Конкурс в честь Всемирного Дня поэзии
Это просто – писать стихи?











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Всемирный День Писателя и
Приключения кота Рыжика.
Форум книги коллективного сочинительства"
Иллюстрация к легендам о случайных находках на чердаках
Буфет. Истории
за нашим столом
ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ЗЕМЛИ
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Наши судьи-эксперты
Алла Райц
Документы эксперта
Многоэтажка, шампанское и лейтенант
Наши судьи-эксперты
Людмила Рогочая
Документы эксперта
Дети света
Наши судьи-эксперты
Вячеслав Дворников
Документы эксперта
Все по-прежнему
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты
Визуальные новеллы
.
Произведение
Жанр: Разные стихи (не вошедшие в рубрики)Автор: Александр Граков (Лекса)
Объем: 1137 [ строк ]
Элегия ( Подборка стихов)
Александр Граков
 
ЛУЧШИЙ ГОРОД ЗЕМЛИ
АКРОСТИХ - ЗАГАДКА
 
Мегаполис – сердце всей России
Окольцован лентами дорог,
Совершенный, модный и красивый
Королевски щедр и царски строг…
Вечный город, ты моя отрада!
А в годины лиха – щит и меч.
Верный город, ты во мне и – рядом,
Полон расставаний, полон встреч.
А когда куранты главной башни
Мелодично временем вершат
Я грущу, продляя день вчерашний,
Ты цветешь – к Величию спеша.
И нигде тебя не сыщешь краше,
И мудрее тоже в мире нет…
Сесть бы, посвятить Отраде нашей,
Если все ж получится – сонет!
Разгоняя тучи поднебесья
Древними крестами куполов
Целый день над нами, словно песня -
Единенный звон колоколов.
Непобедный! Праведный и грешный
А к гостям – с открытостью людской…
Вы его полюбите, конечно,
Если посетите. Он – такой!!!...
*************************************
Кегли строчек – памятной тесьмой,
А в заглавных буквах – город мой!
 
( МОСКВА – В ПАМЯТИ И СЕРДЦЕ НА ВЕКА!)
 
МОЙ СПЯЩИЙ АНГЕЛ…
АКРОСТИХ - МОНОРИМ
 
Мой спящий Ангел! Зимней ночью вьюжной,
Однажды мысль, пришедшая ненужно,
Негаданно, незвано, невпопад -
Осела в разуме навязчиво-натужно:
Развешав звезды в Вечности окружной,
И месяц оковав морозной стужей –
Мировоззренье манит в мир услад
Игривой полонянкой незамужней…
Зачем мне это? Грязен мир наружный!
Я жив строкой, печально-безоружной,
Щадящей рифмой, вечно молодой,
Но жалящей порой – осой бездушной!
О, Муза! Мы с тобой - богоокружны
Стихией рифм. Природы нам не нужно.
Так оставайся вечно…здесь…со мной:
Искрящейся, томящей, ночью южной.
С тобой я – рыцарь. Всепобедный, всеоружный!
…Лишь ветер, паж Природы, равнодушно
Отнес мой возглас за метелью прочь
- В Судилище Верховное – послушно.
 
…Едва та мысль прорвалась в крик наружный -
Создатель лирика низверг, с Парнаса – в ночь!
 
( МОНОРИМ ИЗЯЩНОСТИ СЛОВЕС)
 
РОДИНА
 
Холодно…От этой мысли стылой
Я дрожу в смятенье одиноком.
Лишь луна, сквозь тучи – волчьим оком
Обольет ухмылкою постылой.
Некому пожаловаться мне…
Лишь снежинкам – заметью в стерне.
А вдали – родимые сестрицы
Сонным гаем* стали у криницы,
Чей незамерзающий нектар
По весне, для них, как Божий дар.
В их ветвях щебечут летом птицы,
Прославляя гимнами рассветы.
Ах, какие славные сонеты
О любви слагают у криницы!
… Затерявшись где-то, в сказке леса,
Кто-то из сестер, не понарошку
Чисто-изумрудную сережку
Обронила… Ветер же, повеса,
Подхватив, унес ее далече…
Здесь в войну, солдат, расправив плечи,
Насмерть стал – за ним страна жила.
Кровлю окропленная, в тот вечер
Я взошла. Назло войне – взошла!
…Холмик стылый. Памятник неброский…
Защищая неба чистоту
Памятью солдатской, на посту
Я – простая русская березка
Одиноко вО поле расту…
Пусть – ветра! Пусть – вьюги, холода.
Все ведь это – нет, не навсегда!
…И весной шепчу я, оживая:
- Я своя… я русская…родная!
ГАЙ – березовая роща
 
ГДЕ ТЫ БЫЛА?
 
сл. А.Гракова муз. Л. Долголюк
 
Фонариком небесной чистоты
Меня в толпе нашли твои глаза...
Ну, что сказать? Ну, что тебе сказать?
Когда глазами все сказала ты.
 
Что за окном проказница-весна,
И что над миром властвует Любовь,
Сердца соединяя вновь и вновь...
А ты – одна. Совсем-совсем одна!
 
Сигналом «SOS» твой взгляд во мне кричал:
- Кораблик-душу ветер злой сечет!
И кто подставит верное плечо?
И где найти хоть крохотный причал?
 
Проклятьем перепутанных снастей
Оборван парус. Жить осталось – миг!..
Ну кто услышит твой прощальный крик
В водовороте жизненных страстей?
 
