Автор Елена Пальванова В тусклом свете лампы всё приобретало неприятный, желтовато-серый оттенок. Равномерно стучали часы на стене. Антон сидел неподвижно и отрешённо следил за стрелками. Тик-так, тик-так… почти восемь, скоро вернутся Лиза с Анечкой. Час, чтобы погулять на детской площадке, десять минут на дорогу домой и ещё примерно полчаса – на капризы: «не надену шапку, хочу ещё покататься, купи карамельку». Зазвонил телефон. – Тошенька, – жизнерадостно зачирикала соседка Ксюша, – здравствуйте! У меня такая неприятность – утюг сломался. Может, посмотрите? Антон вздохнул. – Я не умею чинить утюги. – Тогда, может, просто так зайдёте? Чайку попьём. – В другой раз, – сухо отказался Антон. Ксюша разочарованно попрощалась. Раздались короткие гудки, и снова – гулкая тишина и тиканье часов. Тик-так, тик-так… потом, конечно, будут препирательства, оскорблённое молчание… Жаль, сейчас зимние каникулы, и нельзя уйти на работу. В школе всё по-другому: там бурлит жизнь. За пять лет брака Антон свыкся с монотонным семейным укладом, унылым, как свет этой лампы. Дни подчинялись неумолимому распорядку. Вот ещё три минуты… две… одна… Раздался скрежет замка и детский плач. Как всегда, почти секунда в секунду. Усталый голос Лизы скомандовал: – Входи, раздевайся. Что ты копаешься? Послышалось шуршание: Лиза принялась стаскивать с дочери куртку. Аня закапризничала с удвоенной силой, слегка шепелявя на звуке Ч: – Не хочу-у! Хочу на го-орку! – Хватит на сегодня горок. Зима, холодно, а ты вся мокрая – простудишься! Антон, ты дома? На пороге кухни показалась Лиза – молодая женщина с серыми глазами и замученным выражением лица. Поставила на стол сумку с продуктами и, не взглянув на мужа, спросила: – Почему не встречаешь? – У тебя же есть ключ. – Ну конечно, это прекрасный повод не встретить жену и дочь. Антон не ответил. Лиза аккуратно разложила продукты и утомлённо опустилась на – Ты опять не купил кефир. – Ты же сама купила. – Потому что ты никогда не покупаешь. – Мы каждую неделю выливаем тонну кефира. Ты же видишь, что Аня его не пьёт. – Это ты её так настраиваешь. Ты вообще никогда меня не поддерживаешь. Совсем мне не помогаешь. Хоть бы полы помыл. Полдня дома сидишь. – Я же работаю. Сначала ученики, потом тетради надо проверять… – А я, по-твоему, ничего не делаю? – Я этого не говорил. Оба оскорблённо замолчали. В кухню вбежала всхлипывающая Аня и, забравшись к папе на колени, начала на что- то неразборчиво жаловаться. – Что? Мама не купила карамелек? Аня закивала. – Успокойся, я завтра тебе принесу, – пообещал Антон. – Даже не вздумай, – вскинулась Лиза. – От конфет у детей портятся зубы. – От одной ничего не будет, – возразил Антон. – По одной в день – и кариес обеспечен. – Если каждый день рыдать – тоже что-нибудь испортится. Психика, например. – Ну давай! – Лиза резко повернулась к нему. – Сострой из себя доброго папочку! Выстави меня бабой Ягой! – А что тебя выставлять, ты сама себя выставляешь, – пробурчал Антон. Поджав губы, Лиза встала. – Аня, пора спать. Девочка вновь захныкала: – Не хочу-у! Хочу мультики! – Завтра будут мультики. – Лиза старалась говорить спокойно. – Уже поздно. И она увела дочку из кухни. Опять стало тихо. Всё так же тикали часы, и уныло светила лампа. Тик-так, тик-так… Всегда одно и то же. Антон мог бы без труда предсказать, что случится завтра, через неделю, через год… А что будет через пять лет, десять? Изменится ли к этому времени хоть что-то? Хочется разорвать этот круг, вырваться из него и бежать, бежать… Но есть ли у него выбор? Каждый вечер звонит соседка Ксюша. Вот уж кому не везёт: постоянно что-то ломается… Да, наверно, выбор есть. Но какой будет правильным? Что там, в будущем? Светила лампа. Тикали часы. Антон