Куземко Владимир Валерьянович.

 

Р О З Ы С К Н И К И .

Из записок районного опера.

 

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Л Ю Д И .

 

Среди однородной массы сотрудников уголовного розыска (все - примерно одинакового возраста, комплекции, темперамента, ума, характера, и биографии) яркими пятнышками выделяются некоторые уж очень чем-то выделяющиеся индивидуумы…

 

 

1. ВЕСЕЛЬЧАК.

 

Взять хотя бы Саньку Кириллова, «территориала» из соседнего со мною кабинетика. Краснорожий, глаза-щёлочки, упитанные щёчки, на хомячка похож. Но хомяк - животное безвредное, а Саньке безвредным не назовёшь…

 

Допрашивал он как-то по-особенному…

 

Допустим, сидит перед ним на табуретке подозреваемый в чём-либо гражданин, и гонит понятно что: там - не был, того - не делал, а о про такое - и понятия не имеет… Старинная, множество раз слышанная любым из оперативников песня!..

 

Так вот, слушает Кириллов молча, похаживая по кабинету то вдоль, то поперёк, и головой согласно кивает, мол: «Верю я, верю!», и: «Наверняка всё так и было, без сомнения!..» И при этом весь из себя - вдумчивый, задушевный, свойский… Вот подозреваемый и перестаёт пугаться возможных неприятностей. Наоборот – смелеет, широко расправляет плечи, крепчает голосом, и, утверждающе помахивая в такт своим словам рукою, чуть ли не диктует оперу, как тому следует обрисовать в служебных бумаженциях картину произошедшего, и в какую сторону направлять расследование…

 

И в этот момент полнейшего упоения допрашиваемого своей пламенной речи Санька, вдруг остановив его лёгким прикосновением к плечу или руке, спрашивает с вежливым спокойствием: «Тебе вмазать, чтобы не хренел, или сам усохнешь?..»

 

Не врубившись, подозреваемый ошарашивается:: «Что-что?!»

 

«То самое…» - с улыбкой поясняет опер, мгновенно хватает со стола дубинку и больно бьёт простофилю по колену. «Ах!..» - изумлённо дёргается тот, отшатываясь.

 

Санька - сама доброжелательность. Радостно щурится: «Продолжай, продолжай… Я тебе не мешаю…»

 

После минутной паузы, потирая ушибленное колено и испуганно пялясь на вновь застывшую на столе дубинку, подозреваемый продолжает… Вначале - осмотрительно, памятуя о внезапном ударе, но затем, успокоившись и придя к выводу, что то была какая-то нелепая случайность, тихонечко выруливает на прежнюю дорожку… Но только-только повышает он голос до прежних высот правдивости и самоуверенности, как дубиночка срывается со стола, и по другому его колену - хрясь!..

 

«Ой!» - подскакивает на месте допрашиваемый, широко распахнув глаза на оперуполномоченного. И что особо потрясает его: Санька… улыбается!.. Да-да, он даже смеется, весело и миролюбиво…»Говори-говори, я внимательно слушаю!..» - сквозь заливчасто – звонкий смех просит Кириллов.

 

Подозреваемый молчит, боясь произнести хоть слово, но дубинка предупреждающе вздрагивает, и он тотчас начинает говорить… Говорит, говорит, говорит…

 

Бац - дубинкой по коленной чашечке!..

 

И сразу - серебристое хохотание Санька, и его просительное: «Продолжай, чего встал… Не обращай на меня внимание!..»

 

Ничё себе… «не обращай внимание»… Отмалчиваться - нельзя (за это Кириллов тоже бьёт), но и говорить не получается, - то правой рукой лупит «демократизатором» Санька, то левой, и всё - весело, заливчасто, оптимистично!..

 

Случайно заглянувшие в РОВД и проходящие мимо дверей кирилловского кабинета мирные граждане, слыша звонкий как колокольчик смех из-за дверей, невольно улыбаются. Дескать: весело мужики здесь живут!.. Не знают, наивные, что не анекдоты за тою дверью рассказывают, и не корефану подмышкой щекочут, а живого человека мордуют!.. Правда, он в 98% - мразь, бандит, урка блатная, но тем не менее и он - живая душа, и ему от битья – больно, а вдвойне больно – когда вот так бьют, с улыбочкой, со смехом и щутками-прибаутками…

 

Оригинально «колол» наш контингент Кириллов, изобретательно, радостно даже, но был в его действиях какой-то… потаённый обман, что ли…

 

Розыскники - народ простой, вне пределов оперативных комбинаций и взаимоотношений с начальством, в общем-то - бесхитростный. И коль уж колотишь гражданина как боксёрскую грушу, то будь добр - изобрази ментовскую сердитость, сверкни грозно глазками, прохрипи клиенту страшилку из подходящего к данному случаю репертуара, типа: «Колись на сознанку, сучара, а не то я начну сердиться!»,

 

Если же, напротив, улыбаешься ты своему собеседнику, и словами в него пуляешь исключительно ласкательно - душевными, то как же такого одновременно – и бить?.. Не созвучно!..

 

Так, чтобы сперва – улыбаться, а потом – избивать, или сперва колотить, а затем - ласково беседовать, - такое случается часто, но чтоб – одновременно?..

 

Кстати, и оперил Кириллов не так чтоб очень… П о л я н у в кабаке организовать, или парочку шлюшек в райотдел для ускоренного оперразврата доставить - это да, тут он виртуоз… И водку притащит не галимую, и мяса дармового притарабанит сколько надо, и приведённые им бабёнки окажутся не трипперщицами, которых и в трёх гондонах трахать страшно, а вполне терпимых кондиций…

 

Но как до работы доходило, до кропотливого многодневного выслеживания нужных нам человечков, до деликатно-штучной обработки агентуры, или ещё чего-нибудь оперативно - розыскного, тут он - филонил, жутко ленился, попросту говоря - хрен забил на службе, причём нисколечко этого не скрывал…

 

И ещё…

 

Все опера, склонны любое нераскрытое преступление – «глухарь» подвесить на какого-либо ранее уже задержанного бандита… Ему ж, собаке, всё равно, к примеру, за 5 краж он попадёт за решётку или за 8, вот пусть три «левых», совершенных другими, так и не изобличёнными нами бандитами кражонки он на себя и возьмёт, а мы за то - жратву ему в камеру подкинем, курева, чая, а то и ш и р н у т ь с я позволим. Это – обычная, широко распространённая практика…

 

Но, как правило, перед тем, как к каждой зарегистрированной краже или иному преступлению присобачить «левого» виновника, опера честно пытаются поймать настоящего преступника, и уж только если не выгорит - начинают «химичить»… А Санёк – и не пытался!.. Получил от дежурного заявку на «кражу личного имущества» (это когда не смог дежурный отбиться от заявителя, хотя и уговаривал его, и выпихивал, и разве только ногой в лицо не бил), и – сразу же ищет «левака», среди сидящих у нас в «обезьяннике»…

 

В результате такой гнилой тактики позднее возникает масса проблем. Скажем, спустя время берём мы с поличным очередного домушника, раскалываем его и на ряд предыдущих эпизодов преступной деятельности, пытаемся оформить эту «явку с повинной» документально, а – хрен всем в зад!.. Кирилловым эти эпизоды, оказывается, давно навешаны на совершенно другого лоха… Ещё и дело сшил такими гнилыми нитками, что просто удивительно, как следак подобный фуфляк принял в производство, и начал готовить к суду… Без «химии» в нашем деле - нельзя, но – не зарываться же, помнить меру… Ну и ещё должна быть какая-то профессиональная гордость!.. Каждая Санькина тупая отмазка давала какому-нибудь ворюге лишних пару недель вольготничать на свободе и творить всякое, тогда как можно было его реально з а к р ы т ь куда раньше…

 

…В общем, лёгкая неприязнь к оперу-весельчаку среди его коллег потихоньку переросла в откровенную не-любовь. Если честно – раздражал он нас, и хотелось от него избавиться…

 

Решили сыграть на двух обстоятельствах: его трусоватости (товарищей не обманешь - в рискованных ситуациях замечалось, что мандражит Санька больше положенного, что и понятно: на бандитский нож или с т в о л грудью шагать - это тебе не беззащитного человека в кабинетике уродовать!), а также тем, что среди райкриминалитета имел Санька репутация окончательного дерьмовщика. Дескать: «Ну ладно, бьют опера… работа у них такая… Но чтобы при этом – ещё и смеяться?!. У, сука!..»

 

И вот, в присутствии Кириллова, опера на полном серьёзе зарассуждали между собою о том, каким же бесчеловечным издевательствам повергаются со стороны бандитов попавшие за решётку бывшие сотрудники правоохранительных органов. По идее, их в тюрьмах и «зонах» содержат отдельно от прочих уголовных элементов (вплоть до отдельных колоний для них), но на практике сплошь и рядом это правило нарушается, особенно в СИЗО, - то ли в документах напутали, то ли специально кому-то бяку подстроили…

 

Ну и резвились хлопцы, в лицах представляя, как встретят блатняки случайно попавшего в их камеру бывшего м у с о р а («да вот хотя бы тебя, Санёк!»). Особенно - если среди них окажется кто-нибудь из его «клиентуры», кого он ранее самолично в места заключения спровадил («слышь, Сашок, - ох худо тебе в этом случае придётся!..»). И напрягали буйную фантазию, описывая приёмы и методы воздействия бандитов на оказавшийся в их полном распоряжении хрупкий организм товарища старшего лейтенанта милиции Кириллова… Тут тебе – и миской по мошонке, и изъеденным сифилисом членом – по губам, и даже ломиком - в задний проход (откуда в строго охраняемой камере окажется ломик - никто не уточнял, - молча подразумевалось, что от бандитов жди чего угодно!).