... Я подойду – все слышу, все пойму.
И загляну в небесные глаза...
Ну, что сказать? Ну что тебе сказать?
А можно – я тебя лишь обниму?
 
И поцелую – нежно, не солгу.
А ты прильнешь щекой к моей груди
И больше мне не скажешь: «Уходи!..»
Я не уйду... Я просто не смогу.
 
Квартира наша – маленький причал...
Я тихо сяду в кресло под окном
И пожалею – только об одном:
Что я тебя так поздно повстречал!
 
З И М Н Я Я С К А З К А
 
Среди толпы, у елки новогодней,
Узрев лишь профиль, да и то – на миг,
На площади, при всем честном народе,
В Снегурочку влюбился Снеговик.
 
Ночь усыпила праздник тьмой бездонной
До утреннего первого луча,
А он, в огне любви неразделенной,
Все таял, как горящая свеча.
 
… Наутро ребятишки птичьей стаей
Кричали, затевая хоровод:
- Снегурочка, чего-то не хватает!
А вот чего – никто не разберет.
 
Она же, песнь прервав на полутоне,
Прикрыв глаза небесной чистоты,
Держала на немеющей ладони
Сердечко-льдинку дивной красоты.
 
Шептала льдинка: - Будет впредь уроком
- Несовместимы снег и человек!
Позволь же мне хоть как-то, ненароком,
Послать тебе свой маленький привет.
 
Моя любовь, снежинкой пролетая,
На твой балкон неслышно упадет.
И пусть коснется губ твоих, растаяв,
Как поцелуй под старый Новый год!
 
ЗАЧЕМ УХОДИТЬ?
 
...Солнышко будит...вот-вот проснусь,
Счастье мое от меня так близко!
Проснулась...на смятой подушке записка:
- Целую, котенок! Я вернусь.
 
Счастье небритое...вот досада,
Куда-то сбежало… Убью, клянусь!..
- Целую, милая, я вернусь,-
На зеркале в ванной – моей помадой.
 
Ну, как тут злиться? Сейчас разревусь.
Чем промокнуть девичьи слезы?
... А на полотенце буковки-грезы:
- Дождись, любимая, я вернусь!
 
Звонок мобильника – не как все:
- Ну, где ты бродишь?
- В лесу, родная.
Букет...ромашки...
- Люблю!!!
- Я знаю...
Сейчас...обсохну...я весь в росе.
 
Ну, хватит, счастье мое, бродить!
Я каждым утром боюсь проснуться...
Ведь если ты обещаешь вернуться –
Зачем, скажи, вообще уходить?!
 
МОЙ ПРИЧАЛ
 
Легкий ветер тронет занавесочку,
Хвостовой фонарь по рельсам – мячиком,
От тебя мне ни письма, ни весточки...
А звала недавно милым мальчиком.
 
Спорю я с судьбой по воле случая,
Много у нее дорог нехоженых.
На какой из них, скажи, не мучая,-
Повстречать тебя, моя хорошая!
Припев:
Верю я – снова, как в детстве,
Ты мне заменишь причал.
Боже, спасибо, что я по-соседству
Счастье свое повстречал!
 
Солнце сквозь росу – лучами-свечами,
Обниму тебя в лугах некошеных
И за то, что мы с тобой невенчаны.
Попрошу прощенья по-хорошему.
 
Ты глаза прикроешь колыбельные,
Упадешь на грудь слезой непрошенной .
Вдруг пойму я – счастье запредельное
Подарила мне, моя хорошая!
Припев:
Снова едины, как в детстве,
Лодка и старый причал.
Боже, спасибо, что я по-соседству
Счастье свое повстречал!
 
НАШИМ СОЛНЫШКАМ, МУЖИКИ!!!
 
И снова, после стылой канители,
Стряхнув остатки ледяного сна,
Под звон прозрачно-солнечной капели
Победу лихо празднует Весна!
 
Как разудалый сторож с перепоя,
Хлебнувший ковш ядреного винца –
Коты всепроникающе-забойно
Горланят серенады у крыльца.
 
А женщины раскрылись, как тюльпаны,
И чаще стали бриться мужики...
От этого пьянящего дурмана
В девчонок повлюблялись старики.
 
И рынок вкрай цветами завалила
Манящая проказница-Весна,
Как-будто в этот день всерьез решила
Опустошить заначки – все, до дна!
 
Вдруг сердце заколотится стаккато,
Ты пьешь нектар, стараясь не упасть.
Идет Весна! А с ней 8-е Марта –
Как чуда неотъемлемая часть!
 
И в этот день – будь праведен иль грешен –
Не обойтись без истин прописных:
Что за весна без наших милых женщин?
Что за 8-е Марта без весны?
 
НЕЗНАКОМКА
 
Серый колер летнего рассвета,
Стекла плачут каплями дождя,
В пепельнице тает сигарета...
Что ж, иди! Но помни, уходя:
 
Те слова, что прозвучали ночью,
Не прими, пожалуйста, всерьез
Я в тебя влюбился... но не очень.
Может, это жизненный курьез?
 
Просто от акаций пьяный вечер,
В летнем парке свел, как сутенер,
Девушку с косынкой на предплечьях
И мальчишку в свитере «Кондор».
 
Не было ни горько, ни обидно,
Лишь одна проказница-луна
Освещала ночью нас бесстыдно
В створки приоткрытого окна.
 
А наутро ты скользнула тенью,
Сгинула, как не было тебя,
Словно мимолетное виденье –
Не стыдясь, не плача... не любя.
 