не отрываясь смотрел на стрелки. Его клонило в сон… Когда Антон проснулся, за окном было уже светло. Часы показывали десять. Надо же, заснуть сидя в кресле! Он повернул голову… и изумлённо уставился на незнакомую женщину, которая хозяйничала на его кухне. – Простите… – выдавил из себя Антон. Голос со сна звучал хрипло. – Что вы тут… – Тошенька! – приторно пропела женщина. – А я тебя будить не хотела. Сейчас бутербродов нарежу – завтракать будем. Антон недоумённо смотрел на незнакомку. Она напоминала соседку Ксюшу, только постаревшую лет на десять. – Вы кто? В глазах женщины промелькнула целая гамма чувств, от растерянности до раздражения, словно она не знала, что выбрать. Наконец, определившись, она кокетливо повела плечом: – Ты что, Тошенька? Жену не узнаёшь? Это же я, Ксюша. Антон хмыкнул. Кажется, его решили разыграть. – Где Лиза? – сухо спросил он. Женщина поперхнулась: – Кто? – Лиза, моя жена. Приклеенная улыбка соскользнула с Ксюшиных губ. – Тоша, что с тобой? Она же… – Ну, что? – раздражённо поторопил Антон. – Так… умерла же, – пролепетала Ксюша. Антону стало не по себе. С нарочитой насмешливостью он переспросил: – Неужели? И давно? – Почти десять лет уже… Антон саркастически рассмеялся: надо же, так нелепо его разыгрывать! Внезапно его взгляд упал на календарь, и у него перехватило дыхание. Судя по указанной там дате, со вчерашнего дня и впрямь прошло десять лет. По спине пробежал холодок. Антон сам на себя разозлился: не хватало ещё верить во всякую чепуху! – Тоша! – Ксюша засуетилась вокруг него. – Ты что? Ты нездоров? Неплохо подготовились. Даже календарик сделали. Ну ничего, сейчас всё разъяснится… – У вас, я смотрю, весело, – прервал его размышления чей-то голос. Антон обернулся и обомлел. В дверях стояло существо из фильма ужасов: чёрная одежда, чёрные губы, чёрные ногти. Пирсинг в носу и татуировки на руках. – Доброе утро, папуля, – иронично поприветствовало его существо и протопало к столу. – Что на завтрак? Всегдашние бутерброды? – Аня? – предположил Антон. – Узнал? Да ладно! Странно, зачем на роль Анечки пригласили это чучело? Они ведь должны понимать: он ни за что не поверит, что это его дочка, такая маленькая, забавная… – Сколько же тебе лет? – Что это ты вдруг? Четырнадцать, папочка. Скоро замуж выдавать, – фыркнула она, знакомо шепелявя на звуке Ч. Антон вздрогнул. Нет, этого не может быть! Ксюша между тем заворковала: – Ничего, Тошенька. Завтра уже на Мальдивах будем отдыхать. Я же понимаю, как ты устаёшь в своём банке! У Антона разболелась голова. Значит, он ещё и в банке работает? Абсурд! Ему всегда нравилось быть учителем. Платят мало, но зато он занимается любимым делом. – Устанешь тут, когда всё время надо Ксюшке то на Мальдивы, то на шубы, то на маникюр зарабатывать, – подковырнула Аня. – Зря, что ли, она за тебя замуж вышла? Антон перевёл взгляд на Ксюшу. Та мгновенно скроила на лице выражение кротости и смирения. – А я говорила, Тошенька: сами мы с воспитанием девочки не справляемся, – вкрадчиво начала она. – В школу не ходит, невесть чем занимается, не слушается. Позвонишь сегодня в интернат? – Зачем? – Забыл? – с язвительной усмешкой вмешалась Аня. – Вы же надумали меня в интернат для трудных подростков упечь. Антон растерялся. Какой ещё интернат? Это ведь ребёнок, к нему надо найти подход. Тем более, речь идёт о его собственной дочери! Сам того не желая, Антон начал относиться к происходящему со всей серьёзностью. – Пора принимать меры, – настойчиво убеждала его Ксюша. Аня резко поднялась. – Всё, достали! Пойду-ка я отсюда. – И она вышла в коридор. Злорадство в глазах Ксюши моментально сменилось ласковой заботой. – Тошенька, что ты разволновался? Это всё ради Анечки! Так лучше и ей, и нам.