Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Владимир Трушков
Лиска Лариска (охотничья сказка
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Обзоры и итоги конкурсов
К темам проекта
Автор:Блинов Андрей Вячеславович 
Тема:Гран-При 2012 - 3 этап. Обзор произведений. Проза. КритикаОтветить
   Обзор произведений Прозы третьего этапа Гран-При
   
   ...И звездное небо над головой (лирическая проза о романтиках, мечтателях, мыслителях)
   
   Напоминаю, что после сводного обзора будет опубликован индивидуальный обзор номинации Лирическая проза от Елены Николаевой.
   
   Зоя Соснина. Позвольте признаться в любви
   
   Андрей Блинов: «Похвально и благородно желание привлечь внимание общества к талантам-самородкам глубинки. Однако это – публицистика, очерк, написанный по несколько иным законам, нежели художественная проза. Например, сильна здесь социальная критика.
   Улыбнули следующие места:
   «Вот и сейчас смотрю на полотна. Они ждут своего стоя свернутыми в рулон в уголке за шкафом» - наверное, очень интересно любоваться свернутыми полотнами…
   «Не родились еще в России Третьяковы…» - «третьяковы» пишется со строчной. Более странно другое: Третьяков уже давно родился в России и даже в ней умер))».
   
   Борис Дрейдинк: «К сожалению - даже не документальная проза. Это скорее некий такой манифест. Текст на мой взгляд – за рамками тематики Конкурса».
   
   Дмитрий Чарков. Точно по расписанию
   
   Андрей Блинов: «Романтика – уехать с жаркого курорта в суровую русскую зиму. Концептуально, патриотично до неприличия. Мне кажется, это стеб – начиная с фабулы, с раскрытия темы (а тема раскрыта!), и заканчивая, конечно, лексикой («Она Таня, да и я не евнух…»). Мне кажется, что в миниатюре такой «чисто разговорный», отрывистый стиль («…Водитель – городской и уже опрометчиво «готов». Баран. Это по-восточному год такой провожали…») проигрывает, сюда бы что-то более плавное, лаконичное – или, может, от разговорного перейти к возвышенному – не знаю».
   
   Борис Дрейдинк: «Эксперимент со стилем очень радует. Но чересчур коротко».
   
   Марина Соколова. Строптивая Лариса
   
   Андрей Блинов: «Да, образ героини романтический: столкновение «правильной» девочки с несправедливостью – как борьба исконного добра с исконным злом. Соцреалистическая романтика, если хотите. Трудолюбие против лени, нонкомформизм против приспособленчества, общественное против личного.
   Но очень безыскусно. Автор пересказывает фабулу. Художественная сторона текста остается на третьем плане, хотя видны попытки оживить рассказ нестандартными оборотами и сравнениями (пропалываемое поле – «поле битвы»), игрой слов. Лирики практически нет. В результате выходит протокол. Лексика неоднозначная, порой просто устаревшая («субтильные девушки»), сюжет ординарный, однолинейный, персонажи однобокие (хороший - плохой). В духе соцреализма».
   
   Борис Дрейдинк: «Неплохой стиль, например, на мой взгяд – изящные метафоры: «успела подумать избалованная дочь, прежде чем закружилась в вихре ночного костра». Или вот: «И так – гурьбой – изо дня в день – в течение длинного месяца – через тернии к звёздам, а от них опять – к терниям» (в контексте речь идёт о прополке терний под Звёздами).
   Но совсем ненужным представляется обилие лишних, для художественного понимания рассказа, подробностей в нём. Что и умаляет его стилистические достоинства».
   
   Лазарева Людмила Викторовна. Серия - Знаки Зодиака. 2. Телячьи нежности
   
   Андрей Блинов: «Явно ученическая, школьная проза. Заигрывание с Дневником. Фантазии девочки, в концовке совершенно бредовые. Желание поскорее повзрослеть, чтобы пить шампанское… Пахнет здесь «Домом-2» (Май, однако!), и от этого еще противнее: влияние телевизора на писательство почти никогда не приводит к удачному исходу. Орфографические ошибки.
   Нелепость в тексте: «Все это я узнала, конечно, немного позже». В дневнике такая запись невозможна, т. к. он не отражает событий будущего».
   
   Борис Дрейдинк: «Три четверти текста рассказа – очень неплохой «разгон на эмоции». Но финал видится несколько «плоским», эмоционально не развёрнутым».
   
   Амалия флерик-Мейф. А помнишь?
   
   Андрей Блинов: «Двойственное впечатление. Фабула простенькая, но написано с теплом, это цепляет. Однако показалось, что герои, вспоминая прошлое, играют целиком «на читателя», будто в театре. Целесообразность этого приема здесь сомнительна, диалог кажется наигранным, неестественным. Соответственно, произведение представляет собой лишь миниатюрную романтическую сценку, без начала и конца.
   Лично от себя добавлю: Ор – странное имя, герой вроде как русский. Курение «в кадре», на мой взгляд, - очень заезженное клише, особенно часто употребляется в кино, чтобы персонажи не сидели сложа руки. Это всё снова и снова заставляет сравнивать рассказ с театральной постановкой: эдакая лирическая интермедия».
   