Промелькнула сказкой без названья,
По судьбе – падучею звездой,
Не оставив мне воспоминанья,
Не позвав ни разу за собой.
 
Что ж, иди! Ведь жизнь полна движенья,
Растворись под каплями дождя!
Об одном прошу, как одолженье:
Только не прощайся, уходя!
 
РАССТАВАНЬЕ
 
Рассветный час. Не спится. Тишь...
В квартире сумрачно и пусто.
А в грудь тихонечко, как мышь,
Скребется грусть, поддавшись чувствам.
 
Курю, и сигареты тлен
Плывет к окошку узкой лентой.
Мороз чеканит на стекле
Узоры – памяти моменты:
 
Вокзала шпиль. И сам вокзал,
Перрон-разлучник со скамьею.
И я. И ты. Глаза – в глазах,
Но только не душа с душою.
 
Рывок – и шпиль поплыл назад,
Не успевая за вагоном.
Мы рядом, я ловлю твой взгляд.
Но ты – в купе, я – на перроне...
 
Исчез, укрытый темнотой,
Фонарь последнего вагона.
Вдруг сердце сжало пустотой,
До помрачения, до стона!
 
Ну, почему, взглянув в глаза,
Я не сдержал ее порыва?
И не нажал на тормоза
На самой кромке, у обрыва?
 
Зачем, поддавшись чарам злым,
Без возражения, без боя,
Я взял – и разрубил узлы,
Что были вязаны Судьбою?
 
... Да ну, к чему копать в душе?
Ты не девчонка, я не парень,
Ведь мы с тобой давно уже
На разных точках полушарий.
 
А глаз тоску печаль-слезой
Отмоет дочиста, до блеска!
... Лишь сердце – как перед грозой,-
В воспоминаниях – отрезках.
 
РОЗЫ
 
В воскресный день на рыночном торгу,
Хрустящем от февральского мороза,
В глаза плеснуло алым – на снегу,
Как кровь на белом – это были розы.
 
Под пленку упакованы цветы
От ветра, леденящего дыханье,
Горит свеча, хранитель красоты,
Весь мир которой спрятан в целлофане.
 
Над ними, словно воин на посту,
Детина в полушубке из собаки
Весны не наступившей красоту
Меняет на бумажные дензнаки.
 
Вдруг вспомнились и май, и лес, и ты,
Когда мы были чуточку моложе.
Наверное, кусочек красоты
Тебе принадлежит по праву тоже?
 
За всю твою безгрешную любовь,
За все твои сомнения и слезы
Хоть малым одарить тебя позволь –
Вот этой пламенеющею розой!
 
Решительно протискиваюсь в круг,
В застывшем кулаке зажав банкноту,
И здесь, почти у самой цели, вдруг,
Старушку вижу в ватнике потертом.
 
В сплетенье вен на старческой руке,
С мольбою протянувшейся к народу,
Читалась, как на грифельной доске,
Судьба России в прожитые годы.
 
Понятия любви и доброты
Уходят в исстрадавшейся Отчизне.
И стало ясно: радость красоты –
Еще не все! Ведь есть и серость жизни.
 
... Как будто в мире что-то вдруг сместилось,
Рука с банкнотой, сердца крику вняв,
Минуя полушубочный рукав,
В ладонь старушки мягко опустилась.
 
И уходя, взглянув из-за плеча,
Почувствовал, что лед в душе растаял:
В каркасе целлофановом свеча
Горит напоминанием о мае!
 
УЧИТЕЛЬНИЦА ПЕРВАЯ МОЯ
 
Хожу на рынок, как в большой музей,
В толпе своих соседей узнавая.
Ты мне, станица, вовсе не чужая,
Коль приютила всех моих друзей.
 
И вдруг – она! Знакомая до слез,
До умиленья всей моей души!
О, сколько раз в полУночной тиши,
Я вызывал твой образ среди грез!
 
За все прогулы и коленки – в кровь!
Просил прощенья – но не наяву…
Я до сих пор с той тяжестью живу,
С годами прозревая вновь и вновь.
 
Сегодня я, наверное, решусь:
Нарву цветов, приду к тебе домой,
Робея снова перед сединой
Нажму звонок и… тихо удалюсь.
 
По капле, но на всех Любовь твоя!
Ты шалостей не помнишь и обид…
Пусть Бог тебя за все благословит
- Учительница первая моя!
 
ТЫ ПРИШЛА ИЗ НИОТКУДА...
 
Снова память сердце гложет,
Вновь о юности скорбя.
Отчего же мир так сложен,
Если рядом нет тебя?
 
Появилась в мае-сказке,
В платье розовых тонов –
Словно Барби из раскраски,
Будто Золушка из снов.
 
Подошла, сказала: «Здравствуй!»
И во тьме душевной свет
Вдруг зажгла... Какой прекрасной
Ты была в семнадцать лет!
 
Закружила, залюбила,
За собой сожгла мосты.
Сколько дней счастливых было!
Ну, а в них – лишь я и ты.
 
А затем, в один лишь вечер,
Я воспрянул ото сна.
Бал затих. Погасли свечи.
И закончилась весна.
 
Снова сердце лед разлуки
Студит, памятью маня.
А твои шальные руки
Обнимают не меня...
 
Не смогу я. И не буду
Так любить уж никогда!
... Ты пришла из ниоткуда,
И исчезла – в никуда...
 
ДРУГУ...
 
