Танька стояла у окна, прижавшись подбородком к холодному подоконнику, и смотрела на улицу. За мутным стеклом – зима, искристый снег, весёлые дети…. Жаль, что она выйти на улицу не может. Летом хорошо, можно хоть в одних трусах бегать. С подружками играть. А зимой тёплая одежда нужна. Старое пальто на неё уже не налезет, а другого нет.

Ещё ей очень хотелось что-нибудь поесть, но еды в доме не было. Она грустно вздохнула, отошла от окна, прислонилась к ещё не остывшей печке и стала ждать родителей.

Таньке в сентябре исполнилось семь лет. Можно было пойти в школу. Там тепло, и дают поесть. Но мамка сказала, что у них нет денег, чтобы собрать Таньку в школу и нужно ещё годик погулять. А девочке очень хотелось учиться, читать книжки, ну, там и другое что-нибудь приятное….

Скрипнула входная дверь, и раздались неуверенные шаги. Это пришёл папка. Пьяный. Сейчас начнёт плакать и, размазывая слёзы по щёкам, жаловаться на «житие». Танька не знает, что это такое, но, наверное, что-то очень плохое.

Но в этот раз отец не плакал. Он достал из кармана яйцо в серебряной обёртке и протянул его Таньке. Она догадалась, что это киндер-сюрприз – уже видела такие яйца у соседских детей. Внутри там должна быть малюсенькая игрушка.

Ещё отец сказал, что нашёл себе работу, поэтому бросит пить, и они заживут как люди.

На улице было уже совсем темно, когда пришла мать. Мамка у Таньки добрая, хоть всё время или ворчит или кричит. Ей, бедной, приходится горбатиться на «живоглотов», кормить «оглоедов», и делать ещё много разных трудных вещей.

Как Танька понимала, мать ходила по домам и выполняла за «лодырей» домашнюю работу. Платили мало. Чаще давали выпить и поесть.

Вот и сейчас на столе появилась бутылка водки, белый батон, варёные яйца и солёные огурцы. Мамка не забыла про Таньку и дала ей яйцо и кусок батона.

Забившись в уголок, Танька съела куриное яйцо и принялась за киндер-сюрприз. Ой, как вкусненько! Она зажмурила глаза и долго не проглатывала сладкую шоколадно-молочную кашицу, пока её не осталось совсем мало. В середине яйца оказался зелёненький солдатик. Полюбовавшись на игрушку, Танька пошла спать. Всё равно родителям сейчас не до неё: опять напьются и будут петь свои песни, которые она давно выучила наизусть. Тем более, завтра они никуда не пойдут, потому что Рождество!

Она залезла в детскую кроватку, которая была ей мала, но не выбрасывать же мебель, когда люди её дали «от всего сердца»! И, Танька, свернувшись калачиком, залезла с головой под одеяло.

Утром мать разбудила девочку и с торжественным видом сказала:

– Ну, Танька, тебе и подвалило счастье! Ты пойдёшь на площадь к клубу, на ёлку. Там будут Дед Мороз и Снегурочка. Вот, посмотри, что мне дали!

Она вытащила из пакета тёплую красную куртку и настоящие такого же цвета сапожки. У девочки от радости защемило сердце и на глазах выступили слёзы. Она крепко обняла мать за шею:

– Какая ты добрая и хорошая, я так тебя люблю, мама!

– Примерь! – нетерпеливо проговорила та, довольно улыбаясь.

«Обновки» оказались впору, и Танька, умяв кусок батона, вышла на улицу. Как же хорошо! Детвора каталась на санках, кидалась снежками. Но у Тани не было варежек, чтобы включиться в игру, и она гордо засунула руки в карманы «новой» куртки.

Мимо двора в сторону центра проходили знакомые девочки. Мать, выглядывая в калитку и любуясь нарядной дочерью, поинтересовалась:

– Девочки, вы не на ёлку идёте?

Они утвердительно закивали.

– Ну, тогда захватите мою Таньку!

– Пошли, – согласились они.

Идти было недалеко, и вот уже показалась красавица-ёлка, вся увешанная блистающими на зимнем солнце игрушками и разноцветными гирляндами. Таньку от радости просто распирало.

Началось представление, прямо здесь, на площади. Девочка с волнением следила за действиями Зайца и Снеговика, стерегущих подарки для детей. Им всячески вредили злой Волк и жадная Баба Яга. Но, в конце концов, добро победило зло, и все дети радостно захлопали в ладоши.

И вот уже Танька вместе со всеми, что есть силы, кричит:

– Де-душка Мороз! Снегу-рочка!

И те появляются! Они даже лучше и красивее, чем в телевизоре. Вместе с детьми возле ёлки водят хоровод, награждают детей за стишки и песенки конфетами и хлопушками….

Танька хотела спеть одну из папкиных песен, но постеснялась. А стихов она не знала.

Потом Снегурочка стала вызывать детей в круг, а Дед Мороз вытаскивал из большого мешка подарки и вручал детям. Танька с замиранием сердца ждала, когда назовут её, но подарки быстро закончились.

Все начали расходиться по домам. Девочки позвали и её, Таньку. Но она стояла и ждала. Сердечко стучало так, будто выстукивало:

– А мне! Мне!

Мимо шли в клуб погреться Дед Мороз и Снегурочка. Их остановил недоумённо-горестный взгляд девочки. Он как будто спрашивал:

– А мне…. Подарок?

Снегурочка спросила:

– А твоя мама приносила подарок для тебя?

– Нет, – потупила взгляд Танька.

– На нет суда дела нет, – бодро пояснил Дед Мороз, – я раздавал родительские подарки.

У Таньки подкатил комок к горлу, но она не заплакала, нет. Всё равно у неё была ёлка, а вчера отец подарил ей настоящий киндер-сюрприз, и у неё красивая курточка и красные сапожки…. Так успокаивала она себя, одиноко стоя под ёлкой.

Неожиданно ней подошёл пожилой мужчина и сочувственно спросил:

– Тебе не досталось подарка, малышка?

Танька кивнула и от жалости к самой себе всхлипнула.

– Это поправимо, деточка, – успокаивающе проговорил он.

– А ты кто? – спросила Танька, устремив на незнакомца взгляд грустных влажных глаз.

– Я Дед Мороз, – бодро и уверенно ответил тот.

– А почему у тебя борода и усы чёрные? – недоверчиво проговорила Танька, – и шапка коричневая.

– Я ещё молодой Дед Мороз, – улыбнулся он, – вот состарюсь и побелею. А шапка у меня дома лежит.

Танька ещё сомневалась, но сочувственный голос, добрая улыбка этого «Деда» уже рассеивали недоверие.

– А ты что не знала, что Дедов Морозов много? Чтобы хватило на всех детей, – пояснил он, – вот как тебя зовут, девочка?

– Таня.

– У меня твой подарок, Таня. Пойдём, я отдам его тебе...

 

***

Семилетнюю девочку Таню Попову очень долго искали… Родители, полиция, волонтёры…. Но не нашли. Но мы-то с вами знаем, что в последний день своего короткого жития Танька была счастлива.