… Мысленно отметив, как виртуозно Ксюша управляет своим лицом и голосом, Антон бросился за дочерью. – Не обращай на неё внимания. Ни о каком интернате и речи быть не может. – А мне плевать! И на неё, и на тебя! – сдерживая слёзы, отрезала девочка. – Тебя от «Тошеньки» не тошнит? А мне тошно! – Аня, как же так? – упавшим голосом пробормотал Антон. Он не понимал, как такое могло произойти с его дочкой. – Что, не нравлюсь? Сам виноват: такой воспитал! – в такт его мыслям отозвалась Аня. – Но можешь считать, что это кошмарный сон. Уеду в интернат, и ты сам себя убедишь, что я тебе просто приснилась. – Может, действительно сон? – вслух подумал Антон. Аня смерила его пристальным взглядом: – Сон. Только настоящий. Хочешь, смотри его дальше. А не хочешь – придумай другой. Конечно, можно и проснуться… Но у тебя вряд ли получится. Пока, буду поздно. Хлопнув дверью, она выскочила из квартиры. Антон в замешательстве смотрел ей вслед. Голова у него раскалывалась, в ушах раздавался тревожащий стук, похожий на тиканье часов. Может, он заболел и бредит? Ему захотелось на воздух, и он поспешил на улицу. С потемневшего неба валил снег. Антон пошёл по дороге. Здесь было легче дышать. И думать тоже. Мысли, как снежинки, беспорядочно крутились в его голове. Надо как-то вырваться из этого бреда. Не отдавая себе отчёта, он перешёл на бег. Внезапно он услышал визг тормозов и ощутил сильный удар. В глазах потемнело, и Антон провалился в темноту. – Мужчина, вы как? Антон?! Боже мой, что же ты под колёса кидаешься? Антон с трудом разлепил веки, пытаясь вспомнить, что произошло. Кажется, его сбила машина. Над ним склонилась женщина. Он поднял взгляд и обмер: – Лиза? – Ну конечно. Ты специально бросился именно под мою машину? Встать можешь? Антон поднялся. Лиза выглядела как обычно. Те же глаза, тот же голос. Только на лице появилось несколько новых морщинок. – А Ксюша сказала, ты умерла, – вспомнил он. – Какая богатая у неё фантазия, – усмехнулась Лиза. – Ты к Анечке? Она будет рада. Садись в машину. Антон уже не пытался осознать, что происходит. В голове было совершенно пусто. Лиза между тем продолжала: – Молодец, что Аню не бросаешь. У неё сейчас такой возраст… Ты хороший отец. А вот муж, извини меня... – А что не так? – рискнул задать вопрос Антон. – Ты ещё спрашиваешь! – Нет, я серьёзно, – настаивал он. – Объясни. Я кефир не покупаю, полы не мою? Или… – он вспомнил о своей новой работе в банке, – зарабатываю мало? – Не в том дело. – Лиза помолчала. – Видишь, мы совсем друг друга не понимаем. Поэтому и расстались. Значит, они всё-таки развелись. Антон вздохнул. – Прости, что не смог сделать тебя счастливой. – Чтобы сделать счастливым другого, надо быть счастливым самому. Полсчастья не бывает. Они зашли в подъезд и поднялись на лифте. Аня выглядела уже совсем по-другому. Татуировки и пирсинг исчезли. Одета она была в обычную футболку и джинсы. Волосы собраны в хвост. Сейчас Антон готов был поверить, что это действительно его повзрослевшая дочь. – Вы общайтесь, а я приготовлю обед. – Лиза тактично удалилась на кухню. Аня взяла его за руку. – Проходи, папа. Антон почувствовал скованность. Он не представлял себе, как завязать разговор. – Папа, садись, пожалуйста. Как ты? Он опустился на стул. – Хорошо. А ты? Как дела в школе? – За четверть все пятёрки. После каникул поеду на городскую олимпиаду по математике. – Умница, – похвалил её Антон и с грустью отметил: – Ты больше не шепелявишь. А маленькая была – так трогательно шепелявила… Аня пожала плечами: – Не зря же мама водила меня к логопеду. Они продолжали задавать друг другу ничего не значащие вопросы. Их разговор напоминал чтение по ролям. Антону хотелось растормошить дочку, чтобы из автоответчика она