День, прости! Я сегодня пил,
Пропивая о друге память,
Потому я тебя убил,
Чтобы водкою место зАлить.
 
Солнце плавит стекло в окне,
Не прорваться ему сквозь шторы.
Одиноко и тяжко мне,
А стакан заменяет шоры.
 
В полутьме сигаретный смог
Пеленой над столом струится.
Память шепчет: « А ты бы смог
На такой же вот шаг решиться?»
 
...Вновь и вновь кинокадром: крест,
И венками увитый холмик,
Нецелованных строй невест,
Недопитый тобою тоник...
 
Темнота, одинокий сквер,
Окровавленная сорочка
И – заржавленный револьвер,
Что поставил на жизни точку.
 
И красивое фото – той,
С милой родинкой возле уха,
Что была для тебя мечтой,
А в обыденной жизни – шлюха.
 
Ты прости меня, друг, прости!
Наши судьбы – мою с твоею,
Мы сплели на одном пути...
Ты свернул. Я – дойти сумею!
 
В Е Т Е Р А Н Ы
 
Динамик выдавал вовсю «Славянку»,
С трибун звучал приветственный экстаз,
А я смотрел на орденские планки
И памятных наград иконостас.
 
Родные и седые ветераны!..
И болью сыромятного ремня
Вдруг сердце сжало: как вас стало мало
У места встречи – Вечного огня.
 
Вам смерть плевала в души, ветераны,
Из пасти пулеметного окна,
А после, вместо пластыря, на раны,
Привинчивались с кровью ордена.
 
Войну окончив, танки переплавив,
Ты, ветеран, за все врагов простив,
Пахал и сеял, вместе с сорняками,
Выпахивая кости и тротил.
 
За что ж так тяжко нынче ваше бремя
В стране, где всё сейчас твоё-моё?
Вы пережили все, чтоб в наше время
Спросили вас: - Так чьё ж вы, старичьё?
 
Не потому ль из жизни быстротечной,
В глаза несправедливости взглянув,
Ряды вы покидаете навечно,
До старости чуть-чуть не дотянув.
 
... Динамик выдавал вовсю «Славянку»,
Народ венки к подножью возлагал,
А я смотрел – щекой припавши к танку,
О чем-то тихо плакал генерал.
 
В войну неповрежденную снарядом,
Броню, казалось, жгла термит-слеза,
И понял я, что нет милей награды,
Чем памятью омытые глаза!..
 
Не забывайте тех, кто мир вам дали!
Пусть ими не предъявлен память-счет,
Но как же много мы им задолжали!
И как же мало отдали еще!
 
Р Е К В И Е М
 
То не дождь
Многоточием
Шарит по рамам,
И не шепот-капЕль
Протекающих крыш –
Плачет девочка...
Девушка...
Женщина...
Мама?
Наклоняясь над кроваткой,
В которой – малыш.
 
То не рев
Штормового
Безумного моря,
И не грохот катящихся
С гор валунов –
Вертолетный косяк
В бирюзовом просторе
Из Афгана уносит
Тела пацанов.
 
Им не строить
Уже
Своих жизненных
планов.
И не петь
У костра
По своим лагерям –
Мчит смертельным
Букетом
Из «Чёрных тюльпанов»
От войны подношение
Их матерям...
 
То не ливни секут
По домам и сараям,
Не венки на погостах -
В душе, как стерня!
Это Родина-мать, сыновей поминая...
Вновь готовит повестки со штампом : «Чечня»!
 
С о д р у ж е с т в о
 
Однажды я увидел - возле рынка,
Холодным серым непогожим днем
Стоял калека в стоптанных ботинках,
Пустой рукав подвязан был ремнем.
 
С небес то моросило, то снежило
(Погоду ту собачьею зовут),
А он в пальто, потертом до прожилок,
Стоял с рукой, протянутою в люд.
 
Воскресный день, а значит – нерабочий,
Народ по рынку челноком снует.
Вокруг кооператоры хлопочут,-
У них сегодня дел невпроворот.
 
Мелькают и дубленки, и индейки,
От цен в момент худеют кошельки,
А нищий терпеливо ждет копейки,
Не отводя протянутой руки.
 
Ну, наконец-то меди набросали
В подсиненную холодом ладонь.
Быстрей туда, где только что достали,
Кусочки мяса, что лизал огонь!
 
- Мне два кусочка… И кусочек хлеба,-
Раздался тихий голос старика.
И, обернувшись, два его соседа
Уставились на горе-едока.
 
Шашлычник взбеленился: - Ах ты, вшивый!
Вали отсюда, здесь не подают!
Железною рукою взял за шиворот
И вышиб прочь – под холода струю.
 
По тротуару пуговицы-метки,
Упал старик под вывеской-доской.
Блестят слезинки – медные монетки,
Оброненные немощной рукой.
 
Мелькают равнодушьем маски-лица,
Вдруг женский визг – свиньей из-под ножа:
- Пьянота! И куда глядит милиция?
… Заплакал он, от холода дрожа.
 
Заплакал не от боли, не от страха…
А там, под незастегнутым пальто,
Светились две медали « За Отвагу»,
Которые не разглядел никто.
Никто на стон души не отозвался,
А снег все падал…Холодно…И вдруг
Старик наш заключенным оказался
В кольце из теплых дружественных рук.
 
- Вставай, отец! – услышал он над ухом.
Поднялся и, стирая слез следы,
- Спасибо!- прошептал парнишке глухо,
Под гомон расходившейся толпы.
 