 

Внимательно слушал Санька, скучнел физией, скрипел зубами, - явно ему не нравились наши разговоры, а чего – понять трудно, потому как про то помалкивал…

 

И начали с какого-то момента замечать, что смолк из кирилловского кабинетика его звонкий добродушный хохоток… Испортили мы настроение человеку капитально, ну ни малейшего настроения трудиться!.. Специально уточнили у допрашиваемых Санькой бандитов, те подтвердили: никого не бьёт больше Кириллов, даже и пальцем боится тронуть… Но может – и не боится, а просто не просится дубинка в руку без звонкой улыбки, не клеится без хохота это дело… Смеяться же Санька больше не мог, отравлен был тревогами его былой оптимизм…

 

А тут, как бы в подмогу нам, начальство озвучило на одном из совещаний очередную из своих бредовых идей: изобличённых в злоупотреблениях сотрудников органов не в «спецзонах» надо-де держать, а - в самых обыкновенных… Пусть все менты знают, что именно там, среди бандитов, «в случае чего», они и окажутся - может, хоть это удержит от злоупотреблений!..

 

Ох уж это сучье командирское племя!.. Значит, чем больше плохого мент сделал бандитам в промежутках между злоупотреблениями, тем беспощадней бандиты к нему будут злобствовать, когда он сам окажется в тюряге… Отсюда напрашивался вывод: живи с бандитами мирно, мент, тогда и с тобою, когда сам загремишь, тоже будут обращаться по-людски… Короче, эффект от нововведений начальства нарисовался прямо противоположный желаемому!..

 

Ну и, понятно, радостно сообщили наши Кириллову, кого первым, по общему мнению, начальство решило таким образом подставить и сгноить в заключении среди блатарей…

 

Совсем почернел лицом Санёк… Не то что смеяться - разговаривать перестал!.. На реплики не отвечал, и сам ничего не говорил, всё какую-то свою тяжкую долю думал…

 

Потом как-то быстренько побегал по врачам, оформил себе увольнение со службы по состоянию здоровья (кучу хворей у него врачи выискали, - как он с таким неподъёмным грузом болячек ещё и смеялся?!), и, от греха подальше, укатил куда-то не то что из города, но и из области!..

 

Опера лишь недоумённо пальцами у виска покрутили. Странный Санька какой-то…

 

Совсем шуток не понимает человек!..

 

 

2. БАРАН.

 

Вот ещё колоритный персонаж…

 

…Перешёл к нам в районную уголовку из патрульно-постовой службы. Имел тогда сержантское звание, за что «Сержантом» за глаза его все долго и величали… Но потом - окончил-отмучил школу милиции, прежнее погоняло потеряло смысл, и теперь кличут его (опять-таки заочно) - «Бараном» или «Барашком», причём не потому, что фамилия у него - Баранов или как-то схожа с этим, а из-за его любимой присказки, в ответ на постоянную ругань в его адрес и обвинения в тупоумии: «Это мы ещё посмотрим, кто из нас баран…» А чего смотреть?.. Будто и так не ясно!

 

Типаж исполнительного болвана: куда пошлют - туда и идёт, чего велят – то и делает, в пределах понимания… Но ведь не секёт ни черта!.. Потому и делает всё хреново, без малейшего понятия, зачем его посылали, и какой результат от него требовался…

 

Скажем, однажды вечером в подворотне избили парня, надавали по рёбрам, немножечко голову проломили, короче - изувечили!.. Лежит в больнице, в сознанке, но описать нападавших не может – был поддат, а во дворе – темновато… Типичные тяжкие телесные - «глухарь», ни хрена там не найти, а только отчётность испоганишь, и это - перед самым подведением итогов третьего квартала!..

 

Посылаем сержанта (он тогда школу милиции ещё не окончил). Задание ему: убедить т е р п и л у дать показания в духе того, что в нетрезвом виде поднимался он по лестнице, споткнулся, упал… И, скатившись по ступенькам с 9-го этажа на 1-й, нанёс себе множественные травмы и ушибы… Как средство нажима на потерпевшего – порекомендовали намекнуть: «Мы ведь можем изобразить всё в бумагах как результат драки с обоюдной виной, тогда и тебе статья за «хулиганку» светит…»

 

Выслушал сержантишко наставления руководства, кивнул головой в духе: «Будет сделано!», попёр в больничку… Вернулся оттуда - с заявой пострадавшего: «…на меня напали… нанесли тяжкие телесные… требую разыскать виновных и наказать по всей строгости…»

 

Начальника угро перекосило: «Ты чё сотворил, хрен моржовый?!. Ржа трипперная, на фиг ты этой подлянкой бумагу загадил?!. Тебя разве за этим посылали, чучело?!.» А эта умора лишь руками разводит: «Но что я мог?.. Как он рассказывал, так я и записывал…»

 

Ох, …вашу маму…за ногу!..

 

Да куда ж такого – в угрозыск?!. Тут - работа тонкая, штучная, для умеющих шевелить мозговыми извилинами, а ему же и шевельнуть нечем!. Ну полный звездец!..

 

С тех пор - пошло-покатилось… Что ни поручишь - идёт и делает. Начнёшь проверять результаты – за голову хватаешься!..

 

Как-то послали его на адрес, подозреваемого в РОВД на допрос привести. Двинул, через полчаса возвращается один. «А где такой-то?..», «Не пошёл. Занят. Обещал завтра сам прийти. Я его уговаривал, но…»

 

Старший опер позеленел от злости: «Так-растак-перетак, балалайка всем в рот, ты его что – на свою свадьбу приглашал?!. Тебе его привести велели!.. Заставить придти, слышишь?!. А теперь, блин, его там уж наверняка и след простыл…»

 

Сержант зашевелил морщинами на лбу, размышляя: может, и впрямь стоило ещё как-нибудь попросить гражданина подозреваемого?.. Потом – залыбился: «А чего - простыл?.. Небось, так дома и сидит…»

 

Ну что возьмёшь с придурка?!.

 

Без особой надежды, лишь на всякий случай, снова послали на адрес оперов. И хорошо, что бандюга оказался ещё тупее, чем наш сотрудник, и после его визита спокойно лёг спать. Вышибли двери опера, сонным с постели за шкирку его сдёрнули, приволокли в райотдел… Но не всегда ж такая везуха!..

 

Или ещё случай: поздним вечером убили мужика на детской площадке между домами. В подобных случаях делают поквартирный обход в окрестных домах: кто что видел, слышал или что-нибудь знает о произошедшем?.. Нашему орлу сизокрылому поручили отработать два подъезда в 9-этажке. Взял он ручку, взял чистые бланки протоколов опросов, и пошёл… Не было его долго. Сказать, что всё это время он пропинал балды в близлежащей пивнухе – так нет, все квартиры он реально посетил, и со всеми их обитателями побеседовал. Старательно выяснил, кто из квартировладельцев чем занимается, на какие доходы живёт, имеет ли автотранспорт и не снятые судимости, в общем – собрал самые разнообразные сведения… Единственно, о чём забыл спросить – это о событиях того самого вечера, когда произошло убийство!..

 

Начальник угрозыска был в шоке. «Ты что, специально?!» - орал он, махая в воздухе кулаками и брызжа во все стороны слюной. Баран развёл руками: «Так вы ж ничего не сказали…»

 

Оказывается, ему сообщили о произошедшем убийстве, и поручили провести поквартирный обход двух подъездов, а о том, что во время этого обхода именно о произошедшем и следует расспрашивать - сказали вскользь, а то и вовсе не упомянули, исходя из того, что это ж и так - очевидно… Но это - смотря кому!..

 

Но за художества эти его из органов не попёрли. У нас система какая-то странная… С одной стороны, выгнать в шею могут за любой пустяк, скажем – не фирменные ботинки к мундиру надел, или своему начальству нагрубил сгоряча… Но с другой – хрен кого-нибудь выгонят, пока чего-нибудь совсем уж из ряда вон не натворит, а так – будут тянуть до последнего, песоча на всех оперативках и собраниях-заседаниях…

 

Короче, продолжал он честно вкалывать и дальше. И, как я уже говорил, успешно окончил школу милиции и получил лейтенантские погоны. Из младшего оперуполномоченного стал полноправным опером. Теперь ему фигню какую-нибудь не поручишь, что ты… Он же - офицер, без пяти минут милицейский маршал!.. Ну а серьёзное ему что-либо поручать начальство откровенно побаивалось… Как т а к о м у, к примеру, доверишь картотеку секретных сотрудников?.. Он же всю агентуру спалит в два счёта!..

 

И оперативную комбинацию с помощью такого долдона не провернёшь, услышит замысел - озадачится: «Вызвать такого-то в РОВД, оформить его за хулиганку в райотделе на 15 суток и поместить в ИВС для внутри-камерной обработки, говорите?.. А если он в РОВД не станет хулиганствовать?..»

