- Ты не знаешь какой вкус у сумеречного ветра октября? – он слегка приподнял брови. – Значит ты никогда не целовал Ее в губы. Вкус Ее поцелуя – он прикрыл глаза, смакуя каждое слово – это вкус спелой дыни. А знаешь какие глаза у такого ветра? Ты думаешь темно-синие? Ха! – он усмехнулся. – Я тоже так думал, пока не заглянул в Ее глаза. Серые, пепельно-серые, сходящие на салатовый у зрачка. Я ни у кого не видел таких глаз. – Он посмотрел на меня, оценивая. – Ты тоже не видел, я в этом чертовски уверен. – Ухмыльнувшись он попросил еще один стакан виски.

- А может и видел, – выпятил я грудь. Мне чертовски хотелось узнать еще об этом странном ветре, о котором внезапно заговорил со мной совершенно не знакомый мне человек.

- Если бы видел, – он еще раз окинул меня оценивающим взглядом, – то давно бы сошел с ума. Ты наверное не понял, парень, такие глаза обволакивают и уже никогда не выпускают. Мне еще повезло, что Ее глаза октябрьского ветра. Она добрее, чем… другие. Хотя может быть и нет. – Его голос стал тише. Он что-то еще пробормотал и уставился в свой стакан, видимо вспоминая что-то.

- Угощаю, – сказал я и сделал знак бармену, чтобы он повторил. Мне было совершенно необходимо узнать об этом ветре что-нибудь еще. Что-нибудь более реальное.

- Нет, – он сразу очнулся и замотал головой, – мне уже хватит. Да и тебе я не советую пить. Ведь сейчас как раз гроза. И октябрь стучится в окна. – Он посмотрел на меня, казалось с жалостью. – Тебе пожалуй, следует уйти. Иначе можешь и заглянуть в эти глаза. Хотя. Не все сразу понимают, что это они. А когда понимают… Когда понимают, уже поздно. – Он поднялся, махнул бармену и добродушно кивнул мне. – Мне пора.

 

Он очень быстро ушел. Я всего лишь отвернулся к официанту, попросить счет, а потом его уже не было. Зато за стойку села странная девушка с совершенно синими глазами. Цвета глубокой воды. Сама же.. Ничего особенного. Она заказала какой-то коктейль официанту и приветливо мне улыбнулась. Но сегодня мне не хотелось новых знакомств и я, подмигнув ей, оплатил счет и направился к выходу.

 

На улице действительно мерз октябрь и яростно колотился в окна бара, но никто этого, казалось, не замечал. Я укутался посильнее в свое темное пальто и решительно толкнул двери. В лицо мне ударил ветер. Октябрьский, еще теплый ветер с привкусом спелой дыни. И почему-то земляники. На улице было полно народу, но мне совершенно не хотелось тратить деньги на такси или ехать в переполненном автобусе. Лучше пешком. Я люблю октябрь.

 

Я быстро миновал улицы, заполненные людьми в той же степени, что и листьями. Тихие улочки сонного города казались бессмысленной картинкой утопии. Места, которого нет. Города, которого не будет. Потому что всегда среди этой тишины и дынного аромата, всегда появится какая-то помеха, которая перечеркнет спокойствие и тишину. Так бы и случилось. Наверное. Не знаю. Я вовремя пришел домой с ощущением сладостной осени. Мне, наверное, просто повезло.

 

Эту ночь я провел в сладких осенних снах о чем-то хорошем и добром. Когда я проснулся, шел дождь. И мне безумно захотелось отправиться бродить по скупым улочкам, скупым на воспоминания и эмоции. Мне захотелось очутиться в Старом городе, в полустертом сером призраке былого величия.

В каждом городе есть свой Старый город. И у каждого человека есть своя легенда, связанная с одной из его безымянных улочек. У меня тоже имелась такая. Но я ее практически не помнил, да и рассказывать было некому. Я жил один, не считая моих странных белых и совершенно грустных птиц.

Я не стал им рассказывать свою историю. Они слышали ее уже слишком часто. Мне кажется, если я начну ее рассказывать при них, они устало подхватят мой рассказ и спокойно допоют его до последней ноты.

Именно поэтому я только улыбнулся им, подсыпал корма и отправился в город. На работу.

 

Дождь бежал сонно-прозрачными каплями, разбиваясь о копошащихся людей, которые в свою очередь разбивались друг о друга, слишком хмурые, чтобы вовремя отскочить в сторону. Все как всегда. Мне же хотелось улыбаться. Я любил дождь. И я любил этот город, переполненный поэзией.. и дождем.

 

Весь день, переписывая какие-то отчеты, распечатывая какие-то материалы, копаясь в каких-то источниках, я смутно помнил об осени. Об ее странном поцелуе. Но совершенно не помнил о вчерашнем разговоре.

 

О поцелуе. Об осени. О ветре. Я совершенно забыл об этом. Но, знаете, я все-таки пронес этот странный образ сквозь всю свою жизнь. Я никогда Ее не встретил. Правда, слышал от пары знакомых, что они видели Ее. И тонули в Ее странных глазах. Я даже видел тех людей после этого. Их казалось коснулась некая серая печать. Или печаль. Я точно не знаю. Они стали другими и никогда уже не писали стихов. Они медленно сгорали в одном из баров за стаканом виски, представляя собой всего лишь отражение того странного незнакомца, которого я встретил однажды.

 

А я? Что я? Я женился на той девушке с темно-синими глазами, которую в тот вечер встретил в баре. Я все-таки познакомился с ней. На улице. Под дождем. Она уютно стояла на мосту, наблюдая за временем. Или может быть за рекой. Или за дождем. Она стояла там совсем одна, без зонта и без крыльев, которые ей были совершенно необходимы.

 

Я тогда подошел к ней. И тоже остался так стоять. Без желания куда-то идти, что-то делать. А мимо шли поэтичные люди, я чувствовал это спиной. Они иногда задевали меня. Но это ведь ничего? Я тоже наблюдал за дождем. И мне казалось я уже вижу Ее глаза, когда в грудь меня ударил ветер. Девушка повернулась ко мне и узнав, протянула руку – «Кейти». Смело улыбнувшись, я взял ее руку в свою и промолчал. Я только смотрел в ее холодные глаза ноябрьского дождя и искал звезды. Я действительно думал, что найду. А потом она улыбнулась.

 

А потом… потом все было слишком спокойно, чтобы стать сказкой или обернуться банальностью. Поэтому все стало так, как есть сейчас. Однако по ночам в октябре, когда дождь уверенно стучится в наше окно, я вспоминаю те глаза, которые не видел, и чувствую на своих губах привкус дыни. И просыпаюсь. Но это не кошмар. Это просто обещание чего-то. Вот только я выбрал мою темную ноябрьскую ночь, полную дождя и земляники.