У парня алый орден, будто рана,
Был влит под курткой синего сукна.
- Так ты, сынок?.. – Да, батя, из Афгана!
Глаза – в глаза. И боли глубина.
 
- Постой, отец, ты погоди немного!-
И двери бара хлопнули вослед.
… Слетели вниз снежинки-недотроги,
Обиду засыпая на земле.
 
Спустя немного вышел тот шашлычник:
- Прости меня, дедуля, я ж не знал.
Входи, не бойся, там твой пограничник!
( А сам прикрыл синеющий фингал).
 
Вошел в тепло, присел за столик, рядом,
Вдыхая мяса сочный аромат,
А парень, обменявшись с кем-то взглядом,
Уже открыл потертый дипломат.
 
- Садись, отец! Солдат поймет солдата.
« НЗ» нальем, для встречи что берег.
Да ладно, не обидятся ребята,
Не зло в стаканах – память, видит Бог!
 
… И две судьбы сплелись в воспоминаньях
Кабульских и Воронежских дорог,
Но годы между ними – расстоянье,
И время – зыбкой памяти порог.
 
Как долго… Но почти не стерло время
Обличий тех мальчишек фронтовых,
Которые войны тянули жребий
И пали, чтобы только жили вы.
 
А эти парни, что в Афганистане
От «духов» очищали города,
Не ведали, совсем тогда не знали,
Что многим не вернуться. Никогда!
 
… Вы тех и этих в памяти храните,
Они завоевали вам покой.
И в двадцать лет их имена в граните
Свинцовой отпечатаны строкой!
 
Т ы в с п о м н и!
 
Припомни друг мой, корешок,
Высотку ту – как боль, как шок!
Где были к Богу ближе, чем святые.
Мы всемером на дот пошли.
Упали пятеро в пыли –
Они убиты. Мы с тобой – живые.
 
Мы поименно тех ребят
Запомним не из-за наград,
И не за три «сопли» на спецпогоне.
Да что там орден, если друг
С которым хлеб пускал на «круг»,
Убит на том проклятом полигоне!
 
… Глушили водку про запас
И молча слушали приказ;
- Угробить дот во что бы то ни стало!
… Уже двенадцать сел сожгли
И пол- Афгана мы прошли,
Но этого кому-то будет мало!
 
А этот, в доте, все стрелял
И снова взвод бойцов терял,
И смерть парням повестки разносила.
Наш взводный голос надрывал,
Потом упал. Потом не встал…
Видать, к себе старуха пригласила!
 
Тогда мы молча, всемером,
Рванули к доту напролом,
Презрев тех сволочей, что в нас стреляли.
И пятерых не стало вдруг –
Они поставили «на круг»
Пять жизней. И, конечно, проиграли!
 
Нам с корифаном повезло,
Мы взяли дот, чертям назло,
И от гранат заткнулся этот, в доте.
Он, может быть, давно б сбежал,
Да злой металл его держал –
Цепями был прикован к пулемету.
 
Над пацаном рыдала мать
И все под ствол хотела встать,
Пытаясь заслонить его собою.
И мы нарушили приказ.
У жизни тоже свой баланс:
Их двое. Но и нас осталось двое.
 
А за холмом кишлак стоял,
И взвод вовсю уже стрелял,
Мстя за ребят, попавших в лапы к черту.
Не суеверен был никто,
А может, клал сейчас на то,
Что был кишлак тринадцатым по счету!
 
… Я на гражданке уж давно,
Но часто, как в немом кино,
Те кадры мою память прорывали.
И твой вопрос – как в глотке шлак;
- Пацан стрелял за свой кишлак…
За что же мы в Афгане воевали?
 
Т О С Т
 
Я тост хочу сказать предновогодний
За тех, кого безжалостной рукой
Швырнули на «защиту» тех колоний,
В которых ненавистен был покой.
 
Где кто-то не понравился кому-то,
Где – если без оружья – жди беды,
Где вместо новогоднего салюта
В ночи мерцают трассеров следы.
 
Где как в кино. Но – вправду убивают,
А кровь – не краска, не вода – слеза,
Живыми пленных в землю зарывают,
Ножом вначале выколов глаза.
 
А сводки тех ночей, легендой ставших,
Не потревожат их, пославших, сны:
- Один убит, два без вести пропавших...
Как будто там и не было войны!
 
Эх, взять бы тех, кто слал парней на бойню,
Поставить перед Богом: - Отвечай!
На кой нам черт нужны чужие войны,
Когда дерьма в России – через край?!
 
И если духом ты воспрял отныне,
Газетчикам вогнав из баксов кляп,
То не гляди в глаза его святые –
Иссушат, изожгут, испепелят!..
 
Но некому стоять перед иконой,
Ведь крайних нет! Ни у одной войны!
Ну что ж, Россия, будь и тем довольна,
Что так отходчивы твои сыны!
 
... Я тост хочу сказать предновогодний,
Чтоб наш солдат Россию охранял,
И чтобы вместо пороха и бойни
Сосед соседу хлеба предлагал.
 
А в Рождество – за всех безвинно павших,
Перед иконой затеплив свечу,
Я за мальчишек, без вести пропавших,
Слова молитвы тихо прошепчу...
 