 

И старший опер, и замначальника районной уголовки, и сам начальник – все от него млели… Сколько он от них ругани наслышался, сколько ушат словесной грязи ему на голову вылили – больше, чем всем остальным операм, вместе взятым! Хотя ведь и остальные слышали регулярно отнюдь не гимны в свою честь, и вовсе не райским нектаром их начальство обливало…

 

Но вот чем он всех подкупал: на любую ругань реагировал спокойно. Что ни тявкай ему в лицо - внимательно выслушивает, сохраняя задумчивость физиономии. С начальственными попрёками - немедленно согласится («да, тут я маленько недоработал…»), от товарищеских разносов – отшучится или отделается своим фирменным: «Ну это мы ещё посмотрим, кто из нас баран…» Так что в итоге никто на него зла не держит, и долго - не сердится… Поорали на болвана, помахали кулачищами перед его озадаченной носярой, потоптали ножками - и успокоились, утешились его миролюбивыми оправданиями, - до следующего закидона…

 

…Чего у оперов, при всех их недостатках, не отнимешь – это самоотверженности. Пашем по 10-12 часов в сутки, а иногда и больше. Иначе – нельзя, слишком многое наваливает на нас руководство, и очень уж жёстко контролирует исполнение…

 

А вот Баран – не усердствует!.. Да-да, при внешней дубоватости, про своё конституционное право на полноценный отдых он не забывает ни на секунду, и при малейшей возможности им активно пользуется…

 

Скажем, заимел интересную привычку ездить днём обедать - к себе домой. В этом не было бы ничего примечательного, и многие из оперов делают то же самое, но только живут эти «многие» - рядом с райотделом, тогда как он – на противоположном конце города!.. Час уходит на дорогу в один конец, ещё час - в другой, прибавьте минут сорок – на сам обед и послеобеденный отдых… На три часа самовольно сократил он свой рабочий день!.. А начальство - бегает, а начальство - надрывается: «Где такой-то?!. Он нам срочно нужен!» А этот мудак - у себя дома, почивает на диване, переваривая пищу, свежей газеткой листает…

 

И опять на него орали - бесновались, снова он ресницами в ответ хлопал и руками разводил, бормочя печально: «Виноват, исправлюсь!», или протестующе бася: «Это мы ещё посмотрим, кто из нас…»

 

Впрочем, после дикого ора начальника угрозыска свою манеру отбывать на обеденный перерыв Баран всё-таки сократил… Зато вечером, после шести, уже поглядывает на часы с озабоченным видом, дескать: «Хлопцы, а не пора ли нам - по домам?..»

 

А после семи часов – и вовсе усиленно томится, намекающе ключами в кармане звякает, кашляет, чихает, испускает газы, двигает стулом, беспокойно ходит по кабинету, описывая овалы, постепенно приближающие его к входной двери, - чтобы при первой же возможности слинять…

 

И это - не взирая на окружающую обстановку, на то, чем занимаются в данный момент коллеги. Допрашиваем ли мы рецидивиста с четырьмя судимостями за плечами, обсуждаем ли детали предстоящего «наезда» на бандитский притон с вполне возможной перестрелкой, или же, наконец, коллективно пьём водку в честь благополучно поступившего на учёбу в Академию МВД боевого товарища - ему по барабану, подумаешь – допрос, перестрелка или пьянка (кстати, единственный из всего личного состава райугрозыска - он абсолютно не пьёт, и именно по убеждению, а не из-за того, что – язвенник)… Неважно это, пустяшно и зряшно, а важно и принципиально - то, что он хочет домой. Устал, отдыха желает – ясно?!.

 

Однажды он всех убил…

 

В соседнем районе случилось ЧП: при задержании бандита тот сумел ножиком зарезать милиционера, и дать дёру. В таких случаях кипеж - на весь город, а то и область… Вот и в этот раз городские райотделы подняли на уши, введя в действие общегородской план «Перехват», - личному составу роздали оружие, и, разбив людей на группы, каждую из них обязали тщательно прочесать отведённый ей кусок города: отработка адресов (особенно – криминальных), проверка чердаков, подвалов и сараев, рейдирование улиц, переулков и проходных дворов… Одной из таких групп в составе семи оперов и участковых поручили руководить мне.

 

Засели в моём кабинете, обсуждаем детали предстоящей операции. Баран, тоже включённый в мою группу, сидит рядом, внимательно слушает, кивает головою… И вот, когда я говорю: «А в 18.30 мы группами по два-три человека приступим к прочёсыванию лесопосадки…», этот чудик вдруг с важным видом заявляет: «Не-е, это я уж не смогу, в начале седьмого мне надо уйти…»

 

«Куда уйти?..» - растерянно таращусь я. Вообще-то, исходя из ситуации – заявление идиотское, но мало ли… Вдруг на это время ему назначен приём у начгорУВД, или же, обратный случай, любимая бабушка в больнице помирает, надо занести ей дефицитную вакцину…

 

Баран спокойненько поясняет: «Футбол по телику будут транслировать, - очень важный, отборочные соревнования… Не хочу упустить!..» Мы так и застыли с выпучившимися гляделками…

 

Понятное дело, никакого футбола в тот день он не посмотрел, за этим я проследил специально, держа его до полуночи у себя перед глазами!.. Но вообще же во все прочие разы он себя особо не ограничивал…

 

На матч сходить, или на эстрадный концерт какой-нибудь… в театр, в филармонию, в библиотеку – пару хороших книжек отобрать… На это время он постоянно находил, причём всегда – за счёт службы!..

 

Смешно сказать: он увлёкся бобидилбингом, и теперь регулярно, трижды в неделю, посещает занятия в спортзале!.. И это когда другие опера своих жён и детишек видят в урывках между ментовской беготнёй, и дома даже не каждый день появляются… «Ещё полгода тренировок – и такую мускулатуру накачаю!» - хвастался он. М-да…

 

Начальство к нему привыкло, стерпелось, приноровилось даже. Он же хоть и бесполезный делу человек, но и не - вредный. Не пьянствует, не берёт взяток, опять же - морд на допросах не сокрушает (а чего надрываться?.. лично ему бандиты ничего плохого не сделали!)…

 

А у нас кто тянет – на того и взваливают, а ежели ни хрена не делаешь - на тебя рукой машут: «Ладно, фиг с ним… Всё равно толку от него не дождёшься!..»

 

Лично я в самом начале ментовской карьеры ошибся: застаханствовал… В итоге оседлали меня как осла, такую поклажу взвалили - не продохнёшь!.. И чем больше старался - тем тяжче становилась поклажа, тем крикливее ругали за то, что тяну плохо и вкалываю мало…

 

А Барана, который вообще не тянул никогда, и не старался, уж потихонечку и ругать перестали… Еще и нахваливают: «Смотри-ка, день прошёл – а он ни разу не учудил… Душевное спасибо за это!..»

 

Кстати, в любом райотделе имеется свой кадровый «балласт», и все давно приноровились использовать его с максимальной выгодой… Есть куча ментовских дел, которые не требуют много ума и энергии, но людей на которые будь добр - поставь!.. Скажем - суточные дежурства в РОВД… Или охрана общественного порядка на каком-нибудь массовом мероприятии… Или семейный скандал приключился, требуется послать человека для разборки конфликта и оформления нужных бумажек, - толку от этого наверняка не будет, всё равно рассорившиеся муж с женою или родители с детишками потом помирятся, и заявы друг на дружку порвут, но человека всё равно – оторви от живого дела и пошли… П о л а г а е т с я!.. А кого посылать, если у каждого розыскника - куча требующих срочного расследования материалов?!. Вот и посылают того, кто и так ни черта не делал бы… Но зато ценные сотрудники могут заняться более важными делами… Так что если вдуматься – не таким уж бесполезен наш Баран!..

 

Кстати, о мзде… Зарплата у оперов - аховая, и чтобы с голодухи копыта не откинуть – мы вынуждены как-то выкручиваться. Никто о нас не позаботится, если мы сами не позаботимся!.. Вот и крутим – мутим по - разному, чтоб денежка в карман накапала…

 

Так это чмо, Баран то есть, не сёк ни хрена!.. Ему лоха г р у з а н у т ь, и бабки с него скачать за какую-нибудь нами же подстроенную «услугу» - что мне академиком заделаться!.. Сам ничего не может (много раз проверялось!), и в командной игре - не участник, хоть там всех делов - только стоять рядом, изображая тумбочку…

 

Допустим, объясняешь ему: «Наедем на владельца кафе «Викинг», там наверняка куча нарушений… Р а з в е д ё м по-всякому, припугнём налоговой и санэпидем… А потом - гоним пургу про бабло!.. Хоть сто баксов пусть кинет… Поделим среди подотделовских!.. Слушает он, губами шевелит, мысленно пересказывая только что услышанное, лбу морщинит, а потом – дивится: «Сто долларов?.. За что?!. А если он ни в чём не виноват?..»

 

Тьфу ты… И ничего ему не втолкуешь, - упрётся рогом, и всё тут: «Но это же противозаконно!.. Нет, я не могу…» И руками широко разводит, показывая наглядно ширь стены между ним, честно - чистеньким, и нами, гнусными плохишами, мздо-вымогателями…

 

Но не спешите радоваться его неподкупной щепетильности!.. Если того владельца кафешки мы всё-таки (уже без участия Барана) раскрутим на энную сумму, и, притащив добычу в отдел, напоим-накормим всех коллег «с барского плеча», то что ж оно, «порядочное» - побрезгует бухать и жрать вместе со всеми?!. Не-е, как раз на это он - не брезгливый!.. Его «честность» - в том только, чтобы «шкурняк» за него решали другие, но когда всё порешено, и добытчики щедро делятся с товарищами, он тут как тут - со своей большой ложкой…

 

Из общего котла – брал, а сам в котёл - не вносил… В принципе, этого вполне достаточно, чтобы с ним никогда не делаться!.. Но… маленько опасались его хлопцы… Кто его знает, придурка!.. Возьмёт да и заявит на коллег начальству, либо во внутреннюю безопасность настучит…

 

Типа: «В то время, как вся страна и весь наш народ… А они - вымогают взятки и морально разлагаются!..» С дурака станется… Нет уж, - разумнее, чтобы и он был замаран общим дележом… Так – спокойнее!..

 

Напоследок про семейную жизнь Барана расскажу.

 

В своё время, ещё учась в школе милиции, познакомился он с молодухой. Повстречались какое-то время, потом - расписались, и переехал он к жене в приймы, в тёщину 2-комнатку… Пожил какое-то время спокойно, а потом начались скандалы… Причина понятна: любой бабе нужен муж-добытчик, а какой из Барана кормилец семьи?.. При его-то копеечной зарплате, и полной безмозглости на дополнительные приработки!..

 

Хотели бабы его из милиции на более прибыльное место перетолкать, хоть - охранником в коммерческую структуру… Но тут он проявил характер, и наотрез отказался. Не уйду, дескать, из любимого уголовного розыска, и всё тут, хоть на кусочки режьте!.. (Я его понимаю: в любом другом месте ему вкалывать пришлось бы, а он этого – не любит, да и не умеет!..)

 

Скандалы усилились, бабьё каждодневно орало на него в две глотки, но что ему, тренированному начальственной руганью, те жалкие дамские визги?!. По своему обыкновению, реагировал на крики он спокойно, то есть - никак не реагировал, а ведь женщин именно такая реакция на их вопляж заводит больше всего: «Мы орём, а он, сволочь - молчит и ухмыляется!..»

 

Кричали ещё больше, а когда нервишки окончательно сдавали – набрасывались на него с кулачками. Но он же не хиляк, как-никак бобидилбингом увлекается!.. Растолкает всех, и - утопает в свою комнату - очередную книжку дочитывать…

 

Однажды отодвигаемая им теща неудачно зацепилась головой о дверной косяк, слегка оцарапала ухо. Тотчас помчалась «снимать побои» и писать жапобу: «Зять-вражина пытался убить меня путём битья моей головой о стены!..» Затея не удалась - слишком незначителен был порез кожи, и прибежавшую в РОВД с кляузой тёщу встретили недоверчивыми улыбочками. Здесь хорошо знали незлобливый характер Барана, и не поверили в его анти-тёщину кровожадность!.. (Тем более, что слишком многие из розыскников и сами от тёщ натерпелись всякого, так что народец этот в угро - малоуважаем и неценим…)

 

Тогда тёща забросала нас письменными кляузами, заодно уж писанула и в горУВД, и в облУВД… Понятно, что хаяла зятька по всякому: он-де и такой, и сякой, и монстр злобный, и шизофреник затаившийся, а плюс к этому ещё и наркоман, иначе с чего бы это он по вечерам пьёт чай с подозрительными засушенными травками?!. (Дороживший здоровьем Баран однажды прочёл в каком-то журнальчике без обложки, что горные травы продлевают жизнь чуть ли не до двухсот лет, и с тех пор настаивал и пил ежедневно чай из всякой пахучей хреновины).

 

В наркоманство Барана начальство напрочь не поверило (что значит устоявшаяся, пусть и со знаком минус, репутация - ничего лишнего к ней уже не пристаёт!), но на всякий случай посоветовало ему определиться, и либо органы бросить, либо тёщу с женою, покуда они окончательно не скомпрометировали его вонючими кляузами!..

 

Баран поразмыслил малость, и принял мудрое решение: развёлся с женою!.. Как говорится, жёны приходят и уходят, а к с и в а в кармане и пистолет в кобуре на поясе - остаются… Теперь он – вольная птица!..

 

Снял квартиру у какой-то переселившейся к внучатам старушенции, занимается своим бобидилбингом, читает уйму интересных книжек, регулярно смотрит телевизор, пьёт целительные травки, с 9.00 до 18.00 присутствует на рабочем месте или величественно шагает по «территории», старательно исполняет все начальственные указания (таким образом, чтобы у начальства в будущем как можно реже возникало желание ему что-либо указывать!), и - счастлив!..

 

Меня недавно осенило: может, не такой уж он и олух, если ему от своей «глупости» в итоге - хорошо, а мне от моего ума и усердия – одни шишки на голову?.. Даже завидовать ему начал потихоньку…

 

Однажды даже решился ему подражать, думал: «Начну филонить в работе, делать всё спустя рукава, начальство сперва развопится, но потом, привыкнув к моему новому имиджу, махнет и на меня рукою… Вот тогда-то я наконец найду время и для занятий боевыми искусствами, и для семьи, и для остального…»

 

Но хрен мне дали порезвиться… Полдня халтурил - сразу все разорались как нанятые. «Мне одного Барана во как хватает!» - решительно чиркал себя ладонью по горлу начальник угрозыска. И пришлось, спрятав собственную лень в карман, вновь засучивать рукава…

 

…Так что гляжу я теперь на жизнерадостно топающего по планете Барана с завистливым вздохом. Не пьёт и не курит человек, бесценное здоровье бережёт… Через 5-10 лет нынешнее поколение розыскников, надорвавшись на текучке буден, сопьётся, разболтается и отомрёт бесславно… И тогда он один, пожалуй, из нашей старой гвардии останется!.. Сто пудово - майора получит… а то и полковника, если повезёт… И командовать такими вот, как я, операми-трудягами будет…

 

…Ох, звиздец, как жизнь несправедливо устроена!..

 

 

 

 

3. РЫЖИЙ.

 

Рыжих мало кто любит. Ведь они в основном – хитрые как лисички, чуть где зевнул – так и норовят тебя подставить… Ну их!..

 

Витька Ус - рыжий, высокий, шевелюристый парниша - перевёлся к нам в угро из вневедомственной охраны. По его версии - надоела ему рутинная механическая работа без приключений и возможности проявить свою инициативу… А по мне – так наверняка втихую натворил к о с я к о в, вот и слинял побыстрее в другую структуру, пока начальство про его художества не дозналось, и не выперло по-плохому!..

 

Поначалу он всем нашим приглянулся: весёлый, не унывающий, не жмот, пить умеет, труса вроде бы не празднует… В общем, свой!.

 

Впервые лично меня удивил он во время совместного конвоирования одного нарика-домушника, из СИЗО к нашему следователю, на допрос. По инструкции, бандитов конвоируют вдвоём, причём один из конвоиров сковывает себя с ним наручниками, - так труднее убежать, а без посторонней помощи – и вовсе невозможно!..

 

И вот, на двух трамваях и автобусе (бензина в дежурном «уазике» не оказалось), мы доставили клиента в райотдел. Перед самим РОВД, пока я пошёл доложиться дежурному, Витька начал снимать наручники с себя и конвоируемого. Именно в такой последовательности это и полагается делать: вначале расстёгиваешь металлический браслет на себе, затем - снимаешь его с преступника. Если делать наоборот, то есть начать с конвоируемого, то пока будешь потом снимать наручники с собственного запястья, он на считанные секунды останется без присмотра, что чревато осложнениями… Преступник может внезапно напасть на конвоира, или же, напротив, резко броситься от него наутёк. В той же конкретной ситуации он вполне мог вбежать в здание райотдела, стремглав промчаться по нему, выбежать из задней двери и скрыться в ближайших переулках… Никто в РОВД бросаться на перехват не стал бы. Бежит по райотделу человек?.. Ну и пусть бежит… Существующими законами нашим гражданам быстро перемещаться по милицейским учреждениям не возбраняется!..

 

Хорошо, что нарик попался смирный, да и обессилил маленько от сидения в СИЗО, вот и не додумался дать ходу… Но - мог же!.. А смысл служебных инструкций в том и состоит, чтобы никаких потенциальных возможностей бандитам не давать!..

 

И когда мы, сдав клиента дежурному, остались наедине, я в резкой форме высказал Витьке недовольство его разгильдяйством. Вначале Ус меня вообще не понял: о чём базар, если ничего не произошло?.. Потом – обиделся: «За мальца меня считаешь?!. Да я!.. да меня!.. да попробовал бы он от меня укрыться - догнал бы, и на молекулы разметал!..»

 

Рассердился я, но тон повышать не стал, объяснил спокойно, что его заверения всем - до лампочки. Догнал бы он начавшего убегать бандита, или не догнал… Его задача – не дать возможность бандиту начать бег!.. А для этого - делать положенное по инструкции, не задумываясь, и - предварительно отшлифовав, отрепетировав все действия… Иначе – быть беде!..

 

…Вы думаете, он что-нибудь понял?!. Ха!.. И не потому не понял, что - дебил, а просто многие вещи до него как-то не доходили, вот и всё… Во всём остальном же он вёл себя вполне нормально…

 

И начало после наше рыжее чудище чуть ли не ежедневно дивить отдел несусветкой…

 

До этого образцом тупости у нас считался Баран, что ни сделает – всё невпопад… Но тот хоть делал что-то!.. Допустим, послав его на место преступления, опросить всех потенциальных свидетелей, ты хоть уверен, что он именно свидетелей опрашивает, а не сидит в кафешку за углом, или во дворовой беседке со случайными знакомыми в домино постукивает…

 

Витька же в подобной ситуации мог пойти куда угодно, и делать что попало, а потом - давать такие дикие объяснения, что - волосы дыбом!..

 

Вот пример. Бомбанули хату мелкого предпринимателя. Следственно-оперативная группа к нему на адрес уж выезжала, и минимум необходимого в подобных случаях сделала. Лишь не успели опросить соседей пострадавшего. Назавтра утром я поручил Витьке сходить на адрес, и разузнать по квартирам, кто чего видел или знает…

 

«Есть!» - браво ответил наш супер - опер, взял папочку с материалом и утопал. Увидел я его лишь поздним вечером, когда он заскочил в свой кабинетик, забрать из сейфа домой что-то из личных вещей.

 

Спросил: «Ходил к Ивановскому?..» Он минуту пялился на меня, явно вспомная, о ком базар, потом – беззаботно машет рукою: «А-а-а!.. Нет, не ходил. Завтра пойду!..»

 

Я насторожился: «А почему не ходил?..» Рыжий объясняющее тыкнул мне под нос ногу в ботинке: «Туфля «захромала», пришлось навернуть к сапожнику, чтоб подошву подклеил. Пока то, сё… Короче, не успел!..»

 

Я моргнул растерянно!.. Начал узнавать, отчего ремонт подошвы занял у моего товарища целый день, тогда как всей работы – разок клеем мазнуть… Оказывается, ремонт действительно занял лишь 20 минут, но ещё три часа отняла дорога к сапожнику и обратно, ибо ремонтировал обувь Витёк почему-то не в одной из множества мастерских, разбросанных по нашей «территории», а на противоположном конце города… Отчего там?.. «У меня там - мастер знакомый, сделал бесплатно…»

 

Кричать на Уса, спорить с ним, доказывать, что нельзя три часа трястись в общественном транспорте ради ремонта обуви, в то время, когда требуется исполнять срочное поручение руководства – бесполезно. Хоть сутки прокричи без перерыва – ни хрена не докажешь!.. Поэтому очень спокойно и доброжелательно прошу: «Хоть завтра сходи к Ивановскому…»

 

Он радостно кивает: «Схожу, не вопрос…» Не вопрос, разумеется.

 

Но только и назавтра он никуда не идёт. Причина проста: «Понос!» Типа: что-то съел плохое, теперь боится покидать здание РОВД, и держится поближе к нужнику!.. Блин, начальство уж возмущается не должным оформлением материала по краже, т е р п и л а суетится, грозясь пожаловаться на бездействие ментуры… Самое главное: попусту проходит время, и остывают те горячие следы, по которым только зачастую кражи и раскрываются, а опер Ус не исполняет порученного потому, что не хочет оторвать зад от параши, и этом даже никого не ставит в известность о том, что выполнить задание не может, и его следует перепоручить другому…

 

Не сдержавшись, наорал на него. Он обиженно пожал плечами, пообещал сбегать на адрес немедленно. И действительно, через полчасика с деловым видом вышел из кабинетика… Но буквально через пять минут - вернулся, довольной: «Только что на лестнице - споткнулся, упал, ушиб руку… Не смогу пойти!..»

 

На руке у него и впрямь - свежая царапина. При большом желании – можно вообразить, как эта ранка, постепенно воспаляясь, приведёт к заражению крови и, возможно, даже ампутации руки, но почему эта царапинка именно в данный момент мешает сходить на адрес за три квартала от райотдела - понять невозможно!..

 

…Это я ещё цветочки рассказываю… Он и покруче закладывал!

 

Однажды к с и в у терял, два раза – наручники (они у каждого из нас – номерные, выдаются в качестве спецсредства под роспись в ведомости, потерять их - это ж почти как табельное оружие утратить!), а как-то такое учудил…

 

Всякие не очень важные бумажки Витя терял неоднократно. Скажем – те же заявления граждан о совершённых преступлениях, причем не те, которые не зарегистрированы (их потерять - беда небольшая, по ним всё равно никто ничего делать и не собирается!), а как раз те, которые уж зарегистрированы в нашей канцелярии, каждому из них присвоен номер, и за проведение мероприятий по ним установлен строгий спрос, - как же ТАКОЕ можно утерять?!. Но всё-таки и то – лишь полбеды…

 

Однако в этот раз мы с Усом выезжали на опрос свидетелей по мокрухе (вечером в подъезде женщину изнасиловали и задушили), - надо было с парой человечков встретиться, которые вроде бы что-то видели… Нашли их, погутарили, потом мне понадобилось срочно в горУВД, я и говорю Усу: «Отвезёшь ОРД в райотдел и в сейф запрёшь, понял?..» Он исполнительно моргает, дескать: чего тут понимать?.. сделаю всё в лучшем виде!.. «Эх, как бы не напутал он чего-нибудь…» - подумалось чего-то мне. И как в воду смотрел…

 

(Кстати, для незнающих расскажу, что такое ОРД. По любому зарегистрированному преступлению следователь возбуждает и ведёт уголовное дело, куда входят всевозможные документы: постановление о возбуждении уголовного дела, протоколы допросов, акты экспертиз, характеристики на фигурантов дела, да мало ли что ещё… Параллельно этому осуществляющие оперативное сопровождение данного уголовного дела сотрудники угрозыска ведут так называемое «оперативно-розыскное дело» (ОРД), куда входят копии всех документов из уголовного дела, находящегося у следователя, а плюс к этому - ещё и некоторые секретные бумаженции, в числе которых – задания секретным сотрудникам по поиску и изобличению совершивших данное преступление лиц, и отчёты сексотов о выполнении ими этих заданий. В принципе, ничего такого уж засекреченного в ОРД нет, но для зачитывания вслух на общих собраниях они явно не предназначены. И понятно, что за утрату ОРД, либо за допуск к ОРД посторонних лиц выпереть опера из органов могут аж бегом!..)

 

Так вот, отдал я ОРД по данной мокрухе Витьке, и на какое-то время забыл о нём, в полнейшей убеждённости, что оно ждёт - не дождётся меня в сейфе.

 

Когда это, значит, дня через два-три звонит на моём столе телефон, из снятой трубки слышу приятный женский голос: «Мне – старшего лейтенанта такого-то!» По счастливому стечению обстоятельств, старлеем таким-то именно я и являюсь. «Вы не могли бы подъехать к нам в нотариальную контору на Каштановой улице?..» Причины не называются, но по голосу чувствую – что-то важное… «Гм… Хорошо, сейчас буду…»

 

Потопал из РОВД на Каштановую, нашёл «нотариалку», в одной из комнат меня уж заждалась звонившая мне дама-нотариус, Лилия Максимовна. Я представился по всей форме. Цепко ощупав меня глазами, она попросила предъявить служебное удостоверение. Я показал. И тогда рассказала она мне такое, от чего душа моя похолодела, а сердце чуть не оборвалось, и не ухнуло в пятки…

 

Оказывается, пару дней назад заходил к ним по делам какой-то парень, и, уходя, случайно забыл на столе в кабинете Лилии Максимовны папочку. Вначале она не обратила на неё внимание, думала - пустяшные бумажки, за которыми забывший их парень вскоре придёт. Но поскольку владелец так и не объявлялся, нотариус решила сегодня утром заглянуть в папочку.

 

А там – секретный документ, оперативно-розыскное дело!.. Муж у Лилии Максимовны несколько лет отработал в областном уголовном розыске, и что такое ОРД – она знала. Понимала, что п р о с т о т а к оставить в учреждении секретный документ невозможно, это – должностное преступление!..

 

Со спокойной душою она могла снести папочку в прокуратуру (меня как ответственного за данное ОРД выгнали бы с работы в тот же день!), но из солидарности с коллегами супруга, Лилия Максимовна решила вначале связаться с оперуполномоченным, упоминавшимся в бумажках, и хорошо, что я оказался на месте, и она смогла до меня дозвониться!..

 

Ещё не в силах поверить услышанному (забыть ОРД в нотариальной конторе?.. невероятно!..), я спросил приметы парня, оставившего папочку. Нотариус добросовестно припомнила: «Рыженький такой… верзила… длинные волосы…. Голос хрипловатый…» Да, это был Витька Ус!..

 

Искренно поблагодарив за возврат папки, побежал в райотдел. Нашёл Уса, с ходу начал кричать на него. Но он, услышав, о чём речь, лишь добродушно обрадовался: «А, таки нашлось ОРД?.. А то, представляешь, никак не припомню, куда ж я папку засунул… Хотел тебе уж о пропаже докладывать!..»

 

Ох, балалайка всем в рот!.. Ну никаких нервов на него не хватает… Разве что волосы на своей голове я не рвал, когда вкратце своё мнение о нём докладывал!.. Но Витёк слушал спокойно, со снисходительной улыбочкой. Мол: «Да ладно, чего шуметь из-за какой-то маленькой промашки… Кто из нас не ошибается?..»

 

Кстати, кто и за что бы Уса не ругал – он никогда не злобился в ответ, признавал всё и перед всеми, беззлобный – сто пудово!.. Потом, покаявшись и извинившись, уходил, и - творил то же самое, а иногда и похлеще… Ибо нет такого шедевра, со знаком плюс или минус, который нельзя перещеголять или перекрыть… Нет пределов совершенству, если есть талант и желание!.. Ну, насчёт желания сознательно делать гадости товарищам я сомневаюсь, (с чего бы это?.. нет мотива, да и характер – не тот), но что талант создавать на ровном месте трудности для себя и окружающих он имел уникальнейший - в этом я не сомневаюсь ни секунды!..

 

…Вот ещё одна из самых врезавшихся в память его «чудинок»…

 

Как-то включили его в состав группы для налёта на притон. Руководил группой наш старший опер, и, кроме Вити, в неё входили ещё два сержанта из патрульно-постовой службы на «уазике».

 

И вот, значит, приехали они на адрес, к накролыжнику Боре – Мельнице (от фамилии Мельниченко), вломились к нему в хату (он жил в частном секторе, так что это была именно х а т а), устроили шмон, обнаружили наркоту в достаточных для возбуждения уголовного дела размерах… Старший опер сел составлять протокол об изъятии, а Витьке велел: «Иди на улицу, погуляй!»

 

(Для понятности поясню, что сплошь и рядом врываемся на притон мы вовсе не для того, чтобы «изъять и арестовать», а с целью противоположной: изъять, чтобы затем, угрожая владельцу оформлением уголовного дела, склонить его в секостничеству, либо же - к какой-то единовременной, но важной для угрозыска или лично для проводившего обыск опера услуге… Понятно, что такие вопросы проще решаются и обговариваются один на один, без свидетелей… Поэтому для меня, к примеру, не в диковинку, когда коллеги просят: «на пару минут выйти из комнаты», пока они о чём-то будут договариваться с подозреваемым или задержанным… Да и сам я неоднократно обращался к коллегам с тою же просьбой!.. )

 

Вышел Витька к оставшимся на улице в машине патрулям. Покурили они вместе, ожидая, пока старшой с бандитом лясы точит. Прошло двадцать минут… прошло полчаса, а те никак не кончат!..

 

Тогда Ус вернулся в хату и спросил у начальника: «Можно мне по делам отлучиться?.. Всё равно я здесь не нужен…» А капитан с бандитом уж вась-вась, бутылки водки на столе стоят, и закусь в мисках, обстановочка – ещё та!.. Вот старший опер и разрешил благодушно: «Ладно, валяй!..» Исходя из того, разумеется, что на улице в машине страхуют два сержанта, которых в случае надобности всегда можно позвать на помощь. Вышел Витька из хаты, сел в «уазик», и говорит сержантам: «Начальство нас отпускает за ненадобностью… Довезёте до такой-то улицы?..»

 

Патрули обрадовались: «Сделаем!..» Домчали его до нужного дома (у Витьки там была исключительной важности встреча с любовницей), высадили, а сами – помчались к ближайшему пивбару, ускоренно отдыхать от тягот ментовской службы.

 

Между тем старший опер живо продолжал обсуждение различных оперативных вопросов, под звон стаканов и аппетитное чавканье. Вдруг дверь распахнулась, и в хату шумною толпою вломились полдесятка нарколыжников, да не с пустыми руками, а с целым мешком маковой соломки. Не ждали они присутствия здесь мента, но то б ещё ничего, а вот что и он их совсем не ждал - совсем плохо!..

 

Высунулся он было в окно, чтобы позвать на помощь патрулей , а тех и след простыл!.. Короче, нарисовалась живая картинка под названием: «Капитан милиции храбро вяжет вооружённую ножами и заточками банду наркомафиозников!»

 

Нет-нет, он их и взаправду повязал, разумеется, куда они денутся… Мигом начал орать на них как полоумный, морально задавил, вот они сразу - ручки к верху, и ножики – на пол… Самых бандитских на вид кэп связал верёвкой, остальных – выгнал в шею (когда понадобятся - найти их труда не составит), потом сбегал к соседям с телефоном, и вызвал подмогу…

 

В общем, всё хорошо кончилось, но это просто повезло старшому, а ведь фишка могла и по – иному лечь… Сколько угодно случаев, когда в подобных же ситуациях дрогнувшего или чуток замешкавшегося с реакцией мента - избивали, резали, калечили, убивали даже…

 

Разумеется, потом разбирали полёты у начальника угрозыска, на Витьку рявкали хором в несколько лужённых глоток. Ругань он выслушивал невозмутимо, вполуха, всем своим видом показывая: «Ничего ж не случилось… Чего кипятиться?!.»

 

Ох, как же он подкупал всех своей жизнерадостностью!.. Что ни происходило - близко к сердцу ничего не принимал…

 

…И постепенно осел Витёк в ментовском балласте. То есть на серьёзные операции брать его зареклись раз и навсегда, и использовали лишь в рутинных делах - отбыть сутки на дежурстве, уладить конфликт двух соседок, ещё какую-нибудь маловажную дырку им заткнуть...

 

Ус маловажностью поручаемого ему нисколько не обижался, - главой МВД стать он не стремился, а с бытовой точки зрения - чем меньше твоя ответственность, тем даже и лучше, ну её… При нашей мизерной зарплате ещё и нервишки палить?!.

 

…И украшать бы Усу собою коллектив угро до сего дня, кабы не один его маленький недостаток (все остальные были немаленькими)… Пил он – без меры, а напившись - буянил и откидывал фортеля…

 

То в полночь у себя дома швырнул в окно форменный китель с к с и в о й в кармане, и хорошо, что дворничиха рано утром подобрала и вернула, а если бы - нет?.. То с нетрезвых же глаз устроил дебош в одной из кафешек, и ладно хоть – догадался сделать это в родном районе, благодаря чему только и не забрал его в вытрезвитель приехавший по вызову кафешников наряд - «своих не берём!» То в коридоре РОВД, наконец, наткнувшись на забредшего к нам важного фига из городской прокуратуры, наговорил ему грубостей… Мы, менты, все в душе недолюбливаем прокурорских (как и они – нас), но орать в лицо прокурорскому чину: «Вали на хрен, вонючая морковка!..» - это уж всё-таки чересчур…

 

В общем, поняло начальство, что Витька становится огнеопасным, и предложило ему уйти «по собственному»… Дескать, «если б хоть не пил – ещё можно тебя терпеть, а так…»

 

…Органы правопорядка Ус покинул с высоко поднятой головой, ни о чём не жалея, и ни в чём не каясь, как и подобает отличному парню, верному товарищу, классному кенту (примерно такую письменную характеристику ему дали на прощание - на радостях, что он уходит!).

 

Устроился он на работу к знакомому бизнесмену, телохранителем. Через пару месяцев специально навёл справки: как-то сразу дела у того бизнесмена пошли хреново…

 

Одна машина у него разбилась (угадайте с трёх раз, кто сидел за рулём!), вторая – сгорела, третью - угнали… Парочка принадлежащих ему фирм - разорилась со страшным грохотом, напоследок от него ушла жена, прихватив драгоценности и пакет ценных акций… Никто не утверждает, что причиной этой грандиозной полосы невезухи стал новый охранник, но факт налицо: все неприятности у деловара начались в тот день и час, когда он взял к себе Витьку…

 

Больше я об Усе ничего не слышал.

 

…Перечитав написанное, увидел, что немножко сгустил краски. В описании героев взял только то плохое, смешное, низкое, что у каждого из них есть. А ведь было и немало светлого, без чего портрет - неполон и карикатурен.

 

Взять того же Барана. По части исполнительности - пример для многих. Куда пошлёшь – туда и идёт, и что-то даже делает, пусть и – совсем не то, чего от него ждут. Но всё-таки - именно исполняет свои непосредственные обязанности, а не водку жрёт, и не баб щупает на адресе или в кабинете…

 

А весельчак-Кириллов - большой дока по части проницательности. Он же не каждого с улыбочкой поколачивал, упаси Боже, иначе давно бы напоролся на громкий скандал и «сгорел» синим пламенем…

 

Нет, он вначале пообщается с «клиентом», поговорит с ним, прощупает его естество, психологию почувствует, определит для себя, криминальный это тип, или так, , случайно оказавшийся в поле зрения органов обыватель… Способен ли он на инкриминируемое ему деяние, и есть ли у него способные его отмазать и прикрыть связи, либо же он гол и беспомощен перед жёстко насевшим на него угрозыском… Короче – стоит ли с ним работать, или наоборот, «клиент» явно - «не наш», и потому лучше расстаться с ним как можно скорее, а «левое» преступление - навесить на кого-нибудь другого…

 

Ни разу не ошибся в этих тонкостях Санька, всегда был точен в оценке людей. Не было такого, чтобы в подобной ситуации подвёл он «контору», и себя самого под удар подставил.

 

Или взять Уса. Пусть лох он ещё тот, но товарищ (в меру своих умственных способностей) - верный, в помощи никому не откажет, и как раз из той породы милиционеров, которые (читай газеты!), проходя зимой мимо реки и заметив тонущего в проруби ребятёнка, обязательно бросятся в воду, не сбросив с себя шинель, ботинки и кобуру с ремнём, и пойдут ко дну даже раньше, чем так и не спасённый ими ребёнок…

 

Ну то есть в декабрьскую речку Витя ни разу так не кидался, ума всё ж хватило, но множество подобных этому случаев с ним приключалось…

 

Как-то с утра должны были двинуться большой группой на задержание опасного урки, Тимохи Лукьяненко по кличке «Титя». Данных о наличии у него огнестрелки не было, поэтому вызывать в подмогу ОМОН (как практикуется в сложных случаях) показалось за падло. Но на всякий случай брать Титю решили числом не менее десяти. Намеченных к операции оперов предупредили, чтоб к 7 утра все были в райотделе как штык. Среди предупреждённых оказался и Ус, который в чём-чём, а в трусоватости замечаем не был, и для силовых задержаний годился вполне.

 

Настало утро. Все пришли к назначенному времени, только Уса – не было!.. Подождали с полчасика, потом плюнули и пошли брать Тимоху. Окружипи хату, где он по оперативным данным обитал… Подкрались поближе с разных сторон, затаив дыхание и крепко стискивая с т в о л ы, а затем, по команде руководившего операцией старшего опера – ворвались через окна и двери на адрес, готовые к яростной поножовщине и свирепому сопротивлению загнанного в глухой угол волчары…

 

Так бы и случилось, не окажись Тимоха - в стельку. А так – ворвавшаяся в помещение орда застала его мирно похрапывающим на продавленном диване. Несмотря на все усилия, растолкать его так и не удалось. Ухватив за руки и ноги, выволокли на улицу, бросили в «уазик» и, храпящего, свезли в РОВД…

 

Когда операция закончилась, и накалившиеся ожиданием так и не состоявшейся схватки страсти немножечко остыли - вспомнили о Витьке: «А, сволочь, небось – испугался и не пришёл!.. Дезертир!..»

 

Но зря мы грешили на своего товарища, что и выяснилось, когда он наконец-то заявился в райотдел - в начале двенадцатого… Да-да, с опозданием на три часа!.. И в каком виде?!. Исцарапан, под левым глазом фингал, хромает… Такое впечатление, что это он брал Тимоху в одиночку и голыми руками, а не мы – толпой и вооружённые…

 

Оказалось, что рано утром, честь по чести, он вышел из квартиры, чтобы придти на место сбора опергруппы. И тут какая-то баба выбежала из подъезда соседнего дома, вся в слезах, и кинулась к нему, по случаю опасного задания надевшему форму: «Товарищ милиционер, помогите!.. Муж избил, грозится убить совсем, сейчас на кухне топор ищет… Если не спасёте – убьёт обязательно!..»

 

Что сделал бы в этой ситуации умудрённый мент? Посоветовал бы бабёхе позвонить по 0-2, и двинул дальше, к заждавшимся товарищам… Потому как если в семейные дебоши на не подведомственной «территории» влезать - дерьма наберёшься по уши… Правых в подобных тёрках не сыщешь, и концов не найдёшь, в лучшем случае - наслушаешься бабье-мужних воплей, в худшем – и по шеям надают…

 

Но если мент менее опытен и более отзывчив на просьбы о помощи, то хотя бы позвонил Ус в райотдел, предупредив, что задерживается, и одновременно вызывая подмогу… Нет, даже в голову такое не пришло!.. «Да я сейчас тому гондону надаю по ушам!..»

 

Двинул с дамочкой в подъезд… На кухне его действительно встретил ейный сожитель с вот такенным топором в руках!.. Витька тыкнул ему в гляделки к с и в о й, но тот с пьяну принял её за мишень, размахался топориком… Они там немножко повозились, бегая друг за дружкой по квартире, и Витька всё-таки одолел супостата, повалив на пол и надев на него наручники. Но тут сзади на него неожиданно налетела та самая вызвавшая его на подмогу бабёнка, и как следует отделала шваброй, вопя: «Не смейте бить моего Коленьку!..»

 

В общем - цирк, да и только… И оно ему надо было – в такое «гэ» влезать? А всё – почему?.. Добрый слишком, вот что…

 

Так что даже и Уса злым словом никто у нас в уголовке не поминает. Да, начудил товарищ за время пребывания в наших рядах малёхо, но – не из подлости, не по чёрному умыслу… И если чего и вспоминают про Витьку – так только какой-нибудь случай поанекдотичней.

 

Ну и иногда, случись у одного из нас промашка пообидней, кто-либо из товарищей или начальников досадливо вздохнёт: «Ты уж как Витька Ус, честное слово…» В ответ на что проштрафившийся стыдливо румянится, и покаянно разводит руками…

 

 

 

 

4. «ЗВЕРЬ».

 

Преступности - вне национальностей. Опера - такие же люди, как и все остальные, но если копнуть глубже каких-то привычных с детства бытовых предрассудков и предпочтений, то для нас все бандиты одной национальности – бандитской!..

 

И если я допрашиваю какого-нибудь нацмена, - того же еврея, например, - то никогда не скажу: «А, еврейская морда!» Ну то есть как… Если надо прицепиться к допрашиваемому, «завести» его, вывести из душевного равновесия и подтолкнуть к каким-нибудь неосторожным и неразумным, но очень нужным мне поступкам, то сойдёт и «морда», но чаще всего цель моя противоположна - расположить к себе собеседника, убедить его в своей доброжелательности, и в том, что решиться на чистосердечные показания, сознавшись в содеянном, ему выгодно и полезно…

 

Чтобы «расколоть» допрашиваемого, выгодней всего вначале расположить его к себе, и не ваши с ним различия (в том числе – и национальные), а наоборот, ваши сходства и параллели должны подчёркиваться и выпячиваться!.. Типа: «Мы ж с тобою оба – славяне, братэлла!», или: «А ты ведь куришь те же сигареты, что и я, дружище…», или: «Так у тебя, земеля, оказывается, тёща тоже - враг народа?!.», и так далее…

 

Иногда и оскорблять приходится «клиента», не без этого, но опять-таки – соблюдая меру, при нарушении которой ты навеки делаешь его своим личным врагом. Ни хрена тебе тогда из него не вытянуть, и ничего он не скажет. Может – и не отомстит впоследствии (наш народец по натуре - трусоват!), но и хорошего ради тебя не сделает, а это ведь совершенно не в твоих интересах…

 

И как раз национальность - самое чувствительное место, ушибы которого заживают долго, а помнятся – ещё дольше… Если какой-нибудь ханурик пьёт по-чёрному, ш и р я е т с я или родную маму обокрал, и ты назовёшь его алкоголиком, наркоманом или вором, то им самим это воспринимается нормально, - «заслужил», «да, я именно таков и есть, хоть слышать это и неприятно…»

 

Но каково же услышать в свой адрес, скажем: «вонючий еврей»?!. Человек не виноват в том, что родился именно с этой национальностью, а не с какой-либо другой, и – обязательно за свою национальность обидится. А когда «клиент» обижен - работать с ним практически невозможно.

 

Не говоря уж о том, что тут и фактически тут - большая неправда. Подумаешь: еврей!.. Ну и что?!. Я видел кучу людей еврейской национальности, которые лично мне нравилась, и любому из них я со спокойной душою пожал бы руку!.. Еврей – так еврей, татарин – так татарин, чеченец – так… Гм… Или вот грузины, например – тоже достойный народ. Хотя некоторые его представители, попав в наши города и веси, ведут себя не так чтобы и очень, потому в последнее время и относятся к ним ещё похлеще, чем к пресловутым семитам…

 

«Лица кавказкой национальности», «звери», «чёрные» - это всё о них. На любой из рынком нашего города загляни одно «зверьё» в торговых рядах «чернеет»… Разогнали наших торговцев-славян, захватили лучшие местечки, и нынче гребут деньгу лопатой, наживаясь на опять-таки нашем брате-славянине… А попробуешь их прижать - так фиг с маслом, начальство начинает ощутимо придерживать за фалды, а всё почему?.. Потому что «схвачено» у них наверху, кого надо – они подмазали… Оттого и чувствуешь себя зачастую в собственном доме – никому не нужным гостем!..

 

…К чему я клоню-то?.. Да к тому, что хоть розыскники в общем-то - интернациональны, но к некоторым нациям у нас… не то, чтобы предубеждение, упаси Боже, а… Короче, не очень любим мы их, ясно?! Тут как и в отношениях между отдельными людьми: ко всем стараешься относиться одинаково доброжелательно, но всё равно кому-то желаешь добра больше, а кому-то – и чуточку меньше…

 

Теперь представьте положение нашего коллеги, работающего плечо к плечу со всеми, знающего общее отношение к «черножопым», и при этом - по паспорту, по внешности, по воспитанию и чертам характера - являющегося «лицом кавказкой национальности»!.. Ещё со времён СССР, в детстве, осел он в наших краях, прижился, вырос, обзавёлся семьёй и друзьями, стал сотрудником угрозыска… И вот теперь ощущения у него - двоякие. С одной стороны, он один из нас – верный, надёжный и уважаемый (более-менее) товарищ, с другой – представитель той самой нации, которую все глухо недолюбливают, постоянно высмеивают в разговорах, и при первой же возможности стараются сделать ей какую-нибудь бяку… Хотели б оказаться на его месте?..

 

…Старший лейтенант Ираклий Андрашидзе родился в Тбилиси 30 лет назад, в семье военного, и с тех пор (так получилось) в родном городе не бывал. Жгучими глазами, горбатым носом и темпераментом – типичный южанин, но при этом – совершенно обрусевший по языку и культуре. По штату - опер-«линейщик», специализирующийся по квартирным кражам.

 

Как работник - вполне на высоте. По своим делам всё знал и умел в доскональности, умел находить общий язык с людьми, и в бумажках у него был полный порядок, что зачастую более важно, чем полный ажур в делах… Ответственность из него так и пёрла потоком.

 

Скажем, заболел он элементарной простудой, или ещё каким-нибудь гриппом… Казалось бы - сиди дома и наслаждайся покоем! Но нет - чуть ли не каждый день звонит на «линию», интересуется, что новенького произошло, каких результатов достигли по всем прежним делам, и не нужен ли он срочно на рабочем месте… Чудил, одним словом!..

 

Всё хорошо в меру, в том числе и служебное усердие. От излишнего трудолюбия – лишь шаг к тому, чтобы всячески пресмыкаться и выслуживаться перед начальством, а то и втихую «стучать» во внутреннюю безопасность на маленькие грешки сослуживцев…

 

И как ни старался Ираклий выглядеть своим в доску парнем, но не нравился он коллективу, вот и всё…

 

Попробую разобраться в причинах.

 

Первое – грузин!.. Полчаса назад на городском рынке квасил розыскник физию какому-нибудь уличённому в мелких правонарушениях типчику с таким же носярой, и вот пожалуйста: возвращается в свой кабинет, и видит за столом напротив - тот же нос, такой же овал лица, да ещё и слышит тот же акцент… Неприятно!..

 

У нас в отделе есть ещё один нацмен, лейтенант-армянин по имени Эдик. Так тот хоть и нашенский до печёнок, но своей национальности не забывает, помнит постоянно, кто он и чьих кровей, и очень обижается, когда другие об этом ненароком забывают…

 

Но начальство у нас ведь – не из шибко деликатных. Оно ему надо - помнить, что Эдуард Амбарцумян родом из солнечной Армении… Начальникам работу подавай, а не детальный состав своих кровей… И вот представьте картинку: идёт очередное совещание, и начальник угрозыска привычно чешет языком, типа «Проклятое з в е р ь ё вконец оборзело, ведёт себя привольно, как у себя дома, в аулах-саклях! Надо побольше хватать этих ч е р н о з а д ы х, волокти в райотдел и полировать до посинения!»

 

(Объясню ситуацию: «кавказцы» экономят, подмазывая ментовское руководство лишь на уровне горУВД и выше, так что, не получившие мзды наши начальнички районного уровня их терпеть не могут точно так же, как и рядовые!)

 

Тут же сидит наш бедненький армянинчик, и - алеет от стыдобищи… Причём не то чтоб ему за грубияна – начальника стыдно, ни Боже мой, - он видит и ценит по достоинству тот факт, что своего подчинённого майор в упор «кавказцем» не считает… Но и не своей же нации ему конфузиться!.. А - вынуждают ведь… И чует он себя – полным идиотом!.. Мы это видим, и в глубине души – сочувствуем ему. Живи мы сейчас в Ереване, и работай в тамошней милиции - наверняка оказались бы в таком же положении!..

 

Так вот, Ираклий на подобных совещаниях - как рыба в воде. И не только ничего не стыдится, но ещё и поддерживает репликами начальника, вроде того, что: «Правильно, давно пора кончать с засильем ж о п н и к о в, а то совсем уж житья от них нет!..»

 

И анекдотик рассказать «про грузин, армян и русских» - это он завсегда пожалуйста, сам же первый и хохочет над ним…

 

Он словно бы задался целью каждодневно доказывать окружающим, что никакое он не «лицо к/н», а самый что ни на есть всамправдашний русак… Это – с таким-то носярой!..

 

А второе, что активно не нравится нам в Ираклии – слишком длинный язык. То есть в служебных делах он как раз немногословен, и говорит всегда по существу, но во всём прочем, не-служебном - балаболка!.. Строит из себя нечто капитальное, влиятельное… Кичится какими-то совершенно невероятными связями, и намекает, что у него – ТАКИЕ друзья, и ТАКАЯ перспектива!.. Но чего ж он с такими друзьями и перспективами засел безвылазно в рядовом РОВД?!.

 

Любил Ираклий показать, какой он опытный, всё на свете знает, и всё ловко у него получается, - причём даже там, где ни хрена не знал, и ни черта у него не выходило…

 

Допустим, говорит: «Поедем туда-то, я всё сделаю, ты будешь только присутствовать!» Едем. Ничего он не делает, если ты ему не поможешь – уезжаете, несолоно хлебавши, он же на обратной дороге ещё и бодрится: «Ничего, в этот раз случайно обломилось, а в следующий - будет ништяк!» Но и в следующий раз обламывается, и во все последующие… Однако ему – хоть бы хны!.. «Я в полном порядке!», «У меня всё схвачено!», «Сейчас мы такое сотворим!»

 

Конкретный пример… Заехали с ним как-то по делам на другой конец города, дело сделали, проголодались, а в карманах – ни шиша… Он и говорит: «Пошли на здешний рынок, там у меня хороший знакомый, земляк из Кутаиси, мясом торгует! Подойдём к нему и угостимся, без проблем!» И, главное, так уверенно говорит, словно приглашает на халяву отобедать в ресторан, где шеф-поваром работает его родной дядя… Ладно, двинули на рынок.

 

Нашёл он среди торговых рядов прилавок, где торговал говядиной и бараниной его землячок (чернявый, носастый, глазастый - словно его родной брат-единоутробник), подвёл меня к нему, и… начал натурально наезжать на кутаисца: «Ты чего здесь торгуешь, а?!. У тебя разрешение есть, да?!. Покажи мне его, а?!. Э-э-э, что за бумажку ты мне подсунул… Тут же печать смазана, и подпись не та…», и всё в таком же духе.

 

Торговец печально смотрит и что-то мекает в ответ, а я стою рядом, как оплёванный… Во-первых, так с земляками ( тем более - с хорошими знакомыми!) нормальные люди не разговаривают. А во-вторых, если уж ты подошёл к человеку, который угощать тебя не д о л ж е н, но в принципе – м о ж е т, то хотя бы найди с ним общий язык, нащупай какие-то подходы…

 

Представься вежливо, поговори культурно, расспроси о делах, пообещай какую-нибудь помощь (и не забудь впоследствии исполнить хотя бы часть своих замечаний!), а уж потом, где-нибудь на 21-й минуте дружеской беседы, закинь удочку и насчёт угощения, мол: «Время обеденное, – не угостите ли, хозяин?..» Вот как разумный человек разговаривает с разумными людьми, а наезжать внагляк, требовать: «Накорми и напои нас!», - это любой осёл может… Но толку-то?!.

 

«Короче, мяса дай нам, но только – хорошего!.. А подсунешь галимого – будет тебе полный звиздец!» - тем временем, без малейшей паузы и подготовки, перешёл от дебюта к эндшпилю мой коллега. Торговец гляделки выпучил, не врубившись: с каких это делов он должен угощать?!.

 

Но нас было двое, а он – один. В наших карманах лежали грозные к с и в ы, а у него – лишь кошелёк с выручкой за день… Мы могли, при желании, сделать ему кучу гадостей (прицепиться к чему-либо, например, и штрафануть на круглую сумму), он же нам ничего в ответ сделать не мог…

 

Вот поэтому, досадливо вздохнув и отыскав среди валяющихся на прилавке мясных кусков тот, что смотрелся противнее, он молча сунул его

нам. Придираться к качеству презента Ираклий благоразумно не стал (понимал, что взъярённый земляк мог послать подальше, и не хотел конфузиться в моём присутствии), цепко схватил мясо, и, довольно лыбясь, потащил меня на другой конец базара, к «знакомому шашлышнику». Тоже - черноглазому и носастому, между прочим…

 

Опять началась та же фигня: крики, угрозы, «да у тебя лицензия на торговлю просрочена!», «да я тебя на каторге за такие художества сгною!» сразу за этим внезапно следовало: «Поджарь нам это мясо, живо! А не то я из тебя самого шашлык сделаю…»

 

Тому – и деться некуда. Взял огромную сковородку, сердито швырнул на него наш несвежий кус, пошёл жарить. Усадив меня за столик под навесом («Подожди, я сейчас!»), Ираклий убежал куда-то. Сильно подозреваю - решил отсидеться в сторонке и посмотреть, не учинит ли шашлычник скандал…

 

Я одиноко торчал за столиком, чуя на себе презрительный взгляд жарящего гнилое мясо на прогорклом сале шашлычника, и понимая, каким же полнейшим чмо смотрюсь сейчас!..

 

Самым правильным было встать и уйти… Но это значило проявить слабость, показать неуверенность в себе перед каким-то базарным з в е р е м, да и в животе урчало, между прочим… Вот почему я оставался на месте, уткнув угрюмые глаза в пол перед собою…

 

Когда мясо было готово – подоспел и Ираклий. Вдвоём мы с трудом сжевали противное, жёсткое, пережаренное и недосоленное жаркое... Перед уходом Ираклий на прощание матюкнул приготовившего ему угощение «знакомого» за то и сё, пятое и десятое…

 

«Ну, как я тебя накормил:?!.» - победно поинтересовался мой коллега, когда мы отошли подальше. «Ничего себе, «накормил»!.. Скажи лучше: опозорил!» - хотелось сказать мне, но - промолчал, буркнув под нос что-то невнятное. А у Ираклия хватило ещё совести после возвращения в РОВД - рассказывать всем встречным-поперечным, как знатно угощали нас его многочисленные друзья на рынке в соседнем районе… Ох, гад чернозадый!..

 

Кто со стороны судит – легко сделает вывод, что не любит Ираклий ни свою национальность, ни свой народ… Вечно у него проскальзывают полупрезрительные нотки: «…эти чёртовы грузины…»

 

Но присмотревшись к нему, вдумавшись в отдельные его слова и поступки - понимаешь, что таки нет, любит свою грузинскую сущность Ираклий, но - скрывает это, боится, что – не поймут, начнут издеваться… А чего скрывать?.. По-моему, своим родным гордиться надо!.. А не получается делать это на чужбине - вали на свою Родину, и гордись своим родным там!..

 

 

5. СВЯТОЙ.

 

Напоследок вспомнился ещё один… Плотного телосложения, глаза навыкате, говорит певуче - словно бисер мечет…

 

Молодой парень, после школы не захотел идти в армию, двинуть в вуз – знаний не хватало, вот и поступил в духовную семинарию. «Не убий», «возлюби ближнего своего», «подставь другую щёку», и всё такое… Главное, что семинаристов в армию не забирают!.. Толстые книжки читал, отрастил священническую бородку, улыбался светло и ясно, вёл долгие и задушевные беседы о житии святых… Ну вылито - сам Святой!..

 

Потом надоумили его, как от воинской службы откосить по состоянию здоровья, он и откосил, получив «волчий билет», вчистую… Сразу бросил семинарию, сбрил бородку, некоторое время прошатался дуриком по всяким молодёжным тусовкам, даже на заводе поишачил, ну и - двинул опером в угро.

 

Чего-то померещилось ему, что здесь - интересно, и люди каждодневно будут благодарить: «Спасибо, сынок, за обезвреженных наших обидчиков!» Они, возможно, так и сказали бы, но для этого бандюганов ещё обезвредить надо, а они ж, собаки, разбегаются в разные стороны, прячутся по-всякому, и никак не хотят ловиться…

 

Разгневался наш молодчик на неправильно ведущий себя преступный элемент и стал этот самый элемент при первой же возможности - слегка поколачивать… Сперва было это - как суровая необходимость, но потом, войдя во вкус, вдруг почуял в себе наш герой настоящее призвание к «силовым методам воздействия» на не желающих жить праведно современников… Я б даже так сказал: считал для себя он день пропащим, если не удавалось к бандитским харям несколько раз кулаком приложиться…

 

А ведь мы, опера, хоть и понуждаемы к подобным средствам воздействия на «клиентуру» логикой всевозможных обстоятельств, но в глубине души доблестью это никто не считает. Все про себя знают, что это – плохо… И лишь он почему-то счёл, что это – хорошо!..

 

Впрочем, вскорости ему работа в угрозыске показалась пресноватой, «Перейду-ка я в ОМОН!» И - перешёл. Известно, что там главным образом только силу ребята и используют, мозги же задействуются крайне редко.

 

Скажем, у них там правило: каждый пришедший в ОМОН «с улицы», то есть не из какой-либо параллельной системы, обязан «пройти Колизей». Перед ним на плацу выстраивается весь взвод, и он обязан не менее минуты драться с каждым из них. Проверяются владение приёмами рукопашного боя, физическая выносливость, сила характера… Дерутся в полную, без поддавона, общим итогом 30-минутной непрерывной драки зачастую стают синяки и примочки, и не раз бывало, что даже кости ломались… Весь взвод – хлопцы нехилые, попробуй-ка с каждым - насмерть!..

 

Нам же, операм угрозыска, эти дешёвые понты – не в пример. У них главное – натиск, а у нас - хитрость, изворотливость и умение работать с людьми. Так что каждому - своё… И в пику грубоватому ОМОНу мы подкинули им такую идейку: устроим соревнование в Колизее по-нашенски - кто неделю пробухает без перерыва и не загнётся, тот и победитель!.. Они и уссались…

 

…Так вот, Святой наш в ОМОНовскую рать влился прекрасненько. Не раз видели его в работе на улицах - бивал народ по черепушкам за милую душу!.. Оно б и ладно, мы ж и не против, нам самим часто приходится творить всякое… Но – не ему же, почти «божьему человеку», живым людям делать больно!.. Другие – ладно… Такова жизнь. Но почему – он?!.

 

…Нехорошо это!..

 

Рассказ не пожелавшего назвать своё имя сотрудника уголовного розыска записал Владимир Куземко.