превратилась в живого человека. – А давай пойдём на каток? – предложил он. – Ну, не знаю…– В голосе Ани звучало сомнение, но Антону показалось, что предложение ей понравилось. – Я не умею кататься. И коньков у меня нет… – Ничего, научишься, а коньки можно взять напрокат! Но Аня покачала головой: – Не могу. – Взгляд её потускнел. – Я должна готовиться к олимпиаде. Антон растерялся: – Каникулы же! – Мама говорит, что дело – прежде всего. Надо заниматься каждый день, отвлекаться нельзя. – Но один-то раз можно! – Где один, там и другой. Нужно быть организованным человеком, – изрекла Аня. Антону показалось, что это говорит Лиза. Даже голоса их звучали похоже. Он попытался объяснить: – Мама права. Но в жизни должно быть что-то ещё. Что-то приятное… – Наверное, – не без колебаний согласилась Аня. Антон чувствовал раскаяние. Зачем он ушёл из семьи? Теперь из-за него Анечка из милого, пусть и немного капризного ребёнка превращается в педанта. Антон обнял дочь. – Прости, я виноват. Но я всё исправлю! Он поспешил на кухню. Лиза накрывала на стол. – Лиза, давай поговорим… Он замолчал, не зная, с чего начать. – Садись, – пригласила Лиза. – Ты же с нами пообедаешь? Суп скоро будет готов. Она посмотрела на часы. Антон проследил за её взглядом. «А часы всё те же. И висят на том же месте», – подумалось ему. Внезапно у него закружилась голова. Стрелки начали двоиться, потом троиться. Антон покачнулся, ему показалось, что он летит куда-то в бездну. Сквозь шум в ушах он услышал далёкий голос Лизы: – Антон, вставай! Бездна затягивала его всё глубже. Вдруг падение прекратилось, и Антон понял, что сидит в кресле. Он с трудом открыл глаза. В кухне царил полумрак. Светилась старая лампа. Тикали часы. Лиза склонилась над – Как же ты заснул сидя? – её голос звучал чуть слышно, и неясно было, сквозит ли в нём забота или укор. Антон приподнялся. – Я что… спал? – Тише, – шикнула Лиза. Она выглядела как всегда, новые морщинки исчезли. – Анечку не разбуди. – Мне… приснился кошмар. Антон провёл рукой по лбу. Теперь он не сомневался, что всё произошедшее было сном. Но каким же явственным и пугающим! – Спать надо лёжа, а не сидя, скрючившись, – пожурила его Лиза. – Что тебя, укладывать нужно, как ребёнка? Она повернулась, чтобы уйти, но Антон удержал её. – Подожди! – Что ещё? – устало вздохнула Лиза. – Я хотел сказать, что… завтра схожу за кефиром. Лиза удивлённо посмотрела на него: – Не надо, я же купила. – Ну, тогда послезавтра. Или после-после… – Что, совесть проснулась? – Просто я чувствую, что это нужно… – Антон запнулся, – для Ани. Вдруг он ей понравится. – Думаешь, возможны такие метаморфозы – вдруг взять и изменить вкусы и привычки? – Вдруг – нет, а постепенно – можно. Если понял… – Что понял? – напряжённо переспросила Лиза. – Что… это полезно. – А… – разочарованно протянула она. – Ладно, пойдём спать. Лиза щёлкнула выключателем. Кухня погрузилась во тьму, только полоска лунного света белела на полу. Антон обернулся к окну. – Смотри, месяц. В бархатной глубине неба светился месяц, окутанный посеребрёнными тучами. – Молодой, – заметила Лиза. Они говорили шёпотом, то ли чтобы не мешать Ане, то ли боясь нарушить очарование ночи. – Да. Начинает новую жизнь. – Зря старается. Всё вернётся на круги своя. – Значит, и пытаться не стоит? Хотя Антон в темноте не мог разглядеть лица жены, ему показалось, что она улыбнулась. – Не знаю. Но почему бы не попробовать? Попытка – не пытка. Спокойной ночи, Антон. – Спокойной ночи. Лунная полоска на мгновение скользнула по Лизе и улеглась обратно на пол. Скрипнула дверь. Антон остался в одиночестве. Он задумчиво глядел в окно, туда, где сиял новорождённый месяц. Мягкий лунный свет завораживал и вселял надежду. Попытка не пытка. |