ТРИДЕВЯТОЕ ЦАРСТВО
 
В тридевятом где-то царстве,
Где вершится всё не так,
Царь затеял в государстве
Перестроечный бардак…
Как-то раз, отведав яства,
Занедужил, вроде, царь
И, хватнувши с литр «лекарства»,
Шваркнул о паркет стопарь:
- Надоело до икотки
Заседать да выпивать,
Да закусывать икоркой,
Да балык с пивком жевать!
А подать сюды министров,
Отпирай замки ворот!
Наливай вина канистру-
Мы идём гулять в народ!..
Вмиг из зала заседанья
Мудрецы – персон до ста:
- Что ты, батюшка, а званье?
Царь ведь люду не чета!
Можа гриб не той закваски
Сунул ты на завтрак в рот?
Голова должна быть ясной,
У тебя ж – наоборот.
Ведь и дел с утра – палата:
Надо нам Указ издать,
А доклады, а дебаты…
Заседать да заседать.
- Цыц, едри вашу налево,
Хватит пудрить мне мозги!
Раз сказал, что надоело –
Значит, спорить не моги!
Заседаем год от года,
На столах - бумаг горой…
Вот потрётесь средь народу –
Растрясёте геморрой!
Сладко слушать ваши сказы,
Но пора бы знать и честь.
Мало издавать указы –
Надо их и в жисть провесть.
Поглядим-ка, кто чем дышит,
Как живут и что жуют.
Может, новое что впишем
В Конституцию свою…
 
Делать нечего. Собрали
В «дипломаты» все дела –
Через час уже шагали
Вдоль околицы села…
Ноги шаркают – пылища,
Солнце темечко печёт.
Притомился царь и ищет,
Где колодец промелькнёт.
Вдруг, как в сказке, появилась,
Магазея на бугру,
На царя окном скосилась,
Приглашая ко двору.
Крикнул он:
- Вот то, что надо!
Где ты есть там, казначей?
А подать нам лимонаду
Да с изюмом калачей!
Видишь – очереди нету!
Дак быстрей к прилавку шпарь,
Мож, колбаски нам к обеду
Расстарается шинкарь?
Вдруг раздался голос сиплый
Со скамейки у крыльца:
- Дулю с маком не хотите ль?
Персонально для лица!
Пригляделся царь – и видит
Он скамью со старичком.
Вот, ей-богу б, не обидел,
Ежли б спутал со сморчком!
- Ты чего, пенёк засохший
Лезешь в царску нашу речь?
Кукиш твой - тебе ж дороже:
Враз кочан поедет с плеч!
- Что ж, срубить башку не трудно –
Много надо ли ума!
Ты подумай-ка покуда,
Где ты будешь брать корма?
В заведенье энтом сроду -
Ежли что и завезут,
Не доходит до народу –
Всё с подсобки разгребут.
Тесть и тёща, сёстры, братья –
Вся приказчика родня
Прут от спичек до кроватей –
В общем, махвия одна!
А в воскресный день с народу
По три шкуры обдерут…
Экономикой, навроде,
Только рыночной, зовут.
И кудый-то, вот зар-раза,
Подевалася махра.
Не иначе, как с Указу,
Что от царского двора.
Враз тут морды спекулянтской
Поналезло, словно тлей.
Сам вот пачечку «Моршанской»
Оторвал за сто рублей.
-Что ты, дед, в уме своём ли?
Да махрой спокон веков
Охранял народ от моли
Приданное сундуков!
- Не скажу насчёт там ваших –
Ты пойди, заглянь-ка в мой.
Ну, не пахнет, прямо скажем,
В нём ни молью, ни махрой!
А ведь было ж там одёжи:
Полушубок, платья, шаль…
Вроде, плакаться негоже,
А однако ж тряпок жаль.
В полушубке ентом сдуру
Погостить к сынку попёр.
Мне откуда знать, что шкуры
Город любит с давних пор?
И, когда я на минутку
Забежал, прости, в сортир,
Там меня из полушубка
Вытряс дюжий рэкетир.
Платья внучки растащили –
Мода, вишь, на них пошла.
(Видно, раньше крепше шили –
В ентом, знать, и все дела!)
И теперя, чтоб кому-то
Что-то мы достать смогли –
Надо сбагрить за валюту
Твои царские рубли…
- Цыц, старик! Допёк до почки!
Всё на старый коленкор.
Мне до фени твои дочки,
Об Рассее разговор!
Ведь в масштабе ежли мыслить
Да статистику учесть, -
Ты должон во всяком смысле
Мягко спать и сладко есть.
Вот, послушай, на примере
Объясню тебе наш спор,
Ежли ты башкой доселе
Так своей и не допёр.
Я имею две машины –
«Кадиллак» и «Мерседес»,
Два дворца, сарай паршивый –
Что в мои владенья влез…
Ты ж всю жизнь в сарае прожил
И не нажил ни шиша.
Приплюсуем… Подытожим…
И мы оба в барышах!
По статистике, смекаю,
Нам выходит по дворцу,
По машине и сараю
(В смысле – каждому лицу).
…Дед гляделками захлопал
И башкою завертел:
- Сколько в жизни каши слопал,
А не смыслю ентих дел!
Чтоб сарай – да с «Кадиллаком»,
Иль дворец – да с батраком,
Или чтобы сказка с «таком» -
Без Иванов-дураков!
Что ж, давай прервём беседу,
Притомился, вроде, я,
Да и баснями к обеду,
Чай, не кормят соловья!
По-рассейски гость покеда
Приглашается за стол.
Так пожалуйте отведать
Наш крестьянский разносол!
Тут почуял царь – желудок
Не на шутку подвело.
И за дедом – ноги в руки –
Пошагал через село.
На крестьянское подворье
Завалили всей гурьбой.
Крикнул дед: «Эгей, Прасковья!
Накорми народ честной!»
Вмиг из дома и сарая,
С сеновала и с гумна
Ребятня, как птичья стая,
Заметалась по углам.
И на стол дубовой плашки,
Что под яблоней стоял,
Заскакали ложки, чашки –
Будто черт туда загнал.
У царя в глазах двоится,
И в ушах сплошной набат:
- Это что ж за молодица
Наплодила сей детсад?
Их же тут, как зайцев в клетке…
Дед ему и объяснил:
- Енто две моих невестки
Постарались в меру сил!
Счас же стало, как под вечер –
Нет бы книжку почитать –
Тут как тут система «Веер»
Загоняет всех в кровать.
Сыновья придут с работы,
Телевизор клац – ан шиш!
Лезут спать – и все заботы:
Что ни год – опять малыш!
Царь спросил:
- В таком пределе
Туговато, чай, с едой?
- Не, у нас любой при деле:
Что старик, что молодой.
Есть хозяйство, есть и мясо –
И в борще, и на столах…
- М-да, а в городе запаса –
Хрен да луковый салат!
- Знаешь, царь, давай не будем…
Хочешь, дам тебе совет?
Ты, во-первых, сельским людям,
Обеспечь эквивалент!
Ведь на складах и в подсобках
Загнивает ширпотреб:
От стиралок до кроссовок…
Пусть сменяют нам на хлеб!
Холодильник - на картошку,
Телевизор – на курей…
Будут яйца не по трёшке,
А полста – по пять рублей!
И ещё совет не лишний:
Пусть бы каждый депутат
Посадил хотя б по вишне –
Вот имели б сад-гигант!
И ещё…
- Довольно, хватит!
Стой, старик! Притормози!
Кто куда чего потратит,
Без тебя сообразим!
Погоди чуток, невежда,
Ты и так наплёл всего
На четыре добрых съезда,
И пять сессий сверх того.
Говоришь – картошка, яйца,
Сад вишнёвый, ширпотреб?
Что ж, пошли обсудим, братцы,
Собирайтесь сей момент!
Нам ведь некогда с тобою
Тары-бары разводить –
Отправляемся в покои
Думать, спорить и рядить.
А тебе, старик, заданье:
Коль не выполнишь приказ –
С головой простись заране…
Ну, так слушай сей наказ:
Посчитай моих придворных,
Да за каждого, смотри,
Посади один-два дуба…
За меня посадишь три.
Чтоб дубы сажал без писку,
Казначею скажем так:
«Выдай там ему записку –
На вино и на табак!»
Дед вскипел:
- А где ж записку
Отоварить, ё-моё?
Сдвинул царь корону низко:
- Энто дело – не моё!
 
…Ходят гуси, щиплют травку,
Двор пустой, как в шторм – причал.
Долго дед сидел на лавке,
Долго думал. И молчал…
Из кармана выгреб крошки,
Плюнул зло – по мере сил,
И в записке «козью ножку»
Из «Моршанской» закрутил…
 
С Т А Р И К И З О Л О Т А Я Р Ы Б К А
 
На отшибе в седой деревушке,
Жил старик со своею старушкой,
Возле моря жил как раз…
Что ж, начну, пожалуй, сказ:
 
Захотелось как-то деду
Похлебать ухи к обеду.
Ковырнул он пальцем в ухе
И сказал своей старухе:
 
-Ну-ка, старая болонка,
Живо шпарь за самогонкой –
Рыбакам снесу на стан,
Да под рыбу куль достань.
 
Что ты, спятил, старый боров,
Что показываешь норов?
Мы ж надысь уже искали –
Всю вы с кумом изалкали!
 
- Дак оденься поприличней
Да возьми пузырь «Столичной»
В магазине за углом –
Чай, найдется водка в ем?
 
- Жди, найдется, как же, елки,
Ить давно пусты все полки,
Кроме баночек «Минтая»
Не найду там ни черта я.
 
Ни колбас, ни мармеладу,
Ни селедки с маринадом…
В общем, нету ни фига –
Обломай свои рога!
 
В третьем квартале для плану
Обещали дать «Шампаню»,
А пока что не пищи
И хлебай пустые щи!
 
Не-е, старуха, эт не дело.
Даже брюхо заболело,
От твоих порожних щей
Я и так уж – как Кощей.
 
Знать, придется брать мне снасть,
Чтоб и вправду не пропасть.
По-над морем похожу,
Сам себя я обслужу.
 
…К морю синему притопал,
Невод бросил и заохал:
Тяжко тот назад идет,
Видно, рыб невпроворот.
 
Вот уже мотня на бреге –
«Увезу ли на телеге?»
…В ней, как рыбья чешуя,
Банки из-под «Минтая»
 
Дед упрямый:- Что ж, плевать!
Тянет невод вдругорядь.
И на этот раз в мотне
Полно дряни, что на дне.
 
Он тут начал чью-то мать
Непотребно поминать
И кричать: «Я динамитом
Буду мойву добывать!»
 
Все ж забросил в третий раз…
Вы б не слушали мой сказ,
Если б рыбку золотую
Он не сцапал сей же час.
 
Дед, кручины не тая:
- Енто вместо минтая?
Да с таким уловом сгинет
И супружница моя!
 
- Ты глаза разуй-ка, дед,-
Рыбка молвила в ответ.-
Золотое и простое
Различаешь, али нет?
 
Посмотри сюда, балда!
Разве я тебе еда?
Я любые три желанья
Выполняю завсегда.
 
Дед башкою завертел,
Побелел, как будто мел:
- Ить всего с чекушку врезал,
Дак с чего бы окосел?
 
Лектор Митька Прободня
Говорил третьего дня,
Что с похмелья может статься
Не такая чертовня!
 
Надо ноги брать оплечь,
Да скорей домой – на печь,
Чтобы белую горячку
На себя мне не навлечь.
 
Сетку с рыбою скатал,
Восвояси пошагал.
Не прошло еще и часа –
Пред своей избою встал.
 
Баба глянула:- Свят, свят!
Ты, никак, с креста изъят?
Что трясеть тебя, сердешный,
От макушки и до пят?
 
Чай, простыл ты на ветру?
Счас тебя я разотру
Аль раствором серной мази,
Аль настойкой на спирту!
 
Дед вскричал: - Не балагурь!
Что в тебя вошла за дурь?
Иль не знаешь, что настойку
Принимаю только внутрь?
 
Ты вон, лучше крест достань.
Видно, дело наше – дрянь!
Коли в море появилась
Говорящая тарань.
 
- Сразу видно – закосил,
Нету больше моих сил!
Ты, старик, наверно, водку
Мухомором закусил?
 
Говорила ведь вечор,
Как ты с кумом четверть пер,
Что теперь насчет закуски –
Енто голый коленкор.
 
На обоих кинув взор
Рыбка влезла в разговор:
- Удивляюсь я тут слушать,
Что вы мелете за вздор!
 
Я вас нынче ж помирю,
Три желанья подарю,
Что у вас в мозгу свербело
- Я в натуре сотворю
 
Ты б,старик, задал вопрос,
Да меня к воде отнес.
Для меня в сети пылиться –
Это жизненный курьез
Рыбку в банку посадив,
Предложенье обсудив,
Старики создать решили
Рыбный кооператив.
 
Расходился тут старик:
- Ты мне, рыбка, напрямик
Расскажи сейчас заране,
Что достанешь сей же миг?
 
Перво-наперво икру
Мне достань, хотя б к утру.
Интуристы уважают
Ложкой кушать ту муру.
 
Палтус, стерлядь, камбала,
Тоже чтоб к утру была,
Чтоб не стыдно было принять
Даже прусского посла.
 
- И еще…
- Постой, чудак!-
Рыбка вскрикнула всердцах.-
Ты рыбак на самом деле
Или форменный дурак?
 
Ты же сам свою мотню
Проверял сто раз на дню,
А ловилось что крупнее,
Чем жестянки с «Минтаю»?
 
Ишь ты: палтус, камбала…
Ты забудь про те дела.
Их История навечно
В книгу Красную внесла.
 
А чтоб ложкою – икру,
Это запросто. К утру
Банок двести али триста
Я те запросто припру.
 
И посол, и детвора
Будут лопать хоть с ведра,
Потому как всем полезна
Кабачковая икра!
 
Дед опять загнул про мать,
Начал тут же объяснять,
Что под той икрою нужно
Паюсную понимать.
 
- Ну, достану тебе пуд,
Дак соседи и сдадут.
За икру, как за наркотик
- Наравне сейчас дают.
 
Шапкой о землю хватив,
Дед вскричал:- Дак где ж мотив?
Растрепалась: три желанья…
Прогорел кооператив!
 
Бабка влезла в разговор:
- Стой, старик, куды попер?
Ну, не выгорело дело,
Дак к чему весь энтот спор?
 
Ну, а ежли скажем так:
Ты нам ставишь тут кабак,
Да с японскою фигнею,
Где про секс али бардак?
 
Чтоб там был зеркальный бар,
Водки полный чтоб анбар.
Буду я хозяйкой бара,
А старик в ем – за швейцара.
 
- Ах ты, старая калош!
Ты чего мне душу рвешь?
Чтоб рыбак – да за швейцара?!
А вот фигу ты не хошь?
 
Рыбка, кто тебя словил?
Я иль эта Изергиль?
Выполняй мое желанье:
Сделай мне автомобиль!
 
- Будешь кума в ем катать?
А запчасти где достать?
Да с бензином тож проблема –
Али брагой заправлять?
 
Вот желанье – ВСЕ ДОСТАТЬ!
Больше нечего желать.
И старик взмолился рыбке:
- Рыбка, сделай, так сказать!..
 
… В эпилоге бабка Маня
С дедом – как коты в сметане!
- Брат на брате, блат на блате,
И достаток полный в хате.
Слава Рыбке, их мессии!
А живут они… неважно где.
Дата публикации: 14.09.2012 12:43
Предыдущее: ДжентльменСледующее: Хитовская песенка

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Надежда Николаевна Сергеева[ 07.11.2009 ]
   такие разные стихи... но все к душе...
   
   и не заметила как все прочитала :-)
   спасибо
 
Александр Граков (Лекса)[ 07.11.2009 ]
   Пожалуйста:)

Наши судьи-эксперты
Галина Пиастро
Документы эксперта
Магик
Наши судьи-эксперты
Николай Кузнецов
Документы эксперта
Кот Димы Рогова
Наши судьи-эксперты
Виктория Соловьева
Документы эксперта
Не чудо
Наши эксперты -
судьи Литературных
конкурсов
Алла Райц
Людмила Рогочая
Галина Пиастро
Вячеслав Дворников
Николай Кузнецов
Виктория Соловьёва
Людмила Царюк (Семёнова)
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта