Дмитрию Шорскину: поддали Вы хохота про "литературоведение"!­!!­ Кто горбом, а кто и горлом "победы" себе - если не канючит, так скопом сбившись, вывывает. Господи, да и отдайте - где она, кроме ЧХА-то, "ценится", такая. Коль тут у нас "мастера поэзии" всерьез рифмуют! Палка - скалка...
   Литература и позиция гражданская... - в бреду, что ли? У писателя - позиция ДУШИ. А для граждан существует жанр манифестов и "текстов времен правления", живущих ровно время правления - никакого отношения к художественной литературе он не имеет и никогда иметь не будет. Она дидактическая, газетная. В лучшем случае - качественная публицистика вроде той, что писал Астафьев - в контексте вечного, а не под заказ.
   Впрочем, цирк и шуты - во все времена народ-то веселили!!!
   Вот какие мысли рождает пустынная лирика - она о вечном, как минимум!
   
   Дмитрию Кастрелю: Дмитрий! Мне стихотворение понравилось - оно живое.

   Рецензия Ольги Немежиковой
   
   Два дня эпоса... Лирический очерк, а, скорее, поэма о трекинге по пустыне Негев, в пути — мысли об уделе человеческом. Стихотворение потрясает, чего уж там скромничать, но, вдохновленная, пройду от начала до конца и петлями!
   
   День первый - Брать выше, потому что круто. Пока все по плану.
   Повсюду камень будет, есть и был,
       Он не печатает следы,
       Он говорит: подбей итоги.
       На полчаса один глоток воды.
   На войне как на войне — констатация известных фактов, чуток ободрался на склоне, но — не смертельно.
   Пока баланс.
       Она - хоть страшная - лежит,
       А я - хоть хилый - продвигаюсь.
       Парнас - такой же мёртвый пласт?
       На камень сплюнул и услышал пшик.
       Скала - как пень. Скала - как парус.
   Сравнение с Парнасом — пробьет ли озарение, будет ли указан дальнейший путь... Пока — пшик, пень (все без толку), но — и парус! Парус — всегда как надежда, и примчится ветер... тот самый...
   
   День второй. Начался с бравого рассуждения о возвращении к лагерю друзей, где есть все — вода, пиво, пластырь и автомобиль — шагать больше не надо. Как вершина пути — два сонета! Но герой
   Проснулся с ощущеньем недобра.
       И точно: над Негев "шараф".
   Примчался... Дальнейшие тяготы пути герой, как истинный герой, опускает, в самом деле — что в них! Вокруг — сотворенное от начала:
   Вот эти камни положили ещё боги.
   Как антитеза — сравнение этих же камней с гороховым супом, жижей — человеческое сравнение. Но я вновь хочу вернуться к началу произведения и начать уже с замечаний, потому как накопились!
   
   Первым делом смутило ударение - НегЕв, потому что, судя по данным Википедии, оно должно ложиться на первый слог - НЕгев. Но задаваемый ямб упорно ударяет второй. Возможно, так звали пустыню друзья-товарищи, но жанр эпоса предполагает довольно точные географические наименования — ведь описываются реальные события. Впрочем, в поиске истины попала на объяснения автора, мол, именно все ТАК и говорили, ну, что ж... И, все-таки, на мой взгляд, географические названия, да таких крупных структур, стоит уточнять или обыгрывать в тексте вольное произношение.
   Сама пустыня понравилась — живописна. Люблю естественные ландшафты, да еще такие экстремальные, испытать себя — дело благодатное, коль есть на то возможности. Герой описывает свое состояние во время путешествия, весьма лирично описывает. Кто бы спорил, ходить по пустыне днем, можно сказать, босиком, то есть не на верблюдах - удел упертых путешественников.
   Ожидалось впечатлений недетских. Нашла: На камень сплюнул и услышал пшик. Получается, вода на раскаленном камне тут же вскипает. Хотелось бы чуть не запаха жженой резины, особенно когда скользнул по стене. Тут были бы уместны дырки досадные в перчатках, поскольку дотрагиваться-хватат­ься­ до таких камней по сползании... Впрочем, может, герой «сползал» на ногах? Обычно руки защищены на подобных маршрутах — в горах, например, но там камни не раскаленные. Это все к тому, что ищу экстрима в узнаваемых точках. Так поняла: было круто - Вниз камень полетел, два раза щёлкнул. Но мне не хватает драмы лишений физических, именно описаний — ведь смысл в описании преодоления себя, прежде всего! Чтобы из-под вынырнуло-таки...
   И солнце по ободранной ноге
       Дерёт одёжной щёткой.
   Несколько непонятно — как незащищенная кожа не сгорела, или даже не вскипела пузырями? Догадываюсь - ссадина под штанами. Имело бы смысл упомянуть, что повезло, мол, штаны не пострадали. Ведь, так поняла, не было даже ...аптечки!!! Это немыслимо, во всяком случае, в здравом уме. Полагаю, иголки с ниткой, уж точно, не было...
    Пока баланс.
       Она - хоть страшная - лежит,
       А я - хоть хилый — продвигаюсь.
   Философия бодрит, но мне хотелось бы побольше страшного и хилого. А в тексте много скромности, скрытности, даже сказала бы... Ведь пустыня, где запросто можно умереть. Герой шел один, у него, так полагаю, был маршрут двухдневный. Где он ночевал? Потому что ночь в пустыне — это должно быть тоже событие — египетская тьма. Про рюкзак ничего нет — налегке шел? Ночью в пустыне очень холодно — нужна теплая одежда, как минимум. А что кушал? На чем готовил? Коньяк на голодный желудок? Сколько глотков - «выпиваю»?! Чем закусываю? Когда идет описание приключения — оно очень важно!
   День сам себя сжигает заживо,
       Тень выросла и стала саженью
       От лёгкой мглы до пятен цветовых.
   В этом месте хотелось бы о головном уборе и одежде (про обувь и перчатки уже говорила — их не хватает). Не хватает именно ощущений героя. Личных. Мне — не хватает. Потому как можно и без человека пустыню описать, а хочется именно человечьих ощущений. Ну почему я должна верить на слово... Каким образом он уберегся? Если день сам себя... Где отсиделся-то?
   На камне кружка закипает от луча.
       Сижу, пью чай.
      
       Играю камешком, похожим на слюду,
       И понимаю: не дойду.
      
       Бросаю всё, что есть, в мешок.
       Встал и пошёл.
   Баланс шарафом разрушен: не дойду, но — встал и пошел!
   Оказывается, мешок был! Неплохой ход, и все же я бы прочитала, на чем он СИДИТ. Что под ним НЕ нагревается, в то время как чай в кружке на камне закипает! Ни на чем долго не посидишь при таком раскладе, но хотелось бы ощущения, опять же, героя на этот счет услышать и увидеть. А то вроде как он морочит читателя. Ведь до металлической кружки просто не дотронуться без перчаток, опять же! Состояние губ, кстати, тоже не последний вопрос, как и глаз, и всего лица. Чем защищались? Для тех, кто в этой пустыне живет, оно — даже не вопрос, а для сибирячки — очень даже любопытно! Впрочем, видела байкеров на фото из Негев — обычно одеты, считай, для жары и не одеты вовсе — все на них как в Европе. Нет, я не сомневаюсь, что все — реальность, но хочу ее ЧУВСТВОВАТЬ! Как в рассказах Джона Маверика (чтобы совсем далеко не ходить), коль у нас эпос! Мне недостаточно Считайте, что уже сказал. Хочется именно общения телом с пустыней — ведь того ради оно и осуществлялось, так понимаю.
   Замечание геолога: слюда - среди известняков, которыми сложена Негев?.. Разве что интрузия какая рядом торчала, но она должна была привлечь внимание путешественника, как минимум, другой фактурой, цветом, формой. А всё вокруг под цвет горохового супа. Похоже, слюда здесь для рифмы — это не есть хорошо... Да и камушек ведь должен быть раскален — не сильно-то поиграешь... Впрочем, если поднят из тени — так это надо было указать — придало бы сенсорики. Хотя обычно передвигаются по пустыне с первыми лучами солнца, пока еще «можно» - камни холодные, но тогда вода в кружке закипать не будет — рано. Здесь, на мой взгляд, недостоверность какая-то, если речь идет об утреннем времени.
   Бросаю всё, что есть, в мешок - вновь повторила строчку, поскольку крупные предметы не бросают (это — бросить — просто невозможно!) — их тщательно укладывают: палатку, спальник, коврик, горелку, аптечку... Бросают мелкие предметы обычно (в авоську), от положения которых ничего не меняется, да и места, получается, в куле много (?), раз в него можно «бросить». Тут продолжается неясность — где герой ночевал-то? В чем? Каким образом? Если в какой щели — так оно ведь интересно! Тарантулы, скорпионы, гюрзы... Сколько и в чем нес воды? А ведь это очень интересно! Ночью одному в открытом пространстве, да еще во тьме — жутко! В лесу не так страшно, мне кажется. Ночевку имело бы смысл описать со всем бивуачным бытом (хотя бы строфу дать одну), а то получается баловство какое-то. Помню одну байку, от альпинистов слышала. Новичкам инструктор на первой ночевке говорит, когда все с аппетитом и впечатлениями кушают: «Вот это, ребята, и есть альпинизм! А прочее — к нему подходы!» Мне хотелось бы «пустынизма»!!! И еще хочется общения с компасом и картой — как сверял маршрут?.. А то остается только догадываться! Ведь потеряться легко — гряду попутал и ...высох...
   Смотреть под ноги как-то глупо — строчка... странная. Я понимаю, что хотел сказать герой, но! Как-то глупо под ноги, да еще в таком маршруте, не смотреть! Обычно, когда идут, да уставшие, в горизонт не пялятся — все внимание дороге. Восторг пейзажа постигается лишь в остановке, но никак не в движении.
   И занижаюсь в каменную жижу — понравилось образное описание рельефа, да и мороком потянуло как следует.
   Последующая строфа про глаз и холст удачна необыкновенно! Герой дошел до кондиции путешественника по пустыне.
   Наутро начал уточнять,
       Как полз вдоль мёртвого ручья,
       И снизился к сухому руслу.
   Так полагаю, это уже третий день пошел — уточнение в пункте прибытия. Остается догадываться, что герой шел по маршруту вдоль мертвого ручья. В общем-то, попытка описания похода. Но дана кое-какая география и чуть быта, след... След именно трудностей и открытий, в том числе и себя. Даже километраж бы не помешал. Ведь это вполне мог быть (и, скорее всего, был) очень короткий, но экстремальный маршрут, причем известный — можно было дать более точное наименование того самого мертвого ручья. Или если сам наметил — история, тем более, интересна.
   Одиночные маршруты небанальны. Пусть не сразу, но потом они всегда осознаются как веха. Возможно, герой что-то понял не только из области физических возможностей, но пришли какие-то озарения более высокого порядка — о них умалчивается. Жаль... Мне не хватило чего-то очень личного... Из вечности, из пустоты, из темноты... Ведь не путеводитель же читаем... Христос на Голгофу отправился после пустыни... Я к тому, что масштаб-то задан!
   Тишь смертная. Я оглянулся.
       На жёлтых обжигающих камнях
       Нет ни следа, ни тени от меня.
   Вдумываюсь и вдумываюсь, потому как близки мне походы и понимаю людей, которые ходят. Быть может, потому и нет, считай, кроме кружки, ни слова о быте, что ни следа, ни тени от меня? Но это ведь и так понятно, что ни следа, ни тени, что — мурашом. Есть интерес, но нет сочувствия — вот в этом месте, именно в этом хотелось бы поподробнее!!! Интерес есть — большое стихотворение написано! А в каком случае ожидалось сочувствие?
   От самого себя, конечно, не от окружающих — не будем трогать ни в чем неповинных людей — они живут как могут. Что под ним подразумевается? Мне не хватило именно искренности оттуда, из глубин, молчит герой... Ведь испытание организма — дело-то десятое, по большому-то счету... Может, после что случилось? До того? Несчастная любовь? Ну, вдруг... Бессмысленность пребывания в бренном — все достало... Ведь не может же быть, что на пустом месте! Понимаю - герой пришел куда и шел, можно перечесть Екклесиаст — неизменно красиво и правильно, но мне хочется, очень хочется — не от Соломона, а от такого же как я, человека. Вечное давно насквозь проткнуто иглой, отлито в форму, а хочется узнать — свое в чьих-то испытаниях. Внутренности охота, а не геройской оболочки. «Мелкости» проблемы, которая только и бросает к высокому. Помните, в «Царь-Рыбе» Виктора Астафьева: когда прижало, ГГ очень даже вспомнил — за что... И в этом, и только в этом — смысл.
   Техника. Рифмы хороши, и весьма хороши. Ямб, разностопность строк — писалось как думалось, строфы различной величины. В принципе, не мешает, как и отсутствие единообразия в схеме рифмовки. Но и веса не добавляет. Одно дело, если бы это была подборка стихотворений в цикл — тогда разномастность только бы украшала повествование. Представляете, «Евгений Онегин» был бы написан в «таком» духе!
   В целом описание столь экзотического уголка света весьма любопытно и очень понравилось — «не ходите, дети, в Африку гулять!» - так получилось, а чего не хватило лично мне в части формы и содержания — указала.

   Дмитрий!
   Вот уж точно, замечания делала вполне всерьез! У меня была не одна версия судьбы героя, но для смерти в пустыне не хватило драмы, уж точно - слишком легкое отношение к маршруту как таковому. Указанный Вами в комментах километраж смутил однозначно - при таких ландшафтных условиях он за два дня непроходим. Попробуйте за пару дней на тех же Ергаках "столько" намотать - любой, кто там хоть раз бывал, пальцем у виска покрутит, а там, если и печет летом так, что в день можно свариться, так всюду горные ручьи и тени полно - но идешь-то тоже не "по дороге", а по камням, впрочем, там хоть есть тропы среди камней, но "тропы" -сказано громко, скорее, направления. Конечно, имею ввиду трекинг по самой горной стране, а не таежным окраинным тропам - по ним-то вполне тридцатик в день пару дней подряд сделать можно, если человек очень крепкий и опытный.
   Отсутствие бытовых ощущений напрягло преизрядно: почитайте любые мемуары путешественников: быт в экстриме - 90% ощущений похода. Да тот же Набоков "Terra inсоgnita", "Дар" вторая часть, Папанина того же - его ощущения пребывания в экстремальной среде, да и то рядом товарищи были. Федосеев "Мы идем по Восточному Саяну" - люди гибли - в том нет сомнений...
   Я догадалась, что в таком маршруте Вы не были, иначе подобный подход к описанию столь экстремального похода - предел бравады. Но автор не обязательно везде быть ведь должен - тоже согласна, однако общая тенденция, если подается жизнеподобно, соблюдена быть обязана.
   При такой "легкости" к трудностям пути не считывается смертельный исход. А считывается, что дошел до лагеря друзей, где они ждали с автомобилем, коль дан эпизод "мечты". В общем-то, обычный расклад: товарища подвозят к начальной точке маршрута и забирают на конечной. Не вышел к сроку - поиск. Да многое смутило для реального путешествия. Честнее было бы описать просто пустыню, без "странных", на пустом, получается, месте, испытаний. Тем более, что полно людей реально по Негев трекингом занимаются - туры в продаже, они бы вообще на смех поднять могли.
   Я весь день на рецензию западала, в ней просто было слишком много для меня вопросов, но мы же собрались, чтобы получить именно впечатления от текста, какими бы они ни были! Для меня герой здесь несерьезен, как минимум, а значит, его ощущения не доведены до крайней точки так, чтобы в смерть его поверить... А ведь, оказывается, оно предполагалось.
   Если Вы будете время жалеть на ответы, то ведь тогда - зачем оно вообще? Каждый из нас на регулярные ответы выходит всего раз в два месяца - не так и часто, зато можно очень многое узнать о себе и своем творчестве!
   Тема-то интересна - человек и пустыня. Природе вообще по барабану - "в ней" мы или дома сидим, она своей жизнью живет. ТАк называемое "покорение" - для идиотов. "Покорить" только себя можно, тупость свою и лень и слабость, но к ландшафтам подобный "взгляд" неприменим. Нет в тексте должного ощущения испытания себя насмерть, вот в чем беда... Нет ментальной истории поступка, живого ощущения конца... Но трекинг как таковой неплох, если поддать походного быта - без него никак. Это Христос был без куля, но на то он и легенда.
   Так что замечания делала вполне всерьез! Что мне, заняться что ли нечем! получается, они были не нужны?
   Тем более, Вы жанр указали - эпос, в данном случае - жизнеподобная бывальщина, так к ней и отнеслась... Что живой человек был внутри, а не воображаемый...

   Дмитрий Кастрель - Ольге Немежиковой
   
   Ну, если всё так серьёзно, надо отвечать.
   Только давайте, Ольга, сначала расчистим поляну. О чём, собственно, говорить.
   Вот вы сразу пишите: " Лирический очерк, а, скорее, поэма о трекинге по пустыне Негев, в пути — мысли об уделе человеческом." Сразу ясно, что вы прочли что-то не то.
   Это не очерк и не о трекинге. Мыслей об уделе человеческом текстуально не выражено ни одной.
   Далее вы пишете: "Первым делом смутило ударение - НегЕв, потому что, судя по данным Википедии, оно должно ложиться на первый слог - НЕгев." Так первым делом "смутило" или первым делом нанесли визит в Вики"? Ольга стих писан не на иврите, на русском. Кстати, у них не Гудзон, а Хадсон, и не Япония, а Джапан. То есть, могли бы особо и не смущаться.
   Далее вы пишете: " На войне как на войне — констатация известных фактов, чуток ободрался на склоне, но — не смертельно." Меня удивило, что то, что ЛГ сполз вкось по осыпи, является известным фактом. Но то, что чуть ободраться не смертельно, это вы тонко заметили. Этого не знал, спасибо. Ладно, идём дальше.
   Ольга, вы слышали что- нибудь о гиперболе? Вижу, что не слышали. Гипербола - это один из стандартных литературных ПРИЁМОВ выразительности. Суть его в заведомом преувеличении. В каждом учебнике про это написано. Рад, что только на моём стихе вы впервые столкнулись с этим приёмом - запомнится! Так что все вопросы про завышенную температуру пропускаю мимо ушей. Извините, вы так старались их задавать... Кстати, у Джека Лондона чуть не в каждом рассказе плевок звенит о землю льдинкой. Наши проверили это дело в Антарктиде, где мороз ещё крепче, - не звенит! Врал нам этот Джек Лондон.
   Далее. Вы упорно стараетесь перевести мою работу в методическую литературу. По снаряжению, рациону, способам защиты от внешнего воздействия... Жаль. Я не претендую кому-то что-то рекомендовать.
   Пока, извините, прерываюсь на неопределённое время. Разумеется, ещё остались вопросы. Постараюсь вернуться скорее.

   Дмитрию Кастрелю
   
   Дмитрий! Понимаю, нет скатерти текстов конца. В любом случае, автор сам решает, что в тексте быть дОлжно, что - нет. Рецензенты лишь делятся впечатлениями в меру попадания и желания сотворчества. В меня попало - активный туризм - активная часть моей жизни до сих пор, полагаю, это навсегда - в крови оно.
   
   Суть замечаний: " Что заставляет человека вставать и идти, когда делать он этого физически не может? Не слово "встал и пошел", вот уж точно... А то, что реально заставляет делать это (что под словом этим) - оно не поднято, увы. Коль речь зашла о смерти-то - ведь хочется увидеть - куда пропало то, что двигаться-таки, заставляло до того..."
   Из Ваших комментов обнаружила, что в финале - гибель героя. Обратите внимание: никто этого не уловил. Ну, понятно, опасно в Африке гулять. А для Вас именно понимание гибели, конечно, было важно. Я и расписала, почему оно не достигло-то: ведь понарошку не умирают... У Лондона умирая - умирают...
   Собственно, это то, что пыталась донести. Что Вы сразу ...гипербола... Знаю гиперболу, без нее в литературе никуда. Но и от искренности наизнанку нас никто не освобождал в известных темах. Понятно, можно написать "умер", читатель страницу перелистнет - все мрут; можно не написать, что умер - но волосы дыбом встанут - почувствуешь... Конечно, я ожидала ОТ ВАС именно ТАКОГО эффекта. Ничего не могу с собой поделать - у меня необыкновенно ко всему высокие мерки. Удивительно, но мне это жить не мешает. А люди вокруг сами решают - кто вокруг.
   Я свое мнение лишь высказываю - мы для того тут и собрались. Конечно, каждый читает текст в своей данности. Но есть точки, где все сходится. В идеале автор к ним стремится. Тем более, что наши прения посвящены, преимущественно, содержанию, а не форме, что не умаляет ее значения, конечно. Но в этом месте мы все стилю друг другу доверяем, а содержание - будь любезен, на манеж! Мне кажется, именно в нем имеет смысл ломать копья. А форма догонит.
   С уважением, Ольга.

   Дмитрий! Вот эти слова - " Здесь пустыня убила, развеяло тело, но воля и дух человека каким-то образом остались" - сказаны сильно - верю! Но ЭТОГО нет - именно устойчивого ощущения ЭТОГО нет, увы, в самом тексте... Есть только прогулка по пустыне.
   
   И зря Вы так склад вещевой... В пустынях не зря от колодца до колодца переходы - ведь вода не хранится...
   Может, стоило "допустынную героику" героя показать под углом - что до сих пор шею-то не свернул?... А в финале словцом обмолвиться, мол, утихомирился, болезный: колодец (или что там) оказался пересохшим - "обманул" абрис, да ногу элементарно подвернул... Ну, есть такие бестолочи - видела, знаю: "А слабо!!!" - и нет беды большей, чем рядом с таким "море по колено" в походе оказаться - возись потом с ногой его сломанной, хорошо - не головой... Это им куль не нужен, как и еда - четкие у меня ассоциации-то из опыта жизненного. Герой же так и не ясно - к какому пункту назначения шел и почему конкретно не дошел - догадываюсь: от обезвоживания. Но с тем же самым успехом по этому же тексту он очень даже добрался до друзей и автомобиля, а в третий день маршруту "дивился".
   Я не настаиваю на "переделке" - скорее, оно и невозможно. Я - о собственном прочтении - как оно мне увиделось.

   Дмитрий!
   Текст вообще ничего не гнобит, если его не гнобит сам автор.
   Менее всего меня волнует методическая лит-ра, да и путеводители хороши в другой форме (фотопроспекты, кино, справочники). Я прекрасно увидела, что Вы хотели текстом передать и написала свои мысли на этот счет. Как сказал Игорь Бураков: "Всем, кому нужна правда (от критика) - сюда!" Я чувствую работу рецензента так и только так. Уж точно, литие елея меня бы на поприще этом не соблазнило. Текст Твардовского ни на йоту сомнений в состоянии повествователя не вызывает - душа бессмертна и "наши мертвые нас не оставят", как сказал другой Поэт, текст которого тоже доведен до необходимой глубины.
   Если герой вышел из пустыни - текст достаточен, хотя и с указанными оговорками, которые подрывают, уж что там, доверие к повествованию. Ну, умер... все мрут, и - что?.. Да ничего! А мне, читателю, надо, чтобы "чего" было! Иначе - к чему оно: уж коль без следа - так давайте будем последовательны! Да без следа и не получится: останки в пустыне бальзамируются естественным путем, про кости вообще молчу - окаменевают.
   Понятно теперь, что идея была "укатали сивку крутые горки" - но... лишь идея, увы... и то - в комменте автора. "За попытку - спасибо".

   Позиция автора понятна: бесполезная борьба человека с природой, бесполезная потому, что природа собственно и не воюет, но... Дмитрий, немного соглашусь с Ольгой (я, кстати, про это говорил тоже): финал размыт, не ясен. Не хватает фразы, а может быть даже просто слова.
   А это, нужно сказать, смысл меняет полностью.

   Дмитрий, вижу некоторое раздражение в твоих ответах...
   Так примерно отвечает интеллигент привязавшемуся к нему с расспросами пьянице перед тем как дать в ухо. :)
   Так вот. Делаю шаг назад, на безопасную дистанцию, и пытаюсь объяснить, что я не забавы для...
   
   Вот Мариенгоф:
   
   "Пятнышко, как от раздавленной клюквы,
   Тише. Не хлопайте дверью. Человек...
   Простенькие четыре буквы:
    — умер."
   
   Куда понятней.
   
   Пытаюсь найти "простенькие четыре буквы" у тебя. Их нет. Есть намеки, но намеки эти неуверенны, поэтому, прочитав до конца, думаешь: "Дошел? Не дошел?" А это вопрос принципиальный, потому как если не дошел, то стих подтверждает авторскую мысль о простом исчезновении, которое никто и не заметит, а если дошел, тогда: "Кто не верил в дурные пророчества...", то есть рисуется человек способный победить природу, или хотя бы быть с ней на равных.
    Вот строки в которые автор вложил простенькие четыре буквы.
   
    "Я делаюсь всё ниже, ниже
    И занижаюсь в каменную жижу.
   
    Хотел потрогать глаз - в глазнице пустота,
    И субъективно наступает темнота.
    Так что дальнейшее я вижу сверху,
    Как из кулис глядят в прореху
    За сценою висящего холста.
   
    Негев с небес - бугристый пляж.
    На плоскости ползёт мураш -
    Неведомо куда, невидимо откуда,
    Теряя направленье и рассудок.
    Я понимаю, что влачусь-то - я.
    Есть интерес, но нет сочувствия.
   
    Наутро начал уточнять,
    Как полз вдоль мёртвого ручья,
    И снизился к сухому руслу.
    Тишь смертная. Я оглянулся.
    На жёлтых обжигающих камнях
    Нет ни следа, ни тени от меня."
   
   Однако в них я не вижу смерти как таковой, вижу только усталость физическую и моральную, может быть некое безразличие... Смерти нет. И дело даже не в трупе.

   Вот именно. "Глюки".
   Такое состояние может быть от сильного переутомления, измождения и так далее.
   Нет СЛОВА, ключика, которое (который) дает читателю понять, что усе: "умерла, так умерла..."
   "Ни тени, ни следа" - воспоминание о месте, ни больше, ни меньше.
   Не нужно писать в подробностях процессы разложения и прочего. Но... Хоть какой-нибудь крючочек.
   И еще: это мое субъективное восприятие. Я ж тоже могу ошибаться.