   Олег Ефремов. А было это так
   
   Андрей Блинов: «Первое впечатление – эпатажная юношеская белиберда – во многом подтвердилось. Задумка автора, заключающаяся, наверное, в личной интерпретации жизни и учения Христа, в данном случае оказалась неподъемной. В результате получился текст ассоциативный, наполненный аллюзиями, но лишенный художественной логики. Главный же недостаток рассказа – тотальное косноязычие, которое, собственно, и выдало автора-новичка с головой.
   «Попытка сблизиться с людьми совершающих обряды в храмах через посещение их уроков…» (целый ряд ляпов), «глаза начинают выползать наружу…» (есть разница между «вылезать» и «выползать»?), «ты представитель не того колена…» («колено» - это возрастной, а не социальный атрибут, поКОЛЕНие!; наверное, имелось в виду, скажем, «не той касты» или «не того рода»), «жар солнца потихоньку источаЮТ силы» (возможно, перечитай автор свой опус несколько раз, многие ляпы исчезли бы)…
   Постоянно штампы («палящие лучи»…), повторы («силы… силы» и др.). Канцеляризм – нанизывание существительных: «чувство удовлетворения от проявления силы воздействия твоего слова…» И многое другое.
   Не могу обойти вниманием и понравившуюся деталь. Часто в тексте встречается ритмизованные отрывки. Похоже, это сделано специально. Например (разбивка цезурами моя):
   «Да, большинство и стерпит оскорбление, // но иногда месть за него // сметает все пределы и преграды».
   Или: «И видел сверху я потом, // как лучшие за веру умирали, // затем, // как худшие за веру убивали, // ну и в конце бесстыжие опять // ее в свою кормушку превратили».
   
   Борис Дрейдинк: «Вообще-то, сон – как прозаическая основа – на мой взгляд, довольно слабый, хотя и чрезвычайно в Литературе распространённый приём изложения. Ибо, ломая рамки основных реалий нашего Бытия, позволяет мысли «запрокинуться» в неведомые дали фантазий и допущений. Обычно, сны – довольно трудно-обобщаемый материал для Литератора. Это как раз и чувствуется в данном произведении. Финал его как бы оборван. Да, в сущности, финала просто недостаёт в рассказе. Но по замыслу – «Классная задумка»)) Текст также выдержан по стилю подачи этого – довольно сложного – материала».
   
   Наташа Северная. Между небом и землей
   
   Андрей Блинов: «Рассказ о мальчике, не теряющем детскую веру вопреки невзгодам, казалось бы, романтический, вызывающий эмпатию, яркий. Смущает недосказанность: автор в финале оставляет героям надежду на «лучшие времена», но из текста этого не видно вовсе: умер брат, умерла мать, семья переехала в другой город… Кажется, связь с детством (которую для ребят олицетворяет чудесный пригорок) и мечтами осталась так далеко, что назад пути нет. «Жить за маму. Жить за брата…» Похоже на самопожертвование, на продолжение драмы – и оптимизм Кости только делает эту драму ощутимее. «Всё будет хорошо» - пока это только неясные знаки, изменчивые и неплотные, как солнечный луч с небес.
   Конечно, мои слова имеют смысл, если не учитывать, что герой рассказа – будущий ученый Константин Циолковский, биография которого хорошо известна. Но я склонен воспринимать (хотя бы первоначально) художественный текст без ссылок на прототипы. Тем более, что автор не заостряет на этом внимание, и абсолютно правильно делает, позволяя читателю делать маленькие открытия самому».
   
   Борис Дрейдинк: «Высокое» содержание произведения! Но подан материал несколько поверхностно. Ещё, к достоинствам, можно отнести наличие в произведении интриги (в частности в «угадывании» в герое – его реального прототипа), и другие основные принципы драматургии».
   
   Карапетьян Рустам. Я ж в ихнии дела не лезу
   
   Андрей Блинов: «Как всегда, неординарный подход, целый набор интересных приемов. Прием некомпетентного рассказчика – кажется, примерно так называется первый из них. Автор нарочно вкладывает в уста рассказчика (необразованного барского слуги) информацию, которую читатель должен расшифровать, понять не буквально. Ключиком для этого шифра будет финал, в котором – не ранее – сообщается, о каком «барине» шла речь. Этот прием – узнавание главного в финале – больше характерен для комедий, но и здесь, в драматической прозе, он также на своем месте. (Замечу, кстати, что данный монолог можно и со сцены читать, как миниатюрный моноспектакль.)
   Возникает впечатление, будто описание жизни главного героя (Рылеева? Бестужева?) делается в обратной последовательности, от маловажного к основному. Так, в начале записей барин «писал все и писал. А чего писал, да кто его знает». Гостей принимает – так это тоже ни о чем не говорит, гостей все принимают. Намеки на политическую деятельность барина появляются только к середине: «давай меня расспрашивать как я живу, чего мол хочу?», «шасть, смотрю в корзинке бумажка скомканная лежит» и т. д.
   Удивительно, как много автор сумел вложить в короткий монолог. Фабулу – мало того – еще и опосредованную (не через конкретное описание) характеристику слуги (любопытство, меркантильность, серость, консервативность, неверность) и барина (образованность, благородство, сентиментальность, неясный до развязки интерес к простому народу). Больше: в этом монологе отражена еще и историческая обстановка, а также второстепенные персонажи.
   И конечно, произведение соответствует заданию».
   
   Борис Дрейдинк: «Хотя в рассказе и не проглядывается подчёркнуто-мечтател­ьно-«звёздная»­ основа, но форма – дневник не «обременённого большим образованием» слуги – подчёркивает уровень высоты Духа другого героя повествования. (Рылеева, как следует из краткого примечания к рассказу.) Не могу сказать, что содержание очень впечатляет, ибо рассказ мало-эмоционален».
   
   Грановская Ирина. Талия haute couture
   
   Андрей Блинов: «С трудом «влезает» в наш «формат». Во-первых, не лирическая проза, а неприкрытый стеб. Во-вторых, фантастика. Ну и, наконец, «модных» мошенников нельзя назвать мечтателями, мыслителями и т. п.»
   
   Борис Дрейдинк: «Детектив. Стройный по структуре. Интересная идея в основе. Герои эксплуатируют «звёздную мечту» людей о своей внешней красоте. Рассказ достаточно лаконичен».
   
   Таволгин. Адью-факт
   
   Андрей Блинов: «Простите, как-то не связывается у меня романтическая линия Ивана-поэта и бытовая, любовная линия. Как будто это две разных истории, искусственно склеенные. И если первая линия отвечает нашей теме (мечтатель, встречающий непонимание у «приземленной» жены), то вторая, основная – никоим образом. Сюжет здесь банальнейший и пошлый, как русский сериал: жених уходит в армию, наговор, измена, узнавание…Так что опять впечатления двойственные.
   Стихи понравились…»
   
   Борис Дрейдинк: «Замечательное произведение. Довольно ожидаемый финал. Прекрасные стихи. Проза с вкраплениями поэтичных строк: «Иван тоскливо глядел, как на фату невесты оседают стылые снежинки и моментально тают», или «Строчки невидимыми снежинками ложились в ладонь, обжигая своей будничной откровенностью».
   Произведение очень лирично и, не побоюсь сказать - сердечно написано.
   Сожалею только, что Автор не уделил внимание – поиску более интересного названия».
   
   Ян Кауфман. Писать или не писать?
   
   Андрей Блинов: «Далеко не лирика, скорее снова фельетон. Ян, Вы это нарочно?»
   
   Борис Дрейдинк: «По-моему – довольно отдалённое соответствие направлению конкурса. Юмор. Лирические черты в рассказе найти сложно».
   
   Елена Сичак. Чудак человек
   
   Андрей Блинов: «Отдаю должное автору: совершенно романтические персонажи как по своей жизненной позиции, так и по своей оторванности от остального художественного мира. Мотив мыслителей и творцов присутствует, хотя и решается приземлено и пресно. В финале у читателя создается четкое впечатление: Сергей так и не понял, чего хочет от него Ира. Действительно, чудак.
   В целом: задумка здравая, но исполнение неаккуратное и непродуманное. Совсем. Нет даже попытки мыслить образно, вместо этого берутся избитые схемы: «природа застыла в ожидании рассвета…» Претензии к построению предложений: «молодой человек лишь зевнув, углубился в свои чертежи» и мн. др. Диалоги о-о-очень книжные и оттого неживые: «те перемены в тебе превратили знакомую мне девчонку - пацанку в красивую женщину». Выглядит смешно. Это, простите, не речевой поток, это вымышленная, вымученная фраза. И так постоянно. Об орфографии и подобных «мелочах» промолчу».
   
   Сони Дэймар. А нарисуй мне птиц на белых листах
   
   Андрей Блинов: «Я не специалист по наркотикам. Но совершенно очевидно, что кофе с коньяком не приводит к описанному в рассказе эффекту, с демонами и прочим. Трава – самое безобидное, что приходит на ум. А Лиа из «Чтива» вроде бы кокаин нюхала? Вариантов, как видим, – куча.
   Ладно, теперь серьезно. Мы имеем дело с произведением сюрреалистичным, и возможно (хотя - сомневаюсь), глубоко «повязанным» с религией. Поэтому говорить о «сюжете» и его интерпретациях без сопровождающих произведение ссылок даже пытаться не буду. Перейду сразу к форме.
   Удивительное дело: даже не вчитываясь в диалоги, а останавливаясь только на авторской речи, отмечаю ее абсолютную, ничем не обоснованную неряшливость. И это – повторюсь – в тексте, где языку (лаконичности, семантике, точности и т. п.) должно быть уделено особое внимание. Язык в таком произведении не только средство, но и прием, обеспечивающий развитие образа-сюжета.
   Что я вижу в данном произведении?
   Прежде всего, постоянные штампы, выглядящие тем нелепее, что автор пытается мыслить сверх-оригинально: «погода не радовала», «скользнула в полумрак гостиной», «взгляд выхватывал», «звук заполнил всё пространство», «основной инстинкт», «что я могла сказать в ответ»…
   Странная логика по той же причине – попытки соригинальничать. «…Погода не радовала, поэтому оставалось достаточно времени для воспоминаний». А в хорошую погоду не вспоминается? Далее: героиня занималась воспоминаниями и при этом… «откровенно скучала».
   «…Оставались… некоторые вопросы, но они скорее служили поводом, нежели основным инстинктом творческой личности…» Инстинкт – штука бессознательная, поэтому с вопросами (вопросы – продукты сознания) – ну никак не вяжется.
   «…Звуковой фон, который… напоминал мне булькающую сточную канаву». Фон напоминает канаву? Круто. Замечу, что метафорой здесь и не пахнет, только сравнением.
   О-о-очень много шероховатостей в словоупотреблении. Тавтологичное «дверь чуть приоткрыта». «Захватив из верхнего ящика…» (обычно глагол «захватить», в отличие от «достать» употребляется без отсылки к месту). «Отойдя чуть поодаль» (надо: «расположившись поодаль» или «отойдя подальше»). «Даймара только что сняла турки…» (не хватает обстоятельства – «с огня», потому что она могла снять их, например, и с крючка, на котором они сохли. «Даймара подошла к двери… отодвинула ее… исчезла внутри» (внутри чего?). «…Суетились маленькие размером с мышку …обезьянки» (зачем «маленькие», если дальше идет сравнение?).
   «Хозяйка сидела в позе Будды… скрестив ноги». Будда сидел в позе лотоса, а вообще у него были разные позы. И зачем уточнение «скрестив ноги», если употреблено такое сравнение?
   «Стайка цыплят, гордо ведомая черной курицей». Сочетание «гордо ведомая» семантически неверное, поскольку «гордый», вероятно, относится к курице, а «ведомая»-то к цыплятам!
   Отдельный пункт – перебор деепричастных оборотов, некоторые из которых к тому же употреблены некрасиво. Например: «В руке она держала пульт, с неимоверной скоростью переключая каналы». Лучше было бы так: «Держа в руке пульт, она с неимоверной скоростью переключала каналы».
   Чрезмерно также употребление наречий, выражающих степень: «чуть поодаль», «достаточно настойчиво», «весьма вероятно», «весьма глупо», «чуть приоткрыта», «немного огорченно», «несколько неуютно», «чуть улыбнулась», «очень хорошо». Нужно ли говорить, что от половины таких словечек, засоряющих предложения, можно с легкостью избавиться?
   Что я хотел бы написать в качестве резюме, угадать нетрудно. Работать надо над текстом. На одной фантазии выехать не получится».
   
