гоголь был дока во всех вопросах – от бухгалтерии до высоких чувств, всем любил давать советы по самым разным поводам.
   
   Что ж, понятно, что никакой литературной критики на этом заседании не будет, будет скорее разговор о том, согласен ли кто-то из нас или нет с мнением Гоголя по тем или иным вопросам жизни, о которых рассуждает Николай Васильевич.
   
   Посмотрим:
   
   II. О роли женщины в формировании мужчины я согласен с автором. Их влияние на нас очень сильно. Вопрос о том, что женщины могут нас сделать лучше или хуже – вопрос спорный. Женщина задает направление, ставит цель, а уже мужчина, в силу своих личностных свойств, решает честным, не очень честным, или совсем бесчестным способом пойдет он к этой цели, в этом направлении.
   
   III. По поводу пользы болезней я не согласен. Многих они озлобляют, заставляют потерять интерес к жизни, рождают зависть к здоровым и т.п.
   
   IV. Про то, что автор должен быть искренен и прекрасно понимать, что он хочет сказать – согласен.
   
   V. Вижу в этом некий аналог с АК и Обликом. Конечно, не артист (чтец) читает, но чтение, в некотором роде, происходит публично. Можно услышать мнение читателей.
   
   VI. Как и наше время, всегда возникало сомнение по поводу того, доходят ли деньги до адресата. Поэтому пользуюсь услугами известных фондов, результат работы которых известен.
   
   По поводу того, что давая деньги надо еще и учить получающего их, как жить – не согласен. Кто сказал, что обучающий (дающий деньги) имеет правильное мнение о том, как надо жить?
   
   VII. Да, качество перевода очень важно. Перевод может, как привлечь множество читателей, так и оттолкнуть их.
   
   VIII и IX. Без комментариев, боюсь попасть под действие закона о защите прав верующих.
   
   X. «Зачем же ни Франция, ни Англия, ни Германия не заражены этим поветрием и не пророчествуют о себе, а пророчествует только одна Россия? – Затем, что сильнее других слышит Божью руку на всем, что ни сбывается в ней, и чует приближенье иного Царствия.» В этом и беда, пока Россия пророчествует, ищет свой особый путь, остальные страны создают сегодня приемлемые условия жизни для своих граждан. Так и будет Россия идти в хвосте, занимаясь пророчествами, а не реальными сегодняшними делами.
   
   Про любовь к Царю ничего сказать не могу. Не люблю самодержавие, нет особой породы людей, которым дозволяется все из расчета на их божественный статус. Такие же они люди, как и все, со своими сильными и слабыми сторонами.
   
   XI. Ну эти споры и сейчас слышны со всех сторон. Они никогда ничем не закончатся.
   
   XII. Сомнительные утверждения.
   
   XIII. К сожалению Карамзина не читал, поэтому ничего сказать по поводу этой главы не смогу.
   
   XIV. О театре глава понравилась. Согласен, практически, со всеми мыслями автора. Да и про секретарей, которые порой решают больше, чем их начальники, тоже хорошо подмечено. Ничто не изменилось с тех пор.
   
   XV. Очень многословно о том, что надо писать в стихах.
   
   XVI. Согласен, что мудростью надо делиться с остальными, не стоит ее держать за семью замками.
   
   XVII. На мой взгляд слишком высокого мнения автор о РПЦ. Но я не специалист, чтобы сравнивать Церковь Русскую и Западную. Единственное в чем уверен, что не должна она соваться в дела государства, пусть душами занимается тех, кому это надо.
   
   XVIII. Да, нет предела совершенству. Интересна мысль, что человек «плохой» не может написать произведение про человека «хорошего». Интересно, а обратное утверждение тоже верно?
   
   XIX. Рассуждения о всеобщей любви, которые меня совсем не трогают. Нет любви ко всем людям, есть любовь к конкретным людям.
   
   XX. С этой главой согласен. Уйдя в монастырь, человек решает свои проблемы, оставаясь в миру может принести пользу и другим, занимаясь делом которое соответствует его уровню способностей и знаний.
   
   XXI. Советы, как стать хорошим губернатором.
   
   XXII. «Что помещик ты над ними не потому, чтобы тебе хотелось повелевать и быть помещиком, но потому, что ты уже есть помещик, что ты родился помещиком, что взыщет с тебя Бог, если б ты променял это званье на другое, потому что всяк должен служить Богу на своем месте, а не на чужом, равно как и они также, родясь под властью, должны покоряться той самой власти, под которою родились, потому что нет власти, которая бы не была от Бога.»
   
   Как и во всех главах, все прикрывается волей Божьей. Призывы к покорности – не старайся прыгнуть выше головы.
   
   «По-настоящему, ему не следует и знать, есть ли какие-нибудь другие книги, кроме святых.» - ???? – это про мужиков, т.е. народ. Странное утверждение. А для кого сам автор писал – только для помещиков?
   
   XXIII. Касаемо создания Ивановым своего знаменитого полотна, над которым работал двадцать лет. Удивительно тщательный и кропотливый подход к своему творению.
   
   Что касается финансовой поддержки достойных людей творчества, то всегда будет возникать вопрос, а кто определит этих достойных, выберет именно тех, кого стоит поддерживать?
   
   XXIV. Немного о бюджетировании семейных расходов. Финансовый учет и планирование.)
   
   XXV. Соломоново решение – расправься, осуди обоих – преступника и жертву, чтобы все боялись. ))
   
   XXVI. «Еще пройдет десяток лет, и вы увидите, что Европа приедет к нам не за покупкой пеньки и сала, но за покупкой мудрости, которой не продают больше на европейских рынках» - затянулся десяток лет, так и приходят к нам за нефтью и газом.
   
   XXVII. Туманные рассуждения о присутствии Бога в мыслях человека.
   
   XXVIII. «Много злоупотреблений; завелись такие лихоимства, которых истребить нет никаких средств человеческих. Знаю и то, что образовался другой незаконный ход действий мимо законов государства и уже обратился почти в законный, так что законы остаются только для вида;» - прошло сто семьдесят лет, а ничего не изменилось, несмотря на все советы русского Писателя. А где же сила искусства?
   
   Гоголь – знаток государственного строительства (теоретик, каковым быть гораздо проще, чем практиком, да и ответственности – ноль).
   
   И как принято у нас – призыв жить не по закону, а по обычаям (современным языком – «по понятиям»), а еще и Церковь в судьи записать.
   
   XXIX. Без комментариев.
   
   XXX. «И вечный бой, покой нам только снится».
   
   XXXI. Глава посвященная истории становления русской поэзии параллельно со становлением русской государственности, введения России в европейский круг.
   
   XXXII. Даже Праздник Воскресенья только у нас должен отмечаться правильно, все в России не так, как везде, даже в этом. Но пророчество не сбылось, на долгие годы был вычеркнут этот праздник из истории России.
   
   Авторская исповедь.
   
   «узнаю цену России только вне России и добуду любовь к ней вдали от нее» - очень хорошо и точно сказано.
   
   «Но, странное дело, среди России я почти не увидал России. Все люди, с которыми я встречался, большею частию любили поговорить о том, что делается в Европе, а не в России» - как и теперь.
   
   «Я заметил, что почти у всякого образовывалась в голове своя собственная Россия, и оттого бесконечные споры» - узнаваемо.
   
   «Всякий знает, что за границей знакомства делаются гораздо легче, что на водах в Германии и на зимовьях в Италии сходятся люди, которые, может быть, не столкнулись бы никогда внутри земли своей и оставались бы век незнакомыми» - как точно подмечено, будто современник мой пишет.
   
   «едва есть ли высшее из наслаждений, как наслажденье творить».
   
   Тяжело читать такие тексты в отличии от художественной литературы. Но, думаю, иногда полезно. Очень уж много откровений и копаний в себе, но без этого никто не живет.

   Рассуждение Дмитрия Кастреля
   
   Конечно, Гоголю не стоило писать, да ещё и публиковать эти "Выбранные места". Но тут большая личная трагедия: у него кончился гений. На втором томе "М.д." он это понял, но смириться не смог. И он стал велеречиво и логически объяснять, как там всё должно быть и насколько лучше он постарается сделать этот второй том. Наговорил много хлама. Что ж, он художник, и говорить на языке мыслителя не мог.
   Самые его поклонники были смущены таким оборотом дела. И они бы, конечно, его простили в конце концов. Но не таков был пламенный и цеплючий Белинский! У него была идейная платформа, и с её высоты критик раздраконил пухлое прекраснодушие Гоголя в щепу. Причём обострив слабости гоголевских посылов до формулировок, неприемлемых и самому Гоголю. Темперамент!
   Вообще, мне всё это кажется очень некрасивой литературной историей. Белинский-то в ней молодец, но Гоголя жалко до слёз. Лет 35-40 назад, в школе, мне это не приходило в голову, и говорил я совсем другое.

   Рассуждение Ольги Немежиковой
   
   «Выбранные места из переписки с друзьями» честно дочитала до конца... Честно - с трудом превеликим, поскольку подобные вещи мне читать очень тяжело и не по нраву. Ну, не люблю, когда кто-то учит жить, пускай он хоть великий-развеликий. Существует жанр проповедей и все заинтересованные лица могут обратиться туда за умом-разумом, а я, например, мудрые мысли в концентрированной форме предпочитаю читать в философских трудах, которые, уж точно, дидактикой не отягощены. Просто уму непостижимо, как могли друзья переносить подобные письма. Разве что знали, что Николай Васильевич нездоров, а с больного человека и спрос невелик.
   Но это всё мои читательские эмоции. Есть, понятно, и другие стороны восприятия данного произведения. Сам Гоголь упирает на то, что публикацией «Выбранных мест» он хотел раскрыть читателям душу, показать себя, так сказать, изнутри.
   Показал... Конечно, его упования на «сознательность» и идейность граждан более чем наивны. Своя рубашка ближе к телу, люди никогда не изменятся, лишь экономический уровень становится иным. А что касается духовной составляющей, то она более чем инертна, и таковой и прибудет. Казалось бы, это так очевидно. А тут вдруг писатель, которого просвещённая Россия восприняла более чем всерьёз, от которого ожидает продолжения, полёта, вдруг выдаёт на полном серьёзе текст, первое впечатление от которого отсылает к вопросу об адекватности автора. В наше время бы сказали, наверное, что он стебается... В общем-то, именно так и были восприняты «Выбранные места». Впрочем, неистовый Виссарион всё это диагностировал далеко не как стёб, а как подрыв достижений тех невеликих плодов просвещения, до каких удалось всем миром дотянуться.
   
   Размышления на вопрос Наталии на предмет ответственности критика приводят меня к следующему. Критик, в первую очередь, должен быть запредельно искренен. Иначе это будет не критика, а пиар, местнические интересы и идеологические манипуляции. Критик должен слушать собственное сердце, анализируя произведение. У больного Белинского, находящегося уже при смерти, сердце, полагаю, едва не разорвалось, читая дремучие «места»...
   
   Критик, как любой человек, имеет право на ошибку. Без этого права его работа тоже смысла никакого не имеет. Понятно, что критик - звание расстрельное, и мало кто в него впряжётся. Тем более, несложно представить, как тяжело было писать Белинскому своё мнение на «Выбранные места». Однако не писать он не мог.
   А что касается истины или заблуждения, тут только время рассудит, лишь оно судья. Время и рассудило: Белинский оказался абсолютно прав, и ни в чём не погрешил против литературы, не давая никакой скидки Гоголю на уже написанные бессмертные произведения.
   
   Что касается «Авторской исповеди», так она, по сути, всё те же самые «Выбранные места», разве что в сжатом виде и со стороны автора наполнена, больше, оправданиями. Гоголь уже не своей литературой был озабочен, а своим именем, по его убеждению, своей душой. И душе этой было бы, наверное, лучше с таким порядком мыслей пребывать в монастыре, нежели в светской жизни. В общем, это мысли человека, глубоко пропитанного идиллическими фантазиями на тему «вот было бы».
   
   И сегодня можно написать всё то же самое в контексте «вот было бы» - ничего не изменилось. Это, если взглянуть на «Выбранные места» с угла зрения, предлагаемого Марией. Да, как было бы здорово, если бы каждый бы на своём среди людей месте думал бы лишь об общем благе бы... И всё в таком роде. Полная бессмыслица, по большому счёту. По той простой причине, что если человек имеет честь и совесть и ставит общественное, ну, хотя бы не ниже личного, то, уж точно, не благодаря чтению подобной дидактики. А благодаря тому, что способен слушать себя, своё сердце, свою совесть. Это, по большей части, вещи врождённые, нежели приобретённые. А также зависящие во многом от идеологической атмосферы семьи и государства. Поскольку воспитание личности в определённом ключе столь затратная статья, что лишь государством только и может обеспечиваться. Но во все времена именно сам человек берёт на себя ответственность за свои деяния среди людей. Или не берёт - тогда «среда заела». Но если «не заела», то не благодаря чьим-то поучениям, а благодаря своей способности наблюдать, здраво мыслить и выбирать такой путь, чтобы самому себя уважать, а не прятаться от себя же, прикрываясь своей слабостью и окружающими нравами.
   
   Облегчённо вздохнула, прочтя, после Николая Васильевича, на едином дыхании Владимира Набокова, лекцию о Гоголе из его интереснейших «Лекций по русской литературе». Облегчённо, потому что мои тяжёлые впечатления полностью подтвердились - согласитесь, всегда приятно, когда кто-то с тобой согласен. Поскольку плыть против течения не есть радостное состояние. Однако если внутренний голос говорит, что надо плыть против, то лучше плыть, просто хотя бы для того, чтобы себя уважать.
   Глава «Николая Гоголь» вполне даёт ответы на многие вопросы, касающиеся творчества Гоголя.
   Но к «Выбранным местам». Хорошо, что хотя бы их Гоголь не сжёг. Впрочем, маловероятно, что он бы это сделал, ибо они его, как раз, в его-то глазах не компроментировали, в отличие, как он считал, от его уже изданных произведений. Гоголю после написания первой части «Мёртвых душ» восхотелось стать разве что не светочем, но... Ведь он не Иисус Христос, чтобы нести лишь истину.
   Да, это была интересная постановка вопроса «носительства света»: почему художникам удаётся через полотна вызывать возвышенные чувства? И писателям почему бы не освоить данный приём?! Однако не зря существуют разные виды искусства. И форма, которую выбрал великий, величайший, от Бога, русский писатель, оказалась более чем несостоятельной и вызывала лишь понимающие улыбки, либо откровенное негодование, поскольку на выходе «получилось» уже и близко не художественное произведение, чего сам Гоголь не видеть, конечно, не мог. Как уже и не мог видеть путь, который мучительно искал и не находил.

   Даже не буду пытаться дать какой-то разбор "Выбранных мест", т.к.это все-таки не литературное произведение в точном смысле этого слова - ну или почти. Все-таки гении пишут письма с оглядкой на посмертную славу (даже Чехов), и чистой непосредственности, искренности ждать редко приходится. У Гоголя много тем поднимается. Мне кажется, то, что касается Церкви, в большой степени почерпнуто им у старцев в Оптиной Пустыни, где он бывал не раз. И темы эти именно старцами, монахами раскрыты куда более убедительно и доступно. Но в связи с религиозностью Гоголя я бы хотела отметить один важный момент его творчества. Фактически каждое его произведение можно рассматривать как иллюстрацию к той или иной притче из Евангелия. К примеру, "Ревизор" заканчивается аллюзией в цене Страшного Суда. Есть интересные литературоведческие исследования на эту тему. Одну загадку я случайно разгадала сама. Мне всегда было интересно, отчего у Гоголя "Повесть о том, как Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем" имеет такое длинное название, при том, что остальные произведения озаглавлены кратко. Все-таки у великого писателя все не случайно. Три Ивана - это уже куча, общность понятно какая. А Никифор? И вот случайно наткнулась на его житие. А там как раз рассказывается, как св. Никифор поссорился из-за какого-то пустяка со своим другом, священником. Словом, кому интересно - прочитает. Но сам этот подход к пониманию заложенного Гоголем смысла мне кажется вполне оправданным.
   Еще из одного письма о "Мертвых душах" меня заинтересовала мысль о том, как создавались его персонажи, олицетворяющие разные виды пошлости. Что, дескать, достаточно было бы им добавить еще по одной нормальной человеческой черте, и реакции отторжения у читателей не возникло бы, но тогда и души были бы не мертвые. А брал эти черты Гоголь не только в обществе, но и у самого себя, как бы пригвождая их к бумаге и избавляясь тем самым от них. Такой род экзорцизма что ли... Но он вообще был весьма привержен к мистицизму. Можно было бы почитать о Гоголе в работах Андрея Белого ( в его "Петербурге" гоголевское влияние очень ощутимо, причем вполне осмысленное самим автором), но сейчас руки не доходят, а, может, и время еще не пришло. Вот то,что сказалось навскидку...