   Борис Дрейдинк: «Постмодерн! Очень приятно встретить в тематических рамках Лирической Прозы – текст из столь современного литературного течения))
   Стилевая форма произведения – современна. Но содержательная часть представляется – проработанной недостаточно глубоко. Рассказ скорее напоминает Стих в прозе. Практически отсутствует выраженная сюжетная линия. Нет отчётливых признаков Драматургии. (Ведь и в «Посте…» должны присутствовать признаки литературного – и именно - прозаического текста)».
   
   Николай Сергеевич Долгирев. Горькая история о Любви!
   
   Андрей Блинов: «Впечатление, будто автор долгое время работал в технической среде, а теперь зачем-то взялся за перо. Непроходимый канцелярит. Не в нашу номинацию. И кстати, это даже не о Любви».
   
   Борис Дрейдинк: «При очевидной «детективности» сюжета, отсутствует драматургическая яркость повествования».
   
   Алла Райц. Абрис
   
   Андрей Блинов: «В этом рассказе много чего намешано. Пишу это без всякого недовольства, поскольку с фантазией у автора полный порядок. Оригинальная фабула, состоящая из двух временнЫх пластов: исторического и реального. Исторический пласт употребляется в форме размышлений главной героини и особенно эффектно применен в прологе. Девушка Максимилиана, которая из-за небольшого физического изъяна не может осуществить мечту всей жизни - стать профессиональной балериной – сравнивается с великой танцовщицей Анной Павловой. Финал обескураживает и вызывает вопросы. Насколько далеко нужно было удалиться от «своих», чтобы попасть под минометный обстрел, – учитывая погрешность стрельбы? На километр? А быть убитой неприятелем она не боялась? А кто отпустил? А как это связано с балетом?
   К сожалению, богатая перипетиями композиция не получает достойного выражения: по форме и, в частности, по стилю рассказ слабый.
   «Спешила по коридору отеля вслед знаменитой балерине» - сразу два неправильных словоупотребления «спешить»; это глагол состояния, ему нельзя придавать направление «спешить вслед» или «спешить по коридору».
   В первой «исторической» главке после слов «Мы назвали его в Вашу честь» следует сразу три деепричастных оборота подряд.
   «…Была обречена одним своим именем вести двойную жизнь». А надо бы так: «…Хотя бы только из-за имени была обречена вести двойную жизнь».
   Неподходящий эпитет в сочетании «добротная профессорская жизнь». Наверно, имелось в виду, скажем, «благодатная», «честная».
   «В тот год состоялся прием в балетную школу». А в другие года приема не было?
   Девочка, по словам автора, успешно преодолела два отборочных тура. А указано – три параметра: «на гибкость, растяжку, пластику». Необходимо уточнение или перефразирование.
   «…Ножки девочки подлетали выше головы» - лучше «взлетали».
   «…После провального поступления в балетную школу…» Поступления в школу не было, поэтому: «…После провалившейся попытки поступить…»
   И так далее… Частично – там, где речь идет о явных речевых промахах – решением может быть и редакторская / корректорская правка. Но редактор не может, вернее, не должен выправлять стиль».
   
   Борис Дрейдинк: «Развитие действия в рассказе, на мой взгляд, несколько - скомкано. С очень неплохой задумкой, произведение выглядело бы гораздо ярче, возьмись Автор за более тщательное выписывание образа Максимы. Образ её вполне мог бы получиться более «выпуклым», ярким…»
   
   *** *** ***
   
   Как я был насекомым (аллегория). Юмористическая проза
   
   
   Дмитрий Чарков. Наступите на меня снова, плз
   
   Андрей Блинов: «Аллегория настолько завуалированная, что нужно поломать голову над ключом к ней. Моя интерпретация такова: герой – некий офисный работник, получивший серьезный нагоняй от начальства: «после Большого Наступления-на-Него постепенно его стали одолевать сомнения, что, собственно, сам дух сохранился…» Казалось бы, действительно стОит упасть духом, однако самооценка этого «маленького человека» настолько низка, что он воспринимает нагоняй совершенно неожиданно: меня заметили! «Раньше он просто БЫЛ…» (то есть существовал - незаметный) «теперь же он СТАЛ» (стал тем, кого заметили). И далее: «то, что на него наступило, теперь стало частью его самого» - то есть герой получает некий статус – «обиженный». «Главное же заключалось в его приобретенной способности хоть и не часто, но зато САМОМУ НАСТУПАТЬ». И правда: вы когда-нибудь замечали, что те, кого часто пинают, не прочь и сами зацепить кого-то еще более беззащитного? Концовка пессимистичная: по всей видимости, герой теряет гораздо больше, чем приобрел, - он теряет ощущение себя личностью: «он хоть и СТАЛ, но уже не БЫЛ».
   
   Всеволод Круж: «Хорошо ещё, если среда не характеризовалась жидкой составляющей с массой агрессивных феромонов, буквально сводивших с ума своей едкой, бурлящей и кишащей иными субъектами конъектурой, разбросанных по волокнистой и липкой поверхности». – Научный стиль в художественном произведении. Определимся - хорошо ли это? В подавляющем большинстве это считается серьезным недочетом. Однако возможны случаи, где научный (или псевдонаучный) стиль является стилизацией, частью художественного замысла автора. В небольших количествах это удобоваримо, однако в рассматриваемом рассказе «научность» зашкаливает.
   «Обезораживание» - это что? Что имел в виду автор? Может, обеззараживание? или обезоруживание?
   Раскрытие темы – аллегория присутствует. Идея интересна. Но автор явно перемудрил, стараясь описать философский и... м-м... физиологический аспекты описанного явления».
   
   
   Ян Кауфман. Сновидение
   
   Андрей Блинов: «Миниатюрный рассказ, не лишенный эстетства и легкого юмора, однако приема аллегории в нем я не увидел. Простое наделение мухи человеческими мыслями, вернее, интерпретация во сне героем ее жужжания... Вот если бы пассажиры самолета налетели на поданную еду, как мухи и т. д., было бы интереснее.
   Текст нуждается в доработке. Возможно, стоило бы избавиться от лишних слов, например: «продолжалась какая-то возня» (какая-то), «В воздухе аппетитно запахло» (в воздухе; лучше написать «в салоне»). Два раза в одном предложении слово «вероятно». Вероятно, второе «вероятно» поставлено по недосмотру. С тем же недосмотром связана неточность управления: «знакомясь о происшедшей катастрофе». «Переходя с одной крышки на другую» (перелетая?)».
   
   Всеволод Круж:
   «я увидел Её, не спеша шагающей по газете» - надо: «шагающую».
   «знакомясь о происшедшей катастрофе» - пропущено слово. Надо – знакомясь с заметкой (статьей) о...
   «будто знакомясь»... В общем, все предложение построено крайне неудачно.
   Очень много причастий и деепричастий. Мешает чтению и пониманию.
   В целом рассказ бессюжетный, построен исключительно на «мушиной» аллегории».
   
   Карапетьян Рустам. Сон Чжуанцзы
   
   Андрей Блинов: «Как мне показалось, это далеко не философский текст, как может показаться вначале, а просто хорошо оформленный поток ассоциаций – начиная от Чжуанцзы и далее, касаясь древнегреческих и древнеримских мыслителей и даже Евангелия. Иными словами, прошлись по всем древним. Искать в этом иной смысл, кроме эстетического, я отказываюсь. Но по эстетике – здорово».
   
   Всеволод Круж: «до смертельного взахлеба» - Взахлеб – наречие, сделать из него существительное?.. Не знаю... Спорно... Хотя и есть оригинальный аромат. Встречаются пунктуационные ошибки.
   Итак, мы имеем дело с интерпретацией притчи китайского философа Чжуанцзы о бабочке. Кратко она звучит так: «Однажды Чжуанцзы приснилось, что он — бабочка, весело порхающий мотылёк. Он наслаждался от души и не осознавал, что он Чжуанцзы. Но, вдруг проснулся, очень удивился тому, что он — Чжуанцзы и не мог понять: снилось ли Чжуанцзы, что он — бабочка, или бабочке снится, что она — Чжуанцзы?!»
   Автор развил эту идею, облек ее в более пространную форму размышления и диалога, зачем-то добавил сюда немного из латыни, древнегреческих мифов, из Евангелия...
   Чжуанцзы жил где-то в 3-4 веке до н.э. Откуда он мог знать Лукиана (2 век до н.э.), Плиния (который, хоть и Старший, но жил в 1 веке н.э.)? Притянутые из будущих времен, эти вставки, как мне видится, лишние с точки зрения стильности (уход от китайского колорита), и выглядят как фактологическая ошибка.
   Общее впечатление – весьма интересный рассказ, однако автору, похоже, не хватило времени, чтобы его доработать.
   Тема раскрыта, но для этого потребовалась помощь великих и древних».
   
   Елена Сичак. Как я был жуком
   
   Андрей Блинов: «Читал я в детстве рассказ «Баранкин, будь человеком!», в котом мальчик превращается, в частности, в муравья. И, знакомясь с тяготами жизни насекомых, понимает, что трудновато им, лучше обратно человеком стать.
   Приблизительно в том же ключе написан данный рассказ: приглашение почувствовать себя «в шкуре» насекомого. Поскольку насекомые шкуры не носят, я принимаю эту фразу за неловкую, возможно, бессознательную проекцию на метафору.
   Рассказ по структуре, фабуле чрезвычайно прост и имеет в замысле одну-единственную педагогическую мысль: не обижайте насекомых.
   Язык, уже традиционно для этого автора, насыщен нелепостями, ляпами и ошибками. Ради пользы и просвещения попробую найти в них аллюзии к классике. Вот истинно-чеховское: «Возвращаясь с реки домой, мой путь проходил мимо навозной кучи…» Почти по Достоевскому: «стояла жаркая, удушающая погода» («удушливая» вообще-то). Вот Хичкок: «Шаги остановились возле меня». Бианки: «Жук, прищурившись, еще долго смотрел на меня» (веки, которыми можно прищуриться, у жуков бывают только в мультиках).
   Авторские ошибки и правда улыбают, а вот рассказ в целом – нет».
   
   герман лен. Рыжая пустыня
   
   Андрей Блинов: «Эпическая аллегория в духе сюрреализма, чудесно. Первое, что бросается в глаза, - богатство лексики, впечатляющие эпитеты, сравнения: «Фантастические, как крылья бабочки, красные лакированные поверхности неправильной формы выстроились в ряд и наполовину утонули в удивлённой воде, бросая в неё вызывающе смелые похотливые тени…» Ну а решение этой логической задачки спрятано в ее концовке; вооруженный этим ключом, читатель, без сомнения, захочет перечитать новеллу, дабы насладиться узнаванием скрытых в ней тайн».
   
   Всеволод Круж: «Х. болтался над неизвестностью под толщей воды» - Как это: болтался под толщей воды? Типа – водоросль, растущая на дне моря? Видимо, автор имел в виду неизвестность, таящуюся в воде под плывущим Х. Однако получилось то, что получилось. Внимательнее, пожалуйста.
   «Анализ, да, к чёрту, анализ! Х. поплыл к берегу, уверяя себя в невозможности таких словосочетаний». – Каких словосочетаний – не понятно.
   «...смотрел на красные паруса в океане. Их было пятеро...» - Пятеро – это про людей, про паруса надо говорить – пять.
   «пока не скрылся на горизонте» - За горизонтом. Но тогда – от кого скрылся?
   «лизали рыжий песок пустыни, как шоколадное мороженое» - я бы не назвал цвет шоколадного мороженого рыжим.
   И т.п.
   Многовато ошибок. Сюр – это не значит, что всё позволительно.
   При чем тут Всадник апокалипсиса и 1917 год?
   Ясно, что речь в рассказе идет о путешествии насекомого по женскому телу. Много метафор, картинка возникает яркая, но не всегда отчетливая. Многое смазано так, что не удается ассоциировать с реальными прототипами».
   
   Алла Райц. Хроники из-под микроскопа
   
   Андрей Блинов: «Две забавных истории, в которых под личинами персонажей-насекомых­ без труда угадываются «человеки». Могу даже предположить, что у героев есть какие-то исторические или книжные прототипы. В первой главке – детективная история поимки афериста; не очень понятно, как в образах таракана и блохи раскрываются человеческие характеры. Вторая главка более загадочная и имеет более широкий масштаб аллегории – что-то вроде борьбы консерватизма с новыми веяниями».
   
   Всеволод Круж: «подбираясь к бутеру» - не стоит применять такое сокращение не в разговорной речи.
   В целом – приятное впечатление, вполне грамотно, интересные сюжеты. Придраться есть к чему – можно добиться большей точности в подборе слов и построении предложений. Видимо, сказался дефицит времени».
   
   Елена Керра. ПАРАЗИТельное сходство
   
   Андрей Блинов: «Оригинальное по задумке произведение, что-то вроде игры в ассоциации, в которой читателю предлагается угадать, какие «насекомые» черты зашифрованы в «человеческих» сценках – или наоборот. Ситуации, конечно, надуманные, особенно последняя из трех, но веселенько и в качестве игры – подойдет. Язык уж больно непритязательный, хотя не могу не отметить старательность автора: «выдающихся» речевых ошибок нет, чувствуется работа со словом, игра со словами, подбор точных определений».
   
   Всеволод Круж: «А все-таки, если логарифм трансцендентного е» - лучше вложить в уста профессора что-нибудь другое, потому как те, кто еще не подзабыл школьную математику, посмеются над таким профессором. «е» само по себе число трансцендентное, поэтому получается тавтология – это раз. Во-вторых, логарифм «е» число вполне определенное и равно единице (если это натуральный логарифм, конечно).
   Во второе новелле, пожалуй, не стоило комару давать часы Seiko. Мне думается, можно нормально обойтись без этого атрибута.
   В целом – интересный взгляд на схожесть поведения насекомых и некоторых типов людей. Тема раскрыта. Некоторые замечания по стилистике имеются».
   
   Семен Губницкий. Как я был Насекомых
   
   Андрей Блинов: «Плетение словес и игра ими, перескакивание от одной истории к другой… А аллегория-то где? Самое смешное и «в тему» здесь, как мне показалось – обыгрывание задания номинации: ей богу, я сначала подумал, что автор опечатался))».
   
   Всеволод Круж: «Дрозофилу никак нельзя отнести к крупным мухам, даже при большом воображении и ради художественного слова. Ее размер порядка полутора миллиметров. Все остальные четыре перечисленные экземпляра укладываются в ряд образов.
   Зачем Грузию автор упорно называет Грецией? Незнание географии? Не поверю. Политкорректность? Спорно.
   В целом: Автор без сомнения имеет острый ум, но… Сумбур полнейший, к теме конкурса отношение весьма опосредованное. Юмор удается далеко не всегда».
   
   Сони Дэймар. В разлуке
   
   Андрей Блинов: «Снова некий сюр, причем ключ здесь не столь очевидный или угадываемый, как в ранее рассмотренных работах подобного жанра (Дмитрий Чарков, герман лен). Нечто кафкианское. Сравнение человека с ползущей по стеклу мухой при всей своей очевидности не является, насколько я могу понять, единственным символом рассказа. Есть другие, более глубоко спрятанные. Например, образ волчьей стаи, бегущей по заснеженному полю – и всё это посреди гостиной. Или имя героя – намек на не свойственную ему по статусу уникальность? Для меня пока здесь больше загадок, чем очевидностей. Тем интереснее будет поиск – и надеюсь, что он не закончится тупиком».
   
   Всеволод Круж: «Аллегория с мухой слабо уловима, хотелось бы более широкого раскрытия темы. Язык автора интересен, оригинален, и в этом главное достоинство рассказа. В сюжете остались непонятные для меня места (я не говорю – слабые, но я их не понял). Например, шестеро в масках, взрывающих входную дверь. Заснеженное поле и глаза волков в гостиной. Что, какие эмоции, олицетворяют эти образы?
   И, наконец, почему рассказ называется «В разлуке»?
   Я охотно верю, что за всем этим сонмом образов что-то стоит. Поступки, мысли, чувства. Автор умело их скрывает, подтрунивая над читателем. Когда разгадываешь загадку, это приносит радость. Иногда не удается, но ведь хочется подсмотреть ответ. Признаюсь, многого не понял, но с радостью выслушал бы объяснения».
   
   Шухаева Ирина. Муха и мантра
   
   Андрей Блинов: «Отличный фельетон. Уже в названии – юмористическая игра слов, настраивающая на нужный лад. Мухи, жужжащие августовские мантры – это что-то новенькое. И главное – четкие ассоциации с человеком, который старательно, но бездумно следует какой-нибудь идее. Одинаково сочувствуешь и мухе, и ее «хозяину».
   
   Всеволод Круж: «Монолог мухи, которая, сама того не ведая, «достала» хозяина. К сожалению, мне не показалось интересным это превращение в насекомого. Тема раскрыта, но открытий, всплеска эмоций, увы, не состоялось».
   
   Сироткина Наталья. Быть Пчеловеком (или воспоминания бывшего алкоголика)
   
   Андрей Блинов: «Форма исповеди требует от автора некоторых усилий для того, чтобы не превратить произведение в пересказ по стандартной схеме: как я до этого дошел – что в результате получилось. К сожалению, здесь без схематизма и проповедничества обойтись не удалось. В результате центральный персонаж, бывший алкоголик, рассуждает не о причинах своего алкоголизма (об этом вскользь), а просто перечисляет этапы своего «падения», которые ничуть не отличаются от обычных. Основная мысль автора ясна: не летите, как мухи на сладкое, на запах алкоголя, а живите в труде и радости, как пчелы. Сравнение с насекомыми вполне к месту. Фраза доктора к концовке – одно из удачных мест в рассказе.
   Напрягает неестественный и будто бы «вдруг откуда ни возьмись» хэппи-энд. Слишком легко всё исправилось: и работу нашел, и даже отцом стал… Из текста непонятно, каким образом жена окружала мужа «заботой», как проявляла «долготерпение». Наоборот, кажется, что она хоть и вздыхала, но вела себя пассивно. Присутствует непропорциональность­ развития сюжета: как персонаж выпивал – описано подробно, а как лечился и главное как дошел до мысли о пчелах (то есть самое интересное и ценное) – в двух словах».
   
   Всеволод Круж: «Приятно читать грамотно написанное произведение. Аллегория с дрозофилой и пчелой имеет место быть, однако хотелось бы, чтобы автор поглубже копнул именно эту тему, лежащую в основе конкурсного задания. А так в рассказе доминантой оказался алкоголизм и его последствия.
   И не понравилось нравоучительное заключение в конце рассказа – чересчур прямолинейно, как топором вырублено».
   
   
   *** *** ***
   Гран-При. 3 этап. КРИТИКА
   
   
   Шухаева Ирина. По страницам жюристов ВКР-9 (сокращенное)
   
   Чрезвычайно неубедительная манера общения – запанибратский (или «запанисестринский»)­ диалог с автором. Напомнило мне разговор покупателя в магазине: вот эта курица мне не нравится, плохо ощипана… а сыр с большими дырками – просто прелесть!..
   Могу предположить, что такая манера автора-критика копирует манеру автора-писателя. И если во втором случае это порой выглядит стильно, то в отзывах я бы посоветовал быть сдержаннее в проявлении эмоций и практичнее в проявлении аналитических способностей. А так – некоторые из приведенных отзывов можно охарактеризовать как «ниачем». Автору от них не жарко и не холодно.
   
   Карапетьян Рустам. О хоккушных элементах стихотворения Татьяны Коноваловой «Из родимого окна»
   
   Начну с главного: очень удачное, редкой красоты стихотворение выбрал для своего «мини-исследования» критик. А подача материала в неожиданном ракурсе – в сопоставлении русской лирики и хокку – преследует сразу две цели: как таковой анализ стихотворения и привлечение внимания, своеобразный и действенный литературный пиар. Безусловно, интереснейший труд – как с познавательной, так и с научной точки зрения. Видна заинтересованность и осведомленность критика в данном вопросе. Удачно подмечены многие тонкости авторского замысла. Например, выражение содержания в виде картины: «Из родимого окна…»
   При всём этом, тема спорная – в смысле направлений влияния. Например, у русских классиков есть подобные «хоккушные элементы»:
   
   Ночь. Улица.
   Фонарь. Аптека.
   Бессмысленный и тусклый свет…
   
   Топи да болота,
   синий плат
   небес…
   
   Шепот,
   робкое дыханье.
    Трели соловья…
   
   Значит ли это, что русская поэзия испытывала влияние японской? Кхм. Скорее всего, они просто использовали схожие приемы, разве нет?
   
   
   С уважением, Андрей Блинов, Председатель жюри и Ведущий обозреватель Гран-При
Ян Кауфман[29.07.2012 22:21:07]
   Да уж, простите!
   Я и сам не знаю каким образом оно туда попало... :)))
Шухаева Ирина[31.07.2012 22:10:29]
   За МУХУ спасибо, Андрей!
   Важно быть самой в форме, когда жюришь других!!!
Алла Райц[03.08.2012 23:58:29]
   Большое спасибо за интересный и профессиональный обзор, щадящую критику и полезные замечания.
Семен Губницкий[06.08.2012 15:24:35]
   Глубокоуважаемые Андрей Блинов и Всеволод Круж!
   
    Благодарю Вас за рецензии и сообщаю о полнейшей своей удовлетворенности соответствующими количественными показателями — баллами и местами, а также о частичной удовлетворенности всем остальным, включая аллегорические размеры пенсии, пародийную июльскую жару и недостойную оды избирательную кампанию на ридний Украйини.
   
    В орфографических грехах и пунктуационных пороках, в отличие от многих, не замечен, и то чудно.
   
    Порадовался двум несомненным рекордам. Первый заключается в наименьшем количестве строчек, отведенных Эзопу Насекомых в обзоре, — 10. Второй — количество вопросительных знаков, венчающих вопросы (риторические, географические и политкорректные) рецензентов к автору, — 4.
    Приняв их за чистую монету, спешу, в порядке вежливости, дать надлежащие ответы, разбавив их размягченной мозговой рефлексией.
   
    «Плетение словес и игра ими».
    Что наша жизнь-игра? Плетение словес!
    Затем продажа их: построчно и на вес.
   
    «А аллегория-то где?»
    Вопрос серьезный (а номинация — юмористическая). Боясь не справиться с ответом, пришлось, путем спиритизма, вызвать на помощь дух Н. Вызванный разъяснил: аллегория бывает сосредоточенная в одном месте («а воз и ныне там») и квазиравномерно распределенная по тексту (литературная новинка?).
    Кстати, Н. высказался и по таким школьным понятиям литературы как идея и тема. «Тема (конкурса) не догма, а руководство (техническое) к действию» (Э. Насекомых).
   Слышимость была неважная, поэтому в приблизительном изложении получается так, что выдвигать «идеи» в литературных произведениях дозволительно Достоевскому и одному из Толстых. А Наркомпросу оставлены «темы» сочинений на экзаменах и поурочные «планы». Сюжет, кульминация, развязка, аллегория и проч. дребедень подлежит исключению из юмористической части литературы.
   
    «Дрозофилу никак нельзя отнести к крупным мухам».
    Промашка с дрозофилой на совести знатока зоологии Н. Частичным его оправданием является то, что когда человек «крепко выпивши» (другими словами, упивается до стадии мушек, мелькающих перед глазами), он напрочь забывает школьный курс и малю-у-у-сенькая дрозофила вырастает до размеров «Мухи» Спилберга.
   
    «Зачем Грузию автор упорно называет Грецией?»
    Затем, что в Греции все есть, а про Грузию и речи не было...
   
    «Автор без сомнения имеет острый ум, но...»
    Тут многое зависит от наличия-отсутствия двух запятых, окаймляющих «без сомнения». У автора на этот счет сомнений нет (в том смысле, что запятые должны быть), но у читателей обзора сомнения могут появиться...
   
    «Юмор удается далеко не всегда».
    Со светлой грустью внутри себя соглашаюсь: «острый ум, но...» и «остроумно» — далеко не одно и то же. В этой связи, очень хотелось бы узнать: какой именно юмор таки удался, а какой — категорически нет.
   
    «Сумбур полнейший».
    Эзоп Насекомых — ярый апологет и яркий представитель аллегорического сумбура. (Правосудие — Фемида, Свиной язык — Эзоп, Сумбур — Э. Насекомых.) В своем творчестве он трактовал сумбур как основополагающую идею существования белкового тела, в том числе человека, политика, писателя и грека. Но его удел быть недопонятым и недооцененным. Таковы реалии и сюрреалии литературной жизни...
   
    Семен Губницкий, отрецензированный
Елена Николаева[06.08.2012 16:33:19]
   Семён! Ваши экспромты - ваш конёк. Собирайте их в копилочку, придёт время - издадите отдельной книжицей. )))))
Семен Губницкий[12.08.2012 21:49:27]
   Глубокоуважаемая Елена Николаева!
   
    Проводя лето, только вернулся из глухой деревни (коней там пас), открываю дверь, а тут подарок — отклик на «экспромт» (по секрету: после мысленного зачатия я его еще несколько дней умственно вынашивал).
    Конек так конек. А ему (подарку) в зубы не заглядывают, тем более
   на переправе. ))
    А книжицы, книжечки, книги и книжища у меня уже вышедши — см. Википедию. Что, впрочем, не исключает... ))
   
    Семен Губницкий, благодарный
Карапетьян Рустам[12.08.2012 18:45:25]
   Андрей Блинов:
   Карапетьян Рустам. Сон Чжуанцзы
   «Как мне показалось, это далеко не философский текст, как может показаться вначале, а просто хорошо оформленный поток ассоциаций
   
   В десяточку. Философ из меня доморощенный. Хотя - ассоциативно-метафор­ичное­ восприятие - тоже, наверное, своеобразная философия. Так же, скажем, как абсурдистские тексты являются основными носителями философии абсурда, а не научные трактаты по этой же философии. Впрочем, как я уже сказал, на теоретика-философа я и не претендую :) Поэтому, спасибо за точное попадание.
Карапетьян Рустам[12.08.2012 18:46:31]
   Всеволод Круж
   Карапетьян Рустам. Сон Чжуанцзы
   «до смертельного взахлеба» - Взахлеб – наречие, сделать из него существительное?.. Не знаю... Спорно... Хотя и есть оригинальный аромат.
   
   Ну на том и стоим. Не каждое ж слово переделываем - а по своему разумению и вкусу (и, подозреваю, по какой-то подсознательной системе мер). А уж насколько удачно - это когда как, наверное. В данном контексте, когда пошло накачивание, переполнение эмоциями, мне показалось уместным использовать эту переделку, тем самым подчеркнув лишний раз бесконтрольность процесса :)
   
   Чжуанцзы жил где-то в 3-4 веке до н.э. Откуда он мог знать Лукиана (2 век до н.э.), Плиния (который, хоть и Старший, но жил в 1 веке н.э.)? Притянутые из будущих времен, эти вставки, как мне видится, лишние с точки зрения стильности (уход от китайского колорита), и выглядят как фактологическая ошибка.
   
   Фактически - ошибка фактологическая, но она вполне в духе китайских текстов, где легендарные герои становятся историческими личностями и наоборот. Что касается датировок, то китайские тексты тоже зачастую обращаются с ними весьма вольно, особенно если это касается философской традиции. Поскольку Истина в данном случае превыше факта. (Если так правильнее - то значит так и было) :) Очень, кстати, мне кажется, такая концепция близка к духу литературы вообще, описывающей несуществующие реальности, которые впоследствии (по своему влиянию на мир), становятся реальнее самой обычной взаправдашней жизни.
   
   Собственно у меня возражение, или даже не возражение, а замечание, по поводу "фактологии". А насчет недоработки - это мы, конечно. Дык, и сроки сжатые - что тут поделаешь. Что успели - тому и рады. Спасибо большое.
Карапетьян Рустам[12.08.2012 18:55:26]
    Борис Дрейдинк:
   Карапетьян Рустам. Я ж в ихнии дела не лезу
   
   «Не могу сказать, что содержание очень впечатляет, ибо рассказ мало-эмоционален».
   
   Собственно, так изначально и было задумано, хотя, конечно, в идеальном варианте через мало-эмоциональное описание, и хотелось как раз эмоции "более другие" :) передать. Возможно, что для такого приема объем рассказа слишком мал (вкупе с умением рассказчика).
   
   Хотя вот, у классиков в виде шутки встречается. У Хэма, например (кажется, на спор это он выдал, как самый короткий грустный рассказ):
   «For sale: baby shoes, never used.»
   «Продаются: детские ботиночки, неношеные.»
   
   (Ну тут только остается вздохнуть и в очередной раз признать победу классики :))
Сергей Ворошилов
Мадонны
Регина Канаева
Свет мой, зеркальце скажи
Дмитрий Оксенчук
Мне снится